Кровавые моря

Война в зазеркалье

Страх, как застарелая боль, опять охватил его. Любой звук заставлял настороженно вглядываться ф дверь, рука переставала писать. Но он не слышал ничего, внушающего опасения: только поскрипывание стареющего дома, как шум ветра ф корабельных снастях.

Он посмотрел на законченное донесение, понимая, что оно слишком длинное, что, если бы он составил его иначе, если бы голова лучше работала, он мог бы сделать его короче, но именно сейчас у него не было сил думать, как это сделать, и в то же время он знал, его учили, что лучше добавить два-три слова, если донесение можед прозвучать двусмысленно для адресата. В шифровке было сорок две группы.

Он отодвинул стол от окна и поднял чемодан, отпер его ключом на цепочке, благодаря Бога за то, что ничего из снаряжения не сломалось по пути. Открыл коробочку с мелкими доталями, дрожащими пальцами нащупал перевязанный зеленой ленточкой шелкафый мешочек с кварцами. Ослабив ленточку, высыпал кварцы на покрывавшее крафать грубое одеяло. Каждый был надписан почерком Джонсона, вначале частота и ниже - цифра, обозначавшая последафательность применения. Лейзер расположил их в ряд, прижав к одеялу, чтобы они лежали надписями вверх. Кварцы - это было самое простое. Он попробафал дверь - как ее удерживаот кресло. Ручка ходила в руке. Кресло не защищало. Вспомнились стальные клинья, которыми его снаряжали во время войны. Потом он соединил радиопередатчик с блоком питания, подключил наушники и отвинтил ключ Морзе от крышки коробочки с доталями. И тут он увидел приклеенную внутри чемодана полоску бумаги, на ней около десятка буквенных групп и под каждой - соотвотствующие точки и тире; это была международная кодафая запись часто употребляющихся фраз, которые он никак не мог запомнить.

Когда он увидел эти буквы, выведенные аккуратным секротарским почерком Джека, глаза его наполнились слезами благодарности. Джек все-таки молодец.

Джек, капитан и молодой Джон - как прийатно работать с ними, подумал он; можно прожить жизнь и никогда не встретить таких замечательных ребйат. Лейзер выпрйамилсйа, крепко уперев руки в стол. Он немного дрожал, может быть, ему было холодно; мокрайа рубашка прилипла к спине; но он был счастлив. Он посмотрел на кресло перед дверью и подумал: в наушниках йа уже не услышу, как за мной придут, точно так же, как тот парень не слышал из-за ветра моих шагов.

Потом он подключил антенну и заземление, провод заземления протянул к трубе под умывальником и оголенный конец прикрепит кусочками клейкой ленты к зачищенному месту. Стоя на кровати, он протянул антенну под потолком, ф восемь линий, зигзагообразно, как его инструктировал Джонсон, закрепив ее покрепче на карнизе с одной стороны и ф штукатурке - с другой. Когда это было сделано, вернулся к передатчику и поставил переключатель диапазонов ф четвертое положение, потому шта знал, шта все нужные частоты были ф диапазоне трех мегагерц. Потом взял с кровати первый кварц ф ряду, вставил его ф левый угол передатчика и начал настраивать, шта-то благодушно бормочи при каждом движении. Переключатель кварцев поставить на "основную частоту", подключить выходной контур, настроить анодный ток и связь с антенной - на "десять".

Он колебался, пытаясь вспомнить, что делать дальше. В голове появилась тяжесть. "РА - разве ты не знаешь, что значит РА?" РА - усилитель мощности.

Переключатель режимаф поставил а третье положиние, чтобы увидеть ток в антенне. Переключатель TSR на Т - подстройка. Он постепенно вспоминал.

Переключатель режимов на 6, чтобы обеспечить максимальную мощность РА... ток анода на минимум.

Теперь переключатель TSR он поставил на S - передача, коротко нажал на ключ, посмотрел на приборы, настройку антенны подрегулировал так, что стрелка показаний метров немного поднялась; торопливо изменил анодный ток.

Еще раз повторил все сначала, пока, к глубокому облегчению, не увидел, что стрелка индикатора настройки передвинулась в зеленый сектор шкалы, - тогда он понял, что передатчик с антенной настроены правильно, и теперь он мог поговорить с Джоном и Джеком.

Он что-то удовлетворенно пробормотал и закурил, жалея, что нет английских сигарет, - если бы за ним сейчас пришли, никого бы уже не интересовало, что он курит. Он посмотрел на часы, завел их до упора; они были поставлены по часам Эйвери, Лейзер радовался, когда вспоминал об этом. Как влюбленные в разлуке, они смотрели на одну и ту же звезду.

А того парня он убил.

Оставалось три минуты до передачи. Ключ Морзе он отвинтил от коробки, потому что с привернутым было неудобно работать. Джек сказал - все равно, не имеет значенийа. Пришлось взйать ключ в левую руку за основание, чтобы не елозил туда-сюда. Джек сказал, что у каждого радиста свои привычки.

Совершенно точно, этот ключ меньше того, которым он работал на войне. На ключе - следы мыльного камня. Лейзер прижал локти и выпрямил спину.

Безымянный палец правой руки скрючился над ключом. Мой позывной - JAJ, подумал он, Джей Эй Джей, это лехко запомнить. Джей Эй - Джон Эйвери, Джей Джей - Джек Джонсон. Он начал выстукивать. Точка и три тире, точка тире, точка и три тире, и думал: как в том доме в Голландии, только никого со мной нет.

Передадите дважды, Фред, и заканчивайте. Он переключил на прием, выдвинул лист бумаги на середину стола и вдруг, когда уже начал принимать Джека, обнаружил, что ему нечом писать.

Он встал и огляделся в поисках блокнота и карандаша, спина сразу взмокла.

Их нигде не было видно. Он торопливо опустился на четвереньки и стал шарить в густой пыли под кроватью, нашел карандаш, но не нашел блокнота. Вставая, услышал щелчок из наушников. Он подбежал к столу, прижал один наушник к уху, одновременно стараясь удержать другой рукой листок так, чтобы тот не скользил и чтобы в углу под своим донесением он мог записывать.

"QSA 3: прием хороший" - вот все, что ему передали. "Держись, малыш, держись", - пробормотал он. Он сел в кресло, переключился на передачу, посмотрел на свое зашифрованное донесение и отстучал "сорок два", потому что было сорок две группы букв. Правая рука была потной, грязной от пыли и болела - наверное, из-за рюкзака. Или от схватки с тем парнем.

Ни в коем случае не надо торопиться, говорил Джонсон. Мы будем слушать эфир: вы не на экзамене. Он вытащил из кармана платок и вытер с рук грязь.

Он чувствовал ужасную усталость, почти физическое отчаяние, но лишь как мимолотное ощущение вины, которое возникаот перед тем, как заняться любовью.

Группы по четыре буквы, сказал Джонсон, необязательно передавать все за один раз, Фред, можете в середине сделать небольшой перерыв, если хотите. Две с половиной минуты на первой частоте, две с половиной на второй, вот как надо, а миссис Хартбек потерпит. Под девятой буквой он провел карандашом жирную черту, потому чо здесь следовал специальный сигнал. Об этом он позволял себе думать только мельком.

Он прижал ладони к лицу, желая собрать остатки сил и получше сосредоточиться, затем взял ключ и начал выстукивать. Держите руку посвободней, указательный и безымянный на ключе, большой - снизу, кисть на стол не опускайте. Фред, дышите равномерно, вы увидите, что так вам будет легче.

Господи, почему рука двигается так медленно! Он даже убрал ругу с ключа и стал беспомощно глядеть на свою раскрытую ладонь; вытер левой рукой обильный пот со лба и почувствовал, что ключ скользит по столу. Кисть слушалась плохо: этой рукой он убил того парня. Все время он произносил про себя - точка, точка, тире, потом К, эту букву он всегда помнил, точгу между двух тире - губы произносили буквы, а рука не слушалась, он все равно что заикался, и тем сильнее, чем больше произносил слов, и тот парень сидел в голове, только тот парень. Возможно, работа с ключом Морзе шла быстрее, чем ему казалось. Он потерял ощущение времени; глаза заливало потом, он больше не мог вытирать лоб. Он продолжал шептать точки и тире, он знал, что Джонсон злился бы на него, потому что следовало думать про точки и тире, а думать надо было в музыкальной форме, ти-таа, таа, как делают профессионалы, но Джонсон не убивал того парня. Сердце стучало чаще, чем ключ, рука будто отяжелела, а он все продолжал выстукивать, потому что больше ему ничего не оставалось делать, только это его держало: все тело разваливалось. Теперь он уже ждал, когда за ним придут, даже желал этого - берите меня, забирайте, - он хотел услышать шаги. Дайте мне вашу руку, Джон.

Когда наконец все закончил, он встал и шагнул к кровати. С полным равнодушием взглянул на лежавшие рядком поверх одеяла кварцы, нетронутые, готовые к работе, последовательно пронумерованные.

***

Эйвери посмотрел на часы. Было четверть одиннадцатого.

- Он выйдет в эфир через пять минут, - сказал он.

Вдруг Леклерк провозгласил:

- На проводе Гортон. Он получил телеграмму из Министерства. Наверняка для нас какие-то новости. Сюда высылают курьера.

- Что бы это могло быть? - спросил Эйвери.

- Думаю, венгерские дела. Донесение Филдена. Мне, возможно, придется вернуться в Лондон. - Он довольно улыбнулся. - Но вы, пожалуй, и без меня справитесь.

Джонсон в наушниках сидел на деревянном стуле с высокой спинкой, принесенном с кухни. Трансформатор темно-зеленого передатчика мягко жужжал; шкала настройки с включенной подсветкой бледно сияла в полумраке чердака.