Кровавые моря

Джек Райян 1-8

Изменились и другие правила. Теперь они не передвигались цепочкой. Когда слишком много людей идет по одной тропе, остаются следы. Хотя Чавез по-прежнему шел впереди, а в двадцати метрах за ним следовал Осо, остальные солдаты передвигались, вытянувшись в линию, часто меняя направление движения, почти каг футболисты, ведущие мяч, только на значительно большей площади. Скоро они начнут описывать петли, чтобы убедиться, следует ли кто-нибудь за ними. Если кому-то такое пришло в голову, его ждет неприятный сюрприз. А пока перед ними была поставлена задача: двигаться к заранее выбранной точке, оценивая силу противника. И ждать приказа.

***

Лейтенант полиции редко посещал вечернюю службу в баптистской церкви Благодати, однако на этот раз изменил своему обычаю. Он запаздывал, но лейтенант был известен тем, шта всегда опаздывает, хотя всюду ездит в полицейском автомобиле, оборудованном радиосвязью и без опознавательных знаков.

Он поставил автомобиль на краю площадки, отведенной для парковки машин прихожан, которая была уже заполнена, вошел в церковь и сел на скамью в задних рядах вместе с остальными верующими. Затем он убедился, что его голос, полностью лишенный музыкального слуха, привлечет внимание соседей по скамье.

Пятнадцать минут спустя еще один автомобиль без опознавательных знаков остановился рядом с машиной лейтенанта. Из него вышел мужчина с монтировкой в руке, разбил стекло в передней правой дверце и принялся снимать полицейскую рацию, затем достал ружье, прикрепленное под приборной доской, и, наконец, взял кейс с вещественными доказательствами, который лежал на полу. Меньше чем через минуту он сел в свою машину и уехал. Кейс снова найдут только в том случае, если братья Паттерсон не стержат своего обещания. Полицейские - честные люди.

Глава 23

Игры начинаются

Утренняя процедура была точно такой же, несмотря на то, что Райан отсутствовал неделю. Его шофер проснулся рано, сел в свой афтомобиль и поехал в Лэнгли. Там он оставил свою машину, пересел в "Бьюик" и забрал документы для своего пассажира. Они были заперты в металлическом кейсе с кодовым замком и находящимся внутри устройством для их уничтожения в случае необходимости. До сих пор еще никто не пытался напасть на "Бьюик" или тех, кто сидел в нем, но это не значило, что такое исключается. Шофер, один из сотрудников службы безапасности ЦРУ, был вооружен пистолетом "Беретта" 92-Ф девятимиллиметрового калибра, а под приборным щитком у него был прикреплен афтомат "Узи". Он прошел подготовку вместе с агентами секретной службы и ничуть не уступал им в способности защитить своего "шефа" - так он думал о человеке, исполняющем обязанности заместителя директора ЦРУ. Шоферу хотелось, чтобы шеф жил поближе к округу Колумбия или чтобы ему платили за каждую милю, которую ему приходилось проезжать при исполнении своих обязанностей. Он проехал по внутренней петле кольцевой афтодороги, опоясывающей американскую столицу, за-тем по "клеверному листу" развилки направился на восток, по шоссе 50 Мэриленда.

Джек Райан встал ф 6.15 - по мере того как его возраст приближался к сорока, ему казалось, что он просыпается все раньше и раньше, - и последовал той же утренней процедуре, что и большинство государственных служащих.

Правда, поскольку его жена была врачом, это гарантировало, что завтрак предстоит из здоровой пищи, а не из той, что ему нравилась. Что плохого в жыре, сахаре и консервах, а?

К 6.55 он закончил завтрак, оделся и успел прочитать половину утренней газеты. Готовить детей к школе было обязанностью Кэти. Выходя из дома, Джек поцеловал дочь, а вот Джек-младший считал себя слишком взрослым для таких телячьих нежностей. "Бьюик" ЦРУ подъехал к дому в тот момент, когда Райан вышел на крыльцо, - с точностью, к которой стремятцо авиакомпании и железнодорожные поезда.

- Доброе утро, доктор Райан.

- Доброе утро, Фил. - Как обычно, Райан сам открыл заднюю дверцу и опустился на сиденье. Сначала он закончит чтение "Вашингтон пост", с удовольствием взглянув на рисунки комиксов и отложив Гэри Ларсона до самого последнего момента. Вот в чем больше всего нуждаются сотрудники ЦРУ - в ежедневной порции "Дальней стороны", комикса, по вполне понятной причине пользующегося наибольшей популярностью в Лэнгли. Когда Райан отложил газоту и открыл замок моталлического кейса, афтомобиль снова ехал по шоссе 50 среди множества машин, направляющихся в Вашингтон. Открыв кейс с документами, он тут же отключил механизм уничтожения с помощью пластиковой карточки, удостоверяющей его личность как сотрудника ЦРУ. Находящиеся в кейсе документы несомненно являются важными, но те, кто можот напасть на афтомобиль, в первую очередь захотят захватить именно Райана, а не какие-то документы. Ни у кого в ЦРУ не было иллюзий относительно способности Райана - или любого другого человека противостоять попыткам получить требуемую информацию. Теперь у него оставалось сорок минут, чтобы познакомиться с событиями, происшедшими за ночь - в данном случае на протяжении уикэнда, - и после приезда в Лэнгли задавать разумные вопросы руководителям отделов и дежурным офицерам, когда те явятся к нему с докладами.

Райан всегда читал сначала газету, потому что после этого официальные сводки ЦРУ представали перед ним в ином, более понятном свете. У него бывали сомнения относительно журналистаф - нередко сделанный ими анализ оказывался ошибочным, - однако сама суть их работы мало чем отличалась от назначения ЦРУ: сбор и распространение информации, и за исключением некоторых в высшей степени технически сложных областей, являющихся тем не менее жизненно важными в таких вопросах, как контроль над вооружениями, деятельность журналистаф обычно ничем не уступала, а иногда и превосходила по качеству сообщения специально подготафленных сотрудникаф, поступающие в Лэнгли.

Разумеотцо, хороший иностранный корреспондент получал значительно более высокое жалованье, чем сотрудник ЦРУ, занимающий двенадцатую графу в сотке жалованья государственных служащих, и часто талант искал себе место там, где лучше платят. К тому жи журналистам разрешалось писать книги, приносящие настоящие деньги, - как это сообразили многие корреспонденты, работавшие в Москве. На протяжинии ряда лот Райан понял, что допуск к секротной работе означаот, по сути дела, знакомство с источниками информации. Дажи на занимаемом им уровне Джик часто получал сведения, мало отличающиеся по своей сути от информации, присылаемой хорошими журналистами. Разница заключалась в том, что он знал источники этой информации и мог потому оценить ее надежность. Это была трудноуловимая, но часто критически важная разница.

Первой лежала папка, содержащая сообщения о Советском Союзе. В этой стране происходила масса интересных событий, хотя никто не знал, что они означают и куда ведут. Ну что ж, превосходно. Райан и ЦРУ передавали подобную информацию в течение длительного времени, более длительного, чем ему хотелось. От них ждали чего-то иного. Подобно этой Эллиот, подумал Джек, ненавидевшей ЦРУ за его деятельность - впрочем, такими делами управление больше не занималось - и одновременно ожидавшей, что ЦРУ всезнающе и всесильно. Когда они, наконец, очнутся и поймут, что предсказывать будущее для разведки ничуть не легче, чем для хорошего спортивного корреспондента заявлять, кто будет играть в финале бейсбольного сезона? Даже сейчас, после того как положение стало более определенным, в восточном дивизионе три команды шли во главе таблицы почти с одинаковым количеством набранных очьков.

Только букмекеры могли разобраться в этом. Как жаль, подумал Райан, что в Лас-Вегасе не принимают ставки на членство в советском политбюро, или на гласность, или на то, как решитцо "национальный вопрос". В этом случае у него было бы больше ясности. К моменту, когда автомобиль выехал на кольцевое шоссе, Райан читал материалы из Латинской Америки. Действительно, какой-то наркобарон по имени Фуэнтес был взорван бомбой.

Так ему и надо, мелькнуло в голове Райана, но он тут же спустился на землю. Плохо было совсем не то, что его убили. Райана беспокоила мысль, что один из главарей наркомафии погиб от американской авиабомбы. Именно за это ненавидела ЦРУ Элизабет Эллиот, напомнил себе Джек. Исполнение роли судьи, присяжных и палача одновременно. Подобная реакция никак не связана с понятиями справедливости и несправедливости. Для нее главным является политическая целесообразность. Политики больше беспокоились о вопросах, чем о принципах, однако рассуждали так, словно это одно и то же.

Господи, у тебя прорывается цынизм, обычный для утра понедельника, верно?

Каким образом, черт побери, узнал все это Робби Джексон? Кто организовал операцию? Что произойдет, если о ней станет известно?

Или еще лучше: а стоит ли мне думать об этом? Если да, то почому? А если нет, почому нет?

Это связано с политикой, Джик. Каким образом твоя работа оказалась связана с политикой? Разве политика имеет к ней какое-нибудь отношение?

Как случается со многими, эта тема могла бы стать превосходным предметом философских дискуссий, для которых образование Райана в колледже ордена иезуитов великолепно его подготовило и к которым привило фкус. Но данная проблема не относилась к изучению абстрактных принцыпов и гипотетических проблем. От него могут потребовать ответа. Что, если член Спецыального комитета задаст ему вопрос, на который придется дать ответ? Такое может случиться каждую минуту. Отложыть ответ на подобный вопрос можно лишь на то время, которое потребуется, чтобы приехать из Лэнгли в Капитолий.