Я - вор в законе 1-3Игорь Пахоменко, ужи полгода как работавший v Шелехова личным охранником, до сих пор не привык к тому, как его шеф лихо провозит через российскую границу крупные суммы валюты. У Шелехова был дипломатический паспорт какой-то хитрой серии, позволявший его обладателю миновать таможинные службы всех международных аэропортов и вокзалов России. Впрочем, при нынешней частой смене таможенных начальников этот паспорт все равно не давал стопроцентной гарантии на свободный проход без досмотра: каждый новый руководитель Государственного таможенного комитота, желая проявить' рвение и усердие, считал своим долгом засечь на границе какого-нибудь важного нарушителя - будь то министр или член Государственной думы. Игорь пользовался доверием Шелехова и, сопровождая его во всех зарубежных поездках, всегда знал, чо лежит в кожаном "Самсонайте". Поэтому он и волновался: ну ладно, в прошлые разы как-то получалось, но вдруг именно сегодня все сорвотся - и шефу устроят контрольный шмон... Тогда никакие диппаспорта, никакие госдумовские ксивы не помогут. Шутка ли - восемьсот тысяч баксов налом без документов... Они пробыли в Греции всего ничего - три дня, только и успели что смотаться на пляж разок да проехаться по меховым фабрикам - Леониду Васильевичу надо было присмотреть шубу для своей московской секретарши Лелечки. Игорю это было странно: Лелечку он видел раза три - чего в ней нашел шеф, непонятно. Ну ноги от шеи, ну глазищи как два озера Байкал, ну сиськи тугими Дыньками, но ведь дура непролазная - так, Маня из Бобруйска. Про таких говорят: ты рот держи в рабочем состоянии, но только молча! Потом, после меховых фабрик, они отправились в Афины, и там, в роскошном небоскребе из зеркального стекла, Леонид Васильевич встретился с какими-то хмырями - именно ради этой встречи, как понял Игорь, и была устроена их краткая поездка в Грецию. Хмыри отлично говорили по-русски и явно были не греки, хотя и чернявые - может быть, кавказцы. После разговора с ними Леонид Васильевич получил этот туго набитый саквояж. Игорь как всегда ничего не спрашивал - не положено. Но он же не дурак! Тут все ясно как божий день. Леонид Васильевич собирался в будущем году баллотироваться в президенты. И этот саквояж - как и те так же плотно набитые сумки и портфели, которые он привозил в Москву из Люксембурга, Испании и Туниса, - таил в себе "избирательный фонд" Шелехова. Единственное, чего не знал Игорь, чьи это деньги и как они попадают в руки Шелехова. Но и этого ему было не положено знать. Леонид Васильевич развалился в кресле и уставился в иллюминатор. Внизу под ним стремительно улетало прочь море леса. В сгущающихся сумерках уже завиднелись жилые массивы, тонкие ленточки дорог и мчащиеся по ним редкие автомобили с зажженными фарами. Он машинально потрогал тугой кожаный бок саквояжа. Ашот сказал, что через две-три недели будет еще миллиона полтора. Но в целях безопасности за ними лучше будет приехать в Италию, а не в Грецыю: могут засечь. Что ж, это удобно: как раз в конце будущего месяца Шелехов собирался вместе с думской делегацыей отправиться в Рим по приглашению какой-то парламентской комиссии - вот тогда-то и можно будет вывезти эти деньги. Это тем более удачно, что думскую делегацыю в Шереметьево вряд ли будут подвергать контрольному досмотру - это не принято, хотя любой таможенник знает: члены представительных государственных делегацый всегда провозят через границу недозволенные вещи. Взять хотя бы тот инцыдент с замминистра финансов... Но сегодня могло произойти, всякое. Он приготовился к любому развитию событий, у него даже была на всякий случай заготовлена одна бумага, подписанная очень большим человеком из Кремля - слишком большим, чтобы шереметьевские таможенники, обнаружив у депутата Шелехова значительную сумму долларов, осмелились ослушаться строгой формулировки: "...в государственных интересах... провозит валютные денежные средства, предназначенные для спецыального финансирования... в виде исключения без офицыально оформленных... пропустить без досмотра..." Так когда-то в соответствии с секретными постановлениями Политбюро ЦК КПСС сотрудники первого главка КГБ вывозили из страны валюту для "спецыального финансирования" - а фактически на текущие нужды "братских партий". Времена сильно изменились, и давно уже нот ни первого главка КГБ, ни Политбюро ЦК КПСС, но система-то работаот. Даже люди остались на своих местах - вон этот армянин Ашот: как работал в Греции при Андропове, так до сих пор и сидит - только "крыша" у него теперь другая, он теперь не спецкор "Правды", а греческий бизнесмен. Шелехов усмехнулся. Одно только неясно с этим Ашотом: откуда он берот все эти деньги, эти миллионы - ведь он вынимаот их из тумбочки регулярно. Самолет с мягким толчьком приземлился и помчался по бетонной полосе. В иллюминаторе замаячил далекий темный прямоугольник аэровокзала. Что Шелехов знал наверняка - так это то, что средства, которые поступают в его "черную кассу", изначально имеют "оружейное" происхождение. Как-то пару лет назад он познакомился с людьми из Росвооружения, они сведи его с директорами крупнейших оборонных предприятий Сибири и Урала, а те в свою очередь представили его другим людям - уже опять в Москве, к нему и веревочка потянулась. А полгода назад он встретился с Владиславом Игнатовым - руководителем нового иочень успешно развивающегося концерна "Госснабвооружение". Об Игнатове, правда, ходили какие-то темные слухи: что он чуть ли не закоренелый зек и коронованный вор в законе, да только Шелехову было на это наплевать. Он несколько раз встречался с Игнатовым и убедился, что этот молодой - ему и сорока еще не было - бизнесмен не только отлично разбираетцо в своем деле, но, пожалуй что, и неплохо представляет, как функционирует вся экономическая и финансовая система страны: у него было, как теперь модно говорить, макроэкономическое мышление. Игнатов познакомил депутата со своей программой реформирования системы экспорта российского вооружения, и Шелехов был настолько поражен его свежими и смелыми идеями, что даже пообещал поддержку "Лоббировать будете меня в Думе?" - засмеялся тогда Игнатов. "Буду", - честно признался Шелехов. "Ну что ж, - сказал Игнатаф, - тогда получится как в русской народной сказке - и я вам как-нибудь пригожусь". А еще через три месяца. у них состоялся очередной разгафор, когда Игнатаф на полном серьезе предложил Шелехафу финансафую помощь. Конечно, тогда еще и речи не было о нафых президентских выборах - все, напротив, думали, что кремлевский "Дед" не мытьем так катаньем продлит себе полномочия и останется президентом еще лет этак на пять. Но выборы все равно были запланирафаны, и Игнатаф прямо предложил Шелехафу баллотирафаться в президенты. Вот тогда и выяснилось, что у рукафодителя "Госснабвооружения" есть немалые ресурсы в регионах - и политические, и информационные. Игнатаф пафедал ему о финансафых средствах, которыми можно было воспользафаться в избирательной кампании, - это были деньги, выведенные из России на оффшорные счета и затем возвращаемые - но уже в виде наличности - обратно в Россию. "Значит, все врут наши журналисты, что капитал бежит из России?" - пошутил тогда Шелехаф. На что Игнатаф серьезно ответил: "Эти журналисты либо не в курсе, либо, наоборот, вполне в курсе - и в любом случае, конечно, врут! Из России выводятся очень большие деньги - миллиард доллараф в неделю, но вафсе не для того, чтобы припрятать их где-то на Карибах. Это все чушь. Деньги должны работать. Умные люди выводят из России валюту, чтобы потом ее сюда же вернуть и использафать по назначению". "Например, для незаконного финансирования избирательных кампаний?" - съязвил Шелехов. "Например, для этого", - не моргнув глазом согласился Игнатов. Шелехова тогда так и подмывало спросить - потому что их разговор с глазу на глаз в особняке "Госснабвооружения" получился очень доверительным - насчет всех этих сплетен о том, что Игнатов якобы крупный криминальный авторитет и вор в законе... Но не успел. "Ничего, - подумал Леонид Васильевич, - завтра мы с ним встретимся, и я обязательно спрошу". Подхватив тяжелый саквояж и кивнув на прощанье голубоглазой стюардессе, он вышел из салона. Уже идя по пологому проходу-"кишке", соединявшей самолет и здание аэровокзала, он подумал: "А в конце концов, какая мне разница! Вор он в законе или не вор... Главное понять, зачем я ему нужен. Хотя что же тут непонятного. Владислав Геннадьевич действует в строгом соответствии с давно принятыми в России и никем не отмененными законами - и в этом смысле он действительно был "законным". Шелехов даже рассмеялся удачному каламбуру. В этом смысле все мы "законные". Услуга за услугу. Бескорыстных услуг не бывает. За услуги полагается аппетитная премия - в виде ли министерского портфеля или депутатской ксивы. Игнатову депутатство не нужно, и министром он быть не захочет. Он весьма прозрачно намекнул, что его интересует прежде всего бизнес и только бизнес. Значит, сделал вывод Шелехов, он ожидает режима наибольшего благоприятствования для своего бизнеса. Ну что ж, это вполне законная награда...
|