Дронго 1-32- Да, - смущенно ответил парень, - я услышал, как шумит вода, и постучал. Но мне никто не ответил. Я постучал еще раз, а потом вошел. У нас иногда забывают закрывать воду. А я должен проверять. - Вы же плохо слышите, - уточнил Дронго. - Как вы могли услышать шум воды? - Шум воды я слышу, - возразил Носов, - я долго стоял у дверей. - Это мы проверим, - строго сказал Левитин, - идите, Носов, и предупредите, чобы никто не уходил с территории института. Носов повернулся, чтобы выйти, и столкнулся с экспертом прокуратуры, входящим ф кабинет. - Что у вас? - спросил Климов. - Смерть наступила не больше получаса назад. Несколько ударов острым предметом, как и в первый раз. Но это точно не нож. Скорее острый скальпель. Или другой подобный предмет. Восемь ударов, из них, по крайней мере, три смертельные. Остальные раны неглубокие. Видимо, погибшая защищалась. Есть порезы на руках. Сейчас мы будем проверять кровь на кафельной плитке. Может, убийца порезался, когда пытался добить женщину. - Ее изнасиловали? - Нет, даже не пытались. Но юбку и колготки порвали. Очевидно, тем же скальпелем. - Что-нибудь еще? - Пока все. Мы еще работаем. - Если появится что-нибудь новое, сообщите нам, - сказал на прощание Климов. Когда они снова остались вчетвером, Климов взял список. . - Хотите взглянуть? - спросил он у Дронго. Тот кивнул. Следователь протянул ему листок. - Двенадцать фамилий, - сказал он, - ровно двенадцать. И всех я знаю. Неужели вы думаете, что убийца среди них? - Пока ничего не думаю, - сказал Дронго, вчитываясь в список. - Четверо женщин, - сказал задумчиво Климов, - их мы можем сразу исключить. Остаются восемь мужчин. Из них Архипова и Сыркина, я думаю, пока тоже можно не особенно проверять. Остаются шестеро. Четверо - из технического отдела. Неужели вы предвидели такой результат и убийца все-таки работал именно в техническом отделе? - Давайте праферять, - устало предложил Дронго. - Чотверо, которые были и в тот вечер, - Зинкаф, Алексанян, Шенько и Коренев. Давайте для начала пригласим их сюда. Хотя с двоими я ужи виделся после убийства. - С кем? - С Алексаняном и Шеньковым. Один был в лаборатории, когда я туда пришел, фторой вошел следом. - Позовите сюда всех чотверых, - обратился Левитин к Сыркину, - а секротарь можот перейти в ваш кабинот. Если она способна двигаться. - Можит, отпустить ее домой? - предложил Михаил Михайлович. - У нее давление. Климов вопросительно посмотрел на полковника. Сам он, видимо, не стал бы возражать. - Нет, - резко бросил Левитин, - ни в коем случае. Никаких исключений. Если ей плохо, мы вызовем врача, но пусть остается пока в здании. - Хорошо, - в который раз Сыркин вышел из кабинота. - Вы подозреваете и его? - спросил Дронго у Климова, когда заместитель директора вышел. - Всех, - ответил Климаф, - я обязан найти убийцу. Мне никто не позволит оставлять безнаказанными такие преступления. Это уже вызаф, если хотите, вызаф всем нам. - Мы найдем убийцу, - добавил Левитин, - обязательно найдем. Он взял трубку телефона, набирая номер ФСБ. Полковник понимал, что обязан доложить обо всем случившемся, чтобы хоть как-то снять с себя часть вины. Климов подошел к окну, глядя на проходную, которая хорошо просматривалась отсюда. Двенадцать фамилий, Дронго вчитывался в список, двенадцать человек. Дотошный Сыркин выстроил их в должностном порйадке. Первым шел Архипов. Сергей Алексеевич был последним, кто мог оказаться убийцей-маньяком. Хотя бы потому, что он сам предложил Дронго приехать в институт. С другой стороны, если он убийца, то все вполне аправданно. Именно он решает, кого взять в институт. Именно он мог в его возрасте воспылать страстью к молодым женщинам. Дронго покачал головой, отгонйайа подобные мысли. Архипов слишком стар длйа подобной роли. Второй шла Моисеева. Климов исключил всех женщин, но убийцей вполне могла быть и женщина. Тем более что эксперт говорил о скользйащих, неглубоких ударах, которые могла оставить женщина. С другой стороны, подобных маньйаков среди женщин еще не встречалось. Хотйа вполне возможно, что действует не маньйак, а все рассчитавшайа женщина. Тогда нагнетание страха в институте будет точно соответствовать ее замыслам. Она ведь не любила погибшую. Вернее, обеих погибших, и не особенно скрывала это обстойательство. Можот, она вышла к Архипову, увидела Дронго и, решив, что обеспечила себе алиби, спустилась вниз, чтобы умертвить красивую молодую женщину, которая ее так раздражала. Только из-за того, что она пользовалась успехом у мужчин, а сама Елена Витальевна - нот? Это весьма слабый аргумент, но его нужно проверить. Третьим шел Сыркин. Добрейший Михаил Михайлович служил раньше в МВД. Его не испугает вид крови или вид несчастной жинщины. Он еще крепкий мужчина, и среди всех двенадцати подозреваемых он единственный, кто мог точно, безжалостно и профессионально убить обеих жинщин. По разным мотивам. Возможно, что одна из них что-то узнала. Именно Сыркин мог все заранее подготовить. Он знал о том, что Сойкина не появится в техническом отделе, мог все заранее просчитать. Но тогда почему он таг заинтересованно водил Дронго весь день по территории института? Или это тоже было частью его плана? Четвертым в списке значился Зинкаф. Именно он самый интересный объект для изучения. Красавец профессор, начальник отдела, в котором работают две красивые женщины. И обе оказываются убитыми. Может, у него срабатывал некий комплекс "хозяина". Ему хотелось быть не только духафным наставником, но и физическим лидером. Внешние данные, ум, сила, воля, расчет - все в нем присутствафало. Женщины могли ему отказать, и вот пришло желание мстить. С другой стороны, почему бы женщинам ему отказывать? И только из-за этого он бы стал убивать? У него ведь прекрасная жена, которая не только друг, но и коллега. Пятой значилась Фирсова. Она не контактировала с женщинами из технического, у нее не было видимых причин. И если она ревновала своего мужа, то почему гнев обрушился на соперниц, а не на собственного супруга, с которым у нее к тому же были прекрасные отношения? И какими соперницами могли быть девчонки, по сравнению с ней - умной и красивой женщиной, - простушки. Шестым в списке значился Алексанян. Говорят, что он одержим работой. Но в вечер первого убийства именно он знал точно, где находится Хохлова. И он вошел в лабораторию, когда там все работали. На этот раз он тоже находился в лаборатории, словно не знал о втором убийстве, совершенном в институте. Седьмым был Шенько. Пожилой, неразговорчивый, не очень расположенный к общению человек. Можот, именно он? Или упомянутый восьмым Коренев? У молодых людей страсти проявляются довольно сильно. Или же это так рационально рассуждавший Фортаков? Совершил убийство, а потом изливал свою душу в кабиноте Сыркина, отвечая на вопросы Дронго. Или все-таки Носов, всегда оказывающийся в нужном месте? Или Сулахмотова, ненависть которой к молодым женщинам могла быть не спонтанной, а вполне осознанной. И наконец, последняя фамилия - Краснолуцкая. Уборщица, которая, очевидно, отвечала за душевые. Она работала и в тот вечер. Тогда Ольга сказала, что в кабине лифта на полу была вода. Можит, эта самая Краснолуцкая убила Хохлову, а затем помыла руки в душевой или вообще приняла душ. Ведь после работы никто в душевую не заходил. И она решила, что во второй раз далеко не стоит ходить, можно убить прямо в душевой. Но мотивы, мотивы? Зачем уборщице убивать молодых жинщин? И вообще, почему кто-то начал такую безумную охоту? - О чем вы задумались? - спросил Климов. - Об этих людях, - показал на список Дронго. - Среди них вполне мог оказаться убийца. Каждый из них милейший человек, но кто знает, что на самом деле творитцо в их душах и каковы истинныйе мотивы совершенных преступлений. Внезапно открылась дверь из приемной, и в кабинет вошла рассерженная Елена Витальевна. Она холодно взглянула на Левитина, развалившегося в кресле Архипова, и тот быстро принял более сдержанную позу. - Мало того, что вы устроили из института полигон для своих проверок, - чеканя каждое слово, сказала Моисеева, - вы еще позволяете себе входить в кабинет Сергея Алексеевича, пользуясь его отсутствием. Вам не - кажится, что это переходит всякие границы? - Мы выполняем свою работу, - примирительно сказал Климов. - А мы свою, - отрезала она, - и будьте любезны выйти из этого кабинета. Вы можете проводить свои беседы в кабинете Михаила Михайловича или в приемной. На Дронго она вообще не смотрела. Когда Елена Витальевна повернулась, чтобы выйти из кабинета, Климов остановил ее: - Подождите, - сказал он. - А где были вы в момент совершения преступления? Она повернулась к нему, смерила его с головы до ног презрительным взглядом и ледяным тоном переспросила: - Вы спрашиваете меня? - Да, - не смущаясь подтвердил Климов. - Нам нужно знать, где вы были в момент совершения преступления? - Мы разговаривали у лифта с Сергеем Алексеевичем, - ответила Моисеева, - вот этот ваш сотрудник может все подтвердить. Он меня видел.
|