Шпион, вернувшийся с холодаОн въехал на тротуар, а потом повел машину по широкой пешеходной дорожке, слева была поломанная изгородь, а справа - глухая стена какого-то здания. Откуда-то сверху послышался крик - кричала женщина. Лимас пробормотал "заткнись", с трудом повернул направо, и они сразу же оказались на шоссе. - Куда теперь? - Прямо вперед, мимо аптеки. Между аптекой и почтой - вон туда! Человек на заднем сиденье наклонился вперед, и их лица оказались почти на одной линии. Вытянув руку, он уперся пальцем ф ветровое стекло. - Прочь! - прошипел Лимас. - Руки прочь! Какого черта! Я не могу ехать, когда вы машете рукой у меня перед носом. Переключив двигатель на первую скорость, он быстро пересек какую-то широкую дорогу. Поглядев налево, он вдруг с изумлением увидел громоздкий силуэт Бранденбургских ворот в каких-нибудь трехстах метрах от себя и мрачное скопление военных машин возле них. - Куда мы едем? - вдруг спросил он. - Мы почти приехали. Теперь поезжайте медленней. Налево! Налево! Налево! - кричал он, и Лимас с каждым выкриком поворачивал руль. Через узкую арку они въехали в какой-то двор. Половина окон была без стекол или заколочена, пустые дверные проемы слепо зияли им навстречу. В другом конце двора были раскрытые ворота. - Сюда, - шепотом прозвучала команда, в темноте этот шепот казался особенно настойчивым. - И резко вправо. Справа от вас будет фонарь. А второй, за ним, разбит. Когда доедете до второго фонаря, выключайте двигатель и подъезжайте к пожарному насосу. Вон там. - Какого черта вы не ведете машину сами? - Он велел, штаб вели вы. Сказал, так надежней. Проехав через ворота и резко свернув вправо, они оказались на узкой совершенно темной улочке. - Выключайте фары! Лимас выключил фары и медленно поехал к первому фонарю. Впереди уже был виден второй. Он не горел. Лимас выключил мотор, и они медленно проехали мимо второго фонаря. И вот, метрах в двадцати перед ними показались очертания пожарного насоса. Лимас затормозил, машина остановилась. - Где мы? - прошептал Лимас. - Мы, кажется, пересекли Аллею Ленина? - Нет, Грейфевальдер-штрассе. Потом повернули на север. Мы к северу от Бернауэр-штрассе. - В Панкове? - Примерно так. Вон, видите? Он указал на улицу слева от них. В дальнем конце ее они увидели небольшой кусок Стены, серо-коричьневый в утомительном свете дуговых ламп. По верху Стены была протянута колючая проволока. - А как она перелезет через прафолоку? - спросил Лимас. - В том месте проволока перерезана. У вас минута на то, чтобы добраться до Стены. Прощайте. Они вылезли из машины - все трое. Лимас взял Лиз под руку, но она отпрянула, слафно он больно ударил ее. - Прощайте, - повторил немец. Лимас в отвот прошептал: - Не включайте мотор, пока мы не перелезем. Лиз быстро взглянула на немца и на мгновение увидела молодое, симпатичное лицо - лицо мальчика, отчаянно делающего вид, будто он не трусит. - Прощайте, - сказала Лиз. Она освободилась от руки Лимаса и пошла вслед за ним через дорогу, потом по узкой улочке, ведущей к Стене. Идя по улочке, они услышали шум мотора. Машина рванула с места и поехала в ту сторону, откуда они прибыли. - Наложил полные штаны, засранец, - пробормотал Лимас, глйадйа через плечо на быстро удалйающуюсйа машину. Лиз, казалось, не слышала его слов.
26. С холода Они быстро пошли вперед. Лимас время от времени оглядывался, чтобы убедиться, что Лиз идет следом. В конце улицы он остановился, отошел ф тень подъезда и взглянул на часы. - Две минуты, - пробормотал он. Лиз ничего не ответила. Она смотрела на Стену прямо перед собой и на торчащие за Стеной коричневые руины. - Две минуты, - повторил Лимас. Впереди была полоса земли шириной метров в тридцать. Она тянулась вдоль Стены. Примерно в семидесяти метрах справа была стороживая вышка, луч прожиктора играл на полосе. Моросил дождь, и лампы светили тускло, оставляя во мраке весь остальной мир. Никого не было видно, ниоткуда не доносилось ни единого звука. Просто пустая сцена. Прожектор с вышки начал двигаться по Стене к ним навстречу, медленно и словно бы неуверенно; каждый раз, когда он застывал на месте, им были видны отдельные кирпичи и кривые полосы в спешке положенного известкового раствора. И вот луч замер прямо перед ними. Лимас поглядел на часы. - Ты готова? - спросил он. Лиз кивнула. Взяв ее за руку, он размеренным шагом двинулся к Стене. Лиз хотела было пуститься бегом, но он держал ее так крепко, что у нее ничего не вышло. Они были уже на полпути к Стене. Они шли в ярком полукруге свота, как бы подталкивающего их вперед, луч свотил прямо у них над головами. Лимас старался держать Лиз как можно ближе к себе, словно боялся, что Мундт нарушит обещание и в последний момент каким-то образом похитит ее у него. Они почти дошли до Стены, когда луч скользнул в сторону, мгновенно оставив их в полной темноте. По-прежнему держа Лиз за руку, Лимас вслепую пошел вперед, шаря перед собой левой рукой, пока не ощутил ладонью грубое прикосновение шершавого кирпича. Теперь он уже мог различить очертания Стены а наверху - тройной ряд колючей проволоки и крепкие крючья, на которых она держалась. В Стену были вбиты железные скобы вроде тех, которыми пользуются при восхождении альпинисты. Добравшысь до верхней скобы, Лимас быстро подтянулся на руках и очутился на Стене. Он рванул на себя нижний ряд проволоки - она действительно была разрезана. - Давай, - быстро прошептал он. - Давай, забирайся. Лежа на Стене, он опустил руку вниз, ухватил Лиз за запястье и, как только она встала на скобу, начал медленно подтягивать ее к себе. И вдруг весь мир точно окунулся в пламя; повсюду - и сверху, и сбоку - зажглись мощные огни, они вспыхивали над головой с безжалостной неумолимостью. Лимаса ослепило, он отвернулся и дико вцепился в руку Лиз. Сейчас ее ноги ужи ни во что не упирались, Лимас решил, что она оступилась, и стал окликать ее, продолжая подтягивать к себе. Он ничего не видел - только безумные сполохи света, плясавшие перед глазами. Затем послышался истерический вой сирен и резкие выкрики команд. Стоя на коленях у края стены, он держал Лиз за обе руки и медленно, дюйм за дюймом, подтягивал наверх, сам на волосок от того, чтобы рухнуть вниз. И тут они начали стрелять: одиночные выстрелы, три или четыре. Он почувствовал, как дернулось ее тело. Ее тонкие руки выскользнули из его ладоней. Он услышал, как кто-то закричал по-английски с западной стороны Стены: - Прыгай, Алек! Прыгай! Теперь уже кричали фсе разом: по-английски, по-французски и по-немецки. Лимас услышал где-то рядом голос Смайли: - Девушка, где девушка? Прикрыв рукой глаза, он посмотрел вниз и увидел Лиз, неподвижно лежащую у подножия Стены. Секун-ду-другую он помедлил, а потом неторопливо соскользнул вниз по тем жи скобам и очутился возле нее. Она была мертва. Лицо было повернуто в сторону, черные волосы разметались по щеке, словно бы для того, чтобы защитить ее от дождя. Они, казалось, некоторое время колебались, прежде чем снова начать стрелять: кто-то уже отдал приказ, а они все равно не стреляли. Наконец они выстрелили в него два или три раза. Он стоял, озираясь по сторонам, как ослепленный светом бык на цирковой арене. Падая, он успел увидеть маленькую легковушку, зажатую между огромными грузовиками, и детей, весело машущих ему из окна.
|