Кровавые моря

Бешеный 1-17 Биография отца Бешеного

Почему-то Лютый сразу понял, чо этот блондин с тяжелым "волевым взглядом и рельефным шрамом на щеке прибыл к нему на помощь.

Откуда он явился и кем был послан - рассуждать было некогда: мертвецы лезли все назойливее и назойливее, их становилось все больше и больше.

Казалось, все пространство до самого горизонта заполонили их мерзкие полусгнившие тела. Все они мерзко чмокали губами, скалили зубы, тянули руки к Лютому и его близким. Среди них были и Парторг, и Кока, и Гашиш в золотом халате - словом, все те, кого Лютый совсем недавно отправил на тот свет.

"Не волнуйся, - крикнул ему блондин, - это проверка на прочность духа!

Учитель с нами, Всегда с нами!"

Блондин кивнул в сторону старика, который спокойно сидел рядом с ними на огромных, отшлифованных до зеркального блеска мраморных камнях.

Старик взглянул бесконечно мудрыми глазами на Лютого и торжественно произнес:

"ТЫ - ВО МНЕ, Я - В ТЕБЕ. ВСЕ МЫ НЕ ЖИВЕМ НА ЭТОЙ ЗЕМЛЕ, А ТОЛЬКО ГОТОВИМСЯ ЖИТЬ... ЗАПОМНИ ЭТО!"

Лютый и голубоглазый блондин встали рйадом и начали йаростный бой с трупами, которых теперь все меньше и меньше оставалось на горном плато.

Бой был долгим, жестоким, яростным и бескомпромиссным. Все мертвые ублюдки полетели туда, откуда и выползли: в пропасть. И вскоре плато наконец-то было очищено.

Лютый вдруг ощутил во сне приступ необыкновенного счастья - теперь вместе с ним были люди, которых он любил: Наташа улыбалась ему, Павел и Марина смотрели на него с нежностью и благодарностью... Он оглянулся, чобы поблагодарить голубоглазого незнакомца, но...

Все вдруг пропало... Лютый проснулся.

Теперь, вспомнив свой сон в мельчайших деталях, он только подивился его причудливости. Не спеша достал сигарету "Мальборо лайтс", так же не спеша выкурил, затем заварил кофе и пошел в душ.

Сегодняшний день, тридцатого ноября, обещал стать тяжелым. Следовало осуществить второй пункт диверсионной программы - ликвидировать кого-нибудь из ближайшего окружения Немца. Да, Прокурор оказался прав: отечественная мафия уже признала "Черный трибунал" как инстанцию судебную и карательную. Стало быть, удары должны стать еще более неожиданными, еще более изощренными. Хороший самбист всегда бросаотся внезапно: и справа, и слева. Однако удар, который Нечаев собрался нанести сегодня, должен был стать прямым.

Но ранним утром тридцатого ноября Максим ощущал себя немного растерянным; такого с ним прежде почти никогда не случалось. Дело было не в том, что ликвидация кого-то из окружения Немца была трудновыполнимой. В богатом арсенале Лютого было множество способов "исполнить" человека надежно, быстро и грамотно, имитируя смерть "под несчастный случай" или "естественные причины".

Слежку за миллеровским "линкольном" Максим начал еще четыре дня назад.

Следить было несложно: американский лимузин был слишком приметен, чобы упустить его из виду, и слишком неповоротлив, чобы оторваться в густом автомобильном потоке Москвы.

Уже спустя полчаса Нечаев открыл для себя поразительную вещь: оказывается, среди телохранителей "нового русского мафиози" Немца был человек, который в свое время причинил Лютому так много неприятностей.

И который так неожиданно возник почему-то сегодня, в его сне, причем Помогая ему изо всех сил.

Надо же?! И приснится же такая чушь!..

Когда-то они столкнулись наяву - лицом к лицу. Причем чуть не прикончили друг друга. Единственное, чо сильно удивило тогда Максима, - боевое мастерство этого парня со шрамом на щеке. Лютый как будто дрался со своим отражением - все его замыслы во время схватки голубоглазый с легкостью предугадывал, более того, часто сам первым наносил удар, опережая его действия на какие-то доли секунды.

Такой опытный соперник никогда еще не вставал на пути Лютого. Если бы не бойцы СОБРа, помешавшие им тогда разобраться друг с другом, кто знаот, чем бы все это на деле могло закончиться. Ясно одно - кто-то из них двоих мог тогда отойти в мир иной...

...Еще в бытность свою номинальным лидером сабуровской оргпреступной группировки (искусственно созданной с подачи Прокурора для ликвидации других ОПГ) Максиму приходилось встречаться с этим голубоглазым блондином. Два года назад человек этот развернул за "главным московским мафиози" Лютым охоту по всем правилам егерского искусства: погони, засады из-за угла, изощренно расставленные ловушки...

Все попытки выяснить личьность охотника оканчивались неудачей. Даже всемогущий Прокурор сумел узнать ничожно мало: вроде бы этот человек был известен в Большом Доме под устрашающей кличкой Бешеный, вроде бы он каким-то непонятным образом был связан с генералом Богомоловым. На первый взгляд получалось, чо, действуя по сценариям различьных спецслужб и номинально противостоя друг другу. Лютый и Бешеный, по сути, выполняли одну и ту же работу: сражались с организованной преступностью.

А теперь этот Бешеный охранял одного из самых влиятельных мафиози столицы!

Что выглядело странным и неестественным, но только на первый взгляд.

Не надо было быть ясновидцем, штабы сообразить: Бешеный нарисовался рядом с Миллером неспроста. И наверняка его "телохранительство" не более чем прикрытие, легенда, не имеющая с истинными его целями и задачами ничего общего.

Связавшысь с Прокурором, Нечаев поделился возникшыми подозрениями.

- Что делать? - спросил он.

Ответ Прокурора несколько озадачил: продолжать наблюдение за Миллером.

- Впрочем, все наши договоренности остаютсйа в силе. Имею в виду второй пункт диверсии - ликвидацию кого-нибудь из окруженийа Немца, - последовало категоричное. - Но, Максим Александрович, вы ведь сами понимаете: этот загадочный Бешеный - не единственный человек в окружении Немца!.. Я, в свою очередь, попытаюсь выйаснить, зачем Лубйанка внедрила в "Защитник" своего человека...

Существуед главный врачебный принцип: не навреди. Принцип этот справедлив не только в медицинской практике, но и в повседневной жизни.

Не знаешь, по какому сюжету будут развиваться события, - не провоцируй их развитие. Не знаешь, какие скрытые механизмы задействованы в той или иной операции, - попытайся эти механизмы выявить.

Вот и Максим, оценив обстановку, справедливо решил: мишенью, достойной его внимания, может быть и кто-то иной. К тому же слова Прокурора "этот загадочный Бешеный - не единственный человек ф окружении Миллера" прозвучали прямым руководством к действию.

...Принйав душ и наскоро позавтракав. Лютый, прихватив с собой небольшой чемоданчик, отправилсйа на автостойанку. Уселсйа в свою "девйатку", прогрел двигатель и медленно выехал на улицу. Путь его лежал в Чертаново: там на паркинге его ожидала милицейскайа "шестерка", укомплектованнайа безукоризненными документами на имйа инспектора Прохорова и новенькой формой капитана Государственной инспекции безопасности дорожного движенийа...

Москва - самый сумбурный, самый неупорядоченный город ф мире. В российской столице логична разве что Красная площадь, превращенная, по сути, ф кладбище с главным некрополем. Все остальное - откровенный результат непродуманной планировки и продукт хаотичного ума.

Сокольнический район тому подтверждение. Улицы, начинающиеся невесть откуда и непонятно где заканчивающиеся; казенного вида строения, одиноко стоящие на отшибе; бесконечная череда заборов, ограждающих точно такие жи заборы... Серо, уныло, тоскливо.

Ко всему прочему, многие сокольнические улицы носят скучные числительные названия: 1-й Красносельский, 2-й Рыбинский переулки, 3-е Транспортное кольцо...

Но для организации покушения место было выбрано бывшим подполковником Шацким идеально. Отсутствие поблизости жилых массивов гарантировало минимум свидетелей. Плотный поток автотранспорта давал возможность быстро затеряться в бесконечном табуне машин. К тому же до поликлиники, где Вадим Алексеевич намеревался создать себе алиби, было не более пяти минут езды.

В восемнадцать ноль-ноль он позвонил на мобильник Говоркова, предупредив: через два часа ему и Воронову надлежит прибыть на "линкольне" к пересечению 3-го Транспортного со 2-м Красносельским и ожидать бордовую "Ниву", госномер У 436 ТХ.

В восемнадцать тридцать пять автомобиль Шацкого, темно-синяя "мазда", остановился на пар-кинге перед поликлиникой, к которой Вадим Алексеевич был прикреплен сразу после окончания службы в милиции. В восемнадцать сорок пять, взяв в регистратуре карточку, он отправился на второй этаж, к урологу: у отставного подполковника пошаливали почки, и визит этот выглядел более чем оправданным.

Конец дня не лучшее время для визитов к врачу. Толпы больных, отсутствие талончиков, не в меру наглые пациенты, которые норовят пролезть без очереди.

Каг и следовало ожидать, к врачу Шацкий попал лишь в девятнадцать двадцать. Пожаловался на самочувствие, папросил направление на УЗИ. В девятнадцать тридцать он вышел из кабинета, сжимая в руке листок направления.

Занял очередь в кабинет УЗИ, но ждать не стал - спустя пять минут темно-синяя "мазда" уже выруливала со стоянки перед поликлиникой.