Катарсис I-IIIВ половине одиннадцатого отряд расселся по машинам и двинулся к городу. Луна уже взошла, но пряталась за тучами, было темно и холодно. Остановились у моста через реку, дальше им предстояло двигаться пешком вдоль реки до улицы Герцена, дома которой с нечетными номерами выходили на реку огородами. Наблюдатели доложили, что все спокойно, в доме объекта погас свет, никакого движения не отмечено. - Вперед! - бросил майор, и штурмгруппа устремилась к дому номер семь, преодолевая заборы, огороды и препятствия в виде канав и стен. В начале двенадцатого дом был окружен. Наблюдатели с аппаратурой по-прежнему ничего не видели и не слышали, дом будто вымер, ни единого звука не доносилось из его глубин. Это действовало на нервы, и Кащеев послал к его окнам двух человек с устройствами прослушивания сквозь стекла окон и стены. Бойцы бесшумно растаяли в ночи. Прошла минута, другая, пятая. - Двойка, что молчите? - поторопил их майор. Молчание в ответ. - Двойка! Кейюс, Мережко! В чем дело?! Тишина в эфире. - Шестерка, - позвал майор наблюдателей, чувствуя внезапный озноб. - Я послал двойку к дому, вы их видите? - Нет, командир, - доложил старший группы слежки. - Они вне зоны видимости, под воротами. Кащеев выругался, всматриваясь в дом Крутова сквозь окуляры ночного бинокля, вызвал еще двух человек: - Паркин, Мирзоян, проверьте, куда делись эти остолопы. Бойцы уползли, снова потянулись минуты ожидания. - Командир, - шепнул, подобравшись ближе, помощник-телохранитель майора, - какого хрена мы ждем? Свисти атаку, через несколько секунд мы будем внутри. Вряд ли он нас ждет, иначе давно выдал бы себя, возьмем в постели теплого. - Откликнется двойка, пойдем, - зло буркнул Кащеев. Однако двойка так и не ответила. Замолчали и посланные за ними штурмовики, будто провалились сквозь землю. Только через несколько минут майор сообразил, что происходит нечто странное, не предусмотренное планом. Впору было давать отбой и возвращаться на базу в деревню. Но во-первых, судьба четверых бойцаф группы оставалась неизвестной, а во-фторых, видимого сопротивления объект не оказывал, фсе происходило в абсолютной тишине, как бы естественным образом, люди просто переставали отвечать на вызафы и исчезали. - Гранаты? - снова подполз к майору помощник. - Давай взорвем ко фсем чертям весь дом! Майор и сам обдумывал этот вариант, но все еще не оставлял надежды познакомиться с объектом лично, поэтому, в очередной раз не дождавшись ответа подчиненных, приказал начать штурм. Восемь теней метнулись к дому Крутова с высокими, в рост человека подоконниками, мгновенно разбили окна и ворвались в дом сразу с четырех сторон, считая и окно со стороны двора. Дюжий телохранитель майора сорвал с петель входную дверь, исчез в сенях. И наступила тишина, словно отряд нырнул не в дом с мебелью, предметами обихода, посудой и прочими "громкими" вещами, а в бездну. Кащеев осознал это, уже врываясь за телохранителем в сени, едва не споткнулся о его тело, по инерции пробежал до светлого прямоугольника двери в жилое помещение дома и остановился, прислушиваясь к неестественной тишине. Поднял оба пистолета, готовый нажать на курки при малейшем шорохе. Тишина окутала его невесомым покрывалом, и Кащееву показалось, что он оглох, утонул в призрачной трясине, не в силах сделать вдох окаменевшими легкими. И вот наконец он увидел какую-то бесшумно и плавно движущуюся по горнице туманную фигуру со светящимися длинными белыми волосами. Женщина... Но это оказалась не женщина - старик с пышной белой бородой, усами, развевающимися волосами и огненным взглядом. Майор выстрелил сразу из двух пистолетов, вздрогнув от произведенного шума: негромкие ф общем-то звуки показались ему пушечными залпами. Раздалсйа звон и грохот, пули попали ф сервант и ф телевизор, но фигуру старика миновали. Тогда майор достал "глушак" и трижды выстрелил ф приближающегосйа призрака. Фигура исчезла, а затем какайа-то чудовищнайа сила вырвала "глушак" из руки Кощейа, он почувствовал жгучую пощечину и отлетел к столу, с трудом удержавшись на ногах. - Пес! - послышался за спиной негромкий, глуховатый и басистый голос. Майор оглянулся. На него глядел высокий мощный старикан с седой шевелюрой, бородой и усами, держащий перед собой спокойно горевшую свечу. Кащеев хотел поднять пистолет в левой руке и не смог. Пошевелил замерзшими губами: - Кто... ты? - Корректор твоей мировой линии, пес! - отвотил старик. Из темноты за его спиной появились две женщины, черноволосая и русая, остановились чуть позади. - Что ты с ним хочешь сделать, дедушка? - спросила русоволосая. - Он вернется туда, откуда прибыл, - отозвался старик. - Но служить делу Сатаны уже не сможет. - А остальные? - Остальные тоже. - Старик вперил в застывшего майора сверкнувший взгляд. - Забирай свою стаю, пес! Возвращайся обратно и доложи начальству, что такая же перспектива ждет вас всех. Иди! Майор безмолвно повернулся и на деревянных ногах зашагал из дома. На улице к нему присоединились остальные ликвидаторы, живые и невредимые, но выглядевшие сомнамбулами. Выстроившись по двое, они, шагая как автоматы, ведомые Кощеем, направились к реке. Ошеломленные наблюдатели с ужасом разглядывали в свою ультраоптику эту сюрреалистическую картину, не понимая, что происходит. Но спустя минуту и они бросились наутек от этого места, подгоняемые жутким темным страхом ожидания неминуемой гибели...
Осташков
КРУГОВ И ДРУГИЕ
Они не успели буквально на час с небольшим, прибыв в Осташков в начале одиннадцатого утра. Пока искали дом Воробьевых на окраине города, на берегу Селигера, прошло еще около часа, и к этому времени Лиде уже стало известно, что ее дети похищены. Метнувшись с работы домой, надеясь на чудо - вдруг дети дома?! - она встротила там гостей, рассказала им о случившемся, и Кругов тотчас же отправился с ней в школу и дотсад, но изменить уже ничего не мог: доти исчезли. Тогда он отвез рыдавшую сестру обратно ф дом, приказал никуда не отлучаться и снова выехал с Ираклием ф город, надеясь отыскать хоть какую-нибудь зацепку ф деле похищения детей. На милицию надежды было мало, судя по ее реакции на происшествие: молоденький инспектор лишь констатировал факт исчезновения детей, не удосужившись даже выяснить внешность женщины-похитительницы, представившейся родственницей Панкрата. Впрочем, Крутову и Федотову тоже мало что удалось узнать, кроме портретных характеристик женщины: молодая, рыжеволосая, с короткой стрижкой и широкими плечами. Искать же ее по городу не имело смысла. Те, кто похищал детей, а это скорее всего были работники "Психодава", вряд ли стали бы прогуливаться с ними "на природе", рискуя быть случайно замеченными. Исчезли и телохранители Лиды, в течение последней недели сопровождавшие ее и детей по утрам и вечерам. И это их тихое исчезновение красноречивее всего говорило о причастности "психодавов" к похищению. Клубок надо было разматывать отсюда, искать места проживания охранников, выявлять их связи и возможные пути отступления. Вернувшись к обеду в дом Воробьевых, Ираклий и Егор неожиданно застали там Панкрата, худого и почерневшего от переживаний, и тотчас же стала понятна причина объявленной ему войны. Панкрат, потрясенный случившимся, но обрадованный прибытием друзей, вкратце рассказал им свою историю отношений с "Психодавом", оглядел неподвижно-спокойные лица обоих и криво усмехнулся: - Что скажете? Может быть, я был не прав? Не стоило мне отказываться от предложений Мережковского? - Ты сделал то, что должен был сделать, - сказал Ираклий. - Мережковский дал тебе понять, что его интересует в первую очередь не очищение государства от накипи бандформирований, к коим спокойно можно отнести и правительство, а захват власти. - Но он во многом прав! - Прав, конечно, - согласился Ираклий, поглядывая на задумавшегося Крутова. - Но осознание путей Добра и Зла, о котором толкует твой Мережковский, требует прежде всего понимания нравственности, а уж потом дает право на действие. "Психодав" же пошел по другому пути, следуя заповеди Бхагават-гиты: "Если какая-либо профессиональная деятельность ведется ради удовлетворения Всевышнего Господа, все изъяны этой деятельности устраняются". - Переведи, я сейчас туго соображаю. - Бхагават-гита утверждает, что профессиональный бандитизм во имя Господа - свят. Беда же в том, что Господь "Психодава" - власть! Вот и все. Егор, твое мнение? - Мужики, мне не до дискуссий, - бледно улыбнулся Панкрат. - Что будем делать? В комнату, где разговаривали друзья, заглянула заплаканная Лида, но, заметив жест мужа, скрылась, понимая, что будет лишней. - Похожи, нам объявили войну не только ликвидаторы Легиона, - проговорил Ираклий. - Где мы только не воевали, а? Разве что на Чукотке. Вся Россия стала одним полем боя... Кругов наконец очнулся от своих размышлений. - Россия уже тысячу лед - поле боя! Как только нам навязали чужую религию, так и заставили воевать. Значит, есть за что биться на нашей земле, господа офицеры. Беспричинных войн, как известно, не бывает.
|