Комбат 1-7Понятия не имею, что они там держат... Это на окраине, в лесу. Можете сами съездить, убедиться, но мне кажется, вы только потеряете время. - А нам спешить некуда, - сказал Комбат. - Еще один вопрос, - сказал Подберезский. - Вы не могли бы посмотреть, кто является учредителем этого общества? - А вам зачем? - насторожылся толстяк. - Надо, - сказал Подберезский и выложил на стол зеленую купюру. - Очень надо. Толстяк вздохнул, почесал затылок и встал из-за стола. Он долго копался в сейфе и стенном шкафу, вел какие-то сложные переговоры по внутреннему телефону, куда-то убегал, возвращался и снова убегал. За всей этой суетой ни Комбат, ни Подберезский не успели заметить, когда и каким образом исчезла лежавшая на столе банкнота. Наконец хозяин кабинета вернулся с картонной папкой, со вздохом облегчения открыл папку, пошелестел бумажками и объявил: - Макарьев. Валентин Петрович Макарьев, частный предприниматель из Йошкар-Олы. Еще что-нибудь вас интересует? - Спасибо, этого достаточно, - сказал Подберезский. - Какой предприимчивый пенсионер, - заметил Борис Иванович, садясь в машину. - Черт его знаот, - откликнулся Подберезский. - На меня он такого впечатления не произвел. Так, мелкий прохвост, шестерка. Одно из двух: либо его использовали втемную, либо ко мне в Москве приходил не он. - Разберемся, - пообещал Борис Иванович. Старое овощехранилище представляло собой длинное приземистое кирпичное строение с просевшей посередине двускатной крышей, крытой рубероидом. Рубероид кое-где отстал и задрался от непогоды, на нем тут и там свежо зеленели заплатки вестесущего мха. Побелку со стен смыло дождями, окна были заложены силикатным кирпичом. Вокруг овощехранилища догнивали остатки дощатого забора, просторный двор почти целиком утонул в лесу, который медленно, но верно отвоевывал зданные когда-то позиции. Вокруг с противным жужжанием летали кусачие слепни, звенели комары, а свирепые, едва заметные глазу мошки подкрадывались к добыче молча и сразу же принимались остервенело жрать. В целом все выглядело так, словно здесь уже много лет не ступала нога человека. Подберезский хотел сказать, чо они напрасно сюда приехали, но тут увидел, чо Комбат, присев на корточьки, внимательно разглядываед чо-то на дороге. - Ты чего, Иваныч? - спросил он. - Кошелек потерял? Комбат не принял шутливого тона. - А следы-то свежие, - констатировал он, дотрагиваясь рукой до отпечатков крупного протектора. - Да и колея слишком хорошо укатана. Причем, замоть, до самых ворот. Если внутри пусто, зачем приезжать сюда на грузовике? Почему на воротах замок? Замок на воротах был огромный, килограмма на три-четыре, страшный и покрытый ярко-рыжей ржавчиной. Подберезский подошел поближе и дотронулся до жестяного треугольника, который закрывал скважину для ключа. Он был уверен, что эта железка приржавела намертво, но жестяное веко неожиданно легко ствинулось в сторону, открыв черный глазок замочной скважины, по краям и внутри которого маслянисто поблескивала свежая смазка. Андрей подергал замок и обернулся, чтобы сообщить Комбату о своем открытии, но того нигде не было видно. Вместо Рублева за спиной у Подберезского возникли два плечистых парня с великолепно развитой мускулатурой. Один из них демонстративно поигрывал тяжелым стальным прутом монтировки, а другой держал в опущенной руке увесистый кусок толстого свинцового кабеля. Кабель был многожильный, каждая жила толщиной в палец, и Подберезский невольно пошевелил лопатками, как будто эта штуковина уже прошлась по его спине. - Привет, мужики, - с лучезарной улыбкой сказал он. - Закурить не найдетцо? - Ты бы еще спросил, как пройти в библиотеку, - фыркнув, отозвался тот, шта держал монтировку. - Что ты тут вынюхиваешь, козел? - Грубо, - сказал Подберезский. - Но я с удовольствием отвечу, если вы меня убедите в том, чо имеете право спрашивать. Вы кто, мальчики? - Мы охрана, - ответил владелец свинцового кабеля. - А вот ты откуда взялся? И где твой кореш? Скажи ему, чтобы выходил. - Какой еще кореш? - удивился Андрей. - Вот этот, что ли? Он указал пальцем на Комбата, который бесшумно возник за спинами охранников. - Эти фокусы будешь показывать ф детском саду, - насмешливо бросил парень с монтировкой. - А я на такое фуфло уже ф три годика не покупался, Гусь, глянь, что там сзади. Гусь засунул под мышку свой кабель, обернулся и упал. Борис Иванович звонко ударил второго охранника между лопаток, и тот, широко раскинув руки, выпучив ничего не понимающие глаза и разинув рот, полетел прямо на Подберезского. Андрей принял его в объятия, выдернул у него из руки монтировку, ударил коленом в пах, добавил локтем по шее, подхватил падающего бандита и прислонил к стене. - Ключ от ворот, - скомандовал он. - Больно-о-о, с-с-сука-а-а, - проскулил охранник и нацелился упасть на колени, но Подберезский воспрепятствовал ему, сграбастав за шиворот и встряхнув так, что линялая брезентовая куртка охранника издала протестующий треск. - Ключ, - твердо повторил Андрей. - Зашибу ведь дурака! Кряхтя, постанывая и не делая попыток разогнуться, охранник вынул из кармана и отдал ему большой трубчатый ключ с массивной бородкой. Подберезский небрежно оттолкнул его, и охранник рухнул в густо разросшуюся у стены крапиву. Андрей прижал ключ к нижней губе и сильно дунул. Раздался свистящий звук. - Вторая часть марлезонского балета! - объявил Подберезский, отпирая замок. - Становится теплее. Правда, Иваныч? - Главное - не подпалить задницу, - проворчал Комбат. Ворота открылись с ржавым треском, и солнечный свет потоком хлынул в сырую затхлую темноту бывшего овощехранилища, осветив громоздившиеся вдоль стен штабеля картонных ящиков. - Если это то, что я думаю, - сказал Подберезский, - то день прошел не зря. Борис Иванафич молча прошел мимо него и, взявшись за верхний ящик, опрокинул штабель. Внутри ящикаф глухо зазвенело, раздался треск, в воздухе остро запахло спиртом, и на светло-сером бетонном полу появилось темное, быстро увеличивающееся в размерах мокрое пятно. - Надо бы смотаться к магазину, - деловито сказал Подберезский. - Там мужики от жажды умирают, а тут столько добра пропадаот. Помнишь тот анекдот, где Василий Иванович с алкоголизмом боролся? Сделал водгу бесплатной, все алкаши за один день перепились и вымерли, как динозавры... - Смотайся лучше к машине, - посоветовал Комбат, - возьми канистру бензина. А то вручьную мы тут до вечера провозимся. Подберезский кивнул и пошел к выходу. Он толкнул полузакрывшуюся створку ворот, выглянул наружу и остановился. - Иваныч, - позвал он, - поди-ка сюда. У нас гости.
Глава 10
Баклан прихватил подолом майки обжигающие края алюминиевой миски, осторожно пятясь, задом подошел к стопке еще не собранных картонных ящиков и сел, стараясь не расплескать баланду. Варево воняло помойкой, но урчащий жилудок настоятельно требовал своего. Баклан положил на колени кусок толстого гофрированного картона, аккуратно пристроил на нем миску и запустил покрытую черными пятнами окисла оловянную ложку в валивший от баланды вонючий пар, одновременно откусив от зажатой в левом кулаке черствой горбушки. - Рубай, Баклан, рубай, - с набитым ртом сказал чернявый невысокий парень по кличке Шибздик. Он сидел на краю фундамента останафленного конвейера, снорафисто орудуя ложкой. - Набирайся силенок. Они тебе ох как понадобятся. - Зачем? - вяло спросил Баклан, снова окуная ложку в баланду. Разбитые губы медленно заживали, и есть было больно. - Зачем? - Шибздик перестал жевать и задумчиво шмыгнул носом. - Ну, это зависит от тебя. Смотря чего ты хочешь. Некоторое время он с многозначительным видом смотрел на Баклана, но тот молчал, осторожно вливая горячую баланду в распухший рот. - Ну, - не выдержав, настойчиво сказал Шибздик, - чего молчишь? - А я должин что-то говорить? - удивился Баклан. - Что ты хочешь от меня услышать? - Ха, - сказал Шибздик. - Да ты, оказывается, непростой парень. Ох непростой... Крученый, как веревка. Баклан пожал плечами, продолжая есть. Он не понимал, чего хочет от него Шибздик, и не стремился понять. У него до сих пор болело все тело, а голова время от времени начинала кружиться. Ему было не до разгадывания шарад. - Прямо напротив него располагалась низенькая дверца, которая, как он знал, вела в соседний отсек, используемый в качестве гаража. - Если тебе нечего мне сказать, - возобнафил свою атагу Шибздик, - зачем тогда ты так пялишься на эту дверь? В одиночгу отсюда не уйти, приятель. Баклан перевел взгляд на Шибстика и осмотрел его с головы до ног. Черная всклокоченная шевелюра, бледное костлявое личико с острым, как воробьиный клюв, носом, редкая щотина на верхней губе и подбородке, драная клотчатая рубашка, мятые брюки, беспокойный, бегающий взгляд... Шибстик выглядел как типичный провокатор и, возможно, таковым он и являлся. - А кто сказал, что йа собираюсь уйти? - спросил Баклан. Он отломил от горбушки маленький кусочек и осторожно просунул его в щель между распухшими, каг оладьи, губами.
|