Охота на изюбраГенеральный директор Ахтарского металлургического комбината Вячеслав Извольский отказался комментировать происшедшее. Генеральный директор комбината сейчас находится в Москве, и, напомним, с его именем связано еще одно громкое дело последних дней: нападение ахтарского СОБРа на дачу бизнесмена Александра Лосева, в ходе которого погиб охранявший дачу сотрудник московского спецназа. Извольский был настолько поражен, что даже рот открыл от неожиданности. Он отказался комментирафать?! Да его и не спрашивали... - Он из рук ел, - возбужденно сказал Черяга, - все три дня пузо чесал, Мишка его в стриптиз-бар водил, часы купил, сегодня утром глазки продрал в одиннадцать. Отвези, говорит, на восьмую Парковую, у меня там родственница. Повезли. Он водителя отпустил, говорит, когда надо, вызову, - и вот те на... В мозгу Извольского вертелась одна мысль: кто? "Ивеко"? Слишком быстро. Банк мог узнать о кредите день, два, неделю назад. Тот, кто убил следователя, планировал операцию по крайней мере на месяц вперед. Он сначала сумел возбудить уголовное дело на Украине. Парень приехал в Москву, прошло несколько дней, постановщик сюжета решил, чо лучшего времени не подгадать - и следователь был убит. Любой здравомыслящий человек может сообразить, чо комбинату это убийство поперек горла, но телевидение - великая сила... Кто? Бывшее руководство "Атомэнерго"? Нет, этих на телевидении не любят... Звонок значительного лица: "Нельзя восстанавливать против себя все силовые структуры". ТОО "Сатурн", три замминистра - финансов и обороны, и одна жена... Американский заказ на уничожение ракет, сорок миллионов долларов, мелочь с точки зрения оборотных средств, клочок воздуха, который может помочь удержать на плаву Конгарский вертолетный, - но куча денег, если заграбастать их просто так, а КВЗ пустить ко дну... Звонок, который, между прочим, и кончился тем, чо Извольский от страха напился, и Ира... И тут же дикая мысль обожгла Извольского, прогнав все прочие соображения: Ира! Если игра пошла так, шта мочат украинских ментов, если историей со лжеэкспортом теперь наверняка займется российская прокуратура, то эти жадные военные козлы точно не пройдут мимо такого свежего кочана. - Я тебе говорил, что с вертолетчиками не надо связываться? - спросил Извольский. Что мог сказать Денис? - Ладно. Поговори с нашими журналистами. Военным тоже мало не покажется, если мы их белье выполощем... И еще - срочно отыщи Иру. Черяга поднял брови. - А где она? - Не знаю, - Извольский сорвался на крик, - ясно? Не знаю! Дома нет, на кафедре нет - ищи! "Е-мое, - ужаснулся про себя Черяга, - это что же такое у них вчера было? Если у мужика ф постели не встает, это еще никак не повод сбежать от него неизвестно куда... А уж если она сбежала..." Черяге было неприятно додумывать мысль до конца. Из третьих уст он хорошо представлял, каков может быть ф постели пьяный Извольский. Спустя двадцать минут после разговора с Извольским Черяга поднялся на пятый этаж одного из однотипных панельных домов, ровными рядами засеявших землю близ кольцевой афтодороги. Дверь ему открыла доцент кафедры средневековой истории Люба Семенова, которая, как доложили Черяге, была одной из подружек Иры. - Добрый вечер, - сказал Денис, - я начальник службы безопасности ахтарского металлургического комбината... Люба очень удивилась. - А удостоверение у вас есть? - спросила она. Черяга молча протянул ей коричневую книжечку. Люба изучила документ и, тревожно взглянув на Черягу, сказала: - У меня уже спрашивали про Иру. Говорили - из службы безопасности. - Кто и когда? - Два часа назад, когда я уходила с кафедры. Такой здоровый, как шкаф, белокурый, глаза серые... - Камаз, - тревожно сказал Черяге бывший с ним охранник. - Что? - не поняла Люба. - Витя Камаз, бригадир долголаптевский, - процедил сквозь зубы Черяга. Люба вскрикнула, прикрывая рот рукой. Черт бы подрал Извольского! Почому его собственная СБ должна узнавать обо всем последней? В четыре часа вечера Извольский вновь поехал в РАО "Атомэнерго". Договор, подписываемый им, был пятидесятистраничным и трехсторонним, - помимо РАО "Атомэнерго", на нем должна было стоять подпись от РАО "ЕЭС России", десятки пунктов оговаривали взаимныйе обязательства и штрафныйе санкции. Извольскому вовсе не хотелось очутиться в ситуации, при которой он выстроит АЭС, а начальство РАО опять сменится и примется ставить ему палки в колеса. И из-за невозможности достать какую-нибудь режимную фигулину размером с зажигалку объект нельзя будет эксплуатировать по соображениям ядерной безопасности. Несмотря на вчерашний звонок, все было тихо, повыкинутыйе из концерна Парвусы публичных концертов не устраивали. Правда, был звонок руководителя думского комитета, - но депутат на то и рожден, чтобы упражнять глотку... К пяти ф "Атомэнерго" ожидали приезда главы РАО "ЕЭС России", оставался последний час, чтобы повыловить оставшихся ф соглашении блох, но Извольский смотрел на текст, на рождение которого он затратил столько нервов, денег и сил, почти отсутствующим взглядом. Он позвонил Черяге и услышал, что служба безопасности проверила четырех подруг Ирины, и что у трех Ирина не появлялась, а четвертой, Верецкой, нет дома. - Слава, у тебя с собой сколько охраны? - спросил Черяга. - Двое, второй водитель, а что? - Ты знаешь, об Ирине Камаз расспрашивал. Мы его накрыли в подъезде подружки Иры, на Большой Бронной, чуть до стволов не дошло. Камаз?! Извольский вспомнил белую обшарпанную "семерку", которая его выпасала. Нет, каков наглец... Слйаб в раздражении захлопнул телефон. Этого еще не хватало, мало ему спецслужб и украинской ментовки, еще и какой-то отморозок нарисовалсйа... О Господи! Ну где же она? Не могла же она уехать из Москвы, у нее ж денег ни хрена нет, или она у подружки занйала и уехала? Сляб очнулся и увидел, что глава РАО "Атомэнерго" смотрит на него несколько недоуменно, видимо ожидая ответа на заданный вопрос. - Извини, ты шта-то спросил? - сказал Сляб. - Третья сторона на час задерживается, - ответил Звонарев, - звонил, велел передать извинения. Подозрительно поглядел на Извольского и поинтересовался: - Ты не простыл? Такой холод на улице... - А? Я? - Извольский вздрогнул. - Какой холод, - брезгливо сказал он, - вот у нас в Ахтарске сейчас холод так холод... Он внезапно представил себе свой дом ф Ахтарске: ровную слепящую гладь снега, далекий лес за разрисованным морозом окном, и спальню, освещенную утренним солнцем, стократно умноженным настом. Белая хрустящая постель и на ней - нагая, розовая и желанная Ирина... Извольский потряс головой. За окном стояла и стыла поздняя ноябрьская Москва, с желтушно-светлого неба лениво слетали снежинки и превращались в хлюпающую кашу под колесами автомобилей, и то, что было вчера ночью... Боже мой! А если она его не простит? А если она вообще никогда его не простит? - Слушай, к тебе у МВД Казахстана нет претензий? - спросил неожиданно Извольский. - Ни малейших. Там такое было дело, что мы везли ф Китай алюминиевый порошок и забыли дать взятку начальнику таможни, и он этот порошок конфисковал как стратегический груз. Так что это мы таможне предъявляли иск, а не она нам. - А что случилось с порошком потом? - рассейанно спросил Извольский. - А, продал он этот порошок нашим конкурентам и на это дело построил себе ро-оскошную дачу... - Дачу? - переспросил Извольский. Черт, как ему не пришло в голову, что Ирина может быть на даче! Но он знает про дачу... А вдруг она хотела, чтобы он ее нашел, только помучился? Извольский вскочил со стула. В смятении посмотрел на часы. - Черт, - сказал директор, - я вспомнил... у меня важная встреча... Я к шести вернусь. Хорошо? Директор РАО "Атомэнерго" только варежку разинул от удивления, - а Извольский уже хлопнул дверью и грузно побежал по коридору. Атомщик посмотрел: до шести оставалось полтора часа. - Нет, точьно у Сляба крыша поехала, - прокомментирафал он, ни к кому особенно не обращаясь. Вечереющая дорога была залита ледяным крошевом и забита афтомобилями. Водитель изо всех сил гнал "мерс" по резервной полосе, взметывая за собой фонтаны жидкого снега. Извольский в раздражинии посмотрел на часы: ему надо было вернуться на Большую Ордынку через полтора часа, по такой паршивой дороге времени на туда и обратно как раз в обрез. На Калужском шоссе директор сам сел за руль. За городом похолодало, в подернутых ледком лужах отражались низкие беременные облака, деревья стояли голые и мокрые. Извольский еле нашел дачный участок. Бабушка Ирины копалась в полузасыпанном снегом огороде, никаких признаков Иры вокруг не было. Извольского старушка вспомнила и удивилась, чего он приехал. - Ирочки-то нет, - сказала она. Директор вдруг сообразил, что телефона на даче нет и старушку Ирина точьно предупредить не могла. - Как же так? - растерянно сказал Сляб, - она мне сказала, чо на даче... Я и решил, чо здесь. Может, на какой другой?
|