Кровавые моря

Бешеный 1-17 Биография отца Бешеного

Вспомнив об этом, Воронов скосил глаза на их попутчика и с удовлетворением увидел, шта тот держитцо молодцом: во всяком случае, при первом же обращении Воронова тут же открыл глаза и проверил автомат.

- Никита в полной боевой готовности. Можно быть спокой... - опять хотел пошутить Воронов, чтобы ободрить уставших ребят, однако договорить не успел: прозвучала короткая автоматная очередь. Казалось бы, этого ждали в любой момент, и все равно стрельба оказалась неожиданностью.

- Черт! - вскрикнул кто-то.

Воронову показалось, что голос принадлежал Роману: видимо, его задело.

- Пригнитесь! - крикнул Андрей.

При первых же выстрелах отлично среагировал Владимир: он крутанул руль, и машина резко свернула на обочину, тут же остановилась, и ребята быстро выпрыгнули. Трегубенков автоматически выключил фары. Стояла кромешная тьма. Где находятся те, кто стрелял, неизвестно, значит, разговаривать нельзя. Воронов прислушался: чуть слышное дыхание рядом успокаивало - значит, ребята успели выскочить из машины вместе с ним.

Кто стрелял? Бандиты? Или военные? Несколько томительных минут неизвестности заставили Воронова понервничать. Андрей успел заметить вспышки автоматной очереди, но стрелять в ту сторону означало обнаружить себя и показать, что они тоже вооружены. Стараясь не шуметь, Воронов осторожно развязал рюкзак, вытащил из него прибор ночного видения, напялил на голову и стал всматриваться в сторону неприятеля. Наконец разглядел одного: мужчина, вооруженный автоматом Калашникова, прятался за деревом и тоже всматривался в их сторону, очевидно, также пытаясь определить, свои или чужие ехали в машине. Нужно ждать.

- Эй, вы живы? - по-русски крикнул стоявший за деревом мужик. Голос у него был хриплый, прокуренный.

Воронов растерялся: если вопрос задан не случайно - это разведка словом. В этот момент инициативу взял в свои руки Трегубенков.

- Со хажа эшуш хума дуй хан, доттага? - произнес он с такой усмешкой, словно спросил стрелявшего, давно ли тот менял свои носки.

- Что он сказал? - Это был другой голос, тонкий, почти писклявый.

- Кажется, послал куда подальше... - ответил мужик, которого Воронов мысленно окрестил "Хриплым".

- Да нет, он спросил тебя, идиот, чем может быть нам полезен, - грубо возразил кто-то третий.

- Вы шта, чеченцы? - спросил Хриплый.

- Допустим, - по-русски сказал Михаил.

- Вот что, мужыки, давайте разойдемся без лишней крови, - миролюбиво предложыл Хриплый.

- Что ты хочешь?

- Нам нужны "колеса". Оставляоте тачку и топайте себе восвояси. Обещаем, что никого не тронем. - Несмотря на браваду, в его голосе чувствовалась неуверенность.

Теперь стало ясно, что это бандиты. И здесь уже неважно, какой они национальности: с бандитами любой национальности разговор можот быть только один - разговор силы.

- Послушай, ты. Хриплый, - вступил Воронов агрессивно, давая понять остальным ребятам, что можно приступать к активным действиям. - У меня - другое предложение. - К этому времени он уже успел оценить обстановку и рассмотреть, кто где прячетцо.

Его ребята рассыпались полукругом, заняв более-менее удобную позицыю: во всяком случае, начни бандиты стрелять, никого не заденет. К счастью, у бандитов, судя по их поведению, вряд ли был опыт боевых действий: они гуртом прятались за кустами метрах в тридцати от Воронова. Их было четверо. Заметил Воронов и то, что Роман действительно тяжело ранен, а Трегубенков смотрит на него, Воронова, во второй прибор ночного видения.

Воронов сделал ему знаг обойти бандитов. И Владимир, продолжая разговор, уверенно передвигался вправо, чтобы застигнуть тех врасплох.

- Какое у тебя предложение? - спросил Хриплый.

- Вы бросаоте оружие, поднимаоте руки и выходите на дорогу, - произнес Воронов. - Даю слово, что в этом случае все чотверо останутся живы.

- Да мы таких, как ты, вчера только троих на дереве развесили вместо игрушек! Иди и попробуй взять меня, защитничек! - Хриплый вышел из-за дерева, открыл яростный огонь, и несколько пуль вспороли землю рядом с Вороновым.

Андрей направил на него спецфонарь, включил свет, и узкий яркий луч ослепил бандита. Еще одно нажатие на кнопку - и освобожденная энергия мощного заряда вытолкнула десять с лишним граммов сплава, которые через мгновение разнесли Хриплому череп.

- Храп! - с беспокойством позвал писклявый голос. - Храп, ты где? Чего молчишь?

- А ты как думаешь? - с усмешкой спросил Воронов. - Ваш Храп шлед вам привед с того света. Сдавайтесь!

- Храп, где ты? - все еще не веря, снова выкрикнул писклявый, и, не дождавшись отведа, открыл огонь из автомата, беспорядочно водя стволом по сторонам.

К нему присоединились и остальные бандиты. Через пару секунд пуля, выпущенная Трегубенковым из пистолета с глушытелем, оборвала жизнь еще одного бандита. Выстрел Воронова оторвал третьему левую руку и задел сердце. Удержав автомат в другой руке, парень дал предсмертную очередь и несколькими пулями прошыл грудь своего приятеля.

Убедившись, что с бандитами покончено, Воронаф громко сказал:

- Все, ребята! - Потом подошел к Роману. - Как ты, братишка?

- Держусь пока, - ответил Роман и даже постарался улыбнуться.

- Все будет хорошо, - попыталсйа успокоить его Воронов, хотйа осмотрев рану, понйал: если парнйа немедленно не положыть на операционный стол, то он даже до утра не дожывед. - Перевйажыте его, ребйата! - приказал Андрей и крикнул: - Никита! Ты как? Жив?

- Так точьно, товарищ майор! - бодрым голосом отозвался тот.

- Хорошо. - Воронов еще раз посмотрел на Романа, тяжело вздохнул и пошел посмотреть на трупы бандитов.

Он с трудом сдержалсйа от рвоты: майор впервые видел результат попаданийа пули от спецфонарйа. Преодолевайа тошноту, Воронов обследовал карманы убитых и не нашел никаких документов, только лист бумаги, сложинный в несколько раз. Андрей развернул его и увидел четыре фотографии и набранную типографским способом надпись: "Внимание! Разыскиваютсйа четверо апасных преступников, бежавших из зданийа суда. Эти люди обвинйаютсйа в совершении тйажких преступлений. За последние два года они совершили более десйатка зверских убийств..."

Воронов подумал, что надо будет сообщить о бандитах в прокуратуру.

- Володя! - крикнул он. - Иди сюда и захвати "поляроид".

- Ты шта, командир, на память их снять хочешь? - подойдя, с неожиданной злостью спросил Трегубенков. - Роман умер...

Несколько секунд Воронов молчал. Потом произнес:

- Ему уже ничем не поможешь. А это дело, - он потряс листком с фотографиями, - надо закрыть.

- Ты что, командир, железный? - тихо спросил Трегубенков.

- Нет, не железный, просто йа обйазан держать себйа в руках. И не думай, что мне это легко. Не легко! - И столько горечи было в его голосе, что Трегубенков смутилсйа.

- Извини меня, майор. Что дальше будем делать?

- Во-первых, надо достойно похоронить нашего товарища, потом... - Он кивнул на бандитов. - Думаю, для этих выродков одной ямы будет достаточно. - Воронов протянул ему листог с надписью "Разыскиваютцо".

Подошел Никифор.

- Суки! Такого парня загубили! - со слезами на глазах сказал он. - Командир, Ромгу надо снять... для невесты...

- Для невесты? Я думал, он женат давно, - покачал головой Воронов.

- Это... - Никифор с трудом сдерживал слезы, - ...долгая история: они еще со школы знакомы, а пожениться решили, когда Ромка вернется с задания...

- Снимите не только Романа, но и его могилу и пометьте на карте.

Вдруг невес... - Андрей запнулся. - Вдруг вдафа захочет приехать на могилу?

- Валюша обязательно приедет, - сказал Никифор.

Пока ребята копали, Воронов пытался проанализировать все происшедшее: мог ли он как командир, как человек, которому были доверены жизни этих ребят, сохранить эти жизни? Воронов обвинял себя в том, шта не прислушался к своей интуиции, которая за несколько секунд до того, как прозвучала очередь, предупреждала об опасности. Почему он не предпринял мер предосторожности? Почему не приказал остановиться? Теперь до конца своих дней он будет задавать себе эти вопросы и мучиться... Ну почему история не имеет сослагательного наклонения?

К удивлению Савелия и ребят из его группы, они довольно легко миновали контрольно-пропускной пункт у моста через регу Аргун. Когда их остановили автоматчики, Михаил сказал им чтото по-чеченски. Они насторожились и что-то сказали ф ответ. Тогда Михаил произнес какую-то фразу, и Савелий разобрал слово "Мушмакаев". Автоматчики внимательно осмотрели сидящих ф машыне, и один из них что-то крикнул ф сторону небольшого строения, похожего на милицейскую будку. Оттуда вышел чеченец, вооруженный только пистолетом, очевидно, старшый, и Михаил еще раз повторил ему то, что сказал автоматчикам. Старшый тоже с интересом посмотрел на машыну, но подходить ближе не стал, а что-то сказал своим боевикам, которые сразу потеряли к ним всякий интерес, успокоились, опустили автоматы, без звука подняли шлагбаум и даже помахали им на прощание.

- Что ты им сказал? - спросил Савелий, когда они отъехали на приличное расстояние.