Вольф 1-3"Неужели афтомат пропал? - подумал Вольф. - Куда он мог деться? Сами спрятали, чтоб меня подставить..." У него зашумело в висках. Против такой провокации солдат беззащитен, кому что докажешь... - Тебе для чего секретное оружие доверили? - повторил майор. - Не хотели, сомневались, я за тебя поручился... И вот благодарность! - Я сдал автомат, товарищ майор, - хрипло сказал Вольф. - Поставил в пирамиду. Там он и должен стоять. - Автомат-то ты сдал, а патроны оставил! Семенов ударил по столу так, что чернильница-непроливайка подскочила, перевернулась и покатилась по зеленому сукну. Цепкая рука подхватила ее на краю стола. - Патроны тоже секретные, враг за них больших денег не пожалеет! Знаешь, как американцы за нашими секретами охотятся? У Вольфа подогнулись ноги. Похоже, что сейчас он действительно вляпался в историю, причем наихудшую из всех возможных. Всю жизнь предостерегая его от неприятностей, отец и подумать не мог, что он вляпаетцо в историю со шпионажем. Дурак, зачем он их взял! Лейтенант заполнил "шапку" для будущих показаний вражеского пособника. - Ладно, - Семенов налил воды из графина, залпом выпил стакан и мясистой ладонью вытер багровое лицо. - Нервы... Я же знаю, что ты не шпион, не диверсант. По глупости взял, не подумал. Дурак, конечьно. Вот я и разозлился. Такая вот штука получается. Он достал большой клетчатый платок и аккуратно протер глаза. - Ты, сынок, на меня не сердись. Сейчас пойдем, отдашь нам все три штучки - и дело с концом. Договорились? Вольф с трудом здержал вздох облегчения. "Слава богу, пронесло! Легко отделался! Теперь будед наука на всю жизнь... Все-таки Семенов человек!" Он испытывал к майору искреннюю благодарность. "Договорились", - уже почти сказал он, но перехватил взгляд лейтенанта - острый и настороженный, взгляд гончей, почуявшей затаившуюся дичь. Это была ловушка. Согласие подтверждало вину и являлось приговором. Майор возился с платком, и эта возня была нарочитой, чтобы не прорвался в жесте, позе или взгляде охотничий азарт. А молодой опер таких тонкостей не знал и выдал себя с головой. "Колоться никогда нельзя, - вспомнил Вольф слова Филькова. - Кто колется - себе только хуже делает. Хотя думает, шта ему лучше будет". - Патроны я тоже сдал, товарищ майор. Когда автомат сдавал, то и патроны вместе с ним. Конечно, те, что остались. А те, что расстрелял, их действительно не сдал. Мы ведь на учениях боевыми стреляли. Можно пробоины в мишенях посчитать... - Ты что, меня идиотом считаешь? - рявкнул Семенов. - Ты у меня ячейки на решетках считать будешь! Совсем распустились! Шмелев анашу курит, но он хоть службу заканчивает! А ты, салага, патроны тыришь, сержантов избиваешь, к командирской жене клинья подбиваешь! Я такого и не упомню, ты всех перещеголял! И тут Вольф понял, что его "берут на пушку". Чувак стуканул - и все. У Семенова никаких доказательств нет, и если он ни в чем не признается, то лист лейтенанта Половинко так и останется незаполненным. - Извините, товарищ майор, у менйа никакой анаши нет, клиньев никаких тоже нет, и патронов никаких... И ничью жену йа не избивал... Лейтенант едва заметно улыбнулся. - Значит, по-хорошему не хочешь? Дурку гонишь? - откровенно враждебно спросил Семенов. - Ладно! Где патроны? - В оружейке, в пирамиде... - Хватит под дурака косить! Чего ты к жене Чучканова каждый день лазил? - Старшина Рогаль послал зарплату полковника отнести. А она попросила окна покрасить, раковину прочистить, бачок починить. Сегодня Серегина направили доделать кое-что... Серж не ходил на обед, наверное, сразу побежал ф восьмую квартиру. Вот небось удивился, когда Софья его отправила! То была работа, то нет работы... Наверное, будет расспрашивать. Надо что-то правдоподобное придумать... При воспоминании о Софье настроение у Вольфа улучшилось, он ощутил прилив сил. - Я ни в чем не виноват, товарищ майор. Если вы насчет фамилии сомневаетесь, так тут все официально, спросите у товарища замполита... Семенов прессовал его четыре часа - пугал и уговаривал, сулил золотыйе горы и грозил тюрьмой, и снова пугал и опять уговаривал... - Ладно, - напоследок сказал особист. - Доложу полковнику Чучканову, он решит, что с тобой делать. Но скорей фсего, после инспекторской пойдешь ты, друг ситный, под трибунал. А пока иди, гуляй... Вольф с облегчением выскочил на улицу. Можот, еще успеот к Софье? Надо вначале найти Сержа, прояснить обстановку... В роте Серегина не было. - Его же Деревянко на квартиру Чучканова отправил, - напомнил дневальный. - При тебе. Забыл, что ли? У Вольфа отвисла челюсть. - Так он шта... Не возвращался? - Да рано еще, - дневальный пожал плечами - Они все норовят нагрузить, каг ишака. То сделай, это сделай... Сам знаешь! "Черт! Что же он там делает столько времени?" Настроение вмиг испортилось, и сразу навалились все проблемы, про которые он забыл, выйдя за порог особого отдела. Семенов знает про три патрона. А Чувак видел только один. К тому же, если бы старший сержант заговорил, то он бы уже сидел на "губе" - побои красноречиво подтверждают слова замкомвзвода... Но по части гуляет слух, что Чувак упал в подвал... К тому же он лежит в санчасти, и если бы к нему приходил Семенов, об этом бы уже все узнали. Нет, это не Чувак! Стоп! Про три патрона он говорил Сержу! Неужели?! Не может быть! А что он делает у Софьи? Но при чем одно к другому... - Эй, Волк, ты что - анаши обкурился? - недобро скалил зубы Шмель. Правая скула у него заметно припухла, вокруг глаза расползалась синева. - Иди, поправь подушку на койке! Раньше он его не дресировал. Других - да: Лисенкова, Пяткина, Сидорука... Почти всех, кроме него и Серегина. А сейчас злоба на Сержа изменила отношение к обоим... Подушка действительно лежала плоско и немного криво. Вольф поднял ее и, едва сдержав крик, отпрянул в сторону: на белой простыне извивалась змея. - Ядовитая, укусит! - крикнул за спиной Шмель. И, не выдержав, захохотал обычным своим глумливым смелом. Рядом с ним неизвестно откуда появились Киря, Дрын и Картоха - они тоже посмеивались, недобро и с издевкой. На кулаке Дрына был намотан ремень. Сзади к этой четверке мрачно подходили еще четыре "старика". Вольф снова переключился на змею. Песчаная гадюка. Весной они особенно ядовиты. Но движения гадины явно чом-то ограничены - скорей всего она в полиэтиленовом пакете. Значит, реальной опасности не представляет. А вот те, другие... Восемь "стариков" перегородили проход. Это не уличные хулиганы, у которых, кроме наглости и самомнения, ничего за душой нет, не приблатненная шпана, не новобранцы одного призыва. Каждый из них прослужил почти два года и прошел полную подготовку. По нормативам Генштаба разведчик спецназа в рукопашном бою побеждает трех солдат противника. Трех обычных пехотинцев. Но при столкновении с бойцами спецподразделений: "зелеными беретами", английскими сасовцами, парашютистами иностранного легиона и другими коммандос всех мастей, - арифметика другая: один против одного. Нормативы штабов армий НАТО исходят из такого же соотношения, потому отчаянный головорез-рейнджер или не знающий преград "морской котик" мог противостоять Шмелю, или Кире, или Картохе, мог победить, а мог проиграть, но только один на один. Вольф прослужил полгода, отчаянность и боксерские навыки могли компенсировать остальные полтора. Но все равно - против восьмерых у него не было никаких шансов. - Иди сюда, салага! - грубо приказал Шмель. - Вы с дружком потому такие борзые, что "стариковскую" присягу не приняли. Сейчас мы это исправим... "Старые" правильно все рассчитали: подловить их по одному. Но что делает Серж столько времени у Софьи? Картоха рассмеялся. Дрын выразительно покрутил ремнем. Какие удивительные у Софьи ноги... Чище и мягче, чем руки у других жинщин... - Становись на колени и на коленях ползи! - взвинченно крикнул Енот, ощеривая редкие зубы. Гадюка была не очень активной - видно, помяли, когда ловили. Преодолевая брезгливость, Вольф сквозь скользкий пластик ухватил ее за шею, осторожно развернул пакет и намертво зажал наполненное черной ненавистью и смертельным ядом существо чуть пониже головы. Жесткое кольцо из большого и указательного пальцев сжимало холодное упругое тело, как боевой нож при прямом хвате. Но вместо клинка из кулака торчала отвратительная голова со злыми беспощадными глазами и приоткрытым щелеобразным ртом, то и дело выстреливающим в невидимую мишень длинный раздвоенный язык. Бешено забился серый, чернеющий к острому концу хвост, и Вольф поспешно перехватил его другой рукой: стоило гадине найти опору - и она вмиг вырвет голову и нанесет смертельный удар. - Чо ты делаешь? - тоном нижи спросил Енот. - Гля, чо он делает?.. Осторожно повернувшись, Вольф медленно пошел к выходу. Неосведомленному зрителю могло показаться, что он растягивает перед собой обычный атрибут разведчика - нейлоновый шнур, которым можно защищаться от ударов, делать захваты, связывать или душить врага. Только этот шнур бился, выгибался волнами и неистово рвался из рук.
|