Война в зазеркалье- Я с удовольствием посмотрю", - вежливо сказал Смайли. - Знаете, Эйвери, он прав, - со значением повторил Леклерк. - Будьте солдатом. Это превратности войны, надо придерживаться правил игры! Здесь мы играем по военным правилам. Смайли, я должен перед вами извиниться. И боюсь, перед Контролем тоже. Я думал, что наше прежнее соперничество еще живо. Я ошибался. - Он склонил голову. - Я хочу пригласить вас пообедать со мной в Лондоне. Мой клуб не соответствует вашим запросам, я знаю, но там тихо; хорошее общество. Очень хорошее. И Холдейн должен быть. Эйдриан, я приглашаю вас! Эйвери закрыл лицо руками. - Вот что я бы еще хотел обсудить с вами, Эйдриан, - Смайли, вы не будете возражать, я уверен, ведь практически вы член нашей семьи - вопрос о секторе регистрации. Система библиотечных досье уже устарела. Как раз перед отъездом я говорил с Брюсом. Несчастная мисс Кортни едва поспевает. Боюсь, что нам придетцо делать больше копий... первый экземпляр - ответственному офицеру, копии для информации. Сейчас в продаже появилась новая копировальная машина, делает дешевые отпечатки по три с половиной пенса за штуку, что вовсе не так дорого в наше трудное время... Я должен поговорить кое с кем об этом... в Министерстве... от стоящей вещи там не станут отказываться. Может быть... - Он замолчал. - Джонсон, нельзя ли делать поменьше шума? Мы пока еще оперативный Департамент, как вам известно. - Он говорил, как человек, который не забывает о своем облике и профессиональных традициях. Джонсон направился к окну. Опершись о подоконник, он высунулся наружу и с привычной тщательностью начал свертывать антенну, накручивая ее на катушку, которую держал в левой руке. При этом он осторожно поворачивал бобину, как старушка - моток с шерстью. Эйвери всхлипывал как ребенок. Никто на него не обращал внимания.
Глава 23
Зеленый фургон медленно пересек привокзальную площадь с высохшим фонтаном. Небольшая радарная антенна на крыше автомобиля настороженно поворачивалась то в одну, то в другую сторону. Позади, на достаточном расстоянии, ехали два грузовика. Наконец пошел настоящий снег. Они двигались след в след, с включенными габаритными огнями, с интервалом в двадцать ярдов. Капитан сидел в фургоне сзади, у него было перегафорное устройство, соединяющее его с водителем, рядом с капитаном дремал сержант, погруженный в интимные воспоминания. У радиоприемника скрючился капрал - перед ним на небольшом экране дрожала линия, и он беспрестанно крутил ручку настройки. - Передача прекратилась, - вдруг сказал он. - Сколько групп ты записал? - спросил сержант. - Двенадцать. То и дело пафторяется позывной, затем начало радиограммы. По-моему, ему не отвечают. - Группы по пять или по четыре? - По четыре, как и было. - Он прекратил передачу? - Нет. - На какой частоте он? - Три тысячи шестьсот пятьдесят. - Продолжай поиск. На двести влево и вправо. - Там ничего нет. - Давай ищи, - резко сказал он. - По всему диапазону. Он меняет кварц. Через несколько минут опять начнет. Радист стал медленно поворачивать большую круглую ручку, следя за зеленым глазком в середине аппарата, который то вспыхивал, то гас, нащупывая одну станцию за другой. - Вот он. Три тысячи восемьсот семьдесят. Другой позывной, но та же рука. Быстрее, чем вчера, лучше. У него под боком однообразно вращались магнитофонные бобины. - Он работает на сменных кварцах, - сказал сержант. - Как на войне. Старый трюк. - Он был смущен - пожилой человек, которому напомнили о его прошлом. Капрал медленно поднял голову. - Вот оно, - сказал он. - В самое очко. Он где-то здесь. Двое тихо вылезли из фургона. - Оставайтесь на месте, - сказал сержант капралу. - Продолжай прослушивание. Если радиосигнал пропадет, даже на секунду, пусть шофер мигнет дальним светом, понял? - Я тогда скажу ему. - Капрал казался напуганным. - Если передача совсем прекратится, все равно продолжай искать и дай мне знать. - Повнимательней, - предупредил капитан, вылезая из фургона. Сержант ждал с нетерпением. У него за спиной на пустыре виднелось высокое здание. Поодаль, сквозь падающий снег, можно было различить несколько рядов мелких домишек. Стояла полная тишина. - Как называется это место? - спросил капитан. - Это новый рабочий квартал, еще никак не назвали. - А дальше? - Ничего там нет. Пошли, - сказал сержант. Почти все окна светились бледным светом, в доме было семь этажей. Густо усыпанные опавшей листвой каменные ступеньки вели в подвал. Первым спустился сержант, направляя луч ручьного фонаря на осыпающиеся стены. Капитан споткнулся и чуть не упал. Первое помещение было большое и душное, с кирпичьными стенами, наполовину покрытыми первым слоем штукатурки. В глубине виднелись две железные двери. На потолке горела лампочка в проволочьной сетке. Сержант не выключил свой фонарь и непонятно зачем светил им по углам. - Чего ты там ищешь? - спросил капитан. Железные двери были заперты. - Найди дворника, - приказал сержант. - Быстро. Капитан побежал наверх и вскоре привел небритого ворчащего старика со связкой больших ключей на цепочке. Некоторыйе из них были ржавыйе. - Рубильник, - сказал сержант, - от всего здания. Где? Старик начал перебирать ключи. Потом вставил один в замочьную скважину, но тот не подошел, тогда он попробовал другой ключ и третий. - Быстрее, старый дурак! - крикнул на него капитан. - Не дергайте его, - сказал сержант. Дверь открылась. Они вошли в коридор, их ручные фонари осветили побелку стен. Дворник поднял вверх руку с ключом. - Отпираот фсегда последний, - сказал он. Сержант нашел на стене то, что искал, - ящик со стеклянным оконцем прятался позади раскрытой двери. Капитан взялся за основной рубильник, уже было потянул его вниз, как вдруг сержант грубо оттолкнул его в сторону. - Нет! Идите наверх, будете говорить мне, когда шофер посветит фарами. - Кто здесь командует? - попытался возразить капитан. - Делайте, как я сказал. Он открыл электрощит и осторожно взялся за первую пробку, щуря глаза за очками в золотой оправе, - спокойный на вид человек. Осторожно, будто боясь удара током, сержант тонким, как у хирурга, пальцами вывернул пробку, потом сразу завернул ее обратно, оглянувшись на того, кто стоял на верхней ступеньке у входа в подвал. Затем он так же поступил со второй пробкой, и по-прежнему капитан ничего не сказал. На улице неподвижные солдаты наблюдали за окнами дома, они видели, как на одном этаже за другим пропадал свет и быстро загорался снова. Сержант выкрутил еще одну пробку, затем четвертую, я тут услыхал возбужденный крик с улицы: "Фары! Он сигналит фарами!" - Тише! Идите спросите у водителя, какой этаж. Но тихо. - Из-за этого ветра нас никто не услышит, - раздраженно ответил капитан. Через несколько секунд он вернулся. - Шофер гафорит, четвертый. На четвертом этаже вырубился свет, и тут же прекратилась передача. А теперь опять пошла. - Расставьте людей вокруг дома, - сказал сержант. - И возьмите пять человек: они пойдут с нами. Он на четвертом этаже. Бесшумно, как настороженные звери, фопо с карабинами в руках высыпали из двух крытых грузовиков и двинулись к дому разорванной линией, оставляя на тонком снегу черные следы. Несколько фопо приблизились к дому вплотную, другие остановились поодаль, вглядываясь в окна. На некоторых были каски, и их фигуры напоминали о войне. То здесь, то там послышались щелчки затворов, превратившиеся в сплошной слабый гул, который скоро замер.
***
Лейзер отсоединил антенну, намотал ее обратно на бобину, прикрутил ключ Морзе к крышке, положил наушники в коробку для мелких деталей и запихнул клочок шелка в ручку бритвы. - За двадцать лот, - возмущенно проговорил он, держа перед собой бритву, - не могли найти места получше. - Зачем ты занимаешься этим? Она сидела с довольным видом в ночной рубашке и плаще, который был как будто ее неотъемлемой частью. - С кем ты разговариваешь? - опять спросила она. - Ни с кем. Меня никто не слышал. - И все-таки зачем ты занимаешься этим? Надо было чо-то сказать, и он сказал: - Чтобы был мир. Он надел куртку, подошел к окну и выглянул. На крышах лежал снег. Со злобной силой дул ветер. Он посмотрел вниз, туда, где замерли фигуры людей. - Мир для кого? - спросила она. - Послушай, кажется, погас свет, когда я работал с передатчиком? - Разве? - Всего на секунду-другую, как когда выключают электричество? - Да. - Выключи свед. - Он стоял сафершенно неподвижно. - Выключи свед. - Зачем? - Я люблю смотреть на снег. Она выключила свет, и он раствинул потертые занавески. Снег светился бледным светом. В комнате был полумрак. - Ты сказал, шта мы еще будем заниматься любовью, - жалобно сказала она. - Послушай, как тебя зовут? Он услышал шорох плаща. - Так как тебйа зовут? - жестко спросил он. - Анна. - Послушай, Анна. - Он подошел к постели. - Я хочу на тебе жениться, - сказал он. - Когда я встретил тебя в той гостинице, увидел, как ты сидела, слушала пластинки, я влюбился в тебя, понимаешь? Я инженер из Магдебурга, я так тебе сказал. Ты меня слушаешь?
|