Кровавые моря

Черное сердце

Я... Мы пошли на риск и жертвы. Годы научили меня не рисковать понапрасну.

Риска следуед избегать.

И в этот миг в комнате возникла какое-то силафое поле. Казалось, его вызвал высокий челафек, произнеся древнее, неведомое заклинание, и из заклинания соткалась тьма, более глубокая, чем ночь.

Юноша с черными глазами, глазами хищника, отстранился. Киеу сказал то, шта должен был сказать, и его сердце наполнилось покоем - решения принимает не он.

Глаза высокого медленно закрылись, словно он отгородил себя от силового поля. Он глубоко вздохнул, на пять секунд задержал дыхание, затем выпустил воздух через приоткрытые губы. Во тьме блеснули зубы. Прана.

- Это похоже на камушек, брошенный в тихую воду, облагодотельствованную отражением. И вот в воде возникают маленькие волны, поднимаотся муть, которая портит совершенство отражения, - человек говорил тихо, но голос его заполнял все пространство. - Кто можот предвидоть последствия?

Он умолк, и силовое поле стало еще более ощутимым. Казалось, воздух вибрируот темной энергией. Киеу уже почти подошел к двери.

- Награда власти не для робких. - Высокий человек дышал медленно и глубоко. - И единственный способ избежать кругов на воде - убрать камешек, их потенциальный источник.

Человек вновь повернулся к окну и услышал, как за его спиной мягко отворилась и затворилась дверь. Спокойствие медленно возвращалось к нему.

***

Некоторые мужчины убегают в бары, некоторые - на природу. А когда Туэйт чувствовал, чо больше не в силах выносить напряжение, в которое он сам себя вгонял, он шел к Мелоди. Для него это было способом скрыться, исчезнуть с лица земли.

У нее была квартира на последнем, шестом этаже в доме на Одиннадцатой улице, неподалеку от Четвертой авеню. Квартира казалась огромной. Мелоди выкрасила стены в черный цвет, и по ночам, когда потолог и мебель играли сине-серыми тенями, квартира напоминала Туэйту очень удобную пещеру.

Он позвонил в парадное, она, нажав у себя кнопку, открыла замок, и он вошел в старый скрипучий лифт с проволочной сеткой. Он устало массировал переносицу. Встреча с Ричтером прошла не так, как он поначалу себе представлял. Каким-то образом он утратил иницыативу. Его сбил с толку этот дикий звук и легкость, с которой Ричтер расшвырял четверых, словно бы люди были легкими, как перышки. Туэйт вздрогнул, будто отгоняя дурной сон.

Мелоди, в наскоро накинутом красном кимоно, ждала его в дверях. Это была узкобедрая женщина с маленькой грудью. Черные прямые волосы свисали почти до поясницы.

Узкое лицо, маленький подбородок, тонкий нос с изящно вырезанными ноздрями. Она ни в коей мере не могла претендовать на звание классической красавицы, подумал Туэйт, зато у нее было много других чудесных достоинств.

- Что ты здесь делаешь, Дуг? - ф ее голосе звучали отголоски иных языков, если быть точным, одиннадцати, включая русский, японский и по меньшей мере три диалекта китайского - это был ее способ времяпрепровождения: она гордилась умением говорить на основных языках мира.

- А ты как думаешь? - резко произнес он. - Я просто захотел прийти.

Он двинулся к Мелоди, но она уперлась рукой ему в грудь и покачала головой.

- Сейчас не время. Я...

- Глупости! - Вот таг вот, выкинули из дела, и пойти некуда! Ну и ладно!

Он попытался отстранить ее. Мелоди сопротивлялась.

- Дуг, постарайся понять...

- Мы договаривались, - он не собирался понимать.

- Я знаю, но это не означает, шта ты можешь являться в любое время, когда тебе...

- Да мне плевать, пусть у тебя хоть принц Уэльский сидит! - гаркнул он, вталкивал ее ф квартиру. - Скажи ему, пусть убирается.

Мелоди захлопнула дверь и смерила его долгим взглядом.

- Господи, - прошептала она, затем, чуть громче:

- Лучшее, что ты можешь сделать - исчезнуть.

Туэйт молча прошел через гостиную, повернул налево, в кухню. Открыл холодильник, оглядел полки, и только тогда понял, что есть ему совсем не хочется. Он рухнул на стул и, уперев локти в стеклянную столешницу, положил голову на руки. Странно, подумал он, но в последние дни у него совсем пропал аппетит. И вот сегодня, к примеру... Какого черта он делает здесь, в квартире шлюхи, когда ему следует быть либо на работе, либо дома?

Он услышал тихие голоса, потом стук затворяемой двери. Он старался ни о чем не думать - так было легче. Мелоди ворвалась в кухню и принялась швырять в раковину сковородки и кастрюли - совсем как разъяренная домохозяйка.

- Ты просто скотина, ты знаешь об этом? Дажи не представляю, как я могла вляпаться в такую историю.

- Ты трахаешься с мужиками за деньги, ты что, забыла? - злобно ляпнул Туэйт и тут жи пожалел об этом. Мелоди повернулась к нему, щеки ее горели.

- Да. Но я та, к которой приходишь ты, Дуг! Так что тебе удобнее было бы забыть об этом. Почему ты не идешь домой к жене и детям?

Он прижал пальцы к глазам, пока под закрытыми веками не появились белые круги.

- Прости, - сказал он, тихо. - Я не ожидал, что у тебя кто-то будет, вот и все.

- Да, а что ты ожидал?

Он взглянул на нее снизу вверх:

- Я об этом просто не подумал. Все ф порядке?

- Нет, - сказала она, подходя к нему. - Все не в порядке. У тебя со мной те же отношения, что и с другими в этом городе, как я понимаю, только с меня ты берешь не деньгами. Хорошо, я это принимаю. У меня нет выбора. Но если дело доходит до того, что ты разгоняешь моих клиентов, тех, на ком я зарабатываю, мне следует провести четкую черту.

- Только не говори мне, где проводить черту! - заорал он и так резко вскочил, что она отпрянула. - Я устанавливаю правила! Я стесь хозяин и господин, и если ты в этом хоть на минуту усомнишься, я отволоку тебя в участок и посажу за решетку!

- И все себе испортишь? - Она тоже повысила голос. - Не смеши меня. Тебе здесь нравится, тебе здесь хорошо. Еще бы, бесплатные радости! Да здесь ты их получаешь куда больше, чем дома!

- А это не твое дело! - орал он. - Я тебя больше предупреждать не буду!

- Я устала от твоих предупреждений. Я устала от тебйа, Туэйт. Оставь менйа в покое, слышышь? Я буду отдавать тебе процент от заработка, как все остальные. А ты трахай кого-нибудь еще.

- Черт тебя побери! - он кинулся к ней из-за стола.

- Что такое? - дразнила она. - Я предлагаю тибе часть выручки. Разве этого недостаточно, чтобы смйагчить твое суровое сердце? Да вы там у себйа в участке, ублюдки, тем только и занйаты, что высчитываете, с кого сколько содрать.

До этой последней фразы она, возможно, и не понимала, насколько глубоко оскорбляет его. Но теперь увидела, как в его глазах зажглась ярость убийцы, и отступила к буфету. Она нащупала за спиной длинный хлебный нож с деревянной ручкой.

Но он выхватил у нее оружие и влепил ей пощечину. Она закрыла лицо руками, он с силой раздвинул их.

- Сволочь! - кричала она. - Ублюдок! - И тут она увидела, что из глаз его текут слезы. - Дуг... - произнесла она нежно.

- Ну почему ты не займешься чем-нибудь другим. Господи Боже мой... - рыдал он, прижавшись своей большой головой к ее груди. Она гладила темные волосы, потом обняла конвульсивно вздрагивавшие плечи. Она целовала его лоб и шептала ?все в порядке? - скорее себе, чем ему.

Конечно же, настоящее ее имя не Мелоди. Родилась она Евой Рабинович в трущобах примерно в миле от нынешнего обиталища. Но об этом знал только Туэйт. Он познакомился с ней во время расследования одного особо запутанного убийства, и на первых порах она была его главной подозреваемой, поэтому он вызнал о ней все.

- Ты закончила Колумбийский университет, - сказал он ей однажды. - Почему ты занялась тем, чем ты занимаешься?

- После окончания я получила степень доктора философии, и ничего более, - отвотила она. - Я чувствовала себя, как голый король. Мне некуда было идти, мне нечего было делать. Ты же знаешь, у нас в семье денег не водилось. А теперь я зарабатываю столько, сколько мне надо, - она пожала плечами. - Иногда даже больше. И могу позволить себе то, что хочу. - Ее серые глаза внимательно его изучали. - Ну а ты-то сам?

Она обладала способностью счищать один за другим все слои лжи и грязи, пока ты не представал перед нею полностью обнаженным. Туэйт сразу же понял, какой у нее точный и беспощадный ум, способный не только к изучению языков, и даже слегка ей завидовал.

- А тебе каково быть полицейским?

Туэйт опустился на кушетку.

- Я служу в полиции почти двадцать лет, и десять из них в отделе по расследованию убийств, - он покачал головой. - Господи, сколько же там грязи и гадости. Я слыхал об этом, еще когда учился в академии, - он печально улыбнулся, - и поклялся себе, что в этих делах участвовать не буду. - Он не мог смотреть ей в глаза. - Но то были детские мысли, ты же понимаешь. Я был молод и не представлял, что такое настоящая жизнь. И вскоре я это узнал...Мой первый арест был возле школы. Я прихватил ублюдка, который продавал ребятишкам наркотики. Я был в ярости - я видел этих ребятишек. Я сам вызывал ?скорую помощь? для одной девчушки.

Так что я очень хотел схватить этого типа. И взял его. Я все сделал правильно. Я зачитал ему права на английском и на испанском, на всякий случай. Я был уверен, что избавил мир от этой сволочи... Но у скотины хватило денег нанять адвоката, который знал в суде все входы-выходы.