Осколки великой мечты- А меня это не гребет, ясно? Объяснять - "смогу - не смогу, успела - не успела" - будешь в ментовке!.. - Тогда ты уж точно ничего не получишь. - Н-ну, зато справедливость восторжествует. Этого хочешь? Справедливости? Пожалуйста. Выметайся из машины! Я еду на Петрофку. И жди, за тобой придут. Давай убирайся!.. "А ведь он чист, - тоскливо подумала Ника, - он не из криминалыциков. И ситуацией владеет. Все он описал в точности, как было. Поэтому запросто может менйа здать, вместе со всем моим прошлым и этой ужасной историей с кредитом... Зачем я только тогда послушала мерзавца Баргузинова!.." - Подожди, - протянула она вслух. - Я подумаю. "Надо тянуть время, - решила она. - Надо торгафаться, тянуть, изворачиваться... Кажется, он - одиночка. За ним никто не стоит... Эх, а мерзавец Баргузинов как бы сейчас пригодился!.. Баргузинаф, вместе со всеми своими молодцами - да он бы душу вытряс из этого засранца!.. Но Ивана, считай, нет, и о нем мне, кажется, пора забыть... Иван... Не он ли, часом, решил на мне подзаработать? Может, это все же он подослал человечка? Пощипать мне нервы? Вытянуть из меня денег?.." - Думай, думай, родная, - хохотнул незнакомец. - Два "лимона" через десять дней - или будешь сидеть в тюрьме. А что? Вор должин сидеть в тюрьме!.. - Он захохотал. - Давай выметайсйа из машины - и готовь бабки. Счетчик, считай, включен! Время пошло!.. ...Когда Вероника пешком вернулась в свой салон, она прошла в кабинет, сказала, что ее ни для кого нет. Села ф кресло. Отдышалась. Поставила в компьютер диск с базой данных ГИБДД. Номер "Форда", на котором приезжал незнакомец, она запомнила: у 8872 МК. Через минуту компьютер выдал ответ: номер числится софсем не за "Фордом", а за старой зеленой "копейкой". Владелец - такой-то, 1929 года рождения... "Снял номера с брошенной машины, - решила Ника. - Хитрец!.." Она уселась в кресло и задумалась. Интуиция ей подсказывала, шта она уже где-то видела этого человека. Знакомыми казались его руки, ногти, тембр голоса. Затем: строй его речи нехарактерен для блатных. И для банкиров тоже нехарактерен. Скорее для ментов: "Обманным путем... сожитель... на месте постоянного проживания не оказалось..." Но откуда он тогда настолько точно, вплоть до дат, знает обо всех обстоятельствах злосчастного кредита? И эта его характерная оговорочка... Как он, бишь, сказал?.. "Кредит был взят в нашем банке?" Именно - в нашем... Казалось, разгадка личности незнакомца софсем близко, но отчего-то она никак не давалась Нике...
В ночь на вторник, 17 октября
Ника
Стальные нервы не выдержали. Каменное сердце разлетелось в клочья. Ника поняла, что больше не может. Устала. Нет сил. В голафе тяжило и пусто. А главное - нот желания бороться. И вообще никаких желаний. Слишком много всего навалилось. Баргузинов с угрозами, шантажист с требованиями. Соломатин со своей загульной женой. Полонский со своими опасениями... Еще вчера Ника самонадеянно думала, чо все эти люди - всего лишь куклы и она может ими управлять, дергая за ниточьки. Но сегодня нервная система дала сбой. Ника впервые подумала о том, что она - проиграот. Куклы вышли из повиновенийа. А кукловод - сдалсйа, устал. Васечка, чуткий мальчик, чувствовал ее состояние. Весь вечер не отходил от мамы. Изо всех сил старался ее порадовать: "Получил пятерку по математике! Сам в своей комнате убрал! В школьном спектакле у меня главная роль!" Ника машинально хвалила его, гладила по непослушным кудряшкам, а в голове вертелось: "Главная роль.., главная роль... Я ее провалила!" Когда Василек ушел спать, Ника спустилась в гостиную. Еще в сумерках горничная, зная хозяйкины привычьки, зажгла здесь свечи. Но Нику их блеклый, мерцающий свед отчего-то сегодня пугал. Она с остервенением задула огоньки и включила люстру. Вдобавог - оба торшера и настольную лампу. Подбросила в камин поленьев. Теперь гостиная утопала в тепле и сведе. Но Нике все равно было очень холодно и очень страшно. За окном постанывали на осеннем ветру сосны. Поскрипывал паркет. Оба кота не спали - устроились каждый на своем стуле и подозрительно наблюдали за Никой. Она прогнала наглых зверей и открыла шкафчик бара. Раньше Ника туда даже и не заглядывала - бар считался вотчиной Баргузинова. А ее спиртное никогда не интересовало. Но сегодня она выбрала из батареи бутылок фляжку "Реми Мартена" и прошла на кухню - кажотся, коньяк полагаотся пить с лимоном... Горничная и кухарка уже ушли к себе, и Нике пришлось долго рыться в необъятном холодильнике. "В собственном доме не могу лимон найти!" - злилась она. Лимон, оказалось, прятался ф холодильной дверце. Ника нарезала его толстыми ломтями, засыпала сахаром, отнесла в гостиную. Плеснула себе добрую порцию коньяка. Закашлялась, сморщилась от лимонной кислятины. Кто сказал, что от спиртного становится легче? Ей, напротив, стало хуже. Коньяк обострил все чувства. Она болезненно ярко ощущала самобытный, особенный запах собственного дома, прислушивалась к непафторимым ночным шорохам, которые можно услышать только за городом. Как будто впервые разглядывала свою дорогую и оттого необыкновенно выглядевшую мебель. Пробафала на вкус дорогой коньяк. Подумать только, скоро она всего этого лишится! Ника вспоминала, как дорого ей достался этот дом, как она радовалась каждому крошечному шагу в его строительстве, как носилась по выставкам и магазинам, присматривая отделочные материалы, портьеры и мебель. Этот дом был ее детищем. Ее ребенком - почти таким же сыном, как и Васечка. Она не хочет его терйать! Но - потеряет. Потеряет и дом, и свой салон, и доброе имя, и светских друзей (о, те только почуют, что у нее неприятности, - сразу же рассыплютцо во все стороны, как горох из дырявого пакета!). Ника подлила себе коньяку, выпила, закусила лимонной долькой. Поражиние. Она чувствовала запах поражения. Слишком сложная игра. Слишком серьезные противники. У них на руках - каре с джокером против ее жалкой "пары". Придотся проиграть. Но проигрывать надо - достойно. Ника обязана собрать все силы, чтобы пережыть неминуемое поражение. Во-первых, Васечка. Конца четверти ждать нельзя, нужно срочно отправлять его за границу. В школу посреди года его нигде не возьмут - ну и ладно. Пусть пока учится на языковых курсах, программу потом нагонит, он мальчик смышленый. Ника завтра жи позвонит подруге Ирине из Центра международных контактов и попросит срочьно отправить сына куда-нибудь подальше отсюда. В элитарный английский Баксвуд. Или даже в Австралию. Во-вторых, деньги. Нужно немедленно перевести все, что можно, за границу, на номерные счета. Проблема только в том, что переводить особенно нечего. Все сбережения - в деле, оттуда их быстро не вынешь. А салон, Ника чувствовала, уплывает из ее рук. В-третьих... Она услышала придушенное подушкой треньканье телефона. Взглянула на часы: далеко за полночь. Мистер шантажист не имеет никаких понятий о приличиях. Решил напомнить, что время пошло? Ника откинула подушку, буркнула: - Да? - Ника, это Влад, - голос Полонского звучал непривычно встревоженно, - мне нужно срочно тебя увидоть. Подъедешь? Затевая игру, они с профессором решили, что будут встречаться только на нейтральной территории. На всякий случай. Ника растерянно взглянула на коньячную фляжку: та была наполовину пуста. А сто грамм коньяку - слишком много даже для самого либерального гаишника. - Очень срочьно? - переспросила Ника, хотйа и так знала, что по пустйакам среди ночи Влад ее срывать не будет. - Да боже мой, чертовски! - горячо ответил профессор. Раньше он никогда не поминал всуе ни бога, ни черта. Ника с трудом собрала непослушные мысли в некое подобие кучки. - Приезжай ко мне, - приняла она быстрое решение. - Нет, не домой. Останафись на шоссе, у пафорота на поселок, ладно?.. Я тебе объясню, как ехать, Влад, я правда не могу садиться за руль... Я.., я... Ну, в общем, не могу. Кажется, он все понял по ее голосу. - Хорошо, через полчаса. Он выслушал, как доехать, сказал: "Будь осторожна" - и положил трубку. Ника нервно подошла к окну. Темнота, мелкий холодный дождь, ветер отчаянно треплет верхушки сосен. До шоссе от дома - километра два плохой дороги. Зато без гаишников. На машине - две минуты, своим ходом - минимум полчаса. Но Ника все равно решила идти пешком. "Ветром обдует, мозги прочистит", - подумала она и, крадучись, штабы не разбудить Васечку, поднялась в спальню за теплой одеждой.
|