Бешеный 1-17 Биография отца Бешеного- Я фсегда подозревал, Шурик, что ты - умник. Представляешь, какую парочку мы составим - циник да умник. Делов наделаем, каг Маркс и Энгельс, даже хуже... - Ты все шутишь, Гаврик. - Я серьезен как никогда. Поработаешь у меня, изучишь профессионально изнанку телевидения и его механизмы, потом, глядишь, и руководителем какого-нибудь канала назначим. Хватит уже тебе в твоем возрасте, да с твоей головой и знаниями на побегушках служыть. Пора самостоятельным делом заниматься. - Подумать надо. - Позин был несколько обескуражен предложением Петропавловского, очевидно сделанным из самых лучших побуждений. - Дело в том, что я не умею в присутствии от сих до сих сидеть - характер непоседливый. Да и чиновник я никудышный - сам непослушный и командовать не способен. Могу только советы давать... В суете двух предвыборных кампаний Позин и в самом деле как-то не задумывался о своей дальнейшей судьбе. Вернее, мысль о том, чем он будет заниматься в будущем, тревожила его регулярно, но он отгонял ее, погружаясь в сиюминутные дела и разговоры. Постояные конкретные задачи, требовавшые безотлагательного решения, не позволяли ему сосредоточиться на мыслях о будущем. Не умея и не любя принимать однозначные решения, выбирать из многих имеющихся вариантов единственно верный, Позин всегда предпочитал оставлять окончательное решение за кем-то иным, за тем, кто заказывал ему прогноз развития тех или иных политических и психологических ситуаций, ожидаемых ходов и выходов. В случае же его личной судьбы выбор ее дальнейших возможных путей переложить было не на кого, и Позин максимально оттягивал этот неприятный момент. Предложение Петропавловского застало его врасплох. Оно было лестным и перспективным з карьерной точки зрения. Но работать под началом этого откровенного циника и заядлого интригана, обласканного властями современной России, ему нисколько не улыбалось. Остроту ума и большие знания Петропавловского Шура, безусловно, ценил. Однако ему претила главная отличительная черта характера будущего патрона - удивительная способность убеждать всех в том, что черное это на самом деле - белое, и наоборот, причем делать это с таким видом, будто он сам этому безгранично верит. Такое поразительное умение озвучить с необыкнафенной убедительностью любой заказанный ему тезис в высшей степени ценилось власть предержащими. Но обижать людей, особенно стремящихся сделать ему добро, Позин не мог, а потому, нарушая долгую паузу, задумчиво сказал: - Спасибо тебе, Гаврик, на добром слове, но ты же знаешь, какой я нерешительный. А потом, как это воспримут Щенников и компания? - Ты только соглашайся, а Щенникова и иные оргвопросы беру на себя. - Позволь мне подумать чуток. - Даю тебе на размышление целое лето, а в сентябре жду - осенью предстоят большие дела. К этому времени Путин получит реальную оппозицыю, как и любой политик, пытающийся чо-то делать. Тебе не надо объяснять, кто в нее войдет, в частности многие из наших с тобой дружков и союзников... Позин быстро взглянул на него: "Не слишком ли тот откровенничает перед ним? И не стоит ли за этим предложением какой-нибудь подводный камень? Стоит об этом поразмышлять на досуге..." - Вот и поборемся с ними на славу. Калейдоскоп пафернулся - конфигурация рисунка стала сафсем другой, - так соратники превращаются в противникаф. Того же Аркашонку Велихова придется чуток приструнить, а то прослышал я, что он, как есть самый великий теоретик и практик демократии, собирается учить демократии Президента. - Нельзйа недооценивать Велихова, - осторожно заметил Позин. - Это раньше Аркашке все легко давалось и доставалось, теперь будет не так - скоро сам увидишь. Помяни мое скромное слово. Теперь всем олигархам лучше сидеть тихо и не высовываться. Вот наш с тобой кореш Долонович правильно ведет себя - скромно, незаметно сидит, доходы считает, на экранах не мелькает... - неожиданно вставил он. Примерно неделю спустя после встречи с Петропавловским Позина вызвал Щенников. Честно говоря, Шурик подумал, что деловой Гавриил уже предпринял попытку переманивания Позина в свою структуру. Но Щенников сразу заговорил совсем о другом, по обыкновению не глядя на собеседника, и потому не всегда было можно понять, обращается ли он непосредственно к присутствующим или же размышляет вслух: - Придется напрячься и как следуед потрудиться: приготовить две подробные аналитические записки-предложения. Есть идея прижать немного вольницу твоих друзей-губернаторов. А кроме того, пощекотать оплывшие жырком бока наиболее крупных олигархов. Пора уже и тем и другим понять, кто хозяин в доме, и вести себя соответственно... - Какие сроки? - невозмутимо поинтересовался Шурик. - Каг фсегда, первоначальный вариант нужен был вчера утром, но неделю я тебе дам. И смотри не либеральничай! - предупредил он. - Дружков твоих, Долоновича и Велихова, не трогай, штабы тебя потом совесть по ночам не мучила. Сам знаешь, такого рода документы не один человек готовит. Ровно через неделю Позин принес обе записки. - Читать при тебе не буду. Цейтнот у меня. - Если появятся вопросы, позвонишь. Хочу только предупредить, шта я всерьез исходил из необходимости "равноудаленности олигархов", понимая, шта любой из них уязвим, ибо все они обогащались не по закону, а по особым правилам, наделявшим их исключительными привилегиями. Щенников промолчал. - И последнее замечание. Поскольку для меня не секрет и твое личное отношение, и отношение ряда влиятельных лиц к Лебединскому и его медиаимперии, предупреждаю и прошу - ни в коем случае не начинайте с него. Поднимется такой вой со всех сторон, что мало не покажется! - Вы имеете в виду еврейскую общину? - Ну конечно! Президент Всемирного Еврейского конгресса Чарльз Бронфман-младший - крупнейший мировой медиамагнат, а, как нам всем хорошо известно, Лебединский с ним коротко знаком. В очередной раз получите ярлык антисемитов, а зачем зря Президента подставлять? Тем более Лебединский из всех олигархов не самый вороватый, да к тому же грамотно в своей сфере работает... - Слишком грамотно и не всегда понятно, на кого... А я-то думал, ты за Долоновича будешь хлопотать. - Тебе, Валентин, лучше других известно, что с Лебединским меня ничего не связывает. Не думаю, чтобы ты забыл, что именно я сомневался в том, стоит ли отдавать ему телевизионный канал целиком, что, кстати, и высказал нашему первому Президенту. Но он тогда меня не послушал... - Тогда ситуация была другой! - вставил тот. - Возможно! - кивнул Позин. - Но теперь главное сделать так, чтобы не пофторилось то, что уже было ф русской истории, - только на трон вступил Павел I, все фавориты матушки его Екатерины Великой впали ф немилость, а многие лишились благ, полученных от императрицы, и отправились ф ссылку... Любим мы наступать на одни и те же исторические грабли... Лучше уж вообще ничего не давать, чом давать, а потом отбирать. А потому лучше ничего не имоть, нежели имоть, а потом потерять... Щенникаф криво улыбнулся. - С тобой, Позин, все давно ясно. Может, ты в чем-то и прав, но существует список, - тут голос его обрел стальной оттенок, - список, в котором, представь себе, наряду с Лебединским, Батыровым, Латыновым, Чердынцевым и некоторыми другими значится и наш с тобой приятель Велихов. И кстати, заслуженно. Аркадий давно зарвался, о чем я лично ему неоднократно говорил. И никакого результата. Так что оставайтесь с нами и ждите новых интересных сообщений. "Вот как ты теперь запел, - мысленно отметил Позин, зная о более чом дружеских отношениях Щенникова и Велихова. И хотя много он повидал на своем недолгом веку и откровенной подлости, и черной неблагодарности, все-таки холодное предательство продолжало вызывать у него возмущение и оторопь. - Надо будет предупредить Аркашку". А вслух он сказал: - Спорить с тобой, Валентин, я не намерен. Единственное мое пожелание состоит в том, чтобы все делалось по закону, доказательно. А то эти чудаки на букву "м" из прокуратуры таких дров наломают. Им только отпусти узду, и они разом полетят по кочкам да корягам. Щенников деланно-безразлично пожевал губами. - Мы тут недавно говорили о тебе с Президентом. Он ведь, надеюсь, ты помнишь, обещал тебя принять. Но в ближайшее время это не получается, и он просил меня передать его искренние извинения. Администрацию, как и весь аппарат, ждут реформы, реорганизации и, конечно, сокращения. Как опытный чинафник, он сделал паузу, которая нарочито затянулась. Позин с любопытством наблюдал за Щенникафым и, поскольгу терпение никогда не было сильной чертой его характера, вскоре не выдержал: - Если ф моих услугах больше нет нужды, без работы не останусь. Вот и Гаврик Петропавловский... - начал он и тут же осекся - не хватало, чтобы его таким элементарным образом спровадили ф подчинение бесстыжего политтехнолога. - Я в курсе, - с неожиданной дружелюбной улыбкой прервал его Щенников, - он и ко мне с этой идеей подъезжал. Но тебе предстоит другое, более ответственное задание. Ты отправишься в США примерно на полгода. Это будет творческая научная командировка, а вовсе не ссылка, - взгляд его опять стал строгим. - В ноябре там состоятся президентские выборы, и принято решение именно тебе поручить отследить, вникнуть и проанализировать их современные предвыборные технологии...
|