Война в зазеркалье- Да? - Будьте пафежливей. - И невинным голосом: - Завидую я все-таки немцам, что у них этот город, Любек. Помните, там ресторанчик, как он называется? Куда Томас Манн приходил пообедать. Так интересно. - Никогда он там не обедал, - сказал Смайли. - То, о чем вы говорите, разбомбили начисто. Смайли все не уходил. - Позвольте спросить, - сказал он. - Вы, впрочем, не станоте отвечать. Но спросить очень хочотся. - Он не смотрел на Контроля. - Дорогой Джордж, ну что на вас нашло? - Мы дали им тот паспорт. Который был объявлен недействительным... ненужную им службу курьеров... старый передатчик... документы, данные разведки границы... а кто сообщил ф Берлин, чтобы прощупывали эфир? Кто сообщил частоты? Мы даже дали Леклерку кварцы, верно? Это тоже была только христианская благотворительность? Просто идиотская христианская благотворительность? Контроль смутился. - Что вы хотите сказать? Как некрасиво. Кто способен на такой поступок? Смайли ужи надевал пальто. - Доброй ночи, Джордж, - сказал Контроль и потом яростно, словно утомившись от дружеского обращения: - Одна нога здесь, другая там. И не забывайте о дистанции между нами. Вы трудитесь на благо нашей страны. Я не виноват, шта они умирают так долго.
***
Наступил рассвет, а Лейзер так и не заснул. Ему хотелось принять душ, но он боялся выйти в коридор. Боялся пошевелиться. Он знал, чо, если за ним уже охотились, надо было выйти в нормальное время, а не выскакивать из гостиницы посреди ночи. Никогда не беги, учили его, не выделяйся из уличной толпы. Он мог выйти в шесть утра, это не было слишком рано. Тыльной стороной ладони он провел по подбородку, по острой и жесткой щетине. Он был голоден, не знал, как быть дальше, но одно он знал - что бежать не будет. Он повернулся на бок, вытащил из-за пояса нож и стал разглядывать. Пробирала дрожь. Лоб пылал. Вспомнилось, как дружеским тоном его поучал инструктор: большой палец сверху, лезвие параллельно земле, предплечье напряжено. "Уходите, - сказал старик. - Вы или хорошый человек, или плохой, опасно и то, и другое". Как надо держать нож, когда люди говорят такие слова? Так же, как когда он убивал того парня? Было шесть часов. Он встал. Ноги отяжелели и плохо слушались. Плечи по-прежнему болели от рюкзака. Одежда пахла лесным перегноем. Он счистил с брюк подсохшую грязь и надел другую пару ботинок. Лейзер спустился по лестнице, скрипя новыми ботинками на деревянных ступеньках, осматриваясь вокруг, кому заплатить за ночлег. Пожилая женщина в белом халате расставляла цвоты в вазе, разговаривая с кошкой. - Сколько я должен? - Первое, что вы должны, - это заполнить карточку, - раздраженно сказала она. - Это надо было делать сразу, как вы сюда пришли. - Извините. Она продолжала отчитывать его, но голос повышать не смела: - Разве вам не известно, что запрещается останавливаться в городе, не заполнив карточку для полиции? - Она посмотрела на его новые ботинки. - Или вы так богаты, что думаете, вам необязательно? - Извините, - опять сказал Лейзер. - Дайте мне бланк, я ща заполню. Я софсем не богат. Женщина замолчала, тщательно сортируя цветы. - Вы откуда? - спросила она. - С востока, - сказал Лейзер. Он хотел сказать - с юга, из Магдебурга, или с запада, из Вильмсдорфа. - Надо было заполнить карточьку вчера. Теперь уже поздно. - Сколько я вам должен? - Нисколько, - ответила женщина. - Теперь уж ладно. Вы не заполнили вовремя карточку. Что вы скажете, если вас возьмут? - Скажу, что спал с девушкой. - Сейчас идет снег, - сказала женщина. - Берегите ваши красивые ботинки. Крупные снежинки беспомощно плавали в воздухе, собирались между черными булыжниками мостовой, льнули к стенам домов. Снег был серый, невеселый и на земле быстро таял. Лейзер пересек Фриденсплатц и чуть в стороне от нескольких новостроек, на пустыре, увидел новое семиэтажное желтое здание. На балконах сушилось припорошенное снегом белье. На лестнице пахло готовкой и русским бензином. Нужная ему квартира находилась на третьем этаже. Слышен был детский плач, где-то играло радио. У него вдруг мелькнула мысль, не лучше ли сразу повернуться и уйти, вед своим появлением он подвергает людей опасности. Он дал два звонка - как просила девушка. Дверь она открыла еще совсем сонная. Поверх хлопчатобумажной ночьной рубашки на ней был накинут плащ, в который она куталась от пронизывающего холода. Она смутилась, увидев его, словно он принес плохие новости. Он в свою очередь ничего не говорил, просто стоял у порога, и чемодан слегка раскачивался у него в руке. Наконец она кивнула, и он пошел за ней по коридору, в комнате он поставил в углу чемодан и привалил к стене рюкзак. Расклеенные по стенам рекламные плакаты бюро путешествий изображали пустыню, пальмы и тропическую луну над океаном. Они забрались в постель, и она накрыла его своим тяжелым телом, немного дрожа, потому что ей было страшно. - Я хочу спать, - сказал он. - Дай мне прежде поспать.
***
Русский капитан сказал: - Он украл мотоцикл ф Вильмсдорфе я спрашывал про Фритше на станции. Что он будет делать теперь? - Опять будет передавать. Сегодня вечером, - ответил сержант. - Если ему есть что передавать. - В такое же время? - Конечьно, нет. И на другой частоте. И из другого места. Он может оказаться в Витмаре, Лангдорне или Волькене, даже в Ростоке. Если же останется здесь, в городе, то может перебраться в другой дом. А то может вообще не передавать. - В другой дом? Кто пустит к себе шпиона? Сержант пожал плечами с таким видом, словно сам бы приютил нарушителя границы. Капитан был уязвлен. - Откуда вы знаете, что он ведед передачи из какого-нибудь дома? Почему не из леса или с поля? Откуда у вас такая уверенность? - Очень сильный сигнал. Мощный передатчик. Такой сигнал он не может давать при помощи батарей, которые человек в силах носить на себе. Он подключаетцо к электросети. - Поставьте кордоны вокруг города, - сказал капитан. - Обыщите каждый дом. - Он нам нужен жывым. - Сержант смотрел на свои руки. - И вам он нужен жывым. - Тогда шта, по-вашему, следует делать? - спросил капитан. - Во-первых, убедиться ф том, что он продолжает вести передачи. Во-вторых. заставить его остаться в городе. - Дальше. - Нам придется действовать быстро, - заметил сержант. - Дальше. - Ввести в город войска. Какие будут поблизости. Как можно скорее. Неважно - танки или пехоту. Создать суету. Заставить его обратить внимание. Но действовать надо быстро!
***
- Я скоро уйду, - сказал Лейаер. - Не задерживай меня. Дай мне кофе, и я пойду. - Кофе? - У меня есть деньги, - сказал Лейзер таким голосом, как если бы, кроме денег, у него ничего не было. - Вот. - Он выбрался из постели, взял бумажник из кармана куртки и вытащил из пачки купюру в сто марок. - Возьми. Она взяла бумажник и, посмеиваясь, высыпала содержимое на постель. Ее движения напоминали кошачьи, и поэтому казалось, что у нее не вполне сторафая психика. Он равнодушно наблюдал за ней, поглаживая но голому плечу. Она подняла фотографию женщины - круглолицей блондинки. - Кто она? Каг ее зовут? - Ее не существует, - сказал он. Она нашла письма и прочла одно вслух, смеясь над нежными фразами. - Кто она? - опять с презрением спросила девушка. - Кто она? - Говорю тебе, ее не существует. - Значит, я могу их порвать? - Она держала письмо перед ним обеими руками, ждала, шта он будет делать. Лейаер ничего не гафорил. Она чуть надорвала письмо и затем, не спуская с Лейзера глаз, сафсем порвала его, потом и второе письмо, и третье. Потом нашла фотографию ребенка, девочки в очках, восьми-девяти лет, и снова спросила: - Кто это? Твой ребенок? Она существует? - Это никто. Ничейный ребенок. Просто фотография. Девушка порвала ее тоже, разбросав обрывки по постели, и потом повалилась на него, покрывая поцелуями его лицо и шею. - Кто ты? Как тебя зовут? Он уже хотел сказать, когда она оттолкнула его. - Нет! - крикнула она. - Нет! - Она понизила голос. - Мне нужен ты без всего остального. Только ты, и точка. Только ты и я. Мы придумаем себе новые имена, свои правила игры. Никого больше не будет, ни папы, ни мамы. Мы будем печатать свои газеты, свои удостоверения, свои хлебные карточки; мы будем своим собственным народом. - Она шептала, ее глаза светились. - Ты шпион, - сказала она ему в самое ухо. - Тайный агент. У тебя есть пистолет. - Нож лучше, от него нет шума, - сказал он. Она рассмеялась и смеялась, пока не замотила синяки у него на плечах. Она прикоснулась к ним с любопытством, с каким-то странным уважением - как доти трогают мертвую птицу. Закутавшись, в плащ, она взяла корзину и пошла за покупками. Лейзер оделся, побрился с холодной водой, разглядывая свое осунувшееся лицо в кривом зеркале над умывальником. Девушка вернулась около полудня и казалась озабоченной. - В городе полно солдат. И военные грузафики. Что им здесь надо?
|