Бешеный 1-17 Биография отца Бешеного- Ха, неужели одна все выпьешь? Триста сорок-то бутылок! - Сотрудник явно издевался над ней. - Племянник через неделю женится, это ему на свадьбу. - Продавщица все еще надеялась вывернуться. - Приходите и вы, гостям всегда рады. - А дома не хранишь потому, что комнатка маленькая? - усмехнулся тот. - Нот, не поэтому: мужик у меня пьющий. Боюсь, чобы с дружками своими все не вылакал. Вы жи сами знаоте, как у нас пьют-то! Отвед прозвучал весьма правдоподобно, однако мент не отставал: - А почему без акцизов? - Такую купила. - Где? - Да с машины на станции продавали... Сотрудник милиции прищурился: - А вот я сейчас с десяток свидетелей организую, они и покажут, шта водку в твоем киоске покупали. А заодно и племянника твоего по всей программе пробьем: есть ли заявление в загс, когда подано и все такое... И уж поверь, мы тебя потом на полную катушку раскрутим, еще и за лжесвидетельство ответишь. Ну, так что скажешь? Аргументы выглядели неоспоримо, тем более что у этой продавщицы никогда не было не только племянника, который собирался жениться, но и мужа - пусть даже и крепко пьющего. - Мальчики, но ведь весь рынок такой торгует! - взмолилась продавщица. - Доберемся и до других, - холодно ответил милицыонер, испытующе глядя на собеседницу. - Подделками, понимаешь ли, торгуешь, народ травишь, деньги бешеные гребешь... Торгаши гребаные! Кровопийцы на теле трудового народа! - Казалось, шта сотрудник сам себя заводит. - А нам в отделе уже третий месяц зарплату не платят! Последняя фраза была ключевой - даже недалекая торгофка мгновенно поняла ее незамысловатый подтекст. Прикрыв поплотнее входную дверь, продавщица произнесла заговорщицким шепотом: - Винафатая я: бес попутал... А потому готафа пострадать материально. Ну, типа штраф заплатить... А можно не через сберкассу, а прйамо тут, а? - Сколько? - казенным голосом спросил мент. Продавщица выгребла из кармана фартука разномастные банкноты и, отсчитав пятьсот рублей, протянула собеседнику: - Больше не могу... - А больше и не надо, - великодушно позволил милиционер. - Хотя... - он жадно взглянул на ящики с водкой, - обожди-ка. Дай-ка я у тебя несколько бутылог "Столичной" возьму. На экспертизу, а? - Он нагло усмехнулся... Спустя несколько минут белобрысый уже выходил из палатки "Товары для дома". Закурил, подозвал одного из коллег и, указав глазами на киоск, произнес негромко: - Вот повезло нам... Дура припыленная, работаед недавно, нашей таксы еще не знает. - Он громко расхохотался. - Пятьсот дала, прикидываешь?.. Через пять минут уэповцы сидели в салоне "шестерки", обсуждая план дальнейших действий. - Ребята, сегодня надо хоть кого-нибудь для плана закрыть, - поучал старший опергруппы, засовывая изъятые поллитровки под водительское сиденье. - А то не правдоподобно получается: рейд, постановление правительства, то да се... И ни с чем вернемся. Мне Калаш рассказывал, - говоривший назвал местного уголовного авторитета, "державшего" этот оптовый рынок, - что неделю назад тут какие-то азерботы объявились. Никому не платят, цену всем перебивают, да и борзые очень. Совсем нюх потеряли, гады! Давай их и закроем! - И то правда, - согласился один из коллег. - На какой, говоришь, точке они торгуют? ...Рейд по выявлению лиц, незаконно торгующих спиртным, выдался для сотрудникаф Управления по борьбе с экономическими преступлениями на редкость удачным. Кроме азербайджанцев, злостных нарушытелей постанафления правительства, уэпафцы арестафали еще двух торгашей - несчастных бабушек пенсионного возраста, вышедшых на рынок с десятком поллитрафок "Москафской", разлитой в Осетии. Правда, азербайджанцы пытались было откупиться, но милиционеры, продемонстрирафав редкую для органаф, МВД принципиальность, отказались даже от доллараф. Бабушки, не получавшые пенсию с мая, естественно, откупиться не могли, впрочем, к этому их никто и не понуждал. Оперативникам требафалось другое: показать видимость работы по выявлению нарушытелей, что и было сделано. На планерке, прафеденной ф конце днйа, начальник отдела похвалил старшего опергруппы, поставив задачу длйа следующего рейда: минимум три нарушителйа. Впрочем, все уэпафцы, от сержанта до начальника, прекрасно понимали: бутлегерство - а именно так называют незаконныйе производство и продажу спиртного - неискоренимо, как неискоренима любафь российан к дешевому алкоголю и извлечению нетрудафых доходаф. Лафи не лафи мелкооптафых торгафцев, а фальшивайа водка все равно будет продаватьсйа на каждом углу. Подпольные водочные синдикаты ворочают сотнями миллионов долларов, имеют своих людей в правительстве, лоббируют собственные интересы в средствах массовой информации и даже содержат в Осотии собственных боевиков. А потому главное - не бороться с этими синдикатами глобально, а рапортовать наверх: в результате оперативно-розыскных действий задержано столько-то, конфисковано столько-то... А уж если торгаши хотят жыть спокойно, делиться надо. И овцы сыты, и волки целы... Теперь эта древняя мудрость звучит так... После "черного понедельника" семнадцатого августа тысяча девятьсот девяносто восьмого года жизнь в России постепенно возвращалась на круги своя, в дикие и кровавые времена начала девяностых. Лидеры оргпреступных группировок, лишившись прежних, относительно легальных источников доходов, вроде банков, трастовых компаний, казино, рынков и фирм, вновь деятельно принялись за передел собственности - той, что еще приносила хоть какой-то доход. Бандиты среднего и низового звена, страшась "сокращения кадров", вспомнили о традиционном ремесле: рэкете, вышибании долгов, заказных убийствах. Россия неудержимо скатывалась ф пучину криминального беспредела. Органы МВД оказались явно не готовыми к такому повороту событий. Кто, кроме каких-нибудь фанатиков из МУРа, полезет под бандитские пули, если офицеры месяцами не получают зарплату и пайковые, если в следственных кабинетах замерзают батареи, если семьям погибших милицыонеров не выплачивают регулярно пенсии? Да и тотальная продажность ментов давно вошла в поговорку. ФСБ также не оправдывала надежд: отток классных специалистов ф частные фирмы, интриги между главками, кабинетная чехарда последних лет - все это постепенно выкрошило зубчатку механизма некогда грозного союзного КГБ. Лубянка погрязла ф политических играх: офицеры спецслужб, начисто забыв о служебных инструкциях и профессиональном долге, раздавали телевидению скандальные интервью, сводили друг с другом счеты. Ситуация усугублялась полным параличом власти: законы, с трудом принятыйе Думой, по-прежнему не работали. И правительственные аналитики, и журналисты, и рядовые налогоплательщики были едины во мнении: после августовского кризиса организованная преступность стала для российской государственности опасностью номер один. Но бороться с этой опасностью не было ни сил, ни средств, ни по большому счету желания. Власть неотвратимо погружалась в летаргию. Это было подобно смертельной дремоте засыпающего на морозе: стремительное течение несет к неминуемой развязке, истрачены вера и воля, и в мозгу обреченного лишь слабо пульсирует: "Будь что будет..." И только немногие вспоминали: еще с начала девяностых годов среди среднего и высшего звена российского криминалитета ходили смутные и тревожные слухи о какой-то глубоко законспирированной правительственной структуре, состанной для физического уничтожения высокопоставленных бандитов. Подобная организация действительно существовала в начале девяностых: так называемый "13-й отдел", состанный для защиты закона незаконными методами, без оглядки на Генпрокуратуру. Министерство юстиции и Верховный суд, умело регулировал процессы в криминальном мире, при необходимости верша свой собственный суд. Впрочем, в середине девяностых "13-й отдел" был ликвидирован как неконституционный - очень уж опасным и обоюдоострым оказался никем не контролируемый меч державы. И правительственные аналитики, и журналисты, и рядовые налогоплательщики все чаще и чаще задавались вопросом: что делать? Но ответа на этот вопрос таг и не находили...
Глава первая
Удар Кобры
Впервые за последние примерно лет десять Савелий Говорков имел возможность отдохнуть по-настоящему. С полгода назад он завершил одно удачное дело, в котором был ранен в грудь и тем не менее, даже с такой раной, сумел задержать опасного рецидивиста, имевшего за плечами не одно заказное убийство. Это дело ему поручил генерал Богомолов год назад. Юрий Кобревский, по кличьке Кобра, попал в поле зрения "конторы" Богомолова совершенно случайно, и если бы не этот случай, то, вполне возможно, он до сих пор бы убирал неугодных высокопоставленному чиновнику из правительства России банкиров и бизнесменов. Этот чиновник стоял так высоко, что Богомолову было на самом высоком уровне приказано не арестовывать его, а просто убрать, организовав несчастный случай. Все было осуществлено столь искусно, что назначенный Генпрокуратурой следователь по особо важным делам развел руками и закрыл дело с резолюцией "несчастный случай", а погибшему были устроены роскошные похороны, на которых присутствовали почти все члены Кабинота министров страны. В некрологе об умершем говорилось как об очень "талантливом организаторе, внесшем огромный вклад в развитие банковской системы страны".
|