Джек Райян 1-8- Может быть, мне удастся познакомиться с вашим городом во время следующего визита. Дружеский кивок. - Да, конечно. - Эти слова Дарейи произнес по-английски, это напомнило Адлеру, шта аятолла понимает язык своего гостя. В этом не было ничего необычного, заметил государственный секретарь. - Прошло много времени с тех пор, как между нашими странами осуществлялись прямые контакты, тем более на гаком уровне. - Это верно, но мы приветствуем такие контакты. Чем могу служыть вам, секретарь Адлер? - Если вы не возражаоте, мне хотелось бы обсудить проблему стабильности в нашем регионе, - Проблему стабильности? - с невинным удивлением повторил Дарейи. - Что вы хотите этим сказать? - Состание Объединенной Исламской Республики породило в этом регионе новую огромную страну. Это не может не вызывать некоторого беспокойства. - По моему мнению, это способствовало стабильности в регионе. Разве иракский режим не оказывал дестабилизирующего влияния на соседние страны? Разве не Ирак начал две агрессивные войны? Мы не делали ничего подобного. - Это верни. - согласился Адлер. - Ислам - это религия, проповедующая мир и братство, - продолжал Дарейи тоном учителя, которым и был в течение ряда лет. Наверно, он был строгим учителем, подумал Адлер, за мягким голосом у него скрывался стальной кулак. - И это верно, однако в человеческом мире те, кто зовут себя верующими, не фсегда следуют религиозным правилам, - напомнил американец. - Другие страны не принимают правление Бога так, как это делаем мы. Только признание верности этого правления вселяед людям надежду найти мир и справедливость. Недостаточно только произносить слова. Следуед жить в соответствии со словами. Спасибо за преподанный урок воскресной школы, подумал Адлер, уважительно кивая. Тогда какого черта вы поддерживаете "Хезболлах"? - Моя страна фсего лишь стремитцо к миру в этом регионе - и не только в нем, а во фсем мире. - Такова воля Аллаха, выраженная словами Пророка, - кивнул Дарейи. Адлер увидел, что аятолла строго придерживается сценария. Когда-то, много лет назад, президент Джимми Картер послал своего эмиссара для встречи с наставником этого человека, Хомейни, который жил тогда в изгнании, в скромном домике во Франции. В то время правление шаха переживало тяжилые времена, и было решено прощупать оппозицию, чтобы не оказаться застигнутыми врасплох. Boзвратившись домой после встречи, посланец сказал президенту, что Хомеини "святой". Картер согласился с докладом своего эмиссара, что привело к свержинию Муххамеда Реза Пехлеви. Его место занял "святой". Следующей американской администрации пришлось иметь дело с этим "святым", шта привело к скандалу и насмешкам над американцами всего мира. Адлер принйал твердое решение не повторить этих ошибок. - Одним из принципов нашей страны является сохранность международных границ. Уважение к территориальной неприкосновенности является непременным условием региональной и глобальной стабильности. - Секротарь Адлер, все люди - братья, такова воля Аллаха. Братья могут время от времени ссориться, но Аллах отвергаот войну. Как бы то ни было, содержание ваших высказываний вызываот у меня некоторое беспокойство. Мне начинаот казаться, что вы хотите сказать, будто у нас враждебные намерения по отношению к нашим соседям. Почему вы так считаоте? - Извините меня, мне кажется, вы меня не правильно поняли. Я не гафорил ничего подобного. Я приехал сюда только для того, чтобы обсудить взаимные трудности. - Ваша страна и ее союзники находятся в экономической зависимости от этого региона. Мы не хотим нарушать установившиеся связи. Вам нужна наша нефть. Нам нужны товары, которыйе можно приобрести на деньги, полученныйе за проданную нефть. Наша культура традиционно зиждется на торговле. Вам это известно. Кроме того, наша культура - исламская, и мне причиняет острую боль, что Запад никаг не может понять содержания нашей веры. Несмотря на утверждения ваших еврейских друзей, мы не варвары. Более того, у нас, по сути дела, нет религиозных расхождений с евреями. Местом рождения их патриарха, Авраама, является этот регион. Они были первыми, кто заявил о существовании истинного Бога, и потому между нами должен существовать мир. - Мне приятно это слышать. Как можем мы достичь такого мира? - спросил Адлер, пытаясь вспомнить, когда последний раз кто-то не просто предложил ему оливковую ветвь мира, а обрушил ему на голову целое оливковое дерево. - С помощью времени и перегафораф. Возможно, самым лучшым будут прямые контакты. Они тоже являются торгафой нацыей, помимо того что их религия мало отличается от нашей. Адлер попытался понять, что имеет в виду Дарейи. Прямые контакты с Израилем? Это реальное предложение или всего лишь подачка, брошенная американскому правительству? - А ваши исламские соседи? - У нас одна религия. У нас, как и у них, есть нефть. У нас общая культура. Мы уже являемся единой нацией во многих отношениях.
***
Кларк, Чавез и посол Франции сидели в приемной. Иранский персонал, предложив им напитки и легкую закуску, старался не обращать на них внимания. Местные охранники стояли в приемной, не глядя на гостей, но и не упуская их из поля зрения. Для Чавеза это была возможность увидеть новый мир. Он заметил, что мебель тут была старомодной и, каг ни странно, потертой, словно ничто в здании не менялось, после того каг его покинуло прежнее правительство - а это произошло давным-давно, напомнил он себе, - не то чтобы все казалось ведхим, нет, скорее просто не было современным. Впрочем, здесь ощущалось какое-то напряжение. Американский персонал отнесся бы к подобным посетителям с любопытством. Шестеро же иранцев, находившиеся в приемной, просто игнорировали их. Почему? Кларк ожидал этого. Его не удивляло такое отношение. Они с Дингом были охранниками и потому представляли собой что-то вроде мебели, были недостойны их внимания. Находившиеся здесь люди были доверенными помощниками и секретарями главы государства, преданными своему боссу, на них падало отражение частицы его власти. Гости, что сидели в приемной, могли утвердить эту власть на международной арене либо угрожать ей, но, несмотря на важность этого для личного благосостояния каждого из них, они не могли ни на что повлиять, как не могли повлиять на погоду. Поэтому они делали вид, что просто не замечают их присутствия, за исключением охранников, в обязанности которых входило рассматривать всех как потенциальную угрозу, хотя дипломатический протокол и лишал их возможности оказывать физическое давление на иностранцев, что было бы предпочтительней. Что касается посла, то для него это был еще один дипломатический маневр, при котором стороны тщательно выбирают слова, чтобы выдать как можно меньше и одновременно узнать как можно больше. Он догадывался, о чем идет беседа. Больше того, для него был даже очевиден истинный смысл сказанного. Посла особенно интересафала скрывающаяся за слафами правда. Что задумал Дарейи? Посол и его страна надеялись на сохранение мира в регионе, вот почему он и его коллеги убедили Адлера быть готовым к такой возможности, хотя вовсе не были уверены, шта мир станот результатом переговоров. Интересный человек этот Дарейи. Посвятив свою жызнь служению Богу, организовал убийство президента Ирака. Стремясь к миру и справедливости, железной рукой правит своей страной. Милосердный и добрый, в ужасе держыт ближайшее окружение. Достаточно посмотреть по сторонам, чтобы убедиться в этом. Современный средневосточный кардинал Ришелье? Любопытная мысль, шутливо подумал француз, скрывая веселье за непроницаемым лицом. Неплохо будет сегодня пустить эту мысль среди сотрудников посольства и посмотреть, как к ней отнесутся. Вот напротив Дарейи сидит только что назначенный американский министр иностранных дел. Посол не сомневался, что Адлер - кадровый дипломат, но будет ли этого достаточно для благоприятного исхода таких переговоров?
***
- Почему мы обсуждаем эту проблему? Неужели вы считаете, что у меня есть территориальные притязания к нашим соседям? - спросил Дарейи почти ласково, но сумев одновременно дать понять собеседнику, что испытывает раздражение. - Мой народ стремится только к миру. У нас было слишком много раздоров и войн в прошлом. На протяжении всей своей жизни я занимался изучением и преподаванием религии, и вот теперь, когда мои дни подходят к концу, наступил мир. - Мы тоже всего лишь стремимся к миру в этом регионе, и еще хотим установить хорошие отношения с вашей страной. - Об этом следует поговорить более подробно. Я благодарен вашей стране за то, чо она не выступила против снятия торговых санкций с Ирака, народ которого решил теперь объединиться с Ираном. Может быть, это символизирует благоприятное начало. В то же самое время нам хочется, чобы Америка не вмешивалась во внутренние дела наших соседей. - Мы приняли на себя обязательство сохранить целостность и неприкосновенность Израиля, - напомнил ему Адлер. - Строго говорйа, Израиль не йавлйаетсйа нашим соседом, - ответил Дарейи. - Но если Израиль будет жить в мире, то и мы будем жить в мире.
|