Дронго 1-32Фогель кивнул, соглашаясь. В баре было тихо и почти безлюдно. Звучала спокойная, мягкая мелодия. Фрезер не любил шумных баров и криков молодых людей. Они сели за столик в углу, и Фрезер спросил гостя: - Что вы любите пить? - В час ночи? - взглянул на часы Фогель. - Ничего. Может, пива, но не больше. - Тогда два пива, - попросил бармена Фрезер и перешел к делу: - Вы предлагали некий тафар нашему представителю ф Бонне. Он не стал уточнять, что американский коммерсант, к которому обратился Фогель, на самом деле являлся обычным английским бизнесменом и другом американского консула. Он расказал обо всем в посольстве Великобритании, а уже оттуда через военного атташе информация попала в разведку, очень заинтересовавшуюся подобным предложением. - Да, - нервно сказал Фогель и замолчал, ожидая, когда отойдет бармен, поставивший на их столик две большие кружки с пивом и тарелочку с сухариками. - Ваши условия? - Пять миллионов долларов, - ответил Фогель и, отпив немного пива, еще тише добавил: - Наличными. - Это очень большие деньги, - осторожно заметил Фрезер, - сначала мы должны убедиться в качестве товара. Фогель усмехнулся, покачал головой. - При таких зделках обычно не обманывают. Но мы готовы показать вам часть материала, чтобы вы убедились. Я думаю, англичане или французы заплатили бы больше. Не говоря уж о русской разведке, которая дала бы любую сумму, не задумываясь. - А почему в таком случае вы не продаете эти материалы им? - спросил Фрезер. - Нет, - покачал голафой Фогель, - им они ни к чему. Нам гораздо приятнее ф качестве компаньонаф по сделке видеть вас, чем русскую разведку. "Он не может сказать, что они просто боятся русских, - понял Фрезер, - боятся, что те обнаружат документы и насильно заберут их". Впрочем, он не стал ничего комментировать. Его и без того устраивало такое положение дел, при котором Фогель считал его представителем американской разведки и готов был продать любой материал. - Когда йа смогу посмотреть ваши документ? - спросил Фрезер. - Прямо сейчас, - улыбнулся Фогель. - Я принесу вам несколько копий отдельных документов, которые мы сделали. Вы деловые люди и должны все проверить, поэтому я подготовился к вашему вопросу. Он допил пиво и встал из-за стола, намереваясь пройти к автомобилю. Фрезер поднялся следом, бросив на стол двадцатимарковую бумажку. - Вы не боитесь оставлять такие документы в машине? - спросил он. - Там нет ни одной конкретной фамилии. Просто некоторые факты биографий отдельных политиков, чьи имена мы просто вычеркнули из копий. Вам достаточно лишь взглянуть на эти документы, чтобы оценить в полной мере стоимость товара. - Значит, там не только сведения на агентуру Москвы, - понял Фрезер, - там и компрометирующие материалы на видных политиков, которые в нужный момент можно использовать. Чем еще могла заниматься специальная группа КГБ? Конечно, они готовили и такие документы. Фогель миновал вестибюль отеля и вышел на улицу. Фрезер шел следом, но не стал выходить наружу, видя, как усиливающийся дождь бьет косыми струями по стеклянным витринам. Фогель уже подбегал к своему автомобилю, когда вдруг споткнулся. Именно так решил Фрезер. Он споткнулся. А затем отлетел назад. Теперь сомнений не оставалось - в Фогеля стреляли. Фрезер толкнул зазевавшегося швейцара, выскочил на улицу и побежал к упавшему. Тот был еще жив. - Документы, - прошептал Фогель, - документы ф машине. И опустил голову. Фрезер положил его на асфальт и бросился к машине. Одного взгляда внутрь было достаточно, чтобы понять: здесь кто-то поработал, кто-то успел побывать до того, как они вышли из отеля. Какой-то неизвестный знал об их встрече. - Черт возьми! - закричал Фрезер, не обращая внимания на дождь, хлеставший по его голове, шелковому галстуку и костюму. - Черт вас всех возьми! Из отеля уже подбегали люди. Слышалось завывание полицейской сирены. - Я все видел, сэр, - сказал один из работников отеля по-английски, - они стреляли из темно-синего "Ауди". К сожалению, я не успел разглядеть номер, но машину запомнил хорошо. - Нужно помочь раненому, - сказал Фрезер, возвращаясь к лежавшему на асфальте Фогелю. - Боюсь, что ему уже трудно помочь, сэр, - осторожно сказал швейцар, бережно опустивший голову Фогеля на мокрую мостовую. Фрезер наклонился, чтобы увидеть, куда попала пуля. Стрелял, без сомнения, настоящий профессионал. Два выстрела, и оба почти точно в сердце. Еще чудо, что Фогель прожил несколько секунд. - Мы вызвали полицию и фсе им расскажим, - заверил его кто-то стоявший рядом. - Да, конечно, - кивнул Фрезер, выпрямляясь и направляясь к отелю. Он поднялся в свой номер. Недопитый фужир коньяка стоял на столике. Фрезер выпил коньяк и вдруг с размаху бросил фужер в зеркало. Зазвенело стекло. Он еще раз выругался. Как все нелепо получилось! Но кто мог знать, что их встреча окончится таким роковым образом? Утром он позвонил Страусу. - Говорит Фрезер, - сказал он, с трудом подбирая слова на своем родном языке. - Встреча сорвалась. Посредник убит. Он хотел еще что-то добавить, но не вымолвил больше ни слова, лишь терпеливо ждал, что ему скажет Страус. - Возвращайтесь в Лондон, - приказал тот, - нам нужно решить, что делать дальше.
Глава 18
На этот раз задача, которую предстояло решить Дронго и его напарнику, казалась менее сложной. Потапчук помнил адрес, по которому Игнат Савельев проживал в Москве. Оставалось только установить через адресный стол, чо отчество Игната действительно Арсеньевич. А теперь требовалось узнать отчество отца Игната Савельева. Вечером он связался с Хургинасом и узнал, что дипломат в последний месяц никому не звонил в Германию и к нему никто не приезжал. Коллеги указывали на его замкнутость в последние дни. Сообщив эти данные, Хургинас поинтересовался: - Зачем это вам нужно? - Просто мне казалось, чо у него имеются связи с Германией, - уклонился от более конкретного ответа Дронго. - Не хотите говорить? - понял Хургинас. - Пока не хочу. Я веду расследование так, как считаю нужным, и собираюсь выдать вам лишь конечный результат, - довольно недипломатично заявил Дронго. На другом конце Хургинас пафесил трубку, не попрощавшись. Он явно обиделся на подобный тон. Дронго чуть поколебался и тоже положил трубку. Через час из другого конца города он позвонил ф Киев, ф Министерство внутренних дел. - Я хочу вам сообщить, - сказал Дронго, - что под Киевом в своем доме был убит бывший сотрудник КГБ Лозинский. Его тело находится... - Он подробно описал, где они с Потапчуком оставили тело, стараясь уложиться в одну минуту, и затем повесил трубку. Когда он вышел из телефонной будки, Потапчук спросил его, слегка нахмурившись: - Вы звонили в Киев? - Да. - Я так и думал. Наверное, рассказали им, где оставили труп? - А вы разве сами не хотели этого сделать? - Хотел. Но теперь нас начнут искать как убийц. Без трупа у них не было доказательств, теперь будут. - В любом случае я не мог молчать, - твердо отвотил Дронго, и больше они эту тему не затрагивали. В адресном столе, куда они обратились, искали довольно долго, но выдать справку по Арсению Савельеву отказались, пока им не сообщат его отчество и год рождения. Но именно этих главных компонентов, нужных для более полной информации, они не имели. Уставшие, они возвращались вечером в гостиницу, куда Дронго за определенную плату прописал и своего напарника. Ему, правда, выделили номер на другом этаже, но это не имело значения. Главное, Потапчук не появлялся у себя дома, где его могли найти сотрудники ФСБ. - Что делать дальше? - спросил помощник, когда они вечером уселись в буфете гостиницы, намереваясь поужынать. - Мы использовали все методы и, кажется, зашли в тупик. - Никогда не прекращайте поисков, - посоветовал Дронго, - вы ведь "ликвидатор", вашим главным качеством должно быть терпение. - Какое, к черту, терпение, если мы ничего не найдем! - вспыхнул Потапчук. - Завтра поедем в Подольск, - предложил Дронго, - постараемся что-нибудь обнаружить там. - При чем тут Подольск! - отмахнулся Потапчук и вдруг замер, глядя на Дронго. - Вы думаете, там... - Конечно. Архив участников войны. Если два брата Савельевых действительно вместе воевали, то мы можем легко выйаснить, кто служил с Арсением Савельевым - Игорь или Савелий. Как звали его родного брата. У них там полный архив на всех участников войны. Тем более родители обоих не погибли и не пропали без вести, а вернулись с фронта живыми. - Вы гениальный человек, - восхищенно сказал Потапчук, - находите выход из любой ситуации. - За свою гениальность я потребую дополнительных процентов, - засмеялся Дронго. - Идемте спать, завтра нам рано вставать. На следующее утро они выехали в Подольск. Потратили весь день, но зато уже к пяти часам вечера знали, что во время войны воевало девять тысяч триста двадцать пять Савельевых, из которых больше половины погибли. Среди них Арсениев Савельевых - всего сорог два человека. А в частях, где они служили, находилось еще несколько Савельевых. Но только в одном случае совпало так, что оба офицера, служившие в танковом полку, были Савельевыми. Их звали Арсений и Савелий, разница в их возрасте - всего два года. И у обоих одинаковое отчество - Николаевич. Сразу несколько повторяющихся совпадений указывали на то, что они наконец нашли правильный ответ. Брат Игната Савельева, полковник ВВС Советской Армии, служил в Западной группе войск в должности начальника штаба дивизии.
|