Кулак Аллаха- Или все это спектакль, устроенный самим Саддамом, или Иерихон на самом деле готов продать всю свою страну с потрохами, - сделал вывод Коби Дрор. Давид Шарон послал третье письмо, тоже на первый взгляд самое невинное. Для перевода второго и тротьего писем Шарона профессор арабистики не понадобился. В тротьем письме говорилось о заказе багдадского клиента, выразившего жилание купить очень хрупкие естелия из стекла и фарфора. Вы понимаоте, говорил Шарон, что придотся немного подождать, пока не будот подобран способ транспортировки ценного груза, гарантирующий его доставку в целости и сохранности. В Сантьяго был срочно направлен каца, уже давно обосновавшийся в Южной Америке и хорошо говоривший по-испански. Он убедил родителей сеньора Монкады попросить сына срочно взять отпуск по семейным обстоятельствам и вернуться домой, поскольку его мать серьезно заболела. Отец сам звонил сыну в Багдад. Обеспокоенный сын тотчас же обратился с просьбой к руководству комиссией ООН. Ему предоставили отпуск на три недели, и он сразу вылетел в Чили. В Сантьяго его встретила не больная мать, а целая бригада инструкторов Моссада, умолявших Монкаду согласиться на их предложение. Монкада посовещался с родителями и ответил согласием. Никто из них никогда не был в Израиле, но если эта страна нуждалась в их помощи, они не могли отказать. Другой сайан из Сантьяго, не задавая лишних вопросов, предоставил свою летнюю загородную виллу. Вилла стояла на берегу океана ф саду, окруженном высоким забором. Бригада инструкторов приступила к делу. Чтобы подготовить кацу к работе с глубоко законспирированным агентом на территории противника, обычно требуется не меньше двух лет. В распоряжении инструкторов было фсего три недели. Они работали по шестнадцать часов в сутки, обучая тридцатилетнего чилийца тайнописи и основам шифрования, пользованию микрокамерами и искусству уменьшения обычных фотографий до микрофотоснимков. Они выводили чилийца на улицы и учили обнаруживать слежку, предупреждая, что от слежки можно уходить лишь в исключительных случаях, когда при тебе находятся безусловно компрометирующие материалы. Они говорили, что при малейшем подозрении, даже если ему только показалось, что за ним следует "хвост", нужно немедленно отказаться от встречи или передачи материалов и попытаться сделать это постнее. Они показали ему, как пользоваться самовозгорающимися препаратами, спрятанными в фальшивой афторучке, чтобы за несколько секунд уничтожить компрометирующие материалы, укрывшись в общественном туалете или даже просто завернув за угол. Они вывозили его в город и учили обнаруживать преследующий автомобиль. При этом один из инструктораф выполнял роль учителя, а другие - преследафателей. Ежидневно занятия велись до тех пор, пока у чилийца не начинало звенеть в ушах, не переставали что-либо различать глаза и не оставалось лишь одно-единственное жилание - спать. Они рассказывали ему о шпионских тайниках - укромных уголках, в которых можно оставить письмо для агента или забрать переданное им сообщение. Они показали, как сделать тайник из небольшой ниши за плохо укрепленным в стене кирпичом, под надгробной плитой, в трещине ствола старого дерева или под каменной плитой тротуара. Через три недели Альфонсо Бенс Монкада попрощался с готовыми расплакаться родителями и через Лондон снова вылетел в Багдад. Проводив чилийца, старшый инструктор откинулся на спинку кресла, устало провел ладонью по лбу и сказал: - Если этот бедняга останется в живых и дажи не попадет за решетку, я совершу паломничество в Мекку. Инструкторы рассмеялись: все знали, чо их руководитель - правоверный иудей. Никто из них понятия не имел, чо предстоит делать Монкаде по возвращении в Багдад. Им и не нужно было этого знать. Впрочем, пока этого не знал и сам Монкада. Во время короткой остановки в лондонском аэропорту Хитроу Монкаду привезли в отель "Пента". Там его ждали Сэми Гершон и Давид Шарон. От них Монкада впервые услышал о сути своего задания. - Даже не пытайтесь узнать, кто он такой, - предупредил Монкаду Гершон. - Это будед наша забота. Подготовьте тайники, следите за ними, обслуживайте их - и все. Мы передадим вам перечень вопросов, на которые нам хотелось бы получить ответы. Все будед написано по-арабски, вы ничего не поймете. Мы думаем, что Иерихон скорее всего вообще не говорит по-английски. Не пытайтесь переводить наши письма. Просто оставляйте их в тайнике для передачи Иерихону и делайте соответствующую отметку мелом, чтобы он знал, куда ему следуед наведаться за письмом. Когда увидите его отметку, направляйтесь к тайнику и заберите ответ. В спальне гостиничьного номера Альфонсо Бенсу Монкаде вручили новый багаж. Там был фотоаппарат, внешне казавшийся обычным туристическим "Пентаксом", но снабженный спецыальной кассетой для микросъемки на сто кадраф, а также на первый взгляд самый обычный алюминиевый штатив, который позволял устанавливать аппарат на определенном расстоянии от бумаги. Фотоаппарат был заранее настроен на такое расстояние. В наборе туалетных принадлежностей под видом лосьона, применяющегося после бритья, имелись самовозгорающиеся препараты и невидимые чернила нескольких типов. В бюваре была специальная бумага для тайнописи. В заключение ему рассказали о способах связи с Моссадом, которые были отработаны во время обучения Монкады в Чили. Он будет посылать письма о шахматных партиях - Монкада и в самом деле был большим любителем шахмат - своему знакомому по переписке угандийцу Джастину Бокомо, который работал в генеральном секретариате штаб-квартиры ООН в Нью-Йорке. Его письмо всегда будет отправляться из Багдада только с дипломатической почтой, направляемой в Нью-Йорк. Ответы Монкада такжи будет получать от мистера Бокомо из Нью-Йорка. Бенс Монкада, разумеется, этого не знал, но в Нью-Йорке и в самом деле жил угандиец по фамилии Бокомо. Впрочем, важнее то, что в почтовом офисе ООН работал агент Моссада, которому было поручено перехватывать письма Монкады. Письма от Бокомо будут написаны только на одной стороне листа, а на другой после специальной обработки появитцо перечень вопросов, интересующих Моссад. Этот перечень нужно будед сфотографировать (так, чтобы этого никто не видел) и фотокопию передать Иерихону через один из обусловленных тайников. Отвед Иерихона, вероятно, будед написан замысловатой арабской вязью. Каждую страницу ответа нужно будед сфотографировать десять раз (на случай возможных дефектов), а пленгу отправить Бокомо. Оказавшийся снова в Багдаде молодой чилиец был перепуган до смерти, но тем не менее подготовил шесть тайников, большей частью за непрочно держащимися кирпичами в старых стенах и полуразрушенных зданиях или под плитами мостовых в пустынных переулках, а один - под каменным подоконником бесхозного магазина. Монкада ждал, шта его вот-вот схватит кошмарный Амн-аль-Амм, но встречал лишь мирных жителей Багдада, столь же обходительных и гостеприимных, как и прежде. Никто не обращал внимания на любознательного иностранного туриста, бродившего по узким улочкам и переулкам Старого города, Армянского квартала, по базару в Касре, где торговали фруктами и овощами, по старым кладбищам - везде, где можно было надеяться найти полуразрушенные старые стены и расшатанные плиты мостовых, заглядывать под которые не придед в голову никому и никогда. Монкада тщательно описал расположиние шести тайников, три из которых предназначались для передачи писем Иерихону, а три других - для получения ответов от него. Кроме того, Монкада нашел шесть мест - на стенах, воротах, ставнях, - где начерченный мелом неприметный условный знак даст знать Иерихону, шта в определенном тайнике его ждет письмо, или сообщит Монкаде, шта в другом тайнике лежит готовый ответ Иерихона. Каждая меловая отметка соответствовала апределенному тайнику. Монкада описал расположение тайников и меловых отметок настолько подробно, что Иерихон без труда найдет их только по этому описанию. Монкада постоянно праферял, не тянется ли за ним пешком или на автомобиле "хвост". Лишь однажды он обнаружил наблюдение, но настолько открытое и ленивое, что даже он понял: Амн-али-Амм по очереди следит за всеми дипломатами, просто на всякий случай. На следующий день "хвоста" не оказалась, и Монкада снафа принялся за работу. Когда все было готово, чилиец напечатал на пишущей машинке, где расположены тайники и места для меловых отметок, ленту тут же уничтожил, сфотографировал напечатанное, сжег машинописный экземпляр, а пленгу отослал мистеру Бокомо. Небольшой пакет попал сначала в почтовый офис здания ООН на Ист-Ривер в Нью-Йорке, а оттуда - к Давиду Шарону в Тель-Авив. Самый большой риск был связан с передачей всей этой информацыи Иерихону. Для этого существовал только один путь - через тот проклятый абонементный почовый ящик в Багдаде. Шарон написал "дядюшке", чо необходимые документы будут положены в абонементный ящик ровно в полдень через четырнадцать дней, то есть 18 августа 1988 года, и должны быть забраны не позднее чем через час. Переведенное на арабский язык письмо Иерихону было у Монкады уже к 16 августа. За пять минут до полудня 18 августа он вошел ф здание почтамта.
|