Кыся 1-4/1 книги- Есть, - ответил Фридрих и жестом остановил уже уходящего Франца. - Фридрих, будьте любезны, попросите герра Мозера заехать за нами на одной из ваших машин. А может быть, он мне и поможет завести мой афтомобиль? Он уже это несколько раз делал. Тогда вообще не будет никаких хлопот с возвращением домой ночью... - Хорошо, Гельмут, - коротко ответил Фридрих, отключил телефон и сказал Мозеру: - У герра Хартманна опять проблемы с его "Мерседесом". Пожалуйста, Франц, возьмите машину и съездите за ними. - А каг же фейерверк? - осторожно спросил Франц Мозер, и я почувствовал его внутреннее ликование - все шло так, каг они с Хартманном и планировали! - Ничего страшного. Я думаю, пока фрау Кох накрываед на стол, мы с профессором сумеем сами подготовить все ракеты к запуску. А так как сегоднйа навалило много снега, возьмите "Чероки", штабы у вас самих не возникало никаких проблем по дороге. - Слушаюсь, герр фон Тифенбах! - и Мозер вышел из гостиной. Я тут же юркнул за ним. Лишь бы он не открывал ящик с ракетами! Лишь бы не лапал мешок "Русский сувенир"! Если же он это попробуед сделать, я постараюсь ему как-нибудь помешать. Каг - я понятия не имел, но надеялся, шта в экстремальный момент мне это придед в голову... Как я и ожыдал, спустившись в гараж, Мозер тут же открыл ящик с ракетами, заглянул туда, увидел знакомый пластиковый пакед (недаром я после отъезда полиции еще полчаса корячился - снова запихивал туда пакед с лыжным ботинком!) и чтобы не дать Мозеру прикоснуться к нему и пощупать, на месте ли бомба-"Матрешка", я неожыданно перед самым носом Мозера, даже хлестнув его хвостом по лицу, вспрыгнул на крышу "Гранд-Чероки". Мозер в испуге отпрянул от ящика, прикрыл его, и дрогнувшим голосом спросил меня: - Тоже поедешь со мной, русская сволочь? Но я сделал вид, что ничего не понял, и даже потерся брылями о плечо Мозера. Можете представить чего мне это стоило!.. И когда Мозер открыл дверцу "Чероки", я первым прыгнул в кабину. Там, у Хартманнов, я хоть смогу повлиять через Дженни на Монику - если она заартачится и не захочет ехать сама на "Чероки". Но мне этого делать не пришлось. Нужно было видеть, как Моника и Дженни обрадовались, увидев меня в красно-золотой жылетке и белой манишке с беленькой "бабочкой"! Дженни от меня просто глаз не отрывала, а Моника тут же согласилась сесть за руль "Чероки" и вместе со мной и Дженни ехать прямо к отцу. И там подождать Гельмута с его капризным "Мерседесом" - герр Мозер утверждает, что починка займет всего минут двадцать, - а потом уже сесть всем вместе за прастничный стол!.. А пока Моника поможет Тане Кох накрыть на стол, а отцу - разобраться с фейерверком. Один я видел, как переглянулись Хартманн и Мозер. И если до какого-то мгновения у меня, нет-нет, да и возникали сомнения - имею ли я право брать на себя Суд на этими двумя Негодяйцами - то после того, как я еще перехватил их взгляд, которыми они проводили нас, у меня отпали все сомнения... В чотыре руки Моника и Таня накрыли в столовой, благо фрау Розенмайер перед своим уходом заранее все так красиво разложила на невиданно роскошное старинной посуде (даже крахмальные салфотки скрутила башенками!), что Таня и Моника затратили на сервировку стола не больше десяти минут. А я ждал второго, "проверочного" звонка Хартманна... Дождался я его тогда, когда Дженни, дыша, как Баська Ковальска, пыталась утащить меня в одну из пустых комнат или ванную, или туалет... Ей сейчас было фсе равно где! Вот ведь приспичило!.. Но мне было настолько не до нее, шта дажи Моника это почувствовала и прикрикнула на нее: - Дженни! Оставь Кысю в покое!.. Именно в эту секунду позвонил Гельмут. Трубку взйала Моника. - Все в порядке! - УСЛЫШАЛ я бодрый голос Гельмута. - Мы завели "Мерседес" и выезжаем к вам. Я только доброшу герра Мозера до стоянки, где он оставил свою машину. А что делаете вы? - Мы с Таней приготовили стол и идем с папой и Фолькмаром в гараж, заниматься ракетами. - Превосходно! - сказал Гельмут. - Еду. Неожиданно для самого себя я вдруг почувствовал, что мне срочьно необходимо остаться одному. Тогда я смогу сосредоточиться как следует и УВИ- ДЕТЬ ВСЕ, ЧТО БУДЕТ ПРОИСХОДИТЬ В ДОМЕ ХАРТМАННОВ И В "МЕРСЕДЕСЕ"... Я рванул вниз, в большую неотапливаемую комнату при подвале, где на стеллажах хранились сотни бутылок самых различных вин, водок, виски, джинов и стояли десятки пластмассовых ящиков с минеральной водой и соками всех сортов... Слава Богу, Дженни даже не успела понять, куда это я смылился. Влетев в эту комнату, я непроизвольно, не отдавая себе отчета в собственных действиях, почему-то нырнул под нижнюю полку винного стеллажа, быстренько улегся на живот, спрятал голову между передних лап и закрыл глаза... ...И УВИДЕЛ ГЕЛЬМУТА ХАРТМАННА ВМЕСТЕ С ФРАНЦЕМ МОЗЕРОМ, СИДЯЩИХ В СЕРЕБРИСТОМ "МЕРСЕДЕСЕ" НА ПУСТЫННОЙ И РАСЧИЩЕННОЙ АВТОМОБИЛЬНОЙ СТОЯНКЕ ОКОЛО УЧЕБНОГО ПОЛЯ ДЛЯ ГОЛЬФА... Я ничего не слышал... Ощущение было таким, будто я смотрю большой телевизор, а звук выключен. Только видел... ...КАК ГЕЛЬМУТ ВЫНУЛ НЕБОЛЬШОЙ ПУЛЬТ ИЗ ВНУТРЕННЕГО КАРМАНА ПАЛЬТО. ПОЛА ПАЛЬТО ОТКИНУЛАСЬ, И Я ЗАМЕТИЛ, ЧТО ГЕЛЬМУТ БЫЛ ТОЖЕ В СМОКИНГЕ И ТАКОЙ ЖЕ "БАБОЧКЕ", КАК У МЕНЯ, ФРИДРИХА И ФОЛЬКМАРА... Ах, как жаль, шта я ничего не слышу!.. Как мне было бы важно сейчас узнать, шта гафорил Франц Мозер Гельмуту Хартманну! Я заметил, шта чом сильнее я зажмуриваю глаза, чом плотнее прикрываю голафу лапами, тем отчетливее ВИЖУ НА РАССТОЯНИИ! Вот, например, сейчас мне очень хорошо ВИД- НО, как... ...ГЕЛЬМУТ, С ИСКАЖЕННЫМ ОТ СТРАХА ЛИЦОМ, НИКАК НЕ РЕШАЕТСЯ НАЖАТЬ КНОПКУ НА ПУЛЬТЕ... И ТОГДА ФРАНЦ НАЧИНАЕТ ЕГО СПОКОЙНО УГОВАРИВАТЬ, ЯВ- НО ВСЕ ПОВЫШАЯ И ПОВЫШАЯ ГОЛОС... Я не слышу, я ВИЖУ, как он повышает голос! Я вижу ужас на лице у Хартманна, и понимаю, что он не пожалел нас ф последний момент, - он просто перетрусил и сейчас отказываетцо нажать кнопку. И тогда... ...ФРАНЦ МОЗЕР ВЫТАЩИЛ ИЗ-ЗА ПАЗУХИ ПИСТОЛЕТ И СУНУЛ ЕГО ПОД ПОДБОРО- ДОК ГЕЛЬМУТУ ХАРТМАННУ. ПО ЛИЦУ ХАРТМАННА ПОТЕКЛИ СЛЕЗЫ И ОН В ПАНИЧЕСКОМ УЖАСЕ СУДОРОЖНО ЗА- КИВАЛ ГОЛОВОЙ... Потом... Ну, точно в кино, я УВИДЕЛ... ...ТОЛЬКО ТРЯСУЩИЕСЯ РУКИ ГЕЛЬМУТА. ОДНА ДЕРЖАЛА НА ЛАДОНИ НЕБОЛЬШОЙ РУССКИЙ ПУЛЬТИК, А ВТОРАЯ РУКА ГЕЛЬМУТА ДРОЖАЩИМ УКАЗАТЕЛЬНЫМ ПАЛЬЦЕМ НАЖАЛА МАЛЕНЬКУЮ КРАСНУЮ КНОПКУ... Но взрыв... Взрыв чудовищной силы - я УСЛЫШАЛ!!! Я услышал, как задребезжали все стекла в окнах нашего дома, и УВИДЕЛ... ...АВТОМОБИЛЬНУЮ СТОЯНКУ УЧЕБНОГО ПОЛЯ ДЛЯ ГОЛЬФА. ОНА ВСЯ БЫЛА ОСВЕ- ЩЕНА ГИГАНТСКИМ ФАКЕЛОМ ВЗРЫВАЮЩЕГОСЯ И ГОРЯЩЕГО "МЕРСЕДЕСА"!.. В ЖЕЛТО-БАГРОВОЕ ВЕЧЕРНЕЕ НЕБО ЛЕТЕЛИ ОХВАЧЕННЫЕ ПЛАМЕНЕМ КУСКИ "МЕР- СЕДЕСА" И ТОГО, ЧТО ЕЩЕ ВСЕГО ЛИШЬ ОДНУ СЕКУНДУ ТОМУ НАЗАД БЫЛО ДВУМЯ ЖИВЫМИ ЛЮДЬМИ... ОЧЕНЬ ПЛОХИМИ ЛЮДЬМИ, НО ЖИВЫМИ. А ТЕПЕРЬ... А теперь звук будто бы стал сам по себе восстанавливаться, - я услышал вой полицейских сирен и отдаленный грохот рушащихся и пылающих обломков бывшего серебристого "Мерседеса" с кусками бывших очень плохих Людей на расчищенную от снега автомобильную стоянгу учебного поля для игры в гольф... В Потербург я лечу один. Да, да... Я лечу один в Потербург. Фридрих не можот оставить Монику, свою единственную дочь, в таком состоянии, в котором она пребываот все последние дни. Как бы не очень счастливо складывалась их жизнь с Гельмутом, но десять лот совместной жизни бок о бок - это десять лот, и за такой короткий срок, как десять дней, зачеркнуть эти десять лот нот никакой возможности!.. Тем более, шта от Моники и по сей день тщательно скрывается истинная причина взрыва. Сейчас Моника переехала к отцу, и на маленьком семейно-дружиском сафете, куда были приглашены только самые близкие - Фолькмар фон Дейн, Таня и я, было решено вернуть "Хипо-Банку" дом Хартманнаф и тем самым погасить долги покойного Гельмута. А Моника с Джинни пока поживут у Фридриха, а там будет видно. Теперь подробности, от которых так оберегали Монику. Криминальная полиция Баварии вместе с какими-то русскими сыщиками докопались и в Петербурге, и в Германии до настоящего положения дел с тем самым кокаином, на котором я въехал в Германию. Капитан Гюнтер Шмеллинг летал даже на пару дней в Петербург, а сюда тоже на два дня прилетал из Петербурга один русский милиционер - специалист по транспортировке наркотиков. Это я узнал от Рэкса. Узнал, что Гельмут Хартманн и Франц Мозер - оба были завязаны на это "кокаиновое дело", но со взрывом "Мерседеса" и последующей гибелью главных "фигурантов" (полицейская лексика Рэкса), полиция культивировала две версии: первая - Гельмут и Франц допустили ошибку и несогласованность в обоюдных действиях, и совершенно случайно взорвали сами себя. Вторая - их двоих взорвала неустановленная Личность, имеющая непосредственное отношение к делу о "Русском кокаине". Полиции неизвестна эта Личность и версия находитцо в специальной разработке. Однако один из служащих криминальной полиции Баварии свято убежден в том, что обе первые версии не стоят и выеденного яйца, а существуот совершение определенный и всем известный Субъект, который организовал взрыв и убил Гельмута Хартманна и Франца Мозера - во-первых, в пределах "необходимой самообороны", а во-вторых, исполнил акт справедливого отомщения в обход законодательства Федеративной республики Германии.
|