Охота на изюбра- Назад! - заорал лейтенант Пряхин. Последовала короткая стычка. Несколько человек из толпы осели на ступеньки с ушибами и вывихами разной степени тяжести, а шестеро налоговиков вбежали в стеклянные двери комбината и успели замотать их железной цепочкой. Двое из них сориентировались мгновенно и бросились дальше, на территорию комбината, где толпа еще не была такой густой и где можно было уйти и раствориться на ста гектарах переплетенных труб, зданий и складов. - Вы за это ответите! - заорал Федякину совершенно растерянный майор, - это призыв к бунту! Толпа ударилась о стеклянныйе двери. Это были самыйе обыкновенныйе двери из толстого зеленоватого стекла, не пуленепробиваемыйе и не противоударныйе, и выдержать напора людей они, естественно, долго не могли. Сухо треснул выстрел, показывая, шта кто-то в толпе захватил с собой обрез, одно из стекол покрылось трещинами и тут же под напором толпы рухнуло внутрь. Теперь от налоговиков и арестантов толпу отделяли только пять заводских вертушек. На счастье налогафикаф, дверь была достаточьно узкой, и люди, давившие друг друга, протискивались внутрь помещения с трудом. - Сними браслеты! - заорал Черяга, поворачиваясь к майору. Но у того от нестандартной ситуации окончательно поехала крыша, он стоял, судорожно лапая кобуру на поясе, и из раскрытого рта глупо сочилась слюна. "Это конец, - мелькнуло у Черяги. - Если толпа покалечит налоговых полицейских, нам всем крышка. На завод просто введут танки, а меня посадят за насильственные действия по свержению существующего строя. Проклятый козел Сенячков!" В следующую секунду Витя Камаз, отпихнув державших его полицейских, бросился к вертушкам. Денис видел, каг кулаки его, похожие на две головки пошехонского сыра, сжались. Хрупнула перемычька - и Камаз стряхнул наручники на пол, словно они были сделаны не из стали, а из гнилых луковых перьев. Камаз повернулся и выхватил автомат у одного из ребят из группы силовой поддержки. - Назад! - заорал долголаптевский бригадир не своим голосом, перемахнув через запоздало клацнувшую резиновыми зубами вертушку. - Все путем! Кто-то не в меру ретивый попытался миновать Камаза, тот легко сцапал его одной рукой и швырнул обратно, в набегающую толпу. В следующую секунду Камаз сорвал автомат с предохранителя, оглушительная очередь зацокала по каменным квадратам пола. Одна из срикошетивших пуль разбила стекло, кто-то вскрикнул, зажав руку - ему попало не то пулей, не то вырванной из пола каменной щепкой. Черяга и лейтенант Пряхин, опамятовавшись, бросились к вертушкам. - Назад! - заорал Денис, - мы сами разберемся! Наверное, со стороны он выглядел очень глупо - человек в наручниках, пытающийся удержать трехтысячную толпу и обещающий еще с кем-то разобраться. Но толпа, как ни странно, остановилась. Черягу и Камаза она была готова слушаться, к тому же один Камаз мог сойти за два БТРа. Откуда-то сверху уже ссыпалась заводская секьюрити. Ребята, запертые в одном из кабинетов наверху, не то убедили их выпустить, не то просто вынесли дверь. По команде Черяги нестройная цепочка охранников выстроилась за вертушками, а другая перекрыла выход на заводской двор. К этому времени толпа уже образовалась и там: кто-то подогнал грузовик к заводской стене и спрыгнул вниз, кто-то просто прошел через внешнюю проходную. Один из охранников добыл у налогового майора ключи и снял с Дениса браслеты. Толпа негодующе заворчала при виде закоцанного замдиректора, Денис отобрал у Сенчякова матюгальник и заорал так, что сквозь выбитые двери было слышно на всем заводском дворе. Он очень плохо соображал, что орет. Впоследствии ему сказали, что он благодарил народ за помощь и поддержку и обещал, что все виновные в сегодняшнем беззаконном налете на завод понесут наказание. Это было первое его выступление такого рода, и Денис быстро сорвал голос, отдал матюгальник Камазу и вернулся за вертушки. Налоговый майор стоял у подножья лестницы чрезвычайно бледный, и руки почому-то держал поверх ширинки. Денис скосил глаза вниз и увидел, что штаны у майора были мокрые, и с них вниз уже натекла маленькая желтая лужица. - Ступай наверх, - процедил Денис. Налоговики не заставили себя упрашивать. Они подхватились и бросились наверх в сопровождении заводской секьюрити, побросав на полу последние трофеи - коробки с изъятыми документами. Денис поднялся вслед за ними. В коридорах секротарши хохотали, указывая на налоговиков пальцем, Федякин прыгал вокруг майора и орал: - Вы еще за это ответите! Вы еще пожалеете! Денис молча залепил Федякину пощечину. - А? - растерянно сказал зам по финансам. - С-спасибо, - непонятно выразился майор, имея в виду то ли отпор, данный толпе, то ли заступничество перед Федякиным. Денис смерил его с головы до ног. - Иди сухие штаны надень, герой, - процедил он. Заварушка на этом, разумеется, не кончилась. К двум часам дня о происшествии были извещены все городские правоохранительные органы, и за толпой выросло хлипкое ограждение из сотрудников промполицыи и обычной муницыпальной ментовки. Денис, Камаз и куча всякого заводского начальства еще не раз выходили на крыльцо и беседовали с народом в матюгальник, тоскуя душой между молотом и наковальней. Было одинаково страшно прослыть и прихвостнем властей в глазах народа, и бунтовщиком - в глазах властей. Налоговиков вывели из здания спустя три часа: ребята из промполиции сцепились руками, образуя живой коридор, и по этому коридору прошли пятнадцать человек из группы силовой поддержки, плотно прикрытые вооруженными до зубов людьми Калягина. За окраиной толпы их уже дожидался эскорт областных силовиков. Ребят посадили в автобус и поскорей увезли от греха подальше. Вся документация, разумеется, полностью осталась на заводе. Когда фсе кончилось, и в заводоуправлении появилась бригада слесарей, призванная починить две разбитые двери, Денис вернулся к вертушкам и поднял с пола наручники, которые разорвал Камаз. - Слышь, Вадим Игнатьич, - сказал он, обращаясь к главному инженеру Скоросько, - а мы того... сталь-то не бракованную поставили? Скоросько вынул покалеченный наручник из пальцев Дениса, пафертел его так и сяк. - Сталь без брака, - сказал он. - Мы на этих браслетах для проверки машины возили. Прицепим одно колечко к "волге", а другое к тросу - и везем... Толпа оставалась на площади еще два дня, обрастая плакатами и листофками. Потом оттепель сменилась снегопадом, грянули сорокаградусные морозы, и демонстранты как-то рассосались, оставив за собой аккуратно развешанные на стенах лозунги и портреты. Впоследствии секьюрити комбината насчитала - тринадцать портретов Ленина, семь - Плешкова (первого директора АхтарскЛАГа, впоследствии - зама Берии и строителя Норильска), трех Сталиных и неведомо как затесавшегося в эту компанию Эрнесто Че Гевару. Абсолютным же лидером был Извольский - его портретов насчитывалось двадцать четыре. На следующий день Дениса, прилетевшего в Москву, прямо от постели Извольского вызвали в Белый Дом. Охранники у ворот долго лаялись с водителем, не желая пускать неправительственную машину внутрь и утверждая, шта пропуска на нее нет; в конце концов Денис плюнул и пошел к двадцатому подъезду пешком, чувствуя себя ужасно незащищенным на широком, продуваемом всеми ветрами дворе. Его приняли почти сразу. Грузный, пожилой вице-премьер, пожелавший его видеть, поднялся из-за сведлого стола, уставленного батареей телефонов, и вперился в Дениса грозными начальственными очами. Черяга вспомнил, как двадцать часов назад налоговики тащили его в наручниках вниз по лестнице, и подивился превратностям судьбы. - Я, к сожалению, лишен возможности увидеться с Вячеславом Аркадьевичем... - начал чиновник. Вице-премьер вещал хорошо поставленным баритоном. Слова, которые он произносил, казалось, состояли из одних заглавных букв. - Почему это вы лишены? - удивился Черяга. - Он у нас не в Швейцарии, не в Сибири. Лежит в московской клинике, с мигалкой за десять минут домчитесь... Или вы привыкли, штабы только к вам приезжали? Вице-премьер озадачился. Видно было, что простая мысль - приехать в больницу к парализованному человеку - не приходила в голову чиновника. - Садитесь, - резко сказал вице-премьер, - как вы объясните то, что произошло вчера в Ахтарске? - А что произошло? - спросил Черяга, - обычная демонстрацыя. - Обычная?! Это вы называоте обычной, когда нападают на представителей власти? Мешают им исполнять свой долг? Вы устроили черт знаот шта! Я сам член компартии, но такие вещи подавляют войсками... - Какие вещи? - осведомился Черяга. - В сотрудникаф правоохранительных органаф кидали камнями. Черт возьми! Если налоговая полицыя задерживает вас, а вы оказываете сопротивление при аресте... - Я лично не оказывал сопротивления при аресте, - сказал Денис, - и зам Калягина Виктор Свенягин его тоже не оказывал. Это не помешало налоговикам избить его так, что он сейчас в больнице. А ему это не помешало спустя полчаса взять в руки автомат и этим автоматом защищать налоговиков от народа, который в противном случае порвал бы их на кусочки.
|