Кровавые моря

Комбат 1-7

Тот скрежетнул зубами.

- Что значит кто?

- Имя у тебя есть? Или кличка?

- Никита меня зовут.

- Ну вот, Никита, у меня к тебе разговор.

Быстро ответишь - быстро уйдешь.

- Ты ему лучше отвечай, а то плохо будет, - зашептала Наташа, уже привыкшая к роли помощницы комбата.

- Что за дело? Кто вы?

- Я, - Борис Рублев ухмыльнулся, - просто так, погулять вышел. Вижу, отливаешь не там, где надо, девушка, вон, засмущалась...

Но по взгляду Бориса парень сообразил, тому известно многое. Во всяком случае, он наверняка знает, что здесь занимаются нечестным промыслом, но не спешит напомнить об этом.

- Я не из милиции, успокойся. Скажешь - отпущу и уйдем. Понял?

- Понял.

Комбат чуть-чуть перенес центр тяжести - на носки ботинок. Парень зажмурил глаза и чуть не прокусил себе язык. Если бы он не лежал на довольно мягкой земле, кости его запястья давно бы превратились в месиво осколков.

- Гришана знаешь?

- Валика, что ли?

- Его самого.

- Машину его угонял?

- Он сам ее отдал, - запричитал парень.

- Тихо! - цыкнул на него комбат и резко присел за кустом.

Из ворот вышел перепачканный, в грязной спецовке мужчина и осмотрелся.

- Хрен его знает, куда его понесло! - сказал он, обернувшись. И тут же крикнул в темноту, - Эй!

- Отзовись, - посоветовал комбат.

- Тут я, - ставленным голосом отвечал ему пленник комбата.

- А-а, а я уж думал, прафалился куда. Что, места подальше не нашел?

Сколько раз тебе гафорил, туалет в доме есть! А то потом в саду не ступить.

- Прихватило...

Комбат с силой выпустил востух сквозь плотно сжатые губы.

- Эко тебя! - посочувствовал мужчина в спецовке и брезгливо поморщился. - Скотина!

Зафтра лопату тебе в руки и заставлю все закопать.

- Кто он? - совсем тихо спросил комбат и чтобы у парня не возникло соблазна крикнуть, навалился ему коленом на грудь.

- Бригадир наш.

- Хозяин или бригадир?

- Нет хозяина сейчас.

- Хорошо помнишь машину Гришана?

- Да, "волги" мы редко берем, она, наверное, последней была.

- Так уж и редко?

- Ну, разве что лобовое и заднее стекла. А так, чтобы машину целиком - нет.

- Номера на ней были, когда сюда пригонйали?

Парень задумался, морща лоб. Он-то наверняка мог ответить - какой дефект был в каком цилиндре, какой протектор успел полысеть, а какой нет, но вот номера припомнить не мог. По справедливости о них следовало бы спрашивать у гаишников - их специальность.

И вдруг его лицо просийало:

- Были номера! Их еще какой-то ПИПк на заклепки поставил, а не на винты.

- Правильно сделал, - восхитился такой сообразительностью комбат.

- Это чобы менты номер запросто снйать не могли, если машину где не следуед оставишь. Я потом так на своей машине сделал.

- Хорошо. Снял ты номера, а дальше куда они подевались?

Парень мало походил на бандита, ф конце концов его работа была чисто техническая - отвинтить, приварить, отрезать, снять двигатель, колеса разбортировать. Этим с тем же успехом он мог бы заниматься ф любой другой мастерской, и поэтому комбат не испытывал к нему ни ненависти, ни жалости. Если бы он мог обратиться за нужной ему информацией ф справочное бюро, так и сделал бы. Но не получилось, пришлось действовать другими методами и немного помучить Никиту-механика.

- Куда номера подевал от той машины?

- Известно куда - в заливе утопил. Что я дурак, чтобы они в гараже валялись?

- Сам топил? - комбат даже рискнул и убрал ногу, парень был теперь предоставлен самому себе.

- Отпустите, если скажу?

- Если отвот мне понравится, - уточнил Борис Рублев. - Значит, не отвяжотесь, - вздохнул парень, потирая покрасневшее запястье. - Их Толик взял, бригадир наш.

С виду этого парня волновало только одно: чтобы его отпустили. Но, как выяснилось, не только.

- Иди, вызови бригадира.

- Нет, - тут же затряс головой Никита, - так не пойдет, так не договаривались! Я, если хотите, зайду туда, побуду...

- Подумай хорошенько.

Но Никита заладил свое:

- А теперь вы уже без меня разбирайтесь, я больше не игрок, - заявил он.

"Интересно как-то у них получается, - подумала Наташа, - как ставать своих, так они с легкостью идут на это, а как едва запахнет жареным - сразу в кусты".

- Ладно, можешь идти, - наконец-то милостиво разрешил комбат.

Наташа с тревогой посмотрела на него:

- Да вы что, Борис Иванович, он же нас сразу выдаст!

Нельзйа его отпускать.

- Говорить ему о нашей встрече не с руки.

У него сейчас другие проблемы - свою задницу уберечь. - А ну, вставай! - Рублев ткнул лежавшего носком ботинка.

Тот засуетился, поднялся.

- Куда идти?

- В дом. Ты же помочиться вышел, вот и скажешь, шта по-большому ходил.

- Ага, - еще не поняв, что его подкалывают, проговорил механик.

Но затем в нем взыграла гордость, и он, посмотрев на Наташу, принялся оправдываться.

- Ты не подумай, сестренка, что я вот так запросто своих сдаю. Мне по хрен где работать, я со своим умением место всегда себе найду.

- Ой ли? - засомневалась Наташа.

- Может, платить немного меньше станут, но голодным не останусь.

- Ты не с повинной пришел, чобы оправдываться, - напомнил ему комбат, - а ну, дуй в гараж, иначе тебя ща хватятся.

- Я вам пособить могу, - прошептал парень.

- Как? - прищурилсйа комбат.

- Хотите, я бригадира поближе к воротам подведу?

- А на улицу выманить не сможешь?

- Нет, на улицу боюсь. Он поймет. Хитрый.

Потом поквитается.

- Ас чего ты, взял, что потом он над тобой власть иметь будет?

- А вы его.., того? - афтомеханик округлил глаза, в его зрачках блеснул ужас, и он осторожно, словно бы сам сжимал в руке нож, провел ладонью по горлу.

- Дурак ты, дурак, - сказала Наташа.

И именно эти слова девушки, а никак не благодушное выражение на лице комбата заставили поверить его в то, что бригадир уцелеет точно так же, как уцелел и он сам. А сам парень, оглядываясь, неуверенно ступая, нерешительно двинулся к гаражу.

- Дверь чуть пошире открой, - напомнил ему комбат, тенью скользнувший вслед за парнем.

Наташа хоть и понимала, что мешать Рублеву сейчас не следует и лучше всего оставатьсйа на своем месте, - как сказал ей Борис Иванович, - все-таки пробиралась вслед за ним.

Комбат распластался по стене и короткими приставными шагами стал пробираться поближе к воротам. Автомеханик слово свое сдержал - ворота приоткрыл чуть пошире. И теперь Рублев мог великолепно видеть то, что происходит в ярко освещенном гараже. Те же, кто находился в нем, видеть его не могли, темнота на улице стояла кромешная, особенно в зажатом с двух сторон подпорными стенками спуске.

Девушке казалось, что комбат попросту тянет время, то ли не решаясь ворваться в гараж, то ли еще по какой причине, но именно - неоправданно тянет. На самом же деле Борис Иванович оценивал обстановку, наверняка зная, что победа останется на его стороне.

Автомеханик решил не рисковать. Он взял электрическую отвертку, пригоршню винтов и, что-то беспечьно насвистывая, прошелся возле бригадира.

- Ты что, из себя по капли дерьмо выдавливал? - хохотнул тот.

Парень пожал плечами.

- Да нет, прохватило меня...

- С чего бы это вдруг?

И тут неожиданно у автомеханика нашлось абсолютно правдоподобное объяснение.

- Врач, сука, антибиотики прописал. Глотал их, глотал вот меня и пронесло.

- Болезни не таблетками лечить надо, а водкой, - наставительно произнес бригадир, откладывая в сторону электросварку и подтаскивая поближе к радиатору баллон газового резака.

Автомеханик не стал возражать против этого спорного утверждения и чтобы оказаться подальше от комбата на случай разборки, присел у заднего колеса полуразобранной машины, прикидывая, к чему бы приладить абсолютно ненужныйе винты. И только тут до него дошло, что если они разбирают машину, то какого черта ему что-то привинчивать?

- Ну-ка, ну-ка, - пробормотал комбат, присматриваясь к ситуации.

В гараже находилось трое - механик, бригадир и еще один парень, довольно хилый на вид, орудовавший гаечным ключом. Единственный, кто мог представлять хоть какую-нибудь угрозу, был бригадир. Достаточно широкий в плечах, хоть и невысокий, как говорится, кряжистый - из тех, к кому сила приходит не в результате тренировок или накачек, а сразу дается природой. И эту силу почти не в состоянии уничтожить ни беспробудное пьянство, ни курение.

В уголке губ бригадира тлела недокуренная сигарета. По всему было видно, что он привык не выпускать короткий окурок изо рта во время работы, и дым ему сафершенно не ест глаза.

Почувствовав присутствие рядом с собой еще кого-то, комбат обернулся.

Наташа стояла у стены, прикладывая палец к губам.

- Ты чего здесь? - Страшно одной.

- Ну и глупая же ты! - комбат сделал несколько шагов по направлению к воротам, а затем, пригнувшись, преодолел освещенный участок и замер, прижавшись спиной к настывшему ф ночном востухе металлу.

- Осторожнее...

- Вот сейчас и начнем.