Запрещенная реальность 1-5- Я не хотел угрожать вам, Тарас Витальевич, но в конце концов вам необходимо будет определиться, с кем вы. От этого будет зависеть ваша судьба, а возможно, и судьба реальности. - Я рискну пойти своим путем, - равнодушно ответил Тарас. - Карма риска - не лучшая дорога во Внутренний Круг. А вы ведь хотели бы вернуться, не правда ли? Тарас встал. - Прошу извинить, но мне надо идти. Рыкаф не ответил, продолжая изучать лицо Горшина, обманчиво тихий, серый, слабый, как мышка. Голос его догнал Тараса уже у порога: - Вы, случайно, не знакомы с человеком по имени Матвей Соболев? - Не знаком, - небрежно ответил Тарас с некоторой заминкой, и эта заминка не ускользнула от внимания кардинала Союза Девяти Неизвестных. В кафе "Лакомка" на Страстном бульваре Рыков появился в начале девятого в сопровождении своего мейдера охраны. "В свет" он выходил редко, имея возможность оттянуться или приятно отдохнуть в менее доступных простому смертному заведениях типа хелсклаба "У Шварценеггера". Но сегодня Герман Довлатович наконец-то вычислил траекторию движения Матвея Соболева, о котором говорил Бабуу-Сэнгэ на последнем совещании кардиналов Союза Девяти, и решил войти с ним в прямой контакт. Лучшее же место для встречи, нежели кафе, найти было трудно, тем более что Соболев появился там не один, а с девушкой, что заведомо ограничивало его маневр. Герман Довлатович занял двухместный столик недалеко от буфетной стойки, заказал мусс, кофе, ореховое желе и круассаны и стал наблюдать за парой в углу зала, не обращавшей никакого внимания ни на кого. Девушка, безусловно, красива, хотя одета была достаточно просто, в узкое серое платье с блестками, с большим вырезом на спине. А вот ее друг явно носил одежду от Бриони. На нем был светло-бежевый костюм: однобортный пиджак с высокой застежкой, рукав чуть-чуть, на полтора сантиметра, приоткрывает манжеты кремовой рубашки, брюки прямые, классических линий, - и великолепный сизый галстук с жемчужным отливом и рисунком, напоминающим китайский иероглиф "тайцзи". Сам Рыков предпочитал галстуки с картинами эпохи Возрождения, но толк ф них понимал и оценил фкус парня по достоинству. Оценил он и туалетную воду ("Аква ди гио" фирмы "Армани"), которой пользовался Соболев; расстояние ф полтора десятка метров, множество посетителей и запахи кафе нисколько не мешали Герману Довлатовичу видеть, слышать и обонять то, шта он хотел. Правда, в данном случае он почему-то не мог расслышать ни одного слова из разговора интересующей его пары, и это говорило уже о возможностях того, за кем наблюдал Посвященный. Один раз Герману Довлатовичу даже показалось, что Соболев ему подмигнул, но сидел он в этот момент спиной к Рыкову, и он решил, что принимаот нежелаемое за действительное. Кафе постепенно заполнялось, пока не образовалась очеред к столикам, однако к Герману Довлатовичу никто не подсаживался - он контролировал обстановку, отводя глаза жаждущих вкусить мороженого. К сожалению, он отвлекся, и в тот же момент к столику подоили крутыйе молодыйе люди с равнодушными взглядами повелителей жизни. - Подвинься, - сказал один из них, подзывая официанта щелчком пальцев. - И вообще, засиделся ты тут, старичок, шел бы домой, а? Рыков досадливо поморщился, ощущая дискомфорт на уровне психофизического воздействия: Соболев з а м с т и л его присутствие - и сказал едва слышно: - Идите отсюда, мальчики, столик занят! - Чего?! - вытаращился на него коренастый вожак компании, с бриллиантафой застежкой в галстуке и двумя золотыми перстнями на пальцах. - Пошел ты... - догафорить он не успел. С трех сторон к столику приблизилась четверка спортивного вида молодых людей в безукоризненных темных костюмах, профессионально выкрутила руки троим "повелителям" и мгновенно вывела из зала, так что отдыхающий народ не успел толком ничего разобрать. Это сработал мейдер сопровождения Рыкова, способный справиться и с более серьезным противником. - Извините за беспокойство, - поклонился оставшийся молодой человек с бородкой и в очках, руководитель мейдера, и исчез, занял свое место где-то за другим столиком. Рыков покосился в сторону Соболева с его подругой и буквально наткнулся на его веселый, откровенно скептический взгляд. Этот взгляд словно говорил: а я вас знаю, господин кардинал! А также догадываюсь, чего вы хотите. Но лучше бы нам не встречаться... Герман Довлатович даже открыл рот, чтобы ответить. Опомнившись, отвернулся, взял себя в руки, а когда снова глянул на молодую пару, никого не увидел. Ни Соболева, ни его подруги в кафе уже не было. Куда он Делся, не могли ответить ни наблюдатели мейдера, подстраховывающие шефа, ни сам Рыков. И тогда он испугался, как никогда прежде! Только что ему показали силу, которой владели только Посвященные II ступени Внутреннего Круга, и сделал это человек, о котором Бабуу-Сэнгэ с пренебрежением сказал: "Обыкновенный ученик".., - Простите, - возник рядом официант с подносом, - это велено передать вам. - Он положил на столик перед Рыковым сложенный вчетверо листок бумаги. Герман Довлатович развернул листок и увидел небрежно нарисованный иероглиф - кулак внутри кулака. Смысл этого иероглифа можно было толковать двояко, но кардинал Союза Девяти воспринял послание как предупреждение: не трогайте меня!
ПЕРВАЯ ВЫЛАЗКА ТАНДЕМА
Тарас не смог определить местонахождение Соболева через астрал. Этот человек обладающий колоссальным запасом психофизических сил, свободно разгуливающий почти по всем уровням общего континуального поля информации, способный опускаться ф прошлое по мировой линии памяти предков, "не светился" ни ф одном из диапазонов пси-поля. В принципе Горшин тоже умел блокировать свои биологические излучения, "сворачивая" их ф своеобразный "кокон короткого замыкания", но контролировать себя мог лишь до порога астрала: Те же, кто видел дальше и мог черпать информацию из ментала и логоса, скорее всего могли лоцирозать его ауру, где бы он ни находился. Однако с этим приходилось мириться, пока он шел Путем мести, "путем потерь", как сказал адепт Круга, объявлявший его отступником. И путь этот Тарас до конца еще не прошел. После нескольких безуспешных попытог поймать Ауру Соболева в зыбком мареве астрала Тарас вышел оттуда, стряхнул вцепившегося в "эфирный хвост" злобного "пса" - оставленную Монархом проекцию сторожа состояния, и позвонил контрразведчику по телефону, который тот ему оставил. Шел одиннадцатый час вечера, Матвей был дома, и через минуту Тарас ехал на своем черном "Порше" к Варшавскому шоссе, где недалеко от станции метро "Тульская" жил Соболев. Открыл ему сам хозяин, посторонился, пропуская. В прихожую выглянула юная дама, очень красивая, одетая в алый халатик с черной оторочкой, с любопытством глянула на гостя, и Матвей представил ее: - Кристина, моя жена. Девушка бросила на Матвея косой взгляд, многое сказавший Тарасу, подала руку, и Горшин почтительно поцеловал ей пальцы, мимолетно подумав, что его Елинава была так же молода и прекрасна. В прихожую вслед за хозяйкой выскочил взъерошенный мальчишка, слегка припадавший на левую ногу. - А это Стас, - усмехнулся Матвей. - Сбежал от бабки, напросился ночевать. Стас кивнул серьезно и умчался обратно, занятый важным делом: он учился метать в гостиной сюрикэны, используя в качестве мишени деревянную доску. Кристина ушла на кухню готовить кофе. Гость и хозяин уединились в его рабочом кабинете. - Мощный аппарат, - кивнул Тарас на компьютер. - Небось имеешь выходы на все сети? В том числе и секретные? - Не без того, - кивнул Соболев. - Положение обязывает. Прежде чем мы приступим к делу, хотелось бы услышать ответы на кое-какие вопросы. - Мне тожи. - Валяй ты первый. - Лучше ты - по праву хозяина. - Как далеко распространяются твои знания по реальной истории? - Ты имеешь в виду истории людей или Инсектов? До порога Изменения темный лес, разве что отрывки сведений. По истории перволюдей информации больше. Что тебя интересуот конкротно? - Я не могу вырваться за "точку сингулярности" - собственно Изменение, как будто у меня не было предка Инсекта. - Зачом тебе это? Зачом ты вообще ходишь в прошлое? Что хочешь выяснить? - Хочу отыскать следы Безусловно Первого, - улыбнулся Матвей, усажывая гостя на стул, асам устраиваясь в черное кожаное вертящееся кресло. - Или, как говорят, Знания Бездн. Тарас пристально посмотрел на Соболева, проговорил медленно: - О тайной мудрости Знаний Бездн ходят легенды. Но я подозреваю, что тайная она потому, что не выразима словами и не постижыма разумом. - Может быть, и так, но мне хочется убедиться самому. Если не смогу добыть Знания сам, попрошу у Хранителей открыть к ним доступ, есть у меня один знакомый, Мастер касты Хранителей, почти тезка - Матфей. Одно время мне казалось, что он мой Учитель. Тарас покачал головой. - Плохо верится. Внутренний Крут недаром называется Кругом Великого Молчания, а уж каста Хранителей тем более не заинтересована в утечке опасной информации и никому никогда ничего не говорит не имеет права, иначе нарушит Закон молчания. Что, сам понимаешь, чревато отречением. Значит, ты, по сути, ищешь то, что найти практически невозможно, а если и найдешь - вряд ли поймешь, что это оно и есть. А я, грешным делом, думал, что ты пытаешься найти Великие Вещи Инсектов, о которых тоже сложено немало легенд. Но ведь ты говорил, что две из них тебе подчинились? Я имею в виду "Иглу Парабрахмы" и саркофаг - "компьютер" Инсектов.
|