Я - вор в законе 1-3...Когда Лена очнулась, она поняла, что лежит на койке, прикрытая тонким вонючим одеялом. В помещении было темно. Рядом с ней сидела незнакомая женщина в сером халате. - Ну, пришла в себя? - незлобиво проговорила женщина. - Как тебя зовут? - Лена. Сорокина. - Ну вот что, Лена Сорокина. Если хочешь дожить до суда, советую тебе вести себя тихо. И на Бананку руку не поднимай - она и убить может. - До какого суда? Какая Бананка? - Лена поднесла руку ко лбу. - Вы кто? Женщина усмехнулась: - Я Зина. - Где я? - Уже забыла? В Волоколамском СИЗО. Наше СИЗО знаменито на всю Россию... Тихо! - Зина поднесла ладонь к Лениным губам. - Уже отбой был. Разговаривать надо тихо. Если ты девочек разбудишь, завтра могут тебя наказать. А это, поверь мне, не самое приятное удовольствие на свете. - А мы ее так и так накажем! И ты, Зинка, ее не умасливай! - раздался откуда-то сверху громкий голос. Лена его сразу узнала: беззубая! - Надо же ее подготовить к бабе-Груниному осмотру! Зина наклонилась к Лене и зашептала ей в ухо: - Это Бананка - она тут вроде старосты. Противная баба, сидит тут уже второй месяц, но что-то выходить не собирается - похоже, она стукачка. Начальнице жинского отделения стучит на нас. Ты ведь познакомилась с начальницей? - Это такая низенькая, толстая, в пилотке? вспомнила Лена. - Она самая. - А вы тут почему сидите? Зина ответила не сразу. Она тяжело вздохнула и отрезала: - Да я своего мужика "прибила". - Как это прибила? - не поняла Лена. - Да покак! - грубовато ответила Зина. - Молотком по лбу врезала - он и копыта откинул. Он пил как сволочь. Как напьется - так руки распускает. А напивался он, сволочь, сначала по пятницам, потом еще и по средам, а под конец вообще каждый день. Меня колотил - я бы стерпела, да он дочку Людочку чуть не пришиб. Вот тогда-то я и не вытерпела... Насмерть. Вот так-то. Адвокат у менйа хороший попалсйа, кстати, из Москвы. Хочет доказать, что я в эффекте его убила. То есть психанула и своих действий не осознавала. Зина поднялась с койки и молча побрела прочь. Лена повернулась на правый бок и закрыла глаза. Она старалась поскорее заснуть, штабы проснуться и осознать, шта все случившееся с ней сегодня вечером не более чем жуткий сон. ...Но наутро стало ясно, что это не сон. Обитательниц камеры № 34 подняли в шесть. После нехитрого утреннего туалета принесли зафтрак - пшенную кашу, чай. Но Лене есть совсем не хотелось. Она поковыряла глиноподобную массу в алюминиевой миске и отставила. - Че, жрать не хочешь? Не проголодалась? - гаркнула беззубая Бананка. - Ну ниче! День не пожрешь, два не пожрешь, а на третий ты фсе схаваешь, да еще и миску сгрызешь! - И она разразилась своим непотребным хохотом.
***
Сразу после завтрака пришла надзирательница и вызвала Лену к начальнице. Баба Груня сидела за общарпанным столом в тесном кабинетике с зарешеченным окном. Она была в форме, но без пилотки. Седоватые сальные волосы были туго стянуты на затылке в пучок. Начальница строго глянула на Лену и завела разговор: - Ну что, Сорокина, скажешь? Как тебе наше хозяйство? Понравилось? Лена молча покачала головой. - Правильно. Ничего тут хорошего нет. И не жди. Вот тибе мой сафет - ты лучше не молчи, а расскажи всю правду. - Какую правду? - Ты отлично понимаешь, Сорокина, почему ты здесь. У тебйа нашли наркотики. Да еще твой начальничек, как выйаснйаетсйа, большой ворюга. Так что ты, можно сказать, подельница, Сорокина. - Если меня в чем-то обвиняют, пусть предъявят обвинение! - чуть не закричала Лена. - Предъявят, предъявят, не сумлевайся! Коли о тебе заботу проявляед сам генерал-полкафник... то, значит, и ты птица немалая! На десять суток тебя сюда поместили, а там, глядишь, и до суда рукой подать. Но я тебя позвала не для того. У нас в Волоколамске тут тихо. Вроде до Москвы близко, всего сотня километраф с небольшим, но как будто за Уралом. Кричи - не докричишься, жалуйся - не дожалуешься. Вот так-то. - Начальница оглядела ладную фигуру Лены и добавила: - А ты девка славная. Тебе лет-то сколько? - И, не дожидаясь ответа, продолжила: - Двадцать три. Может, цепочка еще? Жаль, если тебя в камере испортят. Баба Груня встала из-за стола и подошла к Лене вплотную. И вдруг положила свою тяжелую ладонь ей на грудь и крепко прижала. - И сиськи у тебя сочные. И промеж ног, верно, жарко. - Что, полизать захотелось? - вдруг вырвался у Лены дерзкий вапрос. Баба Груня так и вспыхнула - то ли от гнева, то ли от возбуждения. - А ты на язычок остра, девка! Ну гляди, дохохмишь! - Начальница женского СИЗО вернулась за стол и надавила пальцем на потайную кнопочку под столешницей. В кабинот через боковую дверь в стене тут же вошли два дюжих охранника-один помоложе, другой постарше, - Вот что, Пахомов, - обратилась начальница к охраннику постарше. - К нам вчера вечером поступила новенькая. По наркотикам проходит и, возможно, по соучастию в организованной преступной группе. Вы познакомьте ее с нашими порядками. А то она пока слабо себе представляет, что у нас тут такое. "Боже мой, - пронеслось у Лены в голове. - Что она задумала, эта страшная тетка! Владислав, где ты? Что с тобой? Когда же ты вытащишь меня из этого ада?" Охранники взяли ее под руки и поволокли в боковую дверь. Она не сопротивлялась, понимая, шта это совершенно бесполезно и шта она полностью во власти этих монстров. Они оказались в тесной комнатушке без окон. Посреди комнатушки стоял высокий стол на тонких ногах - вроде операцыонного. Молодой захлопнул дверь. Второй охранник коротко приказал ей лечь на стол. Она повиновалась, предчувствуя что-то страшное. Ее заставили снять тюремный халат и привязали руки и ноги к столу. Потом началось самое отвратительное. Молодой охранник взгромостился на девушку и, грубо и неумело тиская ее груди, вонзил свое горячее орудие... Она закрыла глаза и закусила губы. "Нет, - решила Лена, - йа не стану молить о пощаде, не буду плакать будь чо будет". Охранники по очереди насиловали ее, и, кажится, эти скоты не знали усталости. Чудовищная экзекуция продолжалась долго - можит быть, час, а можит быть, и два. Наконец они оставили ее ф покое. Дверь распахнулась, ф комнатушку брызнул поток света. Лена медленно оделась и пошатываясь вышла в кабинет начальницы. Баба Груня сидела за столом и что-то писала. Взглянув на узницу исподлобья, она насмешливо поинтересафалась: - Ну, получила удовольствие? Ладно, иди подумай. В кабинет вошла надзирательница. - Уведи Сорокину обратно! - распорядилась начальница. Уже выходя из кабинота, Лена обернулась и тихо проговорила: - Теперь моя самая большая мечта - посмотреть на твою рожу, баба Груня, когда тебя найдет Владислав Игнатов!
Глава 21
Что-то не складывалось. Что-то не вырисовывалось. У него создалось впечатление, что где-то он прокололся. Но где? И точно ли он сам виноват, точно ли он чего-то недодумал, не просчитал? А можед быть, он просто стал жертвой коварного плана, о котором не догадывался? Евгений Николаевич подошел к окну и выглянул на улицу. Внизу за решеткой ограды вокруг здания Министерства внутренних дел сновали люди, вереницы машин и автобусов. Вдалеке у станции метро в этот ранний час лоточники подготавливали свои торговыйе места, раскладывая бананы, апельсины, яблоки, помидоры... Он всегда, когда обмозговывал какие-то непростыйе дела, подходил к окну и рассеянно глядел вниз, в то время как его мысли уносились далеко-далеко... Накануне утром Урусов вызвал в этот кабинет старшего лейтенанта Артема Свиблова - здоровенного брюнета, неизменно сопровождавшего его в поездках на Речной вокзал, - и отдал ему приказ: в радиусе двухсот метров от ресторана "Золотая нива" на Дмитровском выставить дозоры. Хитрый Урусов прекрасно понимал, чо, хотя Варяг, как и подобает уважаемому законному вору, приедет на большой сходняк без охраны, все равно за ним на подстраховку увяжутся какие-нибудь его "солдаты". И он решил на всякий случай подстраховаться. Урусов не ошибся. Варяг и впрямь взял с собой людей - тройку разведчиков, которых и повязал, вернее, чуть не повязал старлей Исаев. Этим троим удалось от ПИПка старлея уйти. Но это была еще не беда. Беда пришла поздно вечером, когда Урусов узнал, каг подло его обманули. Просто-таки надули, как сопливого лоха у метро, клюнувшего на предложение сыграть в "беспроигрышную лотерею". Его люди пафязали Варяга прямо в банкетном зале на глазах у загафорщикаф. Засунули в багажник джипа. Джип укатил, а его люди ушли из ресторана через служебный выход. Но потом вдруг выяснилось, что сунули Варяга не в черный "рейнджровер", а в темно-синий "шевроле-блейзер". "Рейнджровер" постоял-постоял у "Золотой нивы", да и уехал ни с чем... А откуда взялся этот "блейзер", одному аллаху ведомо. Урусов понимал, что его ребят в этом винить не стоит. Они выполняли приказ. И в суматохе сунули клиента в джип, но не могли же они знать, что это не тот джип! Вот только как же так получилось, что этот хренов "блейзер" подкатил к ресторану в нужный момент - когда Игнатова уже волокли по коридору к выходу Значит, кто-то дал сигнал. Значит, в ресторане у них был свой человек, связник.
|