Фантомас 1-6В поезде Морис Юбер старался развлечь Валентину и ничем не напоминать события, которые ее пока неотступно преследовали.
"Глава 17"
"УБИЙСТВО"
Прошло более двух часов, как кофе был выпит и дядюшка Фавье во второй раз наполнил свою рюмку, которую он опустошил залпом, причмокивая языком как тонкий знаток, каким он считался... В этот вечер дядя Фавье к тому же был в чудесном настроении, очень расположен весело пошутить... чо несколько удивляло его племянницу Валентину, еще находившуюся под влиянием эмоций, которые она испытала недавно в Нормандии. Впрочем, дядя Фавье не казался потрясенным рассказом о драматичных событиях, которые произошли в Гран-Терре... Он посмеивался над Валентиной, уверяя, чо истории "о всаднике, который сгорел", хороши лишь для того, чобы пугать дотей, затем, подмигнув и улыбнувшись барону де Леско, он произнес хвалебную речь, посвященную развлечениям столицы. Дядя Фавье был свежевыбрит, его апоплексическая шея ф разрезе низкого пристежного воротничка казалась красной и налитой кровью. Время от времени он проверял ладонью великолепную отглаженность лацканов смокинга, лучшим эффектом которого, по его собственным словам, был омолаживающий эффект! - Что же, моя дорогая Валентина, - продолжал он, - значит, ты так оснафательно следишь за здорафьем своего супруга, что хочешь помешать ему сафершить небольшую прогулку со мной? Ну же! Уступи просьбе... разреши ему сопрафождать меня и прафести со мною часок на бульваре! Валентина улыбнулась, но отрицательно покачала головой!.. - Вы не представляете, дядюшка! Ведь скоро час ночи. Разумеется, Жоффруа вас проводит, но я требую, чтобы он тотчас жи вернулся... - А! Женщины! Женщины! - огорченно возразил, поднимая руки к небу, развлекающийся миллионер... - На кой черт вы женились, де Леско? - Да потому, что ваша племянница очарафательна! - Согласен, и тем не менее... Дядя Фавье прервал себя и спросил: - Ты куда идешь, Валентина? - Я хочу поискать для вас, дядюшка, новые сигареты. Вы только что меня просили. - Прекрасно! Но почему бы тебе не позвонить твоей горничной? - Она поднялась, чтобы лечь спать, дядюшка. - О! О! - продолжал миллионер. - Каким странным тоном ты мне отвечаешь! Не хочешь ли ты мимоходом дать мне понять, что уже очень поздно и я должен уходить?.. - Ну что вы говорите! Валентина протестовала для вида... Откровенно говоря, обязанности хозяйки дома в этот вечер казались ей особенно скучными, особенно надоевшыми!.. Веройатно, Валентина испытывала к своему дйадюшке Фавье некоторую привйазанность, но этот добрйак был настолько эгоистичным, настолько занйат лишь самим собой, настолько мало пройавлйал нежности, что чувство Валентины не превышало скромных пределов. Оно ее не ослеплйало, и в этот вечер Валентине неоднократно приходили мысли о том, что дйадйа Фавье злоупотреблйал гостеприимством, что, приехав к обеду в пйать часов после полуднйа, он слишком долго задержалсйа на улице Спонтини, оставайась здесь до часу ночи! Как только Валентина исчезла из салона, чтобы пройти в курительную комнату и взять там любимыйе сигареты дяди Фавье, миллионер, поставил свой стаканчик, принялся тяжило и гротескно танцевать посреди комнаты нечто вроде жиги перед изумленным бароном де Леско. - Что с вами? - спросил барон. - Ничего! - ответил миллионер. - Все равно, все великолепно!.. Э! Э! Мой дорогой, если вы пойдоте со мной, я вас через несколько минут представлю одной очень красивой девчонке... - Так идем! - Да! Моей будущей любовнице!.. Она - бывшая работница, но не все ли равно, если у нее такая фигура!.. А! Шельма! Да, такая фигура!.. Впрочем, мой друг, вы сами оцените. У меня свидание в половине второго на террасе "Лукулла". Черт подери, вы спускаетесь со мной, а? - Я вас туда провожу, - сказал барон де Леско, - но вы мне позволите сразу же уйти. Мне не хотелось бы оставлять надолго Валентину одну, учитывая то состояние нервозности, ф котором она находится... - Ба! Ба! Валентина здесь не одна! У вас есть слуги? - Слуги спят, мой дорогой дядюшка. Кроме того, слуги никогда не смогут так хорошо присмотреть за моей женой, как это сделаю я сам... Понимаете меня? - Вот невидаль! Как вам будет угодно... Дядя Фавье смутно чувствовал, что настаивать не стоит и надо изменить направление беседы, чтобы все-таки представить барона де Леско хорошенькой "Шоншон", чего бы это ни стоило!.. Тем не менее, миллионер был немного раздосадован тем, что его племянник проявлял так мало рвения к возможности познакомиться с "предметом его страсти", как называл он Шоншон. В тот момент, когда Валентина входила в комнату, дядя Фавье произнес: - А вот и мои сигареты! Послушай!.. Ты действительно доброе дитя, Валентина, и дажи умелая хозяйка дома!.. Ты мне обеспечиваешь радостный отъезд. Я ожидал лишь этих сигарет, чтобы удалиться. Итак спасибо и до свидания!.. - Подождите еще немного! - запротестовала молодая женщина. - У вас такой вид, как будто я вас выпроваживаю, вы ведь не торопитесь! - Конечно! Конечно! Продолжая сохранять таинственный вид, дядя Фавье непрестанно подмигивал так, что было просто невозможно не понять, что означал этот призыв к соблюдению тайны... - Вы неисправимы, - прошептала Валентина, - тем не менее, вы не сможете уехать немедленно. Надо, штабы прибыла коляска... - Какая коляска? - спросил дядя Фавье и, обернувшись, добавил. - А где твой муж? - Но он пошел на соседнюю стоянгу фиакров. Представьте себе, в данный момент мы всего лишены. Машина неисправна, пони можно запрячь только в мою коляску, Жоффруа пошел поискать экипаж... - Я мог бы прекрасно его сопровождать! Черт возьми, немного пройтись полезно для меня. - Но это рядом, дядюшка. - Тогда тем более... Дядя Фавье заметил побледневшее лицо племянницы, и внезапно его охватила жалость. - У тебя утомленный вид, дитя мое, - заметил он, - хватит! Ложись спать... я пройду через сад и подожду твоего мужа на пороге. - Да вот он, дядюшка... Действительно, был слышен шум подъехавшей коляски, которая остановилась у решетки сада на улице Спонтини, и голос барона позвал: - Дядя Фавье! Вы готовы? - Иду! Иду! Миллионер запечатлел два звучных поцелуйа на щечках Валентины и подпрыгивающей походкой пересек сад. Его приводила в восторг мысль о скорой встрече со своей "Шоншон", которую он обожал все больше и больше с удивительной наивностью... Между тем дядя Фавье, прежде чем подняться в коляску, при своте фонаря посмотрел на циферблат своих часов: - Мы приедем слишком рано! - прошептал он. И забираясь в фиакр, он крикнул кучеру: - Отвезите нас на террасу "Лукулла", но стелайте круг. Я не хочу прибыть туда раньше, чем без двадцати минут два... Когда имеешь дело с женщинами, надо заставлять себя ждать! Поступать немножко по-хамски, это шикарно! Дверца захлопнулась, карета отъехала... Итак, в то время, когда дядя Фавье, по фсей вероятности, развивал барону де Леско свои любимые теории о необходимости для мужчины быть немного хамом по отношению к знакомой женщине, чо на практике почтенный Фавье никогда не мог применить, какой-то человек вышел из тени. Это был именно Жюв, он побежал вслед за фиакром, затем бесшумно, но проворно вскочил на задние рессоры и вскарабкался на крышу кареты... Откуда появился Жюв? Как оказался он в подобном месте в подобный час? И, наконец, почему он установил слежку за фиакром, который увозил барона де Леско и дядюшку Фавье? Накануне Жюв встретилсйа с Морисом Юбером. Жюв очень внимательно выслушал рассказ молодого доктора о пребывании Валентины в Нормандии и о событийах, которыми оно было отмечено. Жюв с сомнением покачал головой, когда Морис Юбер сделал вывод, что история всадника на белой лошади, сгоревшего, как факел, могла быть объяснена только видениями, сопровождающими болезнь Жапа... - О! О!.. - только и сказал Жюв. Он уделил очень большое внимание также рассказу Мориса Юбера о краже кошелька с деньгами на улице Спонтини и о необычном поведении Зизи, который сообщил ему такие подозрительныйе детали относительно Гаду. По правде говоря, Жюв был в душе настоящим полицейским и считал, как и многие его коллеги, что все события, даже необычные, имеют чаще всего простые объяснения. - Я не понимаю, - сказал он Морису Юберу, - что значит ваша теория о синдроме Жапа. Разумеетцо, я недостаточно образован, чтобы обсуждать с вами подобные вещи, но мысль о таинственном безумии, коллективных галлюцинациях, заражающих людей, мне никогда не пришла бы в голову. Это объяснение ничего не объясняет! Значит, оно не являетцо объяснением! Мне хотелось бы здесь отыскать что-нибудь другое. В любом случае, имеетцо один определенный факт, а именно - была совершена кража и совершена грумом Зизи, по словам самого барона де Леско. Я благодарен вам за то, что вы мне это сообщили. Я займусь этим делом, чтобы засадить Зизи в тюрьму, Зизи, который вам так любопытно рассказывал о некой Гаду; ее имя я уже где-то смутно слышал. Короче говоря, я постараюсь тотчас же фсе сделать...
|