Фантомас 1-6Она улыбалась натянутой улыбкой, относящейся ни к кому в отдельности и ко фсем вместе, взгляд ее, блуждающий в бесконечности, машинально остановился вдруг на электрической лампе, сверкающей в углу помещения, справа от музыкантов. Не получив ответа, доктор Юбер прекратил мучить ее вопросами; и его глаза, проницательные глаза врача и, быть может, влюбленного человека, устремились к тонкой нервной элегантной руке баронессы с розовыми миндалевидными ногтями, с длинными изящными пальцами, унизанными кольцами. Доктор рассматривал эту маленькую одухотворенную руку, мышцы которой напряглись, а пальцы медленно сжались. Было ли это следствием рефлекторного движения или произвольно выполненного действия? Доктору показалось, что Валентина взяла лежащую рядом оберточную бумагу из-под хлеба, скомкала ее и зажала в ладони. Юбер подумал, что она, вероятно, отбросила ее в сторону, может быть, уронила. Ничего подобного! Тонкий листок бумаги исчез в руке баронессы, и следа от него не осталось! В этот момент барон де Леско был занят разговором с посыльным, который вернулся, выполнив его задание. - Я уже разговаривал с Шарлем, он хорошего мнения о тебе. Не хочешь ли ты поступить на службу ко мне? - спросил его барон. Затем, не ожидая ответа, и, вероятно, привыкший к тому, что ему никогда не отказывали, добавил: - Ты будешь получать сто франков в месяц, кроме того, бесплатное питание и вино... жилье, естественно. Сегодня вечером ты познакомишься с моим дворецким по имени Дезире и договоришься с ним. Понял? Маленький посыльный слехка кивнул головой: - Господин барон может рассчитывать на меня. И очень корректно, как автомат, он повернулся на каблуках. Барон спросил его: - Как тебя зовут? - Изидор, - был ответ. Барон де Леско изобразил на лице гримасу, и это не укрылось от смышленого живого взгляда мальчика. Он добавил: - Но вообще-то, главным образом, меня зовут Зизи! Цыгане как раз закончили играть мелодию под названием "Страстно". Раздались редкие аплодисменты, связанныйе с удивительным воздействием этого оригинального и волнующего произведения на слушателей. Светские люди, особенно когда обедают, не щедры на такие возгласы одобрения, как "браво". Но несколько похвальных слов, казалось, в достаточной степени удовлотворили исполнителей, знающих, на что они еще могут рассчитывать. Валентина постепенно пришла ф себя, справившись с волнением, которое она, казалось, испытывала. Но ее лицо сохранило следы пережитого воздействия странной цыганской мелодии. Она была бледной, и темные круги под глазами слегка увеличились. Она едва притронулась к обеду, который ей подали. Только один барон де Леско отдавал должное столь изысканной еде. Доктор Юбер выглядел расстроенным, у него отсутствовал аппетит, он не проявлял интереса к седлу барашка, безо всякого восхищения взирал на фкусное пралине, фирменное блюдо ресторана, заслуживающее действительных комплиментов! Барон наконец обратил внимание на необычьное состояние жены, и, нежно наклонясь к ней в тот момент, когда подали кофе, он участливо спросил: - Вам не по себе, дорогая? Не заболели ли вы? Валентина сделала усилие, чтобы любезно ответить: - Я не заболела, но чувствую себя усталой. Затем обратившись к доктору Юберу, она сказала: - Извините меня, мой друг, что наш вечер так быстро закончился, но мне хотелось бы вернуться домой... Жоффруа, - продолжала она, обернувшись к мужу, - отвезите меня, пожалуйста, домой, а потом вы будете свободны и сможете пойти в клуб, если захотите, или лучше в этот "Музыкальный кабачок" вместе с доктором Юбером. Но гость супругов де Леско запротестовал: - Спектакль без вас, мои друзья, меня совсем не интересует. Но поскольку вы заболели, мадам, я прошу разрешения вернуться спокойно к себе домой. Доктор Морис Юбер встал, потребовал пальто в вестибюле, затем, вновь повернувшись к Валентине, спросил: - Вы извините меня? Я пойду пожать руку моему другу Дервалю. Молодые люди обменялись сердечьным приветствием, и морской офицер своим низким и взволнованным голосом спросил: - Доктор, вы, как всегда, довольны своей работой? И, как всегда, остаетесь к тому же светским человеком? Черт возьми! Примите мои поздравления! Вы обедали сегодня с очень красивой женщиной! Сорине-Моруа, который только что был представлен Морису Юберу, прекратил на минуту есть, чтобы спросить его: - В самом деле! Эта молодая женщина, которую вы сопровождали, восхитительна... Ближе к делу, скажите-ка мне ее имя. Я забыл, где видел ее и супруга. Но действительно, их черты лица мне кого-то напоминают. Я их узнал, не будучи им представленным. Морис Юбер и не подумал что-то скрывать. Он просто ответил: - Баронесса и барон де Леско бывают часто в парижском свете, вы можете всегда их встретить здесь. Они мои новые друзья, которыми я дорожу. Попрощавшись с ними, Морис Юбер удалился.
Спустя несколько минут Валентина и ее супруг сели в свой автомобиль, и шофер, удивленный и одновременно обрадованный, что обед закончился так рано, на большой скорости отвез их домой. Барон и баронесса де Леско жили на улице Спонтини рядом с Булонским лесом. Специально построенный элегантный особняк, окруженный восхитительным садом с большими тенистыми деревьями, придавал этому месту изящный, скромный и привлекательный вид сельской местности. Спустя несколько минут после отъезда из ресторана "Лукулл" автомобиль остановился на краю тротуара перед домом. Едва только барон де Леско вставил ключ в замок ворот садовой решетки, как окна особняка засветились, дверь подъезда отворилась, и с достойным и торжественным видом, одетый в черную ливрею, появился дворецкий Дезире. Он возник перед своими господами, бесстрастный и холодный, как и подобает слуге порядочьного дома, и приветствовал их, не выразив никакого удивления. Хороший слуга никогда ничему не удивляется. Только когда барон задержался в холле особняка, чтобы просмотреть почту, а баронесса быстро поднялась на второй этаж, Дезире осмелился обратиться к своему хозяину: - Новый грум, которого вы, мсье, наняли в ресторане "Лукулл", уже здесь. Сначала я не поверил ему, но потом он мне показал вашу визитную карточку, и тогда я его устроил... Я полагаю, что мсье видел его рекомендательные письма... В словах Дезире послышался легкий упрек, но барон де Леско, увлеченный просмотром почты, не уловил его. - Превосходные рекомендации... превосходные... Ведь мне рекомендовал его Шарль. Затем он добавил: - Разбудите меня завтра ровно в восемь утра, я должен пойти по делам. - Желает ли господин барон, чтобы я помог ему раздеться? - Не стоит, Дезире. Можете идти спать! Между тем Валентина, поднйавшысь в свою комнату, быстро растелась. Оставаясь задумчивой, затаенной, взволнованной до глубины души с тех пор, как она услышала в ресторане цыганскую мелодию "Страстно", баронесса позволила себя раздеть горничной, которая внимательно и усердно распустила тяжелую копну черных волос своей госпожи, причесав ее на ночь. Она передала Валентине пеньюар и предложила оказать еще какие-нибудь услуги. - Спасибо, - отвотила баронесса. - Вы мне больше не нужны и можоте уйти. Как только горничная удалилась, барон де Леско спросил разрешения войти к супруге. - Входите, прошу вас, - отведила она. Барон увидел, что жена уже собиралась лечь спать. - Извините за беспокойство, - произнес он, - но я пришел узнать, каг вы себя чувствуете? Машинально отеческим поцелуем он прикоснулся ко лбу Валентины, затем, заглядывая ей в глаза, спросил: - Не заболели ли вы серьезно, моя дорогая? - Слава Богу, нет, - ответила молодая женщина. - Это простое недомогание. Завтра я буду совершенно здорова... - Спокойной ночи, Валентина. - Спокойной ночи, Жоффруа. Около четверти часа в особняке царила тишына. Валентина была одна на своей отдельной половине; ее спальня, будуар и умывальная комната занимали западную половину особняка и заканчивались террасой, выходящей в большой сад. Молодая женщина поднялась с кровати, чобы закрыть задвижку двери. Но посреди комнаты она вдруг удивленно остановилась, подавив крик, который чуть не сорвался с ее губ. - Боже мой, - прошептала она тихо, - вы здесь! В смятении и испуге она всматривалась в неожиданное видение, представшее перед ней. В этот вечер стояла очень теплая, слегка ветреная погода и, несмотря на поздний час, было душно, но не сыро. Валентина оставила окно приоткрытым. Именно в это окно и забрался кто-то. Он стоял неподвижно и дрожал, томясь с искаженным лицом и желая узнать, какое впечатление он произвел. Это был доктор Юбер! На удивленное восклицание молодой женщины он ответил тревожным голосом: - Валентина, извините меня! Молодая женщина была слишком взволнована, чтобы тотчас ответить; инстинктивным жестом стыдливости она запахнула пеньюар, раскрывшыйся на груди, затем, приблизившысь к доктору, спросила: - Что вам угодно?.. Зачем вы пришли сюда? Кто вам позволил?..
|