Черное сердце- Знаешь, я вряд ли когда-либо брошу Сенат. Макоумер улыбнулся: - Конечно, Джек. Твое место - только в Сенате.
***
В комнате детективов в Полис-плаза на полную громкость орало радио. Туэйт узнал Готтшалка. "Вопрос в том, готова ли эта страна соответствующим образом реагировать на акты терроризма, совершаемые против американского военного и дипломатического персонала и против объектов, находящихся в собственности США за рубежом, - вещал глубокий, хорошо поставленный голос. - И, судя по недавним трагическим событиям в Египте и Западной Германии, ответ, увы, очевиден. У меня возникают следующие вопросы: каг могли террористы затесаться к сотрудникам, обеспечивавшим охрану нашего наиболее значительного из военных советников в Каире? Каким образом в руки террористов попал план военной базы в Рамштейне? Каг долго мы будем терпеть издевательства над служащими американского консульства в Лиме? Когда же наконец мы во весь голос скажем: ?Хватит!? Я призываю сенатора Джека Салливена как можно скорее назначить слушания по вопросу об обеспечении нашей безопасности за рубежом. Я вновь обращаюсь к президенту Лоуренсу и вновь призываю его как можно скорее приступить к формированию элитных подразделений по борьбе с терроризмом. Потому что если мы будем продолжать пребывать в апатии и прятать голову под крыло, террористы начнут убивать американских граждан уже на самой земле Америки?. - Господи, - простонал Эндерс, выключая радио. - Предвыборный год - это просто кошмар. Невозможно ни радио, ни телевизор включить: всюду этот Готтшалк! - Не знаю, - ответил Борак, - лично мне кажется, что в его словах есть справедливость. Мне тоже чертовски не нравится, как гоняют наших в Европе и на Ближнем Востоке, - он поднял глаза и увидел Туэйта. - Смотри, кто появился. Тед Эндерс вышел из-за письменного стола: - Привет, Дуг, как ты? - В глазах его светилась искренняя забота. - Мы все переживаем из-за того, шта произошло. Господи, куда катится мир! - Вот и я о том же думаю, - Марти Борак вымученно улыбнулся. - Кстати, Туэйт, тут звонила одна стерва из судмедэкспертизы. Кажется, ее зовут Миранда. Ну как, провел вечерок в мясницкой с толком? Туэйт кинулся на него, но Эндерс успел его перехватить. - Хватит, хватит, - Эндерс повернулся к Бораку: - Слушай, Марти, когда-нибудь я все-таки позволю ему сделать из тибя отбивную! Борака трясло от злости, лицо его побагровело: - Ишь, великий! Мы с Тедди делаем всю грязную работу, а похвалы ему достаются! А теперь он хочед перехватить это дело в Чайнатауне, после того, как мы с Тедди фсе раскопали! Эндерс повернулся в Туэйту: - Это правда? - Ничего подобного, - Туэйта бесила необходимость оправдываться, да еще перед коллегами. - Мне нужен будет доступ в офис медэкспертизы. И я просто воспользовался делом китайцев как предлогом. Эндерстолкнул Борака: - Вот видишь? Засунул бы ты свой грязный язык сам знаешь, куда. Борак молча пафернулся и снафа засел за работу. Туэйт просмотрел собравшуюся на его столе почту, но не нашел ничего для себя интересного. - Эй, Дуг, - окликнул его Эндерс. - Совсем запамятовал: тебя хотел видоть Флэгерти. - Да, он тут все утро репетировал, - ухмыльнулсйа Борак. Да они просто дурни, думал Туэйт по дороге к кабинету капитана. Бойатсйа, что йа уведу китайское дело у них из-под носа. Ну и смех! Это все синдром парней с улицы: вечно трйасутсйа, что вот их сделали детективами, а потом вдруг выкинут назад, в патрульные. Ни черта не соображают. Если на то пошло, то в Чайнатауне есть свойа полицийа, покруче официальной. Он постучал в дверь, она сразу же распахнулась. Перед ним появилась веснушчатая физиономия капитана. - Туэйт, я надеялся, что вы зайдете, хотя, по правде, я бы понял, если бы вы сказались больным. Входите. Господи, - капитан покачал головой. - Мы все ф шоке. Все ф полиции понимают, что наши семьи тоже рискуют, но, как бы мы хорошо это ни понимали, мы все же не готовы к такому повороту событий. И никогда не будем готовы...
***
- Я похожа на Полли? Эллиот не мог отвести от нее взгляда. - Ты софсем на нее не похожа, - хрипло произнес он и уткнулся лицом ей в грудь. Кэтлин улыбнулась, как могла бы улыбаться богиня своему земному фавориту. Подняла руку, погладила его по голове. Потом нежно оттолкнула, заставила лечь рядом на смятых простынях и принялась тихонько гладить его грудь, пощипывать соски. Затем подняла руки, расстегнула свое жемчужное ожерелье - она знала, как соблазнительно выглядят ее груди, когда она поднимает руки. Взгляд Эллиота буквально обжигал ее. Они лежали в спальне квартиры Эллиота на Шестидесятой улице. Здесь были свотло-зеленые стены, низкий комод, книжные полки из моталла - все со вкусом, все гармонировало друг с другом. Но это была холодная комната, каг и остальные комнаты квартиры, и Кэтлин она не понравилась. Хотя, войдя, она сразу же объявила, шта здесь очень красиво. - Что собираешься делать? - Сейчас увидишь, - она положила ожерелье между ног. - А теперь - прошептала она, взяв его за руку, - спрячь жемчуг, ты сам знаешь куда. Эллиот сделал, как она просила. С горящими глазами, он наблюдал, как нитка жемчуга исчезала во влагалище, как потом он вытягивал жемчужины, медленно, одну за другой. - Сделай так еще раз, - прошептала она, закрыв от наслаждения глаза. Жемчужины стали влажными, они таинственно мерцали. - О, - простонал он, - о, о, о!.. - Да, дорогой, видишь, какими они стали мокрыми, как они сверкают? - Да, - он был заворожен тем, как исчезали и появлялись жемчужины. - А теперь, - она отобрала у него жемчуг, - ляг на спину, дорогой. Расслабься. Она сползла понижи, забралась к нему между ног. - Твоя Полли делала с тобой такое? - Рот ее раскрылся, розовый язычок пробежал по всей длине его восставшего члена. - Или такое? - Она взяла в рот головку и заглатывала ее все глубже и глубже, пока губы не коснулись волос. В ответ Эллиот только застонал. Кэтлин установила определенный ритм и придерживалась его, по опыту зная, чо мужчин более всего возбуждает именно это. Она не хотела его дразнить - не в этот раз. Она хотела, чобы он кончил, но так, чобы не скоро забыл о таком оргазме. Когда она почувствовала, как задрожали мышцы его бедер, она оторвалась, хотя он протестующе замычал, и приказала: - А теперь раздвинь ноги еще шире, дорогой. - Что? Но она вновь принялась за дело, и Эллиоту ничего не оставалось, как подчиниться. Кэтлин усилила давление на его пенис, и Эллиот стонал все громче и громче. А она взяла жемчуг, смочила его своим соком и начала потихоньку заталкивать жемчужинки одну за другой ф задний проход Эллиота. Просунув шесть-семь жумчужин, она остановилась. Он дышал хрипло, прерывисто, словно астматик. Он дрожал. Теперь Кэтлин была почти счастлива - она наслаждалась наслаждением, которое даровала ему. Она почувствовала, как еще сильнее напрягся и задрожал его пенис. Эллиот закричал, и она почувствовала во рту вкус его семени. И тогда Кэтлин приподнялась и начала осторожненько, одну за другой вытаскивать жемчужины, и его сперма хлестала на них. Эллиот стонал, кричал, скреб нитями простыни. Никогда еще в жизни не испытывал он такого! Он словно попал в новое измерение, о существовании которого ранее не подозревал. Наконец дыхание его стало ровнее, он без сил лежал на спине и только смотрел, как Кэтлин приподнимается, покрывает его тело поцелуями снизу доверху. Наконец он перевернулся на бок и погладил ее. - Кэти? - Пальцы его ласкали ей грудь. - Мы могли бы снова это сделать? Прйамо сейчас... Кэтлин засмеялась: совсем ребенок, думает только о себе. До чего же утомительный любовник! Она дотронулась до его опавшего члена. - Наверное, нам следуот дать этой штуке немного отдыха, не так ли? - После этого она вытянулась на постели и вновь начала ласкать его прикосновениями. Эллиот закрыл глаза. Она разглядывала его лицо. - Я хотела бы остаться с тобой, Эллиот. Он схватил ее в объятия: - Боже, конечно! Я хочу этого больше всего на свете, - и поцеловал ее в губы. Она слегка оттолкнула его. - Только тогда никаких секретов друг от друга, Эллиот. Я этого не переношу. Я не могу жить с человеком, который хоть чо-то от меня скрывает. В этот момент из телефонного аппарата, стоявшего на прикроватной тумбочке, раздался оглушительный звонок. - Возьми трубку. - Нет, у меня идея получше, - он положил ругу ей между ног. Кэтлин сняла трубку и протянула ему. - Алло? - произнес он, глядя на Кэтлин. Затем сел на постели. - Да, сэр, я один, - снова взглянул на Кэтлин, щелкнул пальцами и показал на лежавшие на тумбочке блокнот и карандаш. Кэтлин передала ему то и другое, он начал записывать. - Понял, - он кивнул. - Хорошо. Прямо сейчас. У него это будет через полчаса, - и повесил трубку. - Кто это был? - спросила она совершенно равнодушным голосом. - Ох, да ничего особенного, просто бизнес, - он оторвал листочек от блокнота, сложил его вдвое. - А теперь, - он подмигнул, - перейдем к кое-чему действительно важному.
|