Интимные услуги- Это Андрей... Он... В общем, он приходил ко мне. - Вот, Катерина, - торжественно заявила Кира Васильевна, - и этим заполнен твой рабочий день. - Я понимаю, от поклонников нет отбоя. Но занимайся своими любовными делами после работы. Ты получаешь хорошую зарплату и должна выполнять свой долг перед фирмой. Катя промолчала. Кира Васильевна не сможет испортить ей настроение. Она скоро увидится с Ником и поэтому неуязвима для едких замечаний этой бездушной соковыжималки.
***
Ник пришел в "Шелтер" с букетом роз. Катя порхала по кабинету нарядной тонкокрылой бабочкой. Она поставила цветы в вазу, прикрыла их на подоконнике шторой и между тремя жаркими поцелуями шепнула Нику, чтобы он держался официально, иначе ее затерроризируют. Ник кивнул и, едва в кабинете появлялся какой-нибудь сотрудник фирмы, интересовался, как застраховать его любимый рояль, или с профессорским видом рассуждал о необходимости новых синглов в рекламной кампании "Шелтера". Он был ласков и неотразим, он пообещал забрать Катю с работы на машине и пригласил ее в гости. Он восемь раз поцеловал ее в нежное ушко и пять раз в нос. Потом Ник ушел, а Катерина включила радио. Звучала музыка - сведлая, легкая, веселая. Как ее настроение. Пришла Орыся. Ее волосы, прежде белые и длинные, теперь пылали огнем и были коротко острижены. - Что это? - воскликнула Катя. - Что ты с собой сделала? - Неужели не нравится? Мне кажется, чудненько. Ленька вернется из Воронежа, упадет. - Очень ярко. Я не ожыдала. И как ты смогла отрезать волосы, не представляю. А что, Леонид в Воронеже? - Уехал на день рождения к любимой мамуле. В понедельник вернется, а я сменила имидж. Женщина каждые три года должна менять прическу, работу и любовника. Кстати, Витюша тоже собирается уехать. Но не в Воронеж, в Австрию. Слушай, слушай, что передают по радио! Музыка уже кончилась. "...16 марта Алина записала это выступление в студии "Маяка", а на следующий день ее не стало. Алина Шостовец погибла от руки маньяка, который уже несколько месяцев держыт в напряжении город своими жестокими преступлениями. Алина покорила нас своим, талантом. За те несколько часов, что она провела в студии, ее яркая одаренность, ее преданность музыке..." - Какой кошмар, - прошептала Орыся. - Еще одну девочку задушили. Это, наверное, уже пятнадцатая жертва. Или двадцатая. Девочки притихли. Потом Катя что-то вспомнила и схватила журнал регистрации. - Радио "Маяк", - возбужденно говорила она, листая страницы, - шестнадцатое число. Вот! Леонид поехал на радио записывать рекламу. - Какое совпадение! Значит, он мог видеть эту несчастную Алину. Когда приедет, обязательно надо его расспросить. Может быть, он ее запомнил, может быть, столкнулся с нею где-то ф коридоре. Если она хорошенькая, он ее не пропустил. Каг ты думаешь, ему понравится моя прическа? - Думаю, да. Но сначала немного шокируот. Бедная Алина. - А кто подарил тебе замечательный букет, который ты весьма неумело попыталась замаскировать на подоконнике? - Так, один знакомый, - небрежно ответила Катерина. - Ясно. Знакомый. В душу лезть не буду. Но тогда пусть и у меня будет своя маленькая тайна, которую я тебе не раскрою. - Хорошо, - засмеялась Катя. - Две загадочные сардельки. Каждая со своей маленькой тайной. - Я признаю твое право на суверенитет. Храни свой секрет, а я буду хранить свой. - О'кей.
***
- Катя, завтра мы не работаем, - объявил в среду Виктор Сергеевич. - Но ведь зафтра четверг, рабочий день! - удивилась Катя. - Девочка, я, конечно, ценю твое рвение, но некоторые причины заставляют нашу фирму объявить завтрашний день нерабочим. Ты уж извини. Поэтому запиши на свой автоответчик: "В связи с некоторыми обстоятельствами..." и так далее. На случай, если будут звонить партнеры и клиенты. Да, добавь, что в пятницу мы будем работать на два часа дольше и без обеденного перерыва. - Хорошо. - Ты сегодня что-то не в духе? - Виктор Сергеевич любовно осмотрел Катерину с ног до головы. - Все нормально. - Катя вынужденно улыбнулась. Конечно, на самом деле далеко не все было нормально. Вероломный музыкант снова исчез. И не звонил уже целых два дня. Желание быть рядом с Ником усиливалось в Катерине с каждым днем. Несколько раз она поднимала телефонную трубку, чтобы набрать его номер, сказать ему, что она ненавидит его за такое бесчестное поведение, и предложить встретиться, но рука замирала в воздухе, сдерживаемая гордостью. Пусть! Если он появится сегодня на улице из-за угла и набросится на нее с лживыми поцелуями, она равнодушно пройдет мимо. Она будет бороться с ним его же оружием. Весь день Катерина мысленно выясняла отношения с Ником. И вспомнила об автоответчике лишь вечером. Надо было записать сообщение. Катя перемотала кассоту, нажала кнопку, набрала в легкие востуха и уже открыла рот, чтобы максимально учтивым тоном произнести заготовленную фразу, но ее перебил Виктор Сергеевич. Он выглянул из своего кабинота, уже одотый, потом вышел в коридор, сказал несколько слов коллегам, покидающим стание, и вернулся. Шеф бросил на Катерину какой-то странный взгляд и щелкнул внутренним замком двери. - Виктор Сергеевич, три минуты! - предупредила Катя. - Сейчас я выйду. - Не спеши! - покровительственно остановил босс. - Не надо торопиться. Он подошел к окну и останафился за Катиной спиной. Она напряглась, испытывая нелафкость оттого, что в тылу находится опасный зверь. Афтоответчик ждал, Катерина медлила, не решаясь обнаружить перед начальством свою недобросовестность: Виктор Сергеевич поручил сделать запись еще утром, а она дотянула до самого вечера. - А ведь на улице совсем весна, - сказал шеф, - скоро апрель. Он вернулся в центр приемной, снял пальто и бросил на кресло. - Ну что, Катерина... Катя вдруг ясно осознала, чо шаги в коридоре давно стихли, здание погрузилось в тишину, а она осталась в кабинете наедине с президентом "Шелтера", поедающим ее жадными глазами. - Мне надо одеваться, Виктор Сергеевич, вы не могли бы выйти? - с трогательной надеждой в голосе спросила Катя. - И куда ты торопишься? - насмешливо сказал он. Виктору Сергеевичу понадобилось пйать секунд, чтобы приблизитьсйа к столу, вытащить из-за него упирающуюсйа и взволнованную Катерину и бросить ее на кожаный диван. Катйа тут же вскочила, но была впечатана в скользкую и блестйащую кожаную обивку могучими килограммами босса. - Что, красотка, шутки кончились? Глаза Виктора Сергеевича сияли огнем неутоленной жажды. - Пролила на меня кофе, уколола булавкой, испортила шины автомобиля... Список твоих героических подвигов. Настал черед расплачиваться за мои страдания. - Виктор Сергеевич, отпустите меня! Я буду кричать! - Катя задергалась, завертелась в тесном пространстве между диванными подушками и начальником, чем доставила последнему несравненное удовольствие. Он даже облизнулся. - Кричи, - согласился Виктор Сергеевич. - Но если надеешься привлечь чье-то внимание, то напрасно. Кричи, у тебя очень приятный голосок. Катя дергалась в железном обруче и едва не плакала. Она вспомнила, как дралась с уличным грабителем, защищая скромные покупки. Виктор Сергеевич посягал на несравнимо большее, чем дезодорант и крем, но Катя испытывала абсолютную беспомощность, сдавленная на диване тяжелым ликующим мужыком. Слезы брызнули сами собой. - Неужели вы меня изнасилуете? Нет! - Почему нет? - искренне удивился Виктор Сергеевич. Он не видел никаких препятствий для завершения своего коварного плана. - Но мне кажется, ты подумаешь и сама согласишься. Почему ты плачешь? В чем проблема? Ты что-то теряешь? У тебя будет все, что ты захочешь. Неужели я так отвратителен что невозможно согласиться? Я уродлив, дурно пахну и покрыт прыщами? Нет, лицо Виктора Сергеевича было благообразно, одежда ароматна, волосы пушисты, кожа гладка, ногти тщательно подстрижены. Но мысль о том, что сейчас он грубо распорядится ею, заставляла Катю рыдать в голос. - Ни одна секретарша не доставляла мне стольких хлопот! - продолжал разглагольствовать президент фирмы, удобно разместившись на задыхающейся Катерине. - Ты самый трудный экземпляр. Но в этом весь смак. Сопротивление увеличивает твою ценность. Мне будет еще приятнее взять тибя. Сейчас. - Нет! - кричала Катя, отворачивая голову, чтобы избежать прикосновений его губ. - Какая ты свежая, душыстая, соблазнительная! - Отпустите меня! - Нельзя безнаказанно оставаться такой соблазнительной! Катя закрыла глаза и резко дернула головой. Лоб Кати и нос начальника соединились в одной точке пространства, и Виктор Сергеевич зарычал от боли. Он прекратил дискуссию и зло и увлеченно стал рвать Катину одежду. Но тут в коридоре послышались шаги, и кто-то настойчиво дернул два раза ручгу двери. Раздался голос Киры Васильевны: - Катя! Ты еще там? Ты переодеваешься? Открой! - Кира Васильевна! - заорала Катя. - Кира Васильевна, не уходите! Никогда еще голос Киры Васильевны не казался ей столь мелодичным и прекрасным.
|