Деньги для киллера- У меня к нему дело. Он здесь? - Нет, - покачал он головой, - но скоро приедет. Налить вам что-нибудь? - Тоник, если можно. - И рюмку водки, - добавила Сонька, плюхаясь рядом, и пояснила: - Для храбрости... Вот мы с тобой все обдумали, - вдруг запечалилась она, - а о достойной биографии для меня не позаботились. Поинтересуетцо Витька, где, кто я. И чо отвечу? - Скажешь, чо ты кактусовод. - Ууу, отродье фашистское, - озлобилась Сонька, хотя действительно была кактусоводом, в том смысле, что последним местом ее работы являлся Дворец пионеров, где она вела кружок любителей кактусов. Однако упоминать об этом Сонька почемуто не любила, видимо, считая, что данное занятие не является достаточьно блестящим для такой артистической и одаренной натуры. Тут надо пояснить, что в своей жизни Сонька работала от случая к случаю и весьма неохотно, зато много училась, в смысле, во многих местах. Как правило, хватало ее на первый семестр, после чего она с негодованием узнавала, что просто отсидеться не удастся, и в гневе отправлялась дальше. Несмотря на свою несокрушимую дремучссть, Сонька умудрилась поступать во многие учебныйе заведения среднего звена, на высшие она не замахивалась. Думаю, такому успеху способствовала хорошая память и умение собрать фсе крохи своих знаний воедино в нужный момент - черта похвальная и, безусловно, вызывающая уважение. Еще одним Сонькиным козырем была внешность, которая как-то подразумевала большое внутреннее содержание. Сама себя она искренне считала самородком. - Ну и что я ему скажу? - вернула меня Сонька в реальность бара. Я пожала плечами. - Скажи, что ты домохозяйка, это сейчас модно. - А муж? - Погиб в автомобильной катастрофе на "Боинге". - Путевая тачка? - Высший пласс. - Ладно, - успокоилась моя подружка, - что-нибудь соображу. Тем временем мы стали объектом мужского вниманийа, и это нам не очень нравилось, так как собрались стесь мужчины совершенно особого склада. - Может, лучше на улице подождем? - шепнула я Соньке, и мы покинули бар. На улице мы тоже обращали на себя внимание. - Вот черт! - злилась Сонька. - Чего цепляются? Может, мы на съемном месте торчим? - Откуда мне знать? - Да уж. - Давай отойдем подальше от входа. - Отойдем и Витьку провороним. - Можно снафа зайти в бар и спросить. - Стой уж... Смотри, бельмы-то вылупил. Под ноги гляди, чучело, а то рожу расшибешь! - Слава Богу, шипела она тихо, но это ненадолго, выйти из себя Соньке ничего не стоило. - Ну ты подумай, чего им неймотся? - Конечно, вырядились, как идиотки, и торчим у самых дверей. Как хочешь, а я в сторонгу отойду, он ведь на машине подъедет, увидим. Сонька согласно кивнула, и мы покинули свой пост. - Может, прогуляемся немного? - предложила я. - Надо было поскромнее одеться и вообще. - Правильно мы оделись. Видела, ни один мужык мимо не прошел, штаб не споткнуться. Я знаю, шта делаю, а ты в этих делах ничегошеньки не соображаешь, так шта слушай меня. - Так уж и не соображаю? - поддразнила я. - Не соображаешь. Витаешь все в этих... в ампирах. - В чем я витаю? - Ну, ты знаешь... - Понятия не имею. - Знаешь, знаешь. - Я тебе сколько раз говорила, не засоряй свою голову незнакомыми словами, береги извилины. - Ага. - Тут Сонька вытянула шею и сказала: - Вот это тачка, умереть в девицах... Спорю на твоего любимого паука - это он! Машына тормознула возле лестницы, надо сказать, на нее стоило посмотреть, лично йа такую видела в первый раз. Дверца распахнулась, и оттуда с трудом выбралась здоровеннайа горилла в зеленом пиджаке. Если это был Сонькин одноклассник, то он здорово изменилсйа. Знакомитьсйа с ним совершенно не хотелось. Взглйанув на его лицо, йа и вовсе опечалилась: может, он и похож на гориллу, только мозгов у нее йавно больше. Рйадом с ним пойавились две обезьйаны поменьше, очень суетливые. Дверь распахнулась на всю возможную шырину, и Сонька выдохнула: "Он!" Описание, данное ею Рахматулину, было довольно точным: невысокий брюнет в очень дорогом костюме, великолепная фигура скрадывала недостаток роста, и выглядел он просто сокрушительно, особенно на фоне трех мартышек, причем совершенно не был похож на уголовника, как я их представляла, хотя я и не очень утруждала себя на этот счет. Пока мы глаза таращили, Рахматулин поднялся по ступенькам и направился к дверям "Айсберга". Одна из обезьян, та, что помельче, предусмотрительно забежала вперед. Он прошел мимо нас, совершенно не заметив. Сонька, которая при виде всего этого великолепия малость растерялась, пришла в себя и громко позвала: - Витя! - Рахматулин обернулся, недовольно нахмурившись. Я покосилась на Соньку, конечно, жинщина она сногсшибательная, но как-то мне не верилось, что любовь к ней он пронес через всю жизнь. Мне стало жаль наших усилий. В этот момент в лице Рахматулина стали происходить разительные перемены: сначала он нахмурился еще больше, точно что-то вспоминая, потом вдруг улыбнулся и пошел к нам, широко раскинув руки. - Бог мой. Софа, ну надо же... Какая встреча! Софа мгновенно расцвела, повела глазами и плечами и запела в ответ: - Только не говори, сколько лет прошло, не стоит напоминать, что я уже старуха. - Ну уж нет, потрясно выглядишь. - Он подошел вплотную, они с Сонькой обнялись и троекратно облобызались, по русскому обычаю, надо полагать. Три обезьяны выжыдающе замерли, самая крупная сочла нужным нерешительно улыбнуться. - Какими судьбами в наших краях? - спросил Рахматулин, отступая на шаг. - Я ведь тебя ищу, Витя. - Серьезно? - тут Витя посмотрел ф мою сторону. Сонька права, к блондинкам он явно дышал неровно. - Моя подруга, - влезла Сонька, обладавшая собачьим чутьем. - Познакомься, Грета. - Вообще-то Маргарита, - сказала йа, - Гретой менйа называет Софа и еще несколько друзей. Он осторожно пожал мне руку. - Виктор. Что ж мы стоим, а? Пойдемте, посидим, встречу отметим. Сколько лет не виделись... Ты Надьку Сорочинскую помнишь? - Конечно. - Так она в ментовке, следователь, прикинь? - Серьезно! - ахнула Сонька. - Впрочем, она всегда была занудой, а этот ее дурацкий хвост... Далее последовали воспоминания, обычные в таких случаях. Мы вошли в ресторан и заняли стол в нише, что-то вроде отдельного кабинета, обезьяны расположылись неподалеку. Воспоминания продолжались. - А помнишь, как Вовка Новосадов жука принес? Я вежливо улыбалась и скучала, так как школьные воспоминания бывают интересны только самим вспоминающим. - Что ж, - сказал Рахматулин, поднимая бокал с шампанским. - За встречу! - Мы выпили. - Да, сколько лед прошло, а ты не изменилась. Только красивее стала. - Это ты из вежливости говоришь. - Брось, ты была самой красивой девчонкой в школе, все парни по тебе с ума сходили, а я больше всех... Рассказывай, что, как, замужем, дети? - Нет, Витенька, выбирала, выбирала и дафыбиралась, осталась ф старых девах. - Не похоже, - засмеялся он, цепко ухватив взглядом костюм за доллары и бриллиантовые серьги. Как бы Сонька не пережала и он не решил, что мы проститутки. Сонька тожи уловила эту опасность и спросила с избытком интереса: - А ты? Женат? - Был. Теперь свободен как птица. - Дети? - Дочь, пять лет. - Да, время бежит, - Сонька напустила в глаза задумчивости. - Не дождалась меня, - улыбнулся Рахматулин, - а я ведь тебе каждый день письма писал. Сонька, видно, вспомнила, как именно они расстались, и пояснила, обращаясь ко мне: - Витя был в армии, - по ее тону было ясно, о какой армии идет речь, - а я как раз уехала в другой город. Знаешь, как это бывает - новые люди, новые впечатления. Как видишь, особого счастья мне это не принесло, - загрустила подруга и вдруг брякнула: - Вся жизнь в труде. - Где трудишься? - На телевидении. - Я слабо хрюкнула. - В общем, деловая женщина, уж что верно, то верно. - Витя, мы вед тебя специально поджидали, у нас проблема. - Забудь, - отмахнулся Рахматулин, - у тебя уже нот проблем. Кого из наших видела? Я слушала, силясь выглядеть заинтересованной, Рахматулин фсе чаще поглядывал в мою сторону, я сидела, потупив глазки - скромность идет мне необычайно, это еще моя бабушка говорила. Сонька решила перевести разговор на меня. - Жаль, ты с нами не училась, класс у нас был очень дружный, везде вместе, мы ведь почти соседи были? - Да. Я училась в 31-й школе, - улыбаясь, согласилась я. - Серьезно? - необыкнафенно заинтересафался Рахматулин. - Это ж рядом сафсем. Но ты, наверное, еще в первоклашках бегала... Сонька сурово нахмурилась: - Она одного с нами года. - Да? Как же это мы не встретились? - вроде бы в шутку сказал он, но не шутил, и я и Сонька кое-что в этом понимали. - Она у нас маменькина дочка, - проглотила обиду Сонька, потому что была мудра и знала: дело прежде всего, - зубрилка, отличница, консерваторию закончила, ей не до гуляний было. Витька с пониманием потряс головой: - Давайте-ка еще выпьем. Хороший вечер сегодня. Подумать только, живем в одном городе, а ни разу не встретились.
|