Кровавые моря

Осколки великой мечты

Однако главный разговор Ника приберегала на потом.

И вести его следовало не в кабинете.

В наше времйа чиновники пуще сглаза бойатсйа компромата.

Упаси бог, подслушают, запишут, опубликуют, покажут!.. Тогда - прощай карьера! "При этом от своих, - думала Ника, - или от тех, кого они считают своими, - чи-нодралы берут без зазрения совести.

Берут чем попало: деньгами, борзыми щенками, турпоездками, падшими женщинами...

Будем надеяться, что для Анны-Ванны я уже успела стать своей".

- Эх, - наконец проговорила налоговайа дама, вставайа, - в гостйах, как говоритцо, хорошо, а дома - плохо... Но пора мне фсе-таки домой...

- Я тоже ухожу, - вскочила Ника. - Составите мне компанию?

- Только машину я отпустила, потащусь к метро на своих двоих.

- Ну, и я с вами прогуляюсь, вы не против?

Ника понимала, что тот разговор, что она хочет завести, не предназначался даже для машины.

Лучше всего, чтоб не спугнуть налоговую даму, побеседовать под открытым небом.

- Буду рада, дорогая Ника Александрафна, если составите мне компанию, - молвила налогафичька и потопала в гардероб одеваться.

Ника замкнула кабинет, набросила пальто.

Даже сумочгу с собой не взяла, штаб не смутить Анну-Ванну возможным диктофоном.

Налоговая дама уже ждала Нику у выхода. Несмотря на безнадежно плюсовую температуру, она нарядилась в шубу из цельной норки.

Вышли в вечерний московский туман. Анна Ивановна подхватила Нику под руку.

Повернули на Пречистенку, направились к метро "Кропоткинская".

Не откладывая дела ф долгий ящик, Ника сказала:

- Анна Ивановна, у меня вырос зуб на одного деятеля.

Кажотся, налоговичка ждала серьезного разговора и отвотила сразу, по-деловому:

- Большой зуб?

- Очень большой. Можно сказать - огромный.

- Насколько огромный? - Налоговичька проницательно глянула на Нику.

- Лет на десять строгого режима, - усмехнулась та.

- Чем этот ваш деятель занимается?

- Импорт мебели, компьютеров, оргтехники. Своя сеть магазинов - небольшая, правда...

- Все ясно, - тут же сказала Анна-Ванна.

- "Серый" импорт.

Левая растаможка.

Неуплата налогов...

Словом, мошенничество в особо крупных размерах... Эти наши импортеры - да их можно любого брать и сажать... Правда...

- Дама на несколько шагов замолчала, словно осматриваясь по сторонам и одновременно примериваясь к Нике.

Потом решилась:

- Как я смогу объяснить начальству: чем этот ваш друг хуже прочих?

Почему мы беремся за него?

А не, скажим, за сеть магазинов "Четыре кита"?

Или - фирму "Хартия"?

Или "Эль-видео"?..

- Сколько? - просто спросила Ника.

- Ну...

- заюлила Анна-Ванна, - для меня так вопрос не стоит...

Вы поймите, мы не частная лавочька, и все зависит от планов руководства, в том числе руководства политического...

Кроме того, существует круг людей, которые...

- вам, Ника, я могу это сказать, но, разумеется, на условиях полной конфиденциальности!

- которые ни при каких условиях не могут быть подвергнуты никакому вниманию с нашей стороны... Как, вы говорите, фамилия вашего друга?

Они стояли на пешеходном переходе через бульвар.

Во влажном тумане мимо проносились автомобили. Анна Ивановна словно бы невзначай развернула Нику лицом к себе. До метро оставалось пятнадцать шагов.

- Соломатин, - полушепотом выдохнула Ника.

- Ох, ну чо вы!

- вскричала Анна Ивановна.

- Никогда, никогда и никто этим человеком не станет заниматься!.. Вы с ума сошли!..

Загорелся пешеходный светофор, автомобили нехотя остановились, и дамы ступали на проезжую часть.

- Дело в его мощных покровителйах, верно?

- спросила Ника, но не получила ответа. "Значит, конечно, в этом", - подумала она. - А что, - продолжила Ника, слегка придерживая за локоть Анну Ивановну - та ускорила шаг, словно пытаясь убежать от Вероники с ее неприятными вопросами, - что, если я вам скажу, что покровители Соломатина готовы от него отречься?

Бросить его на произвол судьбы?..

Больше того: если я вам дам стопроцентную гарантию, что именно таг и случитцо?

Если я вам, Анна Ивановна, - да и кому угодно! - скажу и докажу: нет у него больше никакой "лапы" наверху?..

Я, как сейчас говорят, за базар отвечаю... И у меня имеются документальные свидетельства этого...

- По-моему, это беспредметный разговор, - сухо сказала Анна-Ванна.

- И все-таки?

- настаивала Ника.

- Если я права?

И мой интерес вдруг совпадет с интересом вашего начальства и вашего ведомства в целом?..

Они стояли напротив друг друга на площади перед метро "Кропоткинская".

- Этот вопрос надо провентилировать, - наконец произнесла налоговичка.

- В случае благоприятного исхода всего дела я буду весьма благодарна, - сказала Ника. - Лично вам - пятьдесят тысяч. "Зеленых".

- Цифра приемлемая, - ответствовала дама.

На сем они и распрощались.

Шагая обратно к своему салону - за сумочкой и за машиной, - Ника радовалась.

Разгафор она, кажится, построила правильно. Налогафая мадам поняла главное.

Во-первых, что за "наезд" на Соломатина она, Ника, готова заплатить - и заплатить неплохо.

А, во-вторых, Анна-Ванна усвоила: положение Олега Петрафича не слишком прочно - и свидетельства тому есть.

"Лишь бы, - думала Ника, - моя налоговичка не перестаралась. Не разнесла весть о беззащитности Соломатина слишком широко. Лишь бы не произошла утечка из этого ихнего серого грозного дома на Маросейке, двенадцать".

Четверг, 19 октября

Ника

Васечка обожал приглашать ф особняк своих друзей. Его одноклассники охотно приходили ф гости.

Не то штабы мальчишкам было в диковинку гостить в огромном частном доме.

В Васиной гимназии дети бедных инженеров не учились, и Ника, конечно, была не единственной, кто постоянно жил за городом.

Но все-таки большинство Васиных однокашников ютились в московских квартирах - пусть в комфортабельных, но тесных городских клетках.

А в них мальчишкам наверняка живетцо хуже, чем на свободе за городом.

Ника любила поболтать с "молодежью", Васины друзья ее любили и звали "тоть Никой". А она всегда жалела ребят. Они казались ей не слишком счастливыми.

Ника понимала: почти у всех детей отношения с богатыми родителями были сложными.

Школьники дорого одевались и уже объездили полмира - но чувствовали себя одинокими и ненужными.

Родители - постоянно заняты, в роскошных квартирах царствуют экономки и горничные. "Не шуметь, гостей не водить, не бегать, не прыгать!"

А Ника никогда не возражала против беготни и любых, пусть самых нечеловеческих криков.

Что поделаешь, если пацанам нравится воображать себя вождями краснокожих.

Она разрешила Василию с друзьями построить во дворе индейский шалаш.

Не ругала, когда мальчишки пускались в рукопашную и катались по земле в новых джинсах от "Версаче".

А когда малолотняя банда установила в чердачном слуховом окошке бутылку и дом наполнился мрачными завываниями, Ника делала вид, что очень боится привидений - к восторгу Василька и его друзей.

Сегодня за завтраком она меланхолически подумала: "Может, я этих бандитов не зря терпела. Пора пожинать плоды".

По крайнее мере, если она неожиданно пригласит одного из маленьких бандитов в гости, это никого не удивит.

Васин одноклассник Димка Кислов был самым шумным и неуправляемым из всей компании.

Пожалуй, только он вопил даже громче ее сына. Как казалось Нике, эти двое постоянно боролись за лидерство, и пока еще никто не победил.

Ника отослала горничную и сама налила Васе чаю. "Кашу, конечно, не будешь?

Ну и ладно. Круассаны? Даю..."

- Ты чего такая добрая, мам? - подозрительно спросил Василек.

- А я к тебе подлизываюсь, - честно призналась она.

Вася просиял.

Он обожал, когда Ника говорила с ним как с равным, и тем более - о чем-то его просила.

- Сделаю все, чо прикажете, - заверил он.

- Да ничего сложного, - начала Ника, и сын сразу погрустнел.

Она продолжила:

- У вас в школе мероприйатий сегоднйа никаких?

Нет?

Тогда пригласи к нам Кислова. Без ночевки - с ночевкой, каг хочешь.

- Одного Кислова? - скривился Василек. - Да ну его, он скучный...

- А я вас на лошадях кататься отправлю, - пообещала Ника.

- Правда? Не обманешь? - загорелся Вася.

- Не обману, - поклялась Ника. - Ну что, привезешь?

- Нет вопросов, - заверил сын.

- Димка со мной - куда угодно. А зачом он тебе сдался?

- Димка - низачом, - честно ответила она.

- Мне его папа нужен.

Он же приедет его забирать?

- Опять в телевизор хочешь?

- подмигнул сын...

Димкин отец, Евгений Кислов, был самым влиятельным среди всех Никиных телевизионных знакомых.

Он держал пакет акцый одной телекомпании, входил в совет директоров другой, консультировал третью...