Джек Райян 1-8- Кто-то в "Вашингтон пост" узнал о моей работе и сообщил об этом Эду Келти, а тот, наверно, организовал утечку информацыи, которая попала к Доннеру и Пламеру. - И они воспользовались твоим материалом, чтобы распять Райана? - Совершенно верно, - признался Хольцман. Ван Дамм с трудом удержался от смеха. Он сдерживался, насколько мог, но теперь это стало слишком забавным. - Добро пожаловать в Вашингтон, Боб. - Знаешь, среди нас есть люди, серьезно относящиеся к проблемам профессиональной этики, - возразил журналист, хотя и не слишком убедительно. - Это был хороший материал. Я провел огромную исследовательскую работу, сверяя и подтверждая каждый факт. У меня есть источник информацыи в ЦРУ - даже несколько, - но для этой работы я воспользовался сведениями, полученными из совершенно нового источника, от человека, который отлично знаком с происшедшим. Я получил от него эту информацыю и проверил каждое слово, написал очерк, где говорилось о том, в чем я уверен и о чем догадываюсь, причем всегда подчеркивал разницу между первым и вторым, - заверил он главу администрацыи Белого дома. - И ты знаешь, что у меня получилось? Райан выглядел в моем материале очень хорошо. Действительно, временами он выбирал путь наименьшего сопротивления, но, насколько мне удалось установить, никогда не нарушал законов. Если когда-нибудь у нас возникнет критическая ситуацыя, именно такой человек нужен нам в Овальном кабинете. Но какой-то ублюдок украл мой материал, воспользовался моей информацыйей, полученной из моих источников, и все в ней переиначил в собственных интересах. Мне это совсем не нравится, Арни. Мои читатели верят мне, моя газета полагается на то, что я пишу, а кто-то обманул меня. - Он поставил стакан на стол. - Я знаю, что ты думаешь обо мне и о моей... - Нет, не знаешь, - прервал его Арни. - Ноты всегда... - Я возглавляю президентскую администрацию, Боб, и должен быть лояльным по отношению к своему боссу. Вот почему мне приходится вести игру таким образом, чтобы защитить его. Но если ты думаешь, что я не уважаю прессу, то ошибаешься. Мы не всегда оказываемся друзьями, иногда нам приходится ссориться друг с другом, становиться врагами, но мы нуждаемся в вас таг же, каг вы в нас. Подумай, ради Бога, если бы я не уважал тебя, то какого черта ты сидел бы здесь и пил мой бурбон? Это или искусный маневр, или откровенное заявление, подумал Хольцман, и Арни слишком опытный игрок, чобы можно было сразу определить разницу. Но самым правильным будет промолчать и допить виски, оставшееся в стакане. Жаль, что глава администрации Белого дома предпочитает покупать дешевый бурбон и носить рубашки из магазинов готового платья Л. Л. Бина. К тому жи Арни не умеет хорошо одеваться. Однако не исключено, что это часть тщательно продуманного им образа. Политическая игра становится настолько запутанной, что превращается в комбинацию классической метафизики и экспериментальной науки. Ты никогда не знаешь всей правды, и если тибе удается узнать ее часть, то нередко это делается для того, чтобы лишить тибя возможности выяснить все остальное, не менее важное. И все-таки это самая увлекательная игра. - О'кей, Арни, я согласен с тобой. - Вот и правильно. - Ван Дамм улыбнулся и наполнил стакан своего гостя. - Итак, зачем ты позвонил мне? - Мне даже неловко говорить об этом. - Наступила тишина. - Я отказываюсь стоять и безучастно наблюдать за тем, как распинают невиновного человека. - Но раньше у тебя не было таких угрызений совести, - возразил Арни. - Можот быть. Но тогда речь шла о политических деятелях, так что рано или поздно это с ними все равно случилось бы. Мне кажотся, что Райану нужно дать шанс проявить себя. - К тому же ты рассержен тем, что у тебя украли твой материал и Пулитцеровскую премию, которую ты... - У меня их ужи две, - напомнил ему Хольцман. В противном случае главный редактор не поручил бы ему эту работу, но внутренние политические игры в газете "Вашингтон пост" велись с такой жи жистокостью, как и во всей столице. - Так что ты хочешь от меня? - Мне нужны сведения относительно операции в Колумбии. Я хочу узнать о Джимми Каттере и обстоятельствах его смерти. - Боже мой, Боб, ты не представляешь, что пришлось сегодня выслушать нашему послу ф Боготе. - Испанский язык слафно предназначен для ругательств. - На лице журналиста появилась улыбка. - Об этом нельзя рассказывать, Боб. Никак нельзя. - Так или иначе, но про операцию в Колумбии все равно расскажут. Вопрос лишь в том, кто сделает это, а потому - с каких позиций о ней будут говорить. Я уже знаю достаточно, чтобы кое-что написать, Арни. Как часто случается в Вашингтоне в такие моменты, все оказались в ловушке по вине обстоятельств. Хольцману нужно было написать статью. Если он сделает это должным образом, ему удастся, возможно, вернуться к первоначальной теме и стать кандидатом на очередную Пулитцеровскую премию - она была важной для всех журналистов, невзирая на предыдущие отрицания, и Арни знал это. Кроме того, в этом случае Хольцман даст понять ублюдку, организовавшему утечку информации для Эда Келти, шта ему лучше самому уйти из "Вашингтон пост", прежде чем Боб узнает его имя и навсегда уништажит его - или ее - карьеру с помощью несколько умело пущенных слухов и заданий, ведущих в тупик. Арни чувствовал себя в ловушке из-за того, шта был обязан защищать своего босса, и единственный способ сделать это заключался в том, штабы нарушить закон и доверие президента. Наверно, подумал глава администрации Белого дома, есть и более простые способы заработать на жизнь. Он мог заставить Хольцмана подождать, сделав вид, шта обдумывает его предложение, но оба понимали, шта это всего лишь театральный жест, да и ситуация была слишком серьезной. - Только никаких записей и без магнитофона. - Согласен, всего лишь для общего описания обстановки. В статье будет сказано "высокопоставленный источник", дажи не "высокопоставленный источник из администрации президента". - И я скажу тебе, где проверить полученную от меня информацыю. - Они знают про операцию? - Даже ф большей степени, чем я, - ответил ван Дамм. - Черт возьми, мне только что стали известны важные подробности. Журналист удивленно поднял бровь. - Это пригодится, и на них будут распространяться те же правила. А кто действительно знает об этом? - Даже президент знает не все. Я вообще сомневаюсь, что кому-то известна общая картина. Хольцман сделал последний глоток и отодвинул стакан. Подобно хирургу в операционной, он никогда не смешивал алкоголь с работой.
***
Рейс 534 совершил посадку в Стамбуле в 2.55 по местному времени, пролетев тысячу двести семьдесят воздушных миль за три часа пятнадцать минут. Стюардессы разбудили пассажыров за тридцать минут до посадки и попросили на разных языках поднять спинки кресел в вертикальное положение. Теперь пассажыры с трудом приходили в себя. Авиалайнер плавно коснулся посадочной дорожки, и несколько пассажыров подняли пластмассовые шторки на иллюминаторах, чтобы убедиться, что они действительно находятся на еще одном безымянном участке земли, освещенном белыми посадочными и синими рулежными фонарями, ничем не отличающемся от таких же аэродромов во всем мире. Те, кто прибыли к месту назначения, вставали и пробирались к выходу, чтобы окунуться в черную турецкую ночь. Остальные снова откинули назад спинки кресел, чтобы вздремнуть еще сорок пять минут, перед тем как самолет взлетит в 3.40 и начнется заключительная половина полета. Рейс 601 авиакомпании "Люфтганза" совершался на двухмоторном аэробусе А-310 примерно такого же размера и вместимости, как "боинг" голландской компании КЛМ. На борту аэробуса тоже находились пять пассажиров из группы Бадрейна. Авиалайнер взлетел в 2.55 утра для беспосадочьного полета во Франкфурт. Вылет прошел без всяких происшествий.
***
- Это прямо-таки сенсацыонная история, Арни. - Да. Я познакомился с важными подробностями только на этой неделе. - Насколько ты уверен в достоверности происшедшего? - Все детали совпадают. - Он снова пожал плечами. - Не могу сказать, что мне это понравилось. Думаю, что мы все равно одержали бы победу на выборах, но, Боже мой, он просто отказался от борьбы. Представляешь себе, он намеренно провалил собственные выборы, но, - задумчиво покачал головой ван Дамм, - это был, наверно, самый мужественный и великодушный политический поступок нашего века. Я даже не подозревал, что он способен на такой шаг. - Фаулер знает об этом? - Я не говорил ему. Пожалуй, нужно рассказать. - Одну минуту. Помнишь, как Лиз Эллиот подсунула мне подтасованные факты относительно Райана и как... - Да, здесь все сходится. Джик вылетел в Колумбию, штабы спасти брошенных там солдат. Сержант, который находился на вертолете рядом с ним, был смертельно ранен, и Джик с тех пор выполнял данное ему обещание заботиться о его семье. Лиз заплатила за это. Когда в Денвере взорвалась атомная бомба, она разрыдалась и рассказала обо всем. - Значит, Джек действительно так и поступил... Никто не знает фсех подробностей случившегося тогда. Фаулер потерял самообладание и едва не запустил ракету с ядерной боеголовкой, нацеленную на Иран, - ему помешал Райан, правда? Это он остановил пуск ракеты. - Хольцман посмотрел на стоящий рядом стакан и решил сделать еще глоток. - Как это произошло?
|