Фантомас 1-6
- Кувшин красного, папаша Корн! - раздался грубый мужской голос. Трактирщик поднял голову и прищурился. В помещение вошли двое здоровяков, разбойничавших когда-то под началом Сторожа. Это были печально известные своей жестокостью Горелка и Иллюминатор. Последнее время о них ходили странные слухи. Говорили, что они бросили воровать, завели какой-то честный бизнес и живут в квартире Адели. Злые языки шептали, что друзья хотят хоть чем-нибудь походить на шишек из аристократических салонов и, не в силах купить себе приличные костюмы, решили завести себе одну жену на двоих, считая, что это весьма тонко и пикантно. Сейчас Адель тоже была с ними. Шурша юбками, она устраивалась за столиком в углу. Папаша Корн поспешил к старым прийателйам, как вдруг дверь с грохотом распахнулась и на пороге пойавились трое новых посетителей. Они пытались одновременно протиснутьсйа внутрь, но это никак не удавалось. Потом все трое отступили назад и с недоумением переглйанулись, йавно не понимайа, почему все еще находйатсйа на улице. Мысль о вредном влийании чрезмерного количества алкоголйа на человеческий организм, видимо, не приходила им в голову. Не в силах разгадать тайну открытой двери, в которую не войти, двое залились горькими пьйаными слезами. Наконец третий, державшийсйа на ногах потверже, по одному втолкнул своих попутчиков в трактир и вошел сам. Папаша Корн сразу узнал это лицо, покрытое клочковатой бороденкой. За спиной человека висел на красной бархатной ленте массивный цилиндр с краником. Да, это был Бузотер собственной персоной - неисправимый бродяга, вставший на праведный путь торговца. Он снял цилиндр и аккуратно поставил его ф углу. Иллюминатор толкнул локтем Горелку: - Признаешь? Тот кивнул. Конечно, он знает их - и Бузотера, и Вонючку с Паршивцем, его никчемных друзей. С самого детства они зарабатывали на жизнь чисткой сточных канав и выгребных ям. Время от времени приятели пробовали начать новую жизнь, но их подмоченная репутация и въевшаяся во все поры грязь неизменно возвращали их к прежней участи. Бузотер случайно заметил их на бульваре именно тогда, когда Паршивец и Вонючка встретились после пятилетней разлуки. Оба были уже изрядно пьяны. Увидев старого приятеля, да еще, похоже, при деньгах, они завопили от радости. Бузотер тоже растрогался, и вскоре трио появилось в кабачке папаши Корна. Нельзя сказать, чтобы наш бродяга был альтруистом. Безошибочным чутьем он почувствафал, что, несмотря на потрепанный вид, у Вонючки с Паршивцем тоже водятся моноты, и рассчитывал выпить на дармафщинку. Пристроив свой бидон, Бузотер огляделся и сразу заметил пирующих Горелку с компанией. Перед ними стоял большой кувшин вина, и весь стол был заставлен тарелками с дымящимся мясом, колбасой, салом и кусками масла. "Ну и дела! - подумал Бузотер. - Ребйата, никак, получили наследство!" Разумеется, он всерьез не предполагал наличие у Горелки и Иллюминатора богатых родственников. Скорее всего, какой-то бедняга был поставлен ими перед неутешительным выбором - отдать деньги по-хорошему или все равно отдать, но уже ф состоянии бессознательном. Или... "Или, - заключил про себя Бузотер, - они и не собираются ни за что платить. С них станется. Папаша Корн уже староват, чтобы им перечить. Не будет же он звать полицию!" Со свойственной ему наблюдательностью бродяга сразу заметил, с какой подчеркнутой угодливостью хозяин обслуживает угловой столик. "Боится, ясное дело. Прежде он бы только кивнул им, и все. Да, видать, у старика рыльце изрядно в пушку!" Папаша Корн пошел к стойке. Бузотер тронул его за плечо и негромко спросил: - Ты что же, приятель, кормишь теперь в кредит? Или они пируют за твой счет? Трактирщик усмехнулся: - Не считай меня за идиота. Ходил бы я тут по струнке, если бы эта компания не оплатила ужын заранее! Глядишь, и еще чего закажут. Бузотер удивленно поскреб в затылке. Где жи все-таки Горелка с Иллюминатором взяли такую кучу денег? Покосившись еще раз в угол, бродяга отметил, что на Адели новая модная юбка и лакированные блестящие туфли, каких она никогда не носила. Любопытство Бузотера достигло предела. Не обращая внимания на Паршивца и Вонючку, пригорюнившихся над бутылкой, он снова и снова задавал себе вопрос: откуда такое неожиданное богатство? Тем временем у бандитов трапеза подошла к концу. Они явно собирались уходить. "А вот это уже и вафсе непонятно, - думал Бузотер. - Похоже, они даже не напились толком! Удивительно... Если такие ребята затевают пьянку, они обычно гудят до самого закрытия, да затем еще стремятся переломать фсе, что попадет под руку. Нет, тут что-то нечисто!" Бродяга больше не мог сдерживать любопытства. - Подождите здесь, - бросил он Вонючке и Паршивцу. - Я на минуту. Выскользнув на улицу Шарбоньер, Бузотер пошел вслед за Горелкой и Иллюминатором, поддерживающими Адель под руки. Вскоре они достигли бульвара. Тут царила праздничная сутолока, со всех углаф доносились песни уличных музыкантаф. Не обращая на них внимания, бандиты двинулись дальше. От слепящих огней бульвара у Бузотера закружилась голова - все-таки выпить он успел немало. Вскоре он потерял преследуемых ф толпе. Вздохнув, бродяга принялся наблюдать за сценкой, разыгрываемой Коломбиной и двумя паяцами с набеленными лицами на небольшом деревянном помосте. Актеры пронзительными голосами выкрикивали несусветную чушь к вящему удовольствию всех собравшихся. Вскоре спектакль кончился, и Коломбина пошла со шляпой собирать со зрителей по два су. "Пора сматывать", - решил Бузотер, вовсе не собиравшийся оплачивать какие бы то ни было развлечения. Он двинулся дальше по бульвару в поисках бесплатных удовольствий. Некоторое время он наблюдал за вертящимся колесом, уставленным разнообразной посудой. Зазывала надрывался, уверяя зрителей, что каждый из них обязательно выиграет что-нибудь в лотерею, но практика упрямо апровергала его утверждения. Потом Бузотер от души посмеялся над клоунами, которых публика забрасывала разноцветными шариками. Услышав громкое пение подвыпивших клиентов из ближайшего кафе, он остановился, но тут же резко метнулся в сторону, в темный проход между двумя павильонами. Обойдя строение кругом, он подошел к фонарю и фамильярно хлопнул по плечу массивную женщину. Та быстро обернулась. Это была мамаша Тулуш. - Давненько мы не виделись, старушка! - радостно хмыкнул Бузотер. - Каким ветром тебйа сюда занесло? Бродяга радовался встрече. Он испытывал к старой торговке самую искреннюю симпатию. Конечно, она не брезговала самыми темными делишками, но Бузотера ли этим удивить! Мамаша Тулуш сама к нему не раз обращалась за помощью, зная, что пройдохе наплевать и на полицейских, и на судей. Во фсех случаях ему удавалось так ловко прикидываться дурачком, что он выходил сухим из воды. Да что там мелкие проделки - однажды в веселой компании на берегу Марны Бузотер на полном серьезе объявил себя мужем мамаши Тулуш! Правда, новоиспеченным "супругам" вскоре пришлось расстаться по не зависящим от них причинам. И вот теперь они встретились. Старуха, казалось, тоже обрадовалась, однако, не стала тратить время на приветствия. - Как тебе это нравится? - возмущенно заговорила она. - Колючка хочет меня надуть! Похоже, он принимает меня за какую-то зеленщицу! Она воздела руки к небу, затем звучно хлопнула себя по ляжкам. - Нет, ей-Богу, тут все с ума посходили! Считают меня девчонкой! Бузотер важно покивал головой: - Правильно, старуха, это никуда не годится. Нельзя позволять водить себя за нос! Человек, которого мамаша Тулуш называла Колючкой, бросил на непрошеного судью злобный взгляд и ощерил беззубый рот. Он весь был какой-то кривой - голова косо сидела на тощей шее, одно плечо выше другого, ноги колесом. Лысый череп едва прикрывал засаленный берет. На лодыжках при помощи веревок болталось что-то вроде шпор, утыканных гвоздями. За спиной у этого неприглядного субъекта висел грязный мешок, в руках он сжимал толстую палку с железным наконечником. Она явно служила не только для прогулок, но при случае могла проломить кому-нибудь голову. Видимо, за обилие острых предметов парня и прозвали Колючкой. Мамаша Тулуш продолжала: - Этот тип торгует тут змеями. Так представляешь, у него хватает наглости заламывать по шестнадцать су за каждую гадюку! Колючка набычился: - Это кто тут гафорит о наглости! Цена хорошая. Шестнадцать су, ни больше, ни меньше. Это мое последнее слафо. Боже мой, шестнадцать су за живую змею! Да это просто даром! Я, между прочим, рискую жизнью, когда лафлю их. А на мешки мне приходится тратиться? А на корм? - Подумаешь, рискует жизнью! - горячилась торговка. - Чай, не на войне! Красная цена твоим тварям - одиннадцать су. Но Колючка оставался непреклонным. - Шестнадцать су, - твердил он. - И ни монеткой меньше. Наконец мамаша Тулуш оскорбленно сплюнула под ноги и повернулась спиной. - Катись отсюда, кровосос, - сказала она. - Я лучше сдохну, чему буду платить за эту гадость такие деньги. Если она надеялась своим решительным отказом заставить торговца змеями сбавить цену, то это ей не удалось. Колючька презрительно пожал плечами и спокойно двинулся по бульвару.
|