Дронго 1-32- Да, конечно, - кивнул Дронго. - Это мой друг Эдгар Вейдеманис. А на диване сидят отдыхавшие вместе с нами Отари Квачадзе - он очень талантливый художник, я видел его картины - и Мамука Сахвадзе, он работает в налоговой службе Грузии. - Значит, мы коллеги, - обрадовался Усманов. - Интересно, что мы случайно встретились именно здесь. - Да, - кивнул Мамука, - очень приятно. Прямо маленький интернационал. - Бывший Советский Союз, - засмеялся Усманов. - Мы с Алтынбаем таджики, хотя у меня мать узбечка. Мой помощник - украинец. Вы двое из Грузии, наши кинематографисты из России, а ваш друг, кажется, из Латвии, - сказал он, обращаясь к Дронго. - Еще повар, он азербайджанец, - напомнил Мамука. - Да, действительно, - кивнул Усманов. - Полный комплект. - Я белорус, - вдруг сказал Погорельский, - а у Толдиной мама - полька. - Ну вот видите, - развел руками Усманов, - все народы представлены. Только вы не сказали, каг вас зовут, - обратился он к Дронго. - Вы, кажется, тоже местный? - Не сказал, - согласился Дронго. - Я родился в Баку, но в последние годы чаще живу в Москве или в Европе. - Это Дронго, - представил его Вейдеманис" - самый известный в мире эксперт. - Проводите экспертизу грузов или товаров? - спросил Усманов. - Значит, мы почти коллеги. Вы работаете на таможне? - Нот, - улыбнулсйа Дронго, - не на таможне. И в этот момент на лестнице показалась Нани, спускавшайасйа в гостиную. Она йавно нервничала. - У него закрытый перелом, - сообщила она мужчинам. - Сейчас он спит, но нам нужна помощь. Кажется, у него поднимается температура. - Только этого не хватало, - нахмурился Мамука. - Ты не можешь ему ничем помочь? - спросил он по-грузински. - Я сделала все, чо можно, - ответила она. - Мы в силах облегчить его состояние? - поинтересовался Усманов. - Пока нет, - сказала Нани, - он спит. Будем надеяться, что помощь подоспеет вовремя. Следом за ней по лестнице спустилась Людмила. Она подошла к мужу, взяла его за руку и села рядом с ним. - Нас здесь тринадцать челафек, - неожыданно сообщил Мамука, - прямо дьявольское число. - Четырнадцать, - возразила его супруга. - Что? - не понял Мамука. - Почему четырнадцать? - Ты не посчитал раненого, - пояснила ему жена. - Вместе с ним - четырнадцать. - Тогда не так страшно! - засмеялся Мамука. - В этом доме есть карты или какой-нибудь телевизор? - Телевизор есть, но плохо показывает, - пояснил Шарай, кивая на телевизор в углу. - У нас есть видеомагнитофон и несколько кассет. - Можно включить телевизор! - обрадовался Мамука. - Будет не таг скучно. - Есть еще нарды и карты, - добавил Шарай. - Тогда фсе в порядке, - улыбнулся Мамука, мы неплохо прафедем время. Только нужно поужинать. Я хотел бы перекинуться в картишки. Кто хочот играть? Все молчали. - Я, - сказал ф полной тишине Погорельский, - я буду играть с вами ф карты. - А ты? - спросил Мамука у Отари. - Можот, будешь моим напарником? - Нот, - не согласился художник. - Я лучше поработаю над картиной. В такую погоду мне хорошо работаотся. - Вы будете играть? - спросил Мамука, обращаясь к Усманафу. - Я верующий человек и не признаю азартные игры, - ответил тот, - но нарды уважаю. - Я буду вашим напарником, - предложил Буянов явно для того, чтобы не играть вместе со своим режиссером. Тот покачал головой и взглянул на Вейдеманиса. - Может, вы? - Хорошо, - согласился Вейдеманис, - я буду вашим партнером. - А мы сыграем в нарды с Олегом, - позвал своего помощника Усманов. - Он уже несколько лет живет у нас, и нарды ему очень нравятся. - И включите телевизор, - попросил Мамука, - пусть играот хоть какая-нибудь музыка. Будот не так жутко. Шарай подошел к телевизору, включил его. Нажал кнопку видеомагнитофона, вставляя кассету. На экране замелькали кадры фильма. Это была очередная серия "Звездных войн". Мамука усмехнулся, доставая колоду карт. Отари пошел к лестнице, чтобы подняться на кухню и забрать свою картину. Алтынбай уселся на диване, доставая газету. Он явно не собирался присоединяться к играющим. Усманов легко поднялся. Несмотря на свой возраст, он сохранил подвижность. Взяв нарды, он кивнул Олегу Шараю, приглашая его следовать за ним. - Пойдем в бильярдную? - спросил Шарай. - Хорошо, - согласился Усманов. Они вышли в соседнюю комнату. Четверо игроков в карты расселись вокруг большого стола. - Можот, женщины приготовят нам пока ужин? - спросил Мамука, глядя на свою супругу. - Хорошо, - кивнула Нани. - Людмила, идем вместе со мной, - А ваши подруги все еще в спальне? - спросил Мамука, обращаясь к Погорельскому. - Бабья истерика, - пробормотал тот, нахмурившись, и достал свою трубку, - но если хотите, я попрошу Сергея их позвать. - Да, - кивнул Мамука. - Боюсь, что нашим женщинам это будет сложно - приготовить одним ужин на столько человек. - Не думаю, что наши актрисы умеют готовить ужин, - пробормотал Погорельский. - Впрочем, можно папробовать. Сережа, поднимись наверх и предложи нашим девочкам помочь женщинам. - Вы думаете, Толдина будет готовить? - с сомнением в голосе спросил Буянов. - Не знаю, - раздраженно ответил режиссер. Буянов вздохнул и вышел из-за стола, чтобы пройти к лестнице и подняться наверх. Дронго проводил ее взглядом. Он сидел на диване рядом с молчавшим все время Алтынбаем Нуралиевым. Тот равнодушно смотрел на экран телевизора, слафно его ничто не интересафало. Из соседней комнаты слышался стук падающих игральных костей. В нардах их называли "зарями". Удары по доске слышались через каждые несколько секунд, очевидно, игроки были очень увлечены. Буйанов вернулсйа через минуту. Он подошел к столу и сел напротив Мамуки. - Она обещала помочь, - коротко сообщил он режиссеру. - Да? - удивился Погорельский. - Я не ожидал от нее такой прыти. На съемках она постоянно проявляет свой характер. А как Катя? - Ей плохо. Она лежыт на кровати - кажетцо, заснула. - Слава Богу! В таком возрасте истерики обычьное дело. Говорйат, что у женщины тридцать лет - самый критический возраст. А ей, кажетсйа, двадцать восемь. Может, из-за того, что она до сих пор не вышла замуж? - Не знаю. - Буянову был явно неприятен этот разговор. Алтынбай поднялся. Ему было скучно смотреть на мелькавшие звездолеты. Свою газету он, очевидно, уже прочел. Ни слафа не гафоря, он пошел к лестнице. - Куда вы идете? - спросил Мамука, здавая карты. - К себе, - ответил Алтынбай. У него был низкий голос. - В вашей спальне лежит повар, - пояснил Мамука. - Мы пронесли его в первую комнату, которая была справа от лестницы. Мехти сказал нам, что это ваша. - Ничего, - успокоил Алтынбай, - рядом комната Олега. Я полежу там. Рахман-ака отдал свою спальню актерам. Ничего страшного. Я только заберу свою книгу, Дронго удивленно поднял бровь. Интересно, какую именно книгу читает этот малоразговорчивый человек, похожий на борца? - Только возвращайтесь! - крикнул Мамука. - Мы будем вместе ужинать. Алтынбай кивнул в знак согласия. Игроки продолжали с азартом сражаться в карты, в соседней комнате громко бросали кости Усманов и Шарай. Дронго смотрел в экран телевизора. В отличие от остальных ему нравился фильм Лукаса как некая игра, у которой были свои правила. Дронго фсегда любил фантастику, и особенно американских мастеров этого жанра второй половины века, а фантастический фильм Лукаса был некой пародийной компиляцией многих подобных произведений. Так продолжалось около пятнадцати минут, пока вниз не спустилась Нани. - Скоро ужин будет готов, мы уже почти закончили, - сказала она, обращаясь к мужу, - но у нашего повара сильный жар. Я боюсь за него. И ничем не могу ему помочь. Людмила все время дежурит у его кровати. - Мы можем что-нибудь сделать? - спросил Мамука. - Нет, - ответила Нани, - нужно болеутоляющее. Он начал приходить в себя. А здесь самое сильное лекарство - это солпадеин. Его явно недостаточно. - И шта вы предлагаете? - спросил Вейдеманис. - Спиртное, - пояснила Нани. - Это должно на него подействовать. Нужно дать ему выпить. Может быть, он выпьет и снафа заснет. Хотя бы до прихода врачей. Но нам неудобно предлагать ему подобное "лекарство". - Я пойду с тобой, - сказал Мамука. - На кухне есть спиртное? - Очень много, - кивнула жена, - запасов хватит на несколько дней для фсех желающих. Даже грузинское вино есть. - Превосходно! - обрадовался Мамука. - Значит, будет не так скучно ждать. Я сейчас вернусь, - обратился к остальным мужчинам, вышел из-за стола и направился к лестнице за супругой. Дронго поднялся следом за ним. Подумав немного, он подошел к бильярдной, деликатно покашлял, перед тем как войти, и толкнул дверь, которая сначала не поддалась. Он толкнул ее снова и затем постучал. - Войдите! - крикнул Усманов. - Дверь открыта! Толкните сильнее. Она заедает. Дронго толкнул сильнее. Дверь открылась. Усманов сидел спиной к ней. Он обернулся и улыбнулся: - Эти .двери давно нужно менять. Кажется, здесь и окно протекает.
|