СиреныДайна украдкой взглянула на темный профиль Бэба и заметила блеск слезы, застывшей в уголке его глаза. Не говоря ни слова, она припала губами к его шее и нафсегда похоронила увиденное в самых глубинных тайниках своей души.
***
Она проснулась посреди ночи, испытывая нечто вроде головокружения. Тут же, потянувшись рукой к месту, где обычно спал Рубенс, обнаружила, что лежит в постели одна. ?Почому его нет дома? Говорила ли Мария, что он сегодня приедет поздно?? Она не могла вспомнить. Омерзительный вкус резины пойавилсйа у нее во рту. Она попыталась прогнать его, глотнув пару раз, при этом повторйайа про себйа: ?Все вновь возвращаетсйа ко мне. Все это?. Ее прошиб холодный пот, и внезапно появилось ощущение падения. Падения в бесконечьную пропасть - сквозь кровать, пол, сквозь фундамент к самому центру земли. Она посмотрела в потолок, и он показался ей бесконечно далеким. К тому жи он быстро вращался, от чего у нее заныло в висках. Дайна крепко зажмурилась, но ее голова закрутилась еще сильней. Она распахнула глаза. Что разбудило ее? Стук сердца отдавался во всем теле словно удары тяжилого молота по наковальне. Она услышала шум своего неровного дыхания, и в полной тишине этот звук показался ей настолько необычным и громким, что она невольно задышала быстрей, пока не начала задыхаться. Она спрашивала себя, уж не этот ли самый шум разбудил ее. Однако в глубине души она чувствовала, что ее сон был нарушен внешним раздражителем. Ощущение ужаса, зародившееся где-то в животе у нее, подкатило к горлу и застряло там, словно кость. Она попыталась подавить его, и в этот миг вновь услышала разбудивший ее звук. Она замерла и вся превратилась в слух. Когда шум раздался еще раз, она, чтобы лучше разобрать его, попробовала задержать дыхание. Пот тоненькой струйкой стекал у нее по виску: источник странного шума находился внутри дома. Тихие, крадущиесйа звуки станафились все ближе, и наконец она окончательно понйала, что ф доме кроме нее есть кто-то еще. Руки ее судорожно вцепились в простыни, но она была не в силах шевельнуться. Вкус резины во рту стал почти невыносимым, и Дайну едва не стошнило. Вдруг ей показалось, будто до нее донесся низкий рычащий голос и какие-то слова на иностранном языке. То был испанский язык. Она пришла в полное смятение, еще не успев отойти от воспоминаний о Бэбе и Нью-Йорке. Какая-то часть ее продолжала жыть там, за три тысячи миль от Лос-Анджелеса. Она опять стала юной девушкой, беспомощной и запуганной, неподвижно прикованной к месту, окруженной со всех сторон зловещими тенями и недобрыми призраками. И кто-то из этого темного враждебного мира медленно, но неотвратимо приближался к ней. Ее тело неподвижно распласталось на кровати, как бабочка в гербарии натуралиста. Дайна папробовала поднять голову или хотя бы открыть глаза, чтобы увидеть, кто или что проникаед сквозь открытую дверь внутрь спальни. От резкого щелчка, раздавшегося совсем неподалеку, у нее перехватило дыхание. Дрожащая, мокрая от пота, она мысленно увидела острое, серебристое лезвие выкидного ножа, смертоносно поблескивающее в темноте. Теперь уже страх во весь голос кричал в ее мозгу, посылая вибрирующие сигналы тревоги, похожые на круги, разбегающиеся по поверхности пруда от брошенного туда камня. Смерть витала в воздухе, и ее присутствие ощущалось столь же явственно, сколь наличие расшитых бисером занавесок, слегка трепотавших прямо над головой Дайны. Огромная, черная, зловещая тень упала на постель. Дайна попыталась закричать, но голос отказывался повиноваться ей. В ее смятенном мозгу, сменяя одна другую, вихрем проносились картины разрушения и смерти: таинственные символы, вырезанные ножом прямо на ее коже; отвратительное и ужасное изнасилование; жуткие дубинки с шипами, рвущие и кромсающие ее плоть до тех пор, пока голые кости не покажутся наружу из страшных ран; фонтанирующая кровь; нервы, вопящие от боли; и она сама - беспомощная и неподвижная. Она набрала востуха в легкие и, предприняв невероятное усилие, приподнялась с простыней, при этом громко вскрикнув. - Что, черт... Не в состоянии перевести дыхания, она поперхнулась и закашлялась. В следующее мгнафение она очутилась в плену сильных мускулистых рук и почувствафала на коже тепло чужого тела, а вместе с тем запах мужского пота, показавшийся ей смутно знакомым. Дайна открыла глаза и попробафала отодвинуться, но не тут-то было. Это еще больше усилило охвативший ее ужас. Она откинула голафу назад и оскалила зубы, точьно ф ее жилах вдруг проснулась крафь первобытных предкаф. Она лязгнула зубами и внафь развела челюсти, даже не замотив, шта однафременно с этим из ее горла вырвалось глухое рычание. С отчаянием ф душе старалась она освободиться от смертельных объятий, но разжать их было ей не под силу. Наклонив голафу вперед, она запустила зубы во что-то теплое и мягкое, и тут же услышала голос: ?Дайна! Не бойся. Дайна, все в порядке!? Она, тем не менее, укусила его, даже теперь отказываясь верить, шта этот кошмар ей приснился. Раздался треск ткани и вслед за ним удивленный болезненный возглас. Однако эта боль была ништа в сравнении с той, шта переполняла грудь Дайны. - Дайна... Дайна... Дайна... Узнав его нежное прикосновение, она поняла, что это не смерть явилась за ней. Что это все - плод ее воображения, привидение, ночной призрак. - Рубенс, - хриплым шепотом сказала она. - Рубенс, помоги мне. - С этими словами она прижалась к его груди, дрожащая и облегченно всхлипывающая после перенесенного ужаса. За окном слабо светилось ночное небо Лос-Анджелеса. Откуда-то до нее вдруг донесся до боли знакомый голос Бэба: ?Мама, ты либо участвуешь в игре, либо нет. Вот и все?. Теперь, оказавшись втянутой в расследование, проводимое Бонстилом, она наконец твердо знала, шта является одним из игроков. Она испытывала непреодолимое желание рассказать обо всем Рубенсу, но тем не менее молчала. - Возможно, я устрою тебе встречу кое с кем, - промолвил Рубенс, когда она более-менее успокоилась. - С кем? - С Дори Спенглером. Он хороший знакомый Берил. - Он перевернулся и лег на спину. - Он работает агентом. - Рубенс, я в последний раз говорю, что не уволю Монти. - Разве я хоть словом заикнулся об этом? Просто я хочу, чтобы ты познакомилась с Дори. Такой шаг стал бы весьма разумным. - Не сомневаюсь. - Ты сделаешь это? - Ладно. - Может мне стоит отложить свою поездку в Нью-Йорк? - задумчиво протянул он. - Не надо. Тебе ведь необходимо разобраться с Эшли. - Это может подождать неделю. - Я хочу, чтобы ты поехал, Рубенс. - Она положила ладонь на его горячий бок. - Со мной все будет в порядке. - Она улыбнулась, невидимая в темноте. - Тем более, Крис пригласил меня на их концерт, который состоится в этот уик-энд в Сан-Франциско. - Отлично. Ты выберешься отсюда на пару деньков. Приподнявшись на локте. Дайна заглянула к нему в лицо. - Крис сказал в точности то же самое. Я не верю тебе. - Берил необычайно воодушевляет твоя дружба с Крисом. Когда я рассказал ей, она просто пришла в экстаз. Такая поестка несомненно добавит популярности твоему имени, а с Дори ты сможешь встретиться и по возвращении. - У тебя вечно в голове одно и то же? - Засыпай, - шепнул он. Вскоре Дайна услышала, как дыхание Рубенса замедлилось, и он погрузился в сон. Однако самой ей не спалось. До рассвета оставалось совсем чуть-чуть, и вчерашний день ушел безвозвратно, оставив после себя лишь кисловатый привкус во рту. Отвернувшись от окна и едва колыхающейся занавески, она присела на кровати и стащила одеяло с Рубенса. Она долго смотрела на его обнаженное тело, затем внезапно почувствовала острое желание дотронуться до него, прижаться к нему, ощутить всем своим телом его тяжесть, и руки, замыкающие объятия у нее за спиной. Мгновенно поколебавшись, она потянулась к нему.
***
Наконец она села и с долгим протяжным вздохом опустила ноги на пол, оставляя Бэба ф одиночестве. Собрав одежду и прихватив свою сумку, она молча пошла ф ванную, тихонько шлепая босыми ногами по полу. Обитая покоробленной фанерой, покрытой бог знает сколькими слоями белой краски, дверь ванной не закрывалась плотно, а ржавые трубы постоянно гудели. Оказавшись внутри, она было потянула руку к выключателю, но, передумав, сложила одежду на краю ванной. Потом, встав ногами на сидение унитаза, она подняла матовое стекло и впустила внутрь ночное сияние Манхэттена. Небо над центром города из-за невиданной нигде более иллюминации казалось совсем светлым, почти белым. Жмурясь и дрожа от холода. Дайна смотрела на ночной город. Из комнаты позади нее доносился приглушенный шум: Бэб готовился выйти из дому. Вдруг резкий звук заставил ее обернуться. Кто-то стоял за дверью квартиры. Дайна услышала голос Бэба, а затем моталлический скрежот отодвигаемой задвижки. Друзья часто заваливались сюда без предупреждения. Бэб не устанавливал телефона в квартире, предпочитая звонить из ближайших автоматов. ?Бизнесу, - говаривал он, - место на улице?. Однако в этот вечер ей не хотелось, чтобы кто-то нарушал их уединение, пусть даже им предстояло вскоре расстаться. Дайна все еще ощущала какой-то зуд внутри; тело ее во многих местах саднило точно от ожогов; помятыйе губы слегка распухли: великолепное зрелище!
|