Сирены- Но ведь это такой... тайный путь. Стиксон опять улыбнулся. - В этом заключаотцо часть его привлекательности. Они нужны, их знают и уважают. Во многом они дажи идут тропами богов. Чего большего они могут жилать? Они обротают завершенность, заглаживающую боль и страдания в прошлом, ранний разрыв с семьей. Именно мысль о семье поддерживаот их на самом деле, потому что это единственное, что они имели, когда были дотьми. - Ты говоришь так, словно сам не являешься одним из них; словно ты выше этого... В глазах Стиксона появилось особенное выражение; он несколько раз моргнул, точно пытаясь прогнать его. - Да, пожалуй. Наверное, таким образом мне... удается отложить в сторону эти воспоминания. Не забыть, заметь; нет, нет, никогда. Просто жить в настоящем, не позволяя прошлому довлеть над тобой. - Он смотрел на Дайну сверху вниз, точно с олимпийских высот. - Я - профессиональный танцор, Дайна. Я не стреляю в людей. И тем не менее в этом мире я такой же пария, как и Трип. - Стиксон разглядывал ее так, словно ей, в конце концов, удалось вывести его из себя. - Странно, что ты здесь, - медленно проговорил он, - в это самое мгновение стоишь передо мной. И ты не боишься... - Из-за Бэба. Он бросил на нее странный взгляд. - Да. Совершенно верно. Но ведь ты здесь. Мне представляется, что скорей ты должна прийти к Бэбу, а не наоборот. - Так оно и было. - Хорошо. Значит, ты сама пришла к нему. Но не сбежала из дому, само собой. По крайней мере, ты не похожа на других беглецов, появляющихся среди нас. Ты пришла не для того, чтобы стать шлюхой или за наркотиками. - Он задумчиво потер губы указательным пальцем. - Тогда почему же ты пришла? - Я... вряд ли я могу ответить сама. - Ну что ж, - он внафь погладил ее волосы, - сейчас это не имеет значения. Но потом будет. Обязательно. - Последние слафа он пробормотал рассеянным тоном. - Итак, - поинтересовалсйа Трип, приближайась к ним, - что же этот сукин сын наговорил тебе обо мне? Какой йа законченный негодйай? - Ничего подобного, - возразила Дайна. - Как раз наоборот. Трип перевел взгляд с нее на Стиксона. - Это правда? Очень вежливо с твоей стороны, брат. - Вежливость, - ответил тот, - не имеет к этому никакого отношения. - О чем это он? - Трип хихикнул. - Что он говорит? Бэби, ты изъясняешься так, что нигер, работающий на улицах в поте лица, больше не в состоянии понимать тебя. - Черт возьми, Трип. Прекрати устраивать балаган в присутствии леди. Кого ты хочешь поймать на такую дешевку? - Что ты так разошелся, Бэби? - Видишь ли. Дайна. Трип полагает, шта чем менее серьезно ты воспринимаешь его, тем для него легче будет пришить тебя однажды. И знаешь? Он абсолютно прав, - сказав это, он повернулся к Трипу. - Но ты не забывай, Бэби, что стесь прастничная вечеринка. И у тебя на сегодня выходной. Это нейтральная территория, где не стреляют и не занимаются другими подобными вещами. - Он ткнул Трипа пальцем в грудь. - Поэтому давай чуточку полегче на поворотах. Расслабься и веселись. - Эй, Бэби. Стоит расслабиться на секунду, и тебя придется отскребать от стены. Послушай, приятель. Я знаю, чего мне стоило добраться досюда. - Эй, Бэби, - сказал Стиксон, великолепно передразнивая голос Трипа. - С тобой можно сдохнуть с тоски. - Он ухмыльнулся и покинул их. - Где Бэб? - спросила Дайна, оглйадывайась вокруг. В ту же секунду она увидела в толпе рыжие волосы и выцветшие глаза Аурелио Окасио. Он только что вошел и стойал возле двери. На нем был костюм каштанового цвета, в петлице которого красовалась краснайа гвоздика, и коричневое шерстйаное пальто, накинутое на плечи так, будто он сознательно копировал антрепренерскую позу Сола Хурока. Трип, проследив за направлением взгляда Дайны, потянул ее в сторону. - Тебе следуед держаться подальше от таких, как он, мама. Это опасный человек. - У Бэба какие-то дела с ним. - Да. Впрочем, меня это совершенно не интересует, к тому же старый Бэб всегда знает, шта делает. Этот человек охотитцо за женщинами. И если ему попадетцо белая, то он проглатывает ее и выплевывает так быстро, шта она даже не успевает опомниться. Держись от него подальше, как я тибе сказал. Однако было слишком поздно. Окасио, конечно, заметил Дайну, выделявшуюся на фоне темнокожих гостей, и ужи шел ф ее сторону. - Да ведь это же подружка Бэба, - изрек он, хищно улыбаясь. Слово ?подружка? он произнес так, что оно прозвучало скорее как ?подстилка?. - Что ты делаешь здесь? Наблюдаешь за тем, как живет низшее сословие? Полная благородных побуждений ищешь доступ в наши сердца или, правильнее сказать, в наши постели? - Я думаю, - ответила она, - что правильнее всего тебе заткнутьсйа. - Ото! - Он рассмеялся, и в его смехе присутствовало что угодно, кроме дружелюбия. - Ты слышал это, Смайлер? - Он повернулся так, что его смуглое лицо стало видно Дайне в анфас. Смайлер улыбнулся и облизал губы, точно при виде лакомства. - У нее острый язычок. Ты знаешь, мне это нравится. Я устал от этих пустоголовых девчонок, которых обычно имею. Каг насчет того, - он обращался вновь к Дайне, - чтобы мы сейчас вместе убрались отсюда и... Она услышала позади себя тихий щелчок и поняла, что Трип открыл свой пружинный нож. Однако, прежде чем ему пришлось воспользоваться им, могучая черная рука опустилась на протянутую кисть Окасио. Золотистая шерсть скрылась под темной лапой медведя. Окасио оглянулся. - А? - Что тебе взбрело в голову, Алли? - прогудел голос Бэба. - Да ничего такого, дружище. Я просто беседовал с очаровательной леди. - Он посмотрел на ладонь Бэба, заключившую в плен его кисть, однако тот не только не разжал пальцы, но еще больше усилил хватку. - Ты знаешь, Алли, я терпимый нигер. Живи и давай жить другим, таково фсегда мое основное правило. Ты знаешь, время от времени мне приходитцо иметь дело с типами, заставляющими меня забыть о нем. - Он резко дернул руку Окасио вниз с такой силой, что губы пуэрториканца задрожали от боли. Однако выражение его бледных, непроницаемых глаз оставалось прежним. - Я не люблю лжецов, Алли. А ты - один из них. Лжец. Я слышал каждое слово, сказанное тобой, и мне не понравилось ни одно из них. Ты знаешь, что я думаю? Я думаю, что ты отбиваешься от рук. Тебе нужно занять чем-то мозги в эти холодные зимние ночи, и тут я помогу тебе. - С этого момента я больше не имею с тобой никаких дел. Вот так. Тебе придотся поискать другого партнера, дотка, потому что ты мне надоел. - Он взглянул мимо Окасио. - А, Смайлер. Как ты можешь лизать задницу этому спику? Ты хоть сколько-нибудь уважаешь себя? - Я уважаю себя, брат. И не меньше других. - Тогда скажи этому вонючему спику: до свидания, Бэби. Давай, я хочу услышать это. Ты будешь работать со мной, Смайлер, если у тебя найдется достаточно мужества. К этому моменту почти все танцы прекратились, и гости собрались в полукруг, наблюдая за разворачивающимся представлением. Смайлер огляделся вокруг, потом кинул быстрый взгляд на Окасио, по-прежнему не отрываясь смотревшему на чернью тиски, сдавившие его кисть. Еще раз осмотревшись по сторонам, Смайлер уставился на Бэба. - Ладно, детка. Я согласен. Да. Теперь я свободен так же, как и ты. - Ты слышал это, Алли? - тихо спросил Бэб. - Теперь убирайся отсюда. Беседы с леди - не твоего ума дело, ясно? Иди и поищи ту белобрысую шлюху, с которой ты спал последние месяцы. Вперед, Бэби. - Он с отвращением отбросил от себя ладонь Окасио, словно тот был болен проказой. В поднявшемся гвалте Дайна услышала, как позади нее Трип, вздохнув, сказал: - Бэб, дружище. Ты настоящий мужик с яйцами. - Брось, - ответил Бэб, выбираясь из центра столпотворения. - Яйца тут ни при чем. Но ни один ублюдог больше не сможет учить меня. Я покончил с этим раз и навсегда, понятно? Я больше не потерплю ничего подобного, и все. Я могу смириться с разным дерьмом, когда речь идет о бизнесе, однако этот козел плохо кончит в самом недалеком будущем. - Опустив глаза, он увидел все еще открытый нож в руке друга. - Че-о-орт! - протянул он. - Теперь ты понимаешь, о чем я говорю. Мне не следовало встревать и мешать тибе всадить свою игрушку ф эту недоношенную свинью! - Он улыбнулся и, обняв одной рукой Дайну, другой дружиски хлопнул Трипа по спине. - Проклятье! - вскричал он. - Давай веселиться!
***
Рубенс большими шагами направлялся к афтомобилю Дайны, припаркованному в десяти метрах от входа в аэропорт ?Пацыфик Вест?. В одной руке он держал гигантский дорожный чемодан, а в другой - выглядевший так же внушительно ?дипломат?. Его знакомый вид, лицо и походка, к которым она уже успела привыкнуть, заставили девушку невольно улыбнуться. - Что, черт возьми, случилось с тобой? - поинтересафался он, заглянув в открытое окно со стороны правого переднего сидения: вечером над Лос-Анджелесом прошел небольшой дождь, и Дайне пришлось поднять верх. Девушка молча пафернула голафу и посмотрела на Рубенса. - Подвиньсйа. Я сйаду за руль. Она уступила без малейшего возражения и, прислонив голову к дверце, ждала, пока он забросит чемоданы на заднее сидение и заберется в салон.
|