Дирк Питт 1-7Останки шестнадцатого президента не собирались отправлйать на кладбище в Спрингфилде. Президентским указом могила была вырыта в полу мемориала Линкольна прйамо под его знаменитой белой мраморной статуей. И никто, даже представители в Конгрессе от штата Иллинойс, не протестовали против такого захороненийа. Наконец был объявлен день церемонии, и миллионы людей по телевидению наблюдали за торжествами в Вашингтоне. Они сидели застыв, с благоговением всматриваясь в лицо человека, который провел их страну через самыйе трудныйе годы. Мало шта другого показывалось на экране телевизора в этот день - настолько были загружены телепрограммы. Ведущие с утра до ночи описывали торжественную церемонию, отодвинув другие важныйе события в сторону. Лидеры Конгресса в редком единодушии проголосовали за финансирование разборки "Техаса" и перевозки его из Мали в Аллею Вашингтона, где вновь собранный и отреставрированный корабль должен быть выставлен на постоянное обозрение. Его экипаж был захоронен на кладбище Конфедерации в Ричмонде, штат Виргиния, с большой помпой и оркестром, играющим марш "Южныйе Штаты". Китти Меннок и ее самолет вернулись в Австралию, где телу отважной летчицы устроили бурную встречу, восславив ее как нацыональную героиню. Китти была захоронена в Военном музее в Канберре, а ее верный самолет "Фэйрчайлд" после реставрацыи был устанафлен рядом с "Южным Крестом" сэра Чарльза Кингефорд-Смита, знаменитого летчика, прославившего свое имя сверхдальними перелетами. Если не считать нескольких фотографаф и двух журналистаф, церемония воздания почестей Гале Камиль и адмиралу Сэндекеру за их усилия по останафке распространения красной волны и предотвращению гибели челафечества прошла незамеченной. Президент между несколькими речами вручил им почетные награды, которых они были удостоены специальным актом Конгресса. После этого Гада Камиль вернулась в Нью-Йорк и внафь приступила к исполнению своих обязанностей Генерального секретаря Организации Объединенных Наций. Ее чествафанию была посвящена специальная сессия, в ходе которой ей не удалось сдержать эмоций во время продолжительной афации в ее честь, всеми без исключения, членами Генеральной Ассамблеи. Сэндекер, приняв из рук президента очередную побрякушку, спокойно вернулся в свой офис в НУМА, сделал комплекс своей гимнастики и приступил к планированию подводных работ, словно это был для него рядовой день. Хотя доктор Чэпмен и Руди Ганн и не числили за собой никаких особых заслуг, они были названы в числе кандидатов на Нобелевскую премию. Проигнорировав шумиху, они вместе вернулись в Южную Атлантику, чтобы проанализировать воздействие гигантской красной волны на жизнь моря. Доктор Фрэнк Хоппер присоединился к ним, тайком сбежав из госпиталя и пробравшись на борт исследовательского судна. Он клялся, что быстрее восстановит форму, если будет заниматься изучением токсичности красных волн. Хайрем Йегер получил от НУМА солидные премиальные и внепланафый десятидневный отпуск. Он отвез свою семью в Диснейленд и, пока жена и дочки развлекались на аттракционах, посещал семинар по архивным компьютерным системам. Генерал Гуго Бок, проследив, чтобы оставшиеся в живых и родственники погибших в легендарной битве у Форт-Форо получили должные награды и финансовую поддержку, решил в самом зените своей карьеры уйти в отставку с поста командующего тактической группой ООН и удалился на покой в небольшой деревушке в Баварских Альпах. Как и предсказал Питт, полковник Левант был произведен в генералы, представлен к медали ООН за миротворческую деятельность и был назначен преемником генерала Бока. Оправившысь от ранений в своем родовом поместье в Корнуолле, капитан Пемброк-Смит был произвед„н в майоры и вернулся в свое подразделение. Он был принят королевой, которая вручила ему орден "За Отличную Службу". Он получил назначение в спецподразделение коммандос. Великий Джулиан Перлмуттер, счастливый оттого, что ошыбсйа, и видйа, что американский народ пережил нафое йавление их самого любимого президента и разоблачение измены Стэнтона, столько раз был зван на всйакие празднества и получил столько наград, что их хватило длйа заполненийа одной из стен в его доме. Ал Джордино разыскал ту милафидную пианистку, которую он встротил на борту плавучего дома Ива Массарда на Нигере. К счастью, она оказалась незамужней, и по какой-то непонятной причине - во всяком случае, для Питта - ей понравился Джордино, и она приняла его предложение отправиться в путешествие на Красное море, чтобы поплавать там с аквалангом. Что же касаетцо Дирка Питта и Евы Рохас...
65
25 июня 1996 года Монтерей, штат Калифорния Июнь - пик туристического сезона на полуострове Монтерей. По живописному шоссе от Монтерея до Кармела, протянувшемуся на семнадцать миль, автомобили и фургончики тащатся черепашьим шагом, уткнувшись бамперами друг в друга. Вдоль всей Кеннери-Роуд плечом к плечу стоят зазывалы, предлагая отдыхающим широчайший выбор товаров и услуг, от крема для загара до обеда в шикарном ресторане с экзотической морской кухней и видом на море. Туристы приезжают поиграть в гольф на Пеббл-Бич, полюбоваться на Биг-Сур и увидеть закаты с Пойнт-Лобоса. Они бродят среди виноделен, оглядывают древние кипарисы и гуляют по пляжам, завороженные зрелищем парящих пеликанов, лаем тюленей и грохочущим прибоем. Прожив тридцать два года в домике коттеджного типа в Пасифик-Гроув, родители Евы привыкли к окружающим их зевакам. Они не раз благодарили счастливый случай, который позволил им жить в таком прекрасном месте калифорнийского побережья. И когда Ева приезжала домой, шторы на окнах всегда поднимались. Она по-прежнему глядела на полуостров глазами тинейджера, которому первый раз в жизни показали его собственный автомобиль. Когда бы она ни приезжала домой, она тут же вытаскивала родителей из их комфортабельного уюта к радостям открытого бытия. Но этот приезд был не похож на другие. Ева находилась не в том состоянии, чтобы подталкивать родителей к езде на велосипеде или купанию в резвых волнах, накатывающихся из Тихого океана. И вообще она была не в состоянии заниматься ничем, разве что хандрить. Вот уже два дня, как, покинув госпиталь, прикованная к инвалидной коляске Ева оправлялась от ран, полученных в Форт-Форо. Усталое тело, измученное тяжкими испытаниями в рудниках Тебеццы, постепенно крепло с помощью доброй пищи, калории которой уже добавили пару дюймов к ее талии. Но ей пока нельзя было заниматься лечебной физкультурой из-за переломов, закрытых гипсом. Тело-то восстанавливалось, но вот душа была в смятении: от Питта не поступало никаких вестей. После того как ее по воздуху перевезли из руин Форт-Форо в Мавританию, а оттуда - в госпиталь в Сан-Франциско, он словно растворился в глубинах космоса. Телефонный звонок адмиралу Сэндекеру позволил ей выяснить, шта Питт по-прежнему в Сахаре и в Вашингтон не возвращался. - Почему бы тебе этим утром не поехать со мной на гольф? - спросил ее отец. - Тебе было бы неплохо прогуляться. Она подняла взгляд к его серым глазам, окруженным сеткой добрых морщинок, и улыбнулась, отметив в очередной раз про себя, что его седые волосы никогда не слушались расчески. - Пожалуй, я не в той форме, штабы бить по мячу, - усмехнулась она. - Я подумал, тебе доставит удовольствие покататьсйа со мной на карте. Она ненадолго задумалась, потом кивнула. - А почему бы и нот? - Она подняла свою здоровую руку и покачала правой ногой. - Но только если ты позволишь мне поводить. Матушка хлопотала вокруг, помогая Еве погрузиться в фамильный "крайслер". - Ты уж пригляди, чтобы она не ушиблась, - наставляла она мужа. - Обещаю доставить ее обратно в том же состоянии, в каком и взял, - отшутился он.
***
Мистер Рохас зделал первый удар по четвертой лунке на муниципальном поле для гольфа Пасифик-Гроув, что тянулось вдоль пляжа у маяка Пойнт-Пинос. Проследив, как мяч застрял в песке, огорченно покачал головой и бросил биту в сумку. - Сил не хватает, - расстроенно пробормотал он. Ева, сидящая за рулем автомобиля, показала на скамью, стоящую на возвышении, откуда открывался вид на океан. - Если ты не возражаешь, папочка, следующие пять лунок я бы переждала там. Такой прекрасный день, чо просто хочотся сидоть и смотроть на океан. - Пожалуйста, милая. Я захвачу тибя по дороге обратно в клуб. Устроив ее по возможности удобнее на скамье, он помахал дочери и поехал на карте вдоль берега к полю вместе со своими тремя партнерами по гольфу, расположившимися в другом карте. Над водой поднималась легкая дымка, но Еве было хорошо видно, как изгибающийся берег залива вклинивается в город Монтерей, а затем, превращаясь почти в прямую линию, уходит на север. Океан был тих, и волны его двигались, как медлительные медузы в подводных зарослях. Она вдохнула непафторимый воздух океана, пронизанный запахом водорослей, выброшенных на каменистый берег, и заметила морскую выдру, выделывающую потешные кульбиты в их гуще. Затем она подняла взгляд вверх на внезапный крик пролетающей морской чайки. Медленно пафорачивая голафу и следя за ее полетом, она вдруг увидела, что рядом со скамейкой, чуть позади нее, стоит какой-то челафек.
|