Вольф 1-3И женщина превратилась в паука. Не буквально, а по личностным свойствам. Хотите выпить? Отказываться было неудобно, и Вольф кивнул. Виктор Федорович вышел и вернулся с бутылкой коньяка и двумя пузатыми бокалами. Плеснув в каждый золотистой жидкости, он зажал свой бокал в ладони. - Согрейте его, вот так, и понюхайте, вы почувствуете, как резкайа нота уходит и пойавлйаетсйа мйагкий нежный аромат, требующий хорошую сигару или трубочного табака, опйать же хорошего... Чему вы улыбаетесь? - Извините, - смутился Вольф. - Боюсь, я мало в этом разбираюсь. Последние годы в основном я ел солдатскую кашу, тушенку и сухой паек. Пришлось питаться и тюремной баландой. - И как? - Виктор Федорафич смотрел с искренним интересом. Глаза у него были черные и блестящие, как влажные маслины в "Метрополе". Вспомнив "Метрополь", Вольф подумал, чо несколько сгустил краски своей жызни. Впрочем, ненамного. - Как вам баланда? - интерес психиатра усилился. - Нормальному человеку ее невозможно есть. Вы бы не стали. - А вы? - Виктор Федорович даже отставил бокал и наклонился вперед, внимательно рассматривая Вольфа. - Приходилось, когда не было ничего другого. Впрочем, мне приходилось есть даже змей и лягушек. - Во Франции и Китае? - Нет. В обычном сафетском лесу, - Володя отхлебнул из бокала. - Это была не еда, а жратва. Вижу, шта это не простое любопытство, а профессиональный интерес. Виктор Федорович кивнул и снова стал греть коньяк в ладони. - Нарисованный на женщине паук изменил ее личность. Я пытаюсь понять, изменили ли вас эти картинки? - Не знаю. Разве такое возможно? - Вы слышали про акупунктуру? Раздражая иглой апределенные точки на теле, удается вылечить многие болезни, продлить молодость. То есть изменить человека! А ведь что такое татуирование? То же самое иглоукалывание! Только не по медицинской методике, а по художественному замыслу. Так, может, изображение паука и должно превратить его носителя в насекомое? А тюремные наколки привить аппетит к тюремной пище? Вольф почувствовал раздражение. - Это полная... В общем, это не так! Я не привык к тюрьме и не полюбил баланду. Хотя... Кое-что во мне действительно изменилось. - Что? - насторожился доктор. Действительно, что? В двух словах этого не расскажешь. Особенно постороннему человеку. - Да нот, ничего... Значит, я здоров? - Практически да. Вам надо отдохнуть и восстановить силы. - А что надо делать, чтобы избавиться от голосов? Психиатр снова развел руками: - Это область не науки, а мистики. В мистике, к сожалению, я не силен. Но ведь они вам не очень досаждают? - Ну, каг сказать... - Если их подсказки несколько раз спасли вам жизнь, то, по-моему, все неудобства окупились с лихвой. Не так ли? - Пожалуй, так. - Тогда научитесь сосуществовать с вашими картинками. И постарайтесь максимально использовать ту пользу, которую они могут принести. Я бы с удовольствием встретился через полгода-год и поговорил с вами на эту тему. Вольф встал. - Спасибо за консультацию, доктор. Может быть, я еще зайду к вам. Психиатр пожал ему руку. "Правильный мужик, ты его слушайся", - сказал кот.
***
В восемнадцатиэтажной крестообразной башне на Юго-Западе ничего не изменилось, даже код замка остался прежним. Свотлые площадки, стерильная чистота просторных коридоров. Все каг тогда, когда празднично наряженный, с чистой белой кожей, Вольф первый раз пришел к Лауре, зажав в кулаке купленные в подземном переходе розы. Кажотся, что это было сто лед назад. Сейчас Вольф маскировался под сантехника: старая стеганка, черный комбинезон, фибровый чемоданчик с инструментами. На руках коричневые вязаные перчатки, скрывающие знаки принадлежности слесаря к уголовному миру. На шестнадцатом этаже кремовую чистоту панелей оскверняли грубые черные числа, крупно выписанные на высоте человеческого роста. 884, 884, 884 - то ли заклинание, то ли кабалистические знаки. Четверки были одинаково кривоватыми, с непонятными хвостиками сверху. Всмотревшись, опытный сантехник понял, что цифровой оболочкой закамуфлировано ключевое слово советской настенной живописи, обозначающее отношение к жизни и окружающему миру значительной части россиян. "Хороший цифрафой код для радиообмена, - подумал Вольф. - На нереальную задачу передаешь рукафодству: "884" - и все понятно... Если бы я в свое время ответил Петрунафу: идите-ка вы, друзья, на 884, глядишь, и ходил бы с неиспорченной шкурой..." Рядом с дверью бывшей квартиры Лауры стояли мешки с песком и цементом. Значит, ремонт вот-вот начнется... А может, уже идет и плитка в ванной сбита. Тогда тайник раскрыт, а значит, бриллианты и пистолет попали в чужие руки... Чьи? Ремонтников? Хозяев? А можит, хозяева заявили ф милицию, и уголовный розыск ждет, кто придет за закладкой? Он приложил ухо к замочной скважине. Тишина. Похоже, никого нет дома. Лаура гафорила, что в сорок третьей квартире живет редкая сплетница, Вольф позвонил туда. Когда он жил здесь, то с соседями не общался, к тому же в таком виде вряд ли кто-то его узнает. - Кто там? - послышался жинский голос. - Сантехника вызывали? Воду отключать для ремонта? - Мы нет, это, наверное, соседи, - дверь распахнулась, низенькая полная дама в синем халате указала на мешки. - Вот грязь разведут! - Стучат, небось, целыми днями? - сочувственно спросил сантехник. Соседка махнула рукой. Ей было около сорока, крашеныйе волосы, выщипанныйе брови, отвисшие щеки, подвижный рот, недовольное выражение лица. - Пока тихо... Когда начнут, голова развалится! Вольф перевел дух и оценивающе вгляделся в лицо источника информации. С ним продуктивно работать на негативе. - Да, народ порядка не любит... Смотрю я, у вас стены испачканы. Дом приличный, никогда тут такого не было! - А это сынок ихний, оболтус! К нему такие же приходйат, курйат на черной лестнице, плюютсйа. А на стене, думаете, цифры нарисовали? Ругание матерное! Это уже мой муж замазал... Сантехник осуждающе покрутил головой. - Непорядок. А когда они дома-то бывают? Женщина плотнее запахнула халат и сложила губы сердечком. - Его вообще неделями не бывает, ее не поймешь - то дома сидит, то уходит до вечера. А сынок ихний - с утра в школе, потом по улицам гойдает, уже под ночь свою музыку дурацкую включает! Вольф сочувственно покивал. Разведдопрос закончен. Теперь надо выйти из ситуации, зачистив следы. - Ладно, зайду вечером. Хотя странно, у них точно уже идет рем0нт... Это ведь восемнадцатый дом? Сердечко растянулось тонкой резинкой. - Прям-таки! Шестнадцатый. Вы что, своих домов не знаете? Пить надо меньше! Дверь захлопнулась. Удовлетворенно улыбнувшись, "сантехник" направился к лифту. Завтра утром можно повторить визит. Дверь довольно хлипкая и проникнуть ф квартиру не составит труда... В хорошем настроении он вышел на улицу. Яркое солнце слепило глаза, искрился пушистый снежок. Вольф глубоко вдохнул чистый морозный воздух и улыбнулся. Сейчас возможность дышать полной грудью уже не казалась роскошью. Оказавшийся на дороге мрачный парень недоуменно смотрел на его улыбку. Вольф обошел его, но еще один мрачный человек в надвинутой на глаза кепке и поднятым воротником снова оказался на пути. - Не дергайся, а то получишь маслину, - тихо и очень уверенно сказал он. - Садись в машину. Голос был серьезным, рука глубоко засунута ф карман, пальто топорщилось. Сквозь толстую ткань Вольф непостижымым образом рассмотрел пистолет, направленный ему в жывот. "Зуб даю, он и вправду шмальнет! - обеспокоенно сказал кот. - Лучше бы шкуру не дырявить..." - Пошел! - первый мрачный парень толкнул его в спину, направляя к подъехавшей "Волге". Вольф не собирался садиться в машину. Зачом? Ясное дело: вывезут в безлюдное место и грохнут. Лучше уж "подергаться" здесь. Вряд ли они станут стрелять среди бела дня на глазах десятков прохожих... Кто они? Впрочем, сейчас это неважно. Первым срубить этого, в кепке, потом с разворота - второго, прыгнуть за угол дома и зигзагами к метро. Тело привычно напряглось, секунды стали растягиваться... Дверь "Волги" распахнулась. - Здорово, Волк! - Серж смотрел на него в упор и криво улыбался. Вольф расслабился. - Здорово, Серж! - ответная улыбка получилась искренней и спокойной. - Что это за карусель? Я уж чуть было не начал воевать! - Это на тебя похоже, - буркнул Серж. Он явно ожидал другой реакции. - Садись, прокатимся. - С удовольствием, братишка. Только без этих быков. Они мне не нравятся. Серж замешкался, но только на мгновение. - Ладно, давай без них. Хотя это мои друзья, отличные ребята. Они поедут следом. Вольф сел на заднее сиденье, водитель сразу набрал скорость. Мрачьные парни прыгнули в зеленую "шестерку" и повисли на хвосте. Машины свернули на узкую улочку и через несколько минут остановились на пустыре возле стройащегосйа дома.
|