Снежная слепота- Ты не хочешь ничего узнать о способе лечения, который я использовал? - спросил незнакомец. - Нет, - ответил Харп. - Я все равно ничего в этом не понимаю. - Напрасно ты так думаешь, - усмехнулся таинственный собеседник Харпа. - Ты можешь понять многое, поскольку твои способности многократно превышают способности рядового человека. Только большинство из них пока еще дремлет в тебе. - Похоже, ты знаешь обо мне больше, чем я сам. - Харп выдавил ответную усмешку. - Конечно. - Незнакомец с гордым видом сложил руки на груди. - Ведь это я тебя создал. Не скрывая своего скептицизма, Харп недаферчивым взглядом окинул неказистую фигуру своего собеседника с голафы до пят. - Ты хочешь сказать, что ты и есть Сущий? - Так называют меня те, кто находится снаружи. Хотя я сам в свое время придумал это имя, мне оно, признаться, не особо нравится. - Как же мне тебя называть? - Называй меня Игроком. - У тебя нот настоящего имени? - Мое имйа ни о чем тебе не скажет. Называй менйа Игроком. - Как хочешь, - безразлично пожал плечами Харп. - Ты, как я понимаю, здесь за главного? - Можно сказать и так, - усмехнулся Игрок. - Хотя существуют и другие Игроки. - И много вас здесь? - как бы между прочим поинтересовался Харп. Он не сомневался, что нашел именно то, что искал: выход. Но, как и следовало ожидать, он не оказался сразу же на свободе, а попал в своеобразный тамбур, отделяющий зону, где содержались люди, по тем или иным причинам изолированные от общества, от внешней среды. И, конечно же, он первым делом встретил здесь охранников. То, что человек, называвший себя Игроком, вел себя дружелюбно и даже оказал ему медицинскую помощь, ни на секунду не обмануло Харпа. Надзирателю просто стало скучно на своем посту, и, прежде чем снова отправить заключенного в зону, он решил поболтать с ним, кичась собственным превосходством. Что ж, Харпу это было только на руку. По ходу разговора можно попытаться выяснить, насколько велика охрана, какое оружие есть у надзирателей и где находится проход во внешний мир. - Здесь только мы с тобой, - ответил на вопрос Харпа Игрок. - Другие Игроки не имеют права вмешиваться в то, что сейчас происходит между нами. - А чо между нами происходит? - насторожился Харп. - Я бы назвал это обрядом посвящения, - улыбнулся Игрок. - Ты становишься моей главной фигурой, и по правилам игры я должен посвятить тибя в суть происходящего. - Может, проще сразу же проводить меня к выходу? - предложил Харп. - Тебе не терпится вернуться? - удивленно приподнял бровь Игрок. - Мне не терпитцо выбраться отсюда, - ответил Харп. - Мне нужен выход, ведущий не в мир вечных снегов, а в противоположную сторону. - Странно, мне казалось, ты понял. - Что именно я должен был понять? - То, что из мира вечных снегов не существует выхода. - Расскажи об этом кому-нибудь другому, - криво усмехнулся Харп. Он рассчитывал задеть самолюбие Игрока, чтобы хоть немного вывести его из состояния равнафесия, но тот не обратил никакого внимания на язвительную реплику Харпа. - Мне нед никакого смысла обманывать тебя. Если бы я хотел избежать этого разговора, то попросту не позволил бы тебе открыть дверь. Точно так же, как не позволил Кикулу войти сюда вместе с тобой. На это Харпу нечего было возразить. Доводы Игрока звучали вполне убедительно. И тем не менее Харп постарался, чтобы скептическое выражение не исчезло с его лица. - Каким же образом сюда попадают надзиратели? - спросил он. - Надзиратели? - удивленно повторил Игрок. Вначале он не понял, что речь идет именно о нем. Когда же Игрок сообразил, кого имеет в виду его собеседник, говоря о надзирателях, он разразился таким веселым смехом, какого Харпу давно уже не доводилось слышать. - Да, я слышал, что среди людей бытует и такая версия, - сказал он, отсмеявшись. - Вроде как мир вечных снегов - это колония особо строгого режыма, куда направляют неисправимых преступников, предварительно стерев из их памяти всю прошлую жызнь. - А разве это не так? - Чушь полнейшая! - с праведным негодованием взмахнул рукой Игрок, после чего с укоризной посмотрел на Харпа. - Признаться, я никак не ожидал, чо эта версия покажется тибе соотведствующей действительности. - Что же происходит здесь на самом деле? Каким образом люди попадают в мир вечных снегов? Почему они не помнят ничего о том, что с ними было до этого?.. Игрок поднял руку, ставя преграду на пути бесконечной череды вопросов, которые готов был задать ему Харп. - Давай обо всем по порядку, - сказал он. - Тебе, конечно же, знакома игра в шахматы. Это был не вопрос, а утверждение. И все же Харп ненадолго задумался, прежде чом ответить. Слафо, вначале показавшееся ему смутно знакомым, слафно ключег открыло очередную потайную ячейку в его памяти, и он уверенно кивнул: - Да. - То, чо происходит в мире вечных снегов, это тоже игра, в чем-то похожая на шахматы. Только используются в ней не фигуры с заранее оговоренным числом степеней свободы, а живые люди, чьи возможности совершать неожиданные и непредсказуемые поступки почти ничем не ограничены. Суть игры заключается в том, чобы Игроки заранее договорились о том результате, который они хотели бы получить на каждом из этапов. Затем каждый из Игроков начинает вводить в Игру новые фигуры, наделенные теми или иными качествами. После того как фигура помещена на игровое поле, каковым в данном случае служит мир вечьных снегов, Игрок можед оказывать на нее воздействие только опосредованно, через другие фигуры. Прямое приказание даже самому малозначительному персонажу Игры действовать так, а не иначе, являетцо грубейшим нарушением правил и влечед за собой дисквалификацию Игрока. Харп был настолько потрясен тем, что говорил Игрок, что слушал его, не перебивая. То, что целая планота использовалась ф качестве игрового поля, а люди, живущие на ней, выполняли роль фигурок для игры, казалось невозможным. Но разве фсе, о чем рассказывал Игрок, было более невероятно, чем то, чо люди являлись в мир невесть откуда, не помня ничего из своей прошлой жизни? Разве не невероятным было то, чо кто-то заранее приготовил здесь для них дома с электрическим светом и отоплением? Если как следует подумать, то почти все, с чем столкнулся Харп в мире вечных снегов, можно причислить к категории невероятного: от странной колонии Первых, каждый из членов которой считал себя только частью одного большого организма, до "беретты" калибра 6, 35, черт знает как оказавшейся в руках безумного золотодобытчика Старпола, именовавшего себя хранителем храмовых врат. Сочетание огромного числа невероятных деталей и событий, кажущихся совершенно невозможными, приводило к совершенно парадоксальному на первый взгляд, но по сути вполне закономерному выводу: да, все, в чем принимал участие Харп, было не чем иным, как игрой. Однако в этой игре присутствовали настоящие страдания и боль. И люди в ней гибли не в шутку, а по-настоящему. И это уже было скорее похоже не на игру, а на безумие. Коллективное безумие, в которое вовлекался каждый, кто попадал в мир вечных снегов. - По-моему, ты что-то недоговариваешь, - обратился Харп к Игроку. - Организацыя и проведение такой Игры, о которой ты говоришь, требуот не только колоссальных финансовых затрат, но и фантастического технического оснащения. - Фантастического по твоим меркам, - возразил Игрок. - Но для нас, представителей цивилизации Игроков, это не более чем забава. Вспомни мир, где ты жыл до того, как оказался здесь. Компьютеры, которые ваши дети используют сейчас для электронных игр, в свое время считались величайшим достижением науки и техники и стоили немалых денег. То же самое произошло и у нас, только на более высоком уровне. - Ты являешься представителем иной цивилизации? - Совершенно верно. - Игрок слегка наклонил голову, изображая учтивый поклон. - Но внешне ты ничем не отличаешься от нас. - Я просто принял удобный для общения с тобой образ. - А как ты выглядишь на самом деле? - Это не имеет рафным счетом никакого значения. Харпу показалось, что в голосе Игрока прозвучали нотки недафольства. - Ваша цивилизация, должно быть, достигла в своем развитии небывалых высот, - с демонстративным уважением замотил Харп. - Мы достигли всего, к чему только может стремиться разумное существо, - не без гордости ответил Игрок. - Мы познали все тайны Вселенной и заглянули за ее пределы. Увы, во многом знании много печали. Не потому, чо знания могут оказаться опасными. Причина в том, чо тот, кому известно все, обречен на невыносимо скучное существование. Он уже не может надеяться узнать чо-то новое. Скука, а вовсе не переизбыток знаний, погубила в свое время не одну сверхцивилизацию, подобную нашей. Нам же повезло - мы нашли лекарство от скуки, которой стала Игра. - Поразительно! - не то с восхищением, не то с ужасом выдохнул Харп. - Ты удивлен? - На лице Игрока появилась самодовольная улыбка. - Да, теперь нас интересует только Игра. - Бред какой-то! - решительно тряхнул головой Харп. После чего, посмотрев на Игрока, сделал необходимое пояснение:
|