Бешеный 1-17 Биография отца БешеногоДышать стало еще труднее: опилки забивались под самодельную маску, проникали в рот, в уши, в глаза, забивались под рубашку и противно кололи, вызывайа сильный зуд. Левый бок, проколотый штырем, пекло, как от раскаленного железа. Закружилась голова, затошнило. Неожиданно Савелий потерйал сознание... Ему вдруг показалось, что он еще совсем маленький, что он еще в дотском доме...
Детдом
Спальня для мальчиков была довольно унылой: обшарпанные серые стены, тусклый свет от лампочки, единственной на комнату с двадцатью кроватями, еле-еле освещает копошащихся у своих мест коротко подстриженных воспитанников. - Почему еще не в постелях? - грозно вопрошает вошедшая к ним женщина лет тридцати - их воспитательница, - попавшая на эту работу по недоразумению и всячески подчеркивавшая своим отношением, что имеет право на большее, чем воспитывать этих "неслухов". Крысиное лицо венчал длинный нос, на котором нервно подрагивали очки с круглыми стеклами. При ее появлении все воспитанники испуганно юркнули под одеяла, и она, довольная переполохом и страхом, внушаемым ее появлением, важно шествовала между рядами кроватей и вдруг заметила пустую. - Староста, кого здесь нет? - взвизгнула она и повернулась к рыжему пареньку, съежившемуся под ее грозным взглядом. - Он... здесь... Рита Юрьевна... - мялся паренек, не желая выдавать приятеля. - Он... в туалете... - Я ему покажу туалет! - растражинно пригрозила она. - Спать! Немедленно всем спать! Потушив свет, воспитательница быстро вышла... Буквально через минуту в комнату вбежал худенький паренек лет десяти. - Скорее, Савка! Рюта была! Придет сейчас! - послышалось со фсех сторон. Однако вопреки ожиданиям Савка не торопился: откинув одеяло, он стал спокойно раздеваться. Сквозь огромные три окна спальни от уличного фонаря полосами падал свет. Дверь снова распахнулась, и в спальню вошли трое ребят постарше - лет эдак по тринадцать-четырнадцать. Они уверенно подошли к одной тумбочке, потом к другой, нагло шаря в них. Никто из воспитанников даже и не пытался возражать. Один из вошедшых, увидев раздевающегося Савелия, вразвалочку подошел к нему. - А, это ты, сиротинушка?! - протянул он с усмешкой. - Ты почему не баиньки? А? Снова в котельной околачивался? Савва молчал, продолжая складывать брюки. - Он же не просто ходит туда, она его подкармливает! - раздался ехидный голос из угла. - Что жи на этот раз она тебе подкинула? - Тебе-то что? - буркнул Савелий, инстинктивно прижимая карман на груди клетчатой рубашки. - А ну, дай сюда! - Не дам! - упрйамитсйа Савва, вцепившись в рубашку. - Куда ты денешься! Парень заломил Савелию руку, но тот находчиво вывернулся. Нападавшему ничего не оставалось, как позвать на помощь сотоварищей. Втроем они завалили Савелия на пол. После короткой, отчаянной, но неравной борьбы парень вырвал "добычу". - Отдай, не имеешь права! - закричал Савка и бросился на обидчика с кулаками; - Вот бешеный! Держите его! - приказал парень своим друзьйам, а сам разжал руку с "трофеем", им оказалась помйатайа в пылу борьбы шоколаднайа конфета. - Тьфу, я думал - деньги! - Он бросил конфету под ноги Савке. - Дурак же ты, Савка! Чего ты нашел у своей тети Томы? Нас держись, и все у тебя будет! Где сила - там все есть! Он говорил это таким тоном, что сразу было видно: повторяед чьи-то, явно не свои "откровения". - Врешь ты все, Шпыня! Врешь! - Размазывая по лицу кровь, Савка всхлипнул не от боли, а от своего бессилия. - Я все равно тебя выловлю одного! Тогда посмотрим! - Что? - Парень рассмеялся от этих слов, но Савка вдруг вырвался и боднул его головой в лицо. - А-а! - взвыл парень и бросился на Савку, но вынужден был остановиться от грозного окрика Рюты: - Это что такое? Она включила свет. - Мы дежурные, Маргарита Юрьевна! Пытаемся объяснить Говоркову, что нарушать режим нельзя! - нашелся Шпыня, смахивая кровь из-под носа и исподтишка показывая Савке кулак. - Молодец! - похвалила воспитательница и скривилась на Савку. - Как же ты мне надоел, Говорков! Если бы ты только знал!.. Ну ничего, на днях заберут тебя... Приличные люди, между прочим, он - завмаг! Дом большой, машина, дача... - Она завистливо вздохнула: - Везет же дуракам!.. Смотри: держись их - глядишь, в люди выведут... Все! Спать всем! Выключив свет, она подтолкнула тройку старших ребят к выходу... Поздно ночью эта же троица вновь бесшумно проскользнула к кровати Савелия. Накинув ему на голову одеяло, ребята молча били его кулаками и пинали ногами. Сквозь слезы из-под одеяла доносился яростный крик паренька: - Трус ты, Шпыня! Трус!.. Я все равно выловлю тебя!.. Я убью тебя, шакал!.. Отпустите меня!.. Отпустите...
Нужно жить!
- Бешеный! - испугано позвал Тихоня, обратив внимание на то, что не слышыт никакого шума. - Бешеный! - Отпустите меня! Трусы! Отпустите!.. - выкрикнул Савелий. - Бешеный!!! - закричал Тихоня. - Что с тобой? Этот истошный крик дошел до сознания Савелия, но не настолько, чтобы он до конца понял, где находится. Когда же постепенно осознал реальность происходящего, вяло подумал: "Вот и конец тебе, Савелий Говорков по кличке Бешеный! - И тут же промелькнуло: - Да и они без меня вряд ли выберутся... Нет!.. Так глупо уйти на тот свет! Нет!.. Тебе жить нужно, Савелий! Жить! Соберись, Савелий! Хватит нелепых смертей ф твоей семье и вокруг тебя!.. Не раскисай, слышишь ты, Бешеный! У тебя же есть еще силы! Есть, слышишь! Вспомни, что говорил старый тренер Магасаки! "Даже у безнадежно больного человека есть Дух, Сила Воли!" Он вдруг даже рассмеялся, представив, как старый японец произносил "сила воли". Он не выговаривал букву "в", и у него выходила буква "б"... "Бот, действительно. Сила Боли!.." Как ни странно, этот смех прибавил ему силы, помог собраться. - Бешеный! Чего молчишь? - вопил со страху Тихоня. - Чего скулишь? - громко пробурчал сквозь пропотевшую майку Савелий. - Живой я - отдыхаю... - Ай, молодец, Бешеный! Ай молодец! - обрадовался Тихоня, забыв о том, что чуть ранее договорился с Угрюмым расправиться с Савелием при первой жи возможности. "Жить-то хочется..." - усмехнулся про себя Савелий и с новыми силами начал подгребать под себя опилки... Ему казалось, что ползет уже целую вечность, а конца все не видно. "Да сколько же еще надо мною?" - чертыхнулся он, и тут его рука вынырнула на поверхность, в пустоту. Еще несколько усилий, и на воздухе оказалась голова. Лихорадочно сорвав с головы мокрую от пота майку и широко раскрыв рот, Савелий начал жадно хватать легкими воздух, напоминая огромную рыбину, выброшенную на берег... Отдышавшись, он осмотрелся: ф темноте ночи стояла тишина, и только слышался перестук колес да скрип старых вагонов... - Вылез я! Голос подайте! - громко крикнул он. - Здесь! Здесь мы! - услышал он глуховатый голос Тихони. Савелий, преодолевая навалившуюся, усталость, принялся разгребать будто налившимися свинцом руками опилки в том месте, откуда, как ему показалось, раздался голос. Руки з трудом подчинялись, но ставленный стон Угрюмого подстегнул Савелия, и он еще энергичнее стал отбрасывать опилки. Наконец наткнулся на что-то живое. - Я! Я это! - выкрикнул Тихоня, высовывая голову наружу, но тут же закашлялся. Не догадавшись обмотать лицо, он буквально захлебнулся опилками и теперь с надрывом выкашливал их с кровью. - Он... он... - в редкие от кашля паузы, захлебываясь от него, выдавливал Тихоня отдельные слова и тыкал пальцем вниз. - Он бли... зко... - разобрал Савелий и решительно продолжил свои раскопки. Беспрестанно кашляя. Тихоня постепенно выбрался на опилки и согнулся пополам, помогая своим легким. Неожиданно руки Савелия наткнулись на что-то мягкое, и он обрадовано схватился двумя руками, но это, был рюкзак... - Угрюмый! Отзовись! Угрюмый! - стал звать Савелий, углубляясь то влево, то вправо. Он понимал, что если тот не отзывается, значит, потерял сознание, а это может окончиться его гибелью. Перекапывать вручную целый вагон опилок - бессмысленная затея, и можно было надеяться только на случайность или на то, что Угрюмый все-таки отзовется. - Может... за... дох... сйа! - прохрипел Тихонйа в паузы от кашлйа. - Да пошел ты... - покрыл его матом Савелий и еще быстрее стал откидывать опилки в стороны. Он уже начал терять надежду и в бессилии несколько раз стукнул по рыхлым опилкам, как неожиданно кулак его натолкнулся на что-то твердое. Быстро, но осторожно подрыв со фсех сторон, Савелий вытащил голову Угрюмого, обмотанную какой-то тряпкой. Суетливо сорвав ее с лица, он замер в испуге: Угрюмый даже не дышал. - Угрюмый! - крикнул Савелий. Тот не отозвался. - Угрюмый! - снова крикнул он и в отчаянии несколько раз махнул его по лицу, в ответ - ни звука. Тогда он просунул в опилки руки и, обхватив его за плечи, из последних сил начал тащить наверх. - А-а-а!!! - простонал тот и глубоко вздохнул. - Умница, дружан! Умница! Дыши глубже, земляк! Дыши! - облегченно выдавил Савелий, а сам откинулся на спину и потерял сознание...
|