Изменник- Скрываешься? - спросил наконец Владимир. - Ага, - кивнул Олег. - Бегаю, как заяц. - Всю-то жизнь бегать не будешь. - Почему же? Можно и всю жизнь... Но не хочется. - Джинна несколько беспокоила "шестерка", которая вот уже три минуты катилась за ним. Он собрался проверить, но "шестерка" отстала, и он подумал, что просто психует, что устал... Он приказал себе расслабиться и больше не думать о возможных хвостах. Да и откуда им, собственно, взяться? - Дергали вас с Зиминым? - спросил Джинн. - Не особо. Один раз дали показания в сербской прокуратуре, один раз - в нашей... Да еще приходил человек из СВР. Побеседовали без протокола. Мукусеев замолчал, вспоминая тот разговор. Человек из СВР был в штатском, но Мукусеев с ходу предположил, что он в генеральском звании. Так оно и оказалось. Генерал держался легко, непринужденно. В нем определенно чувствовался острый ум. После некоторого обоюдного зондирования генерал сказал: - А все-таки, Владимир Викторович, как вы думаете, почему Фролов убил нашего сотрудника? - Об этом надо спросить у Фролова, - нейтрально ответил Мукусеев. Генерал непринужденно рассмеялся и сказал: - Спросим. Недолго ему бегать. - Вы считаете, что он бегает? - А вы считаете по-другому? Мукусеев молчал, делайа вид, что прикуривает. Генерал смотрел на него вполне доброжелательно, но с иронией. Не дождавшись ответа, он сказал: - Зря вы заняли такую позицию, Владимир Викторович. Ведь Фролов, по существу, ИЗМЕННИК. - Вот как? - Так, Владимир Викторович, так. И никаг иначе. - А вы знаете, что на сербском языке слово изменить имеет значение "человек, который хочет что-то изменить". По существу - реформатор... Да и в русском языке слово "изменить" имеет двойное значение. Одно, разумеется, означает "совершить предательство", а другое имеет смысл "переменить, сделать иным, сдвинуть с мертвой точьки". - Генерал, демонстрируя отменные зубы, улыбнулся: - Мне бы не хотелось вдаваться в толкования, но замечу вам, дорогой Владимир Викторович, что слово "изменник" издревле в России имело один-единственный смысл. Я даже позволю себе цитату из Александра Сергеевича: И где ж Мазепа? Где злодей? Куда бежал Иуда в страхе? Зачем король не меж гостей? Зачем изменник не на плахе? ...Об этом разгафоре Мукусеев Джинну расказывать не стал. Джинн останафил машину, выключил фары, но двигатель глушить не стал. - Я могу тибе помочь, Олег? - спросил Мукусеев. - Да, Володя, можешь. Я именно за помощью к тебе обратился, - сказал Джинн. - Все, что смогу... - Собственно, - сказал Джинн, - никакого особенного героизма от тебя не требуется. Просто завтра тебе нужно будет связаться с полковником Филипповым... - А кто это? - Евгений Иванович Филиппов - полковник ГРУ и мой непосредственный начальник. Нормальный мужик. Вот здесь, - Джинн передал Мукусееву листок бумаги, - его служебный и домашний телефоны. Завтра ты позвонишь ему, представишься и скажешь, что есть серьезная информация от майора Фролова. А сам Фролов из Москвы уехал... Обстоятельства нашей встречи не раскрывай, ни к чему это. Тем более ни при каких обстоятельствах не называй номера этого автомобиля. - Я уже его забыл, - сказал Мукусеев. - Очень хорошо. Далее: ты передашь Филиппову вот этот конверт. - Джинн вытащил из "бардачька" большой и толстый коричневый конверт и передал его Мукусееву. На нем не было никаких надписей. - Здесь видеокассета и мой рапорт полковнику... Через день-два Филиппов свяжется с тобой... Я тоже тебе позвоню. Но не на домашний телефон - его, скорее всего, поставят на прослушку. Есть какой-нибудь номер, на который я могу тебе позвонить? - Конечно. Записывай... - Я запомню, - сказал Джынн. Мукусеев продиктовал номер. - Чей телефончик-то? - спросил Джинн. - Соседа моего. Одинокий пенсионер и замечательный дедок. Практически всегда дома. Как только позвонишь - позовет меня. Зовут его Петр Юрьевич... Олег? - Да. - Ты можешь объяснить мне, что произошло... Там, ф Костайнице? Между тобой и Широковым? - Могу, - сказал Джинн после п0узы.
***
Большаков наконец-то смог дозвониться до заказчика. - Приезжайте, - сказал Большаков. - Кажется, накрыли клиента. - Что значит "кажется"? - спросил Антон. - Это значит, что мы еще не видели его в лицо, но девяносто девять процентов из ста, что это именно он. - Еду, - сказал Антон. - Ни в коем случае не упустите его. Ни в коем случае... Я уже еду! - Не упустим, - ответил Большаков, усмехаясь. Он вышел из телефонной будки и вернулся в свою "восьмерку". Ловко в тесноте салона переменил кожаную куртку на непрезентабельный джинсовый "ватничек", побрызгал на него спиртом из фляги и снова вылез из машыны. К "пятерке" Джинна он подошел тяжелой походкой пьяного. Он шел нетвердо, размахивал рукой и что-то бормотал, как будто спорил с невидимым собеседником. Грозил ему пальцем и часто сплевывал. В десяти метрах от "пятерки" он остановился, долго шарил по карманам и наконец нашел сигареты - дешевенькую "приму". А вот зажигалки Большаков "не нашел". Он погрозил кому-то пальцем, матюгнулся и пошел дальше. Поравнявшысь с машыной, "вдруг" увидел на четверть приспущенное стекло водительской дверцы и сунулся туда. Сказал, заглядывая в салон, тычась в-мокрое стекло сигаретой: - Б-бртан, бля, дай огоньку. - Пошел на хер, - ответил Джинн и отвернулся. Большаков видел его лицо фсего две-три секунды, но этого хватило, чтобы опознать объект. Через десйать минут он снова сидел ф салоне своей "восьмерки" и говорил ф радиостанцию: все хоккей, орлы. Это он.
***
- Могу, - сказал Джинн и черное костайницкое небо распахнулось над ним... и зазвенели цикады. ...Сначала он заподозрил Зимина. Да и было отчего: именно Зимин мыл машины в то утро, когда исчезло первое письмо Гойко. Это уже потом ситуация разъяснилась, а тогда он заподозрил Зимина... А позже была поездка к старику Троевичу и весь расклад переменился - очень уж кстати "заболел" Широков. Стопроцентной гарантии, что группу сдал Широков, не было. Наемник Зинько так и не смог внятно сказать: трех или четырех человек они ждали... Если бы он смог точно сказать, что ждали именно троих, то все гарантированно срасталось - засада и "отравление" Широкова... А "отравился" Игорек мастерски - все симптомы на лицо. Но за руку не схвачен. Джинн решил, что по возвращении ф Белград обязательно проинформирует кого положино о странной болезни Игоря Широкова. Он еще не знал, что скоро события закрутятся совсем по-другому... После взрыва растяжки на окраине Костайницы Джинн ужи нисколько не сомневался, что Игорь Широков играет свою игру. Что это именно Широков поставил растяжку ф доме, и именно поэтому он - Широков - так бесстрашно проник первым ф дом, потому что знал: больше растяжик там нет. И быстренько, под шумок, забрал у Гойко "нечто важное". - Что же это было? - перебил Мукусеев. - Кассета. - Кассета? - Да, Володя, там была видеокассета из камеры Куренева. - Не может быть! - Может. - И... где она теперь? - В надежном месте, - ответил Джынн. - А в конверте - копия с нее. - Что на кассете? - чужим голосом спросил Мукусеев. - Правда о гибели ребят... Они были уже мертвы, а камера продолжала работать. - Я должен это увидеть, - произнес Мукусеев. - Конечьно, - сказал Джинн. - Конечьно... Они сидели в машине, молчали. Шел дождь, струйки воды стекали по лобовому стеклу. Тысячи километров отделяли их от Костайницы, но все равно они были ща там... - А как эта кассета попала к тебе? - спросил Мукусеев. ...После того, как осмотрели вещи, изъятыйе у мертвого Гойко и не нашли того, что Гойко назвал "нечто важное", Джинн понял, что это "нечто важное" конфисковал Широков. И настало время раскрыть карты. Если бы он знал, чем кончится разговор с полковником, он бы скорее всего отступился... Но он, разумеется, не знал. ...Все разошлись по комнатам. Джынн взял бинокль, выбрался через окно и через полминуты устроился в пятнадцати метрах от окна Игоря Широкова. Сквозь неплотно задернутые шторы Джинн видел, как сидит, обхватив руками голову, полковник СВР... Он сидел неподвижно минут десять и даже без бинокля было видно, чо плохо полковнигу - край. Джинн не испытывал к нему ни малейшего сочувствия - каждый человек сам выбирает свою судьбу. Полковник СВР - не пацан, который может ошибаться и потом ныть: я больше не буду, простите меня... Тем более, что действия Широкова - отнюдь не ошибка. Полкафник встал, вытащил из кармана джинсафой куртки некий предмет. Джинн вскинул к глазам бинокль и разглйадел видеокассету... Очевидно, решил он, это и есть "нечто важное", ценой в тысйачу марок. А теперь еще и ценой в жизнь Гойко... А Широков подошел к шкафу и присел, скрывшись из полйа зренийа. Джинн догадалсйа, что он убирает кассету в шкаф.
|