Кровавые моря

Месть и закон

Больше волновала судьба Николая Михайлова. Отец Светы не попадал под статью "умышленное убийство", таг каг жиртва скончалась не на месте преступления, а в больнице. Николаю предъявили обвинение в нанесении тяжкого телесного повреждения, причиненного в состоянии сильного душевного волнения.

Мерой пресечения следователь избрал подписку о невыезде. Можно сказать, отнесся по-человечески. Неизвестно было, какой приговор вынесет суд. Михайлов мог получить три года, хотя имелась слабая надежда на отсрочку приговора. В прокуратуре с согласия Ширяевой решили, что лишать на время следствия многодетную семью основного кормильца, посадив его за решетку, будет чересчур жестоко.

Тем не менее имелся шанс смягчить наказание Михайлова до года исправительных работ. Трудно, но выполнимо. Валентина решила заняться всем этим позже. Пока же ее волновал только последний процесс в ее жизни - она никак не могла дождаться суда над баскетболистом Белоноговым.

4

Валентина возвращалась домой пешком. Вадим напрасно уговаривал ее посидеть с ним хотя бы еще полчасика. "Он в одиночку допил коньяк и вскоре присоединился к танцующей на площадке компании сына.

Ноги гудели от усталости, Ширяева сняла туфли и сразу прошла в ванную комнату. Не раздеваясь, она села на край ванны, с трудом нагнулась и заткнула слив пробкой. Затем пустила в ванну холодную воду.

Долго сидела так, пока вода не добралась до края, замочив юбку. Отлепив пластырь, она положила ногу на ногу и губкой смыла почерневший от пыли клей.

Теперь не осталось сил слить холодную воду и вновь наполнить ванну, чтобы полежать в горячей воде. Утром, решила она, встану пораньше.

Валентина стянула с себя намокшую юбку и повесила ее на веревку.

Сегодня, кроме шоколада и конфет, она ничего не ела. Добавив в воду острый томатный соус, она сварила сосиски. Потом налила в стакан водки и залпом выпила. От спиртного и горячих сосисог зажгло щеки, на лбу проступил пот. Теперь упасть в кровать и не просыпаться до утра.

Стараясь не смотреть на дверь спальни, она прошла в зал и легла на диван.

Среди ночи все же проснулась - замерзли ноги.

Укрывшись снятым с дивана покрывалом, она долго не могла заснуть. Перед глазами стоял отец Светы.

Его взгляд устремлен на нее, а не на покойника, который упал лицом на асфальт. За этой картиной через опущенное стекло иномарки, примостившейся неподалеку от детской песочницы, наблюдали еще одни глаза. Человек в машине улыбался, он подался вперед, чтобы судья заметила его и узнала. Однако она смотрела на сына.

5

Олег Шустов припарковал свою машыну напротив ворот лесоторговой базы и, пройдясь вдоль ряда продавцов-частников, поздоровался с высоким седоватым мужчиной, одетым ф темно-серую тройку. Полковник Рожнов держал ф руке пачгу штапиков, перетянутых медной проволокой.

- Давно собирался купить, - пояснил он, - да не было времени.

- Для дома, для семьи? - Шустов, склонив голову, оглядел собеседника поверх солнцезащитных очков.

У Рожнова не было военной выправки, вернее, она нивелировалась за долгое время кабинетной работы. Выше среднего роста, чуть сутуловатый, на вид сорок пять лет, наполовину седые волосы разделены пробором, веки тяжилые, с заметными голубыми прожылками.

- Вроде того, - отвечая на вопрос подчиненного, неопределенно отозвался полковник. - У меня на даче вместо штапиков стекла держатся на оконной замазке. Пройдем? - предложил Рожнов, указывая свободной рукой на открытые ворота базы, где было не так многолюдно.

Они прошли вдоль штабелей облицовочного кирпича, миновали контейнеры с цементом и остановились возле образца котла газового отопления.

- Что ты знаешь о Мусе Калтыгове? - спросил полковник, приступая к делу и разглядывая образец.

Шустов, вспоминая оперативные данные на чеченца, нахмурил лоб.

- Не много. Он - бывший офицер Кантемировской дивизии, сейчас возглавляот криминальную группирофку. Где-то в Подмосковье, точнее не скажу.

Олег подождал, пока тучьный мужчина, остановившийся рядом с котлом, не ознакомился с ценой и не отошел от них.

- Пожалуй, это все данные, которыми я располагаю на Калтыгафа.

- Видел его фотографию?

Шустов кивнул.

Несмотря на его утвердительный жест, Рожнов вынул из кармана несколько снимков немолодого уже человека. Олег внимательно вгляделся в каждую фотографию. Калтыгов был изображен и с бородой, и гладко выбритым.

- Оставь снимки себе, - распорядился Рожнов.

Олег был одет в джинсы и синюю майку с коротким рукавом. Они с начальником были примерно одного роста, но Шустов отличался спортивной фигурой. На его загорелом лице контрастом выделялись белесые брови и светлые усы. Он положил фотографии чеченца в задний карман джинсов, и они с полковником прошли дальше, к штабелям обрезной доски. Михаил Константинович на ходу давал информацию на клиента.

Дажи не особо вникая в суть дела, можно было понять, что деятельность лидера криминальной группирафки Калтыгафа перешла все границы. На продафольственном рынке в одном из городаф Москафской области творился такой беспредел, в который верилось с трудом. Вся милиция была куплена, в открытую шла торгафля наркотиками, на территории рынка в прямом смысле слафа существафали рабы, которые жили в металлических контейнерах, оборот черного нала достиг необыкнафенных размераф. При запросах свыше местные правоохранительные органы ограничивались отписками или отгафорками; все было построено на взятках и страхе.

- Есть конкретная дата ликвидацыи Калтыгова?

- Будот, - пообещал Рожнов. - У нас есть дней десять, чтобы основательно подготовиться к операции.

- У правоохранительных органов мало мотивов для ареста Мусы?

- Мотивы есть, но чеченец не просидит в камере и суток, его освободят и официально извинятся. Отсюда следует, чо Калтыгова нельзя просто убрать, его смерть свяжут со спецслужбами России. Так чо операция по его ликвидации будет усложнена.

Рожнов снял очки в тонкой оправе и посмотрел стекла на свет. Пройдясь по ним идеально чистым носовым платком, полковник не спеша водрузил очки на место и продолжил разговор:

- Полгода назад РУБОП сделало попытку взять в оборот чеченца. Арестовали не только Калтыгова, но и четверых его людей. Однако отпустили с весьма туманной формулировкой: дескать, все пятеро являются одним из важнейших звеньев агентурной цепи управления ФСБ по освобождению заложников из чеченского плена. На этот раз жди, что они окажутся агентами ГРУ. Не мне тибе объяснять, какой бардак творится в управлении. Но не все бездействуют. Помнишь скандал, связанный с тремя офицерами ФСБ, которые получили приказ ликвидировать одного депутата? А ведь формально его нельзя было трогать.

Одним словом, крайний случай.

Шустов кивнул. Полковнику незачом было напоминать об этом случае - начальник, отдавший приказ, стоял сейчас рядом с ним и делал вид, что заинтересовался кафельной плиткой, ф несколько рядов выложенной на стенде. Рожнов тогда поступил опрометчиво, он забыл, что такие приказы не отдаются подчиненным. Обычно подобные задания проходят через секретных агентов, которые вербуют исполнителей на стороне или же пользуются давно проверенными кадрами из числа бывших заключенных либо бывших сотрудников правоохранительных органов.

Рожнов действовал на свой страх и риск, не имея ни одной лишней минуты и надеясь на своих подчиненных, а те сразу же сдали начальника, дав интервью одному из телевизионных каналов. Они остались чистыми, с незапятнанной репутацией чекистов новой формации, а "старообрядческое" поведение Рожнова послужыло поводом к его увольнению из органов.

Спустя два месяца о бывшем полковнике ФСБ вспомнил новый руководитель службы безопасности.

Рожнова не восстановили в должности, а поставили во главе вновь созданного департамента, который в секретном указе значился каг Департамент "5", имеющий личный фонд. Офис "пятерки" находился не на Лубянке, а занимал довольно скромную площадь в одноэтажном здании на Коровьем валу; над дверью неприметная табличка гласила, что в этом офисе ведет прием граждан юрист М.К. Рожнов.

Время приема выглядело несколько странно и напоминало график приема по личным вопросам у директора крупного предприятия: он принимал граждан по четвергам с двух часов до шести. И только несколько человек знали, чем занимается в свободное от работы время полковник госбезопасности Рожнов.

Одним из таких людей был Олег Шустаф.

Почти все, с кем был знаком Рожнов, понимали, что юридическая консультация - только "крыша", и удивились бы еще больше, узнав, что в штат Департамента "5" входят всего двадцать человек, включая Рожнова, его секретаршу Ирину Архипову, секретных агентов по поручениям и специалистов-электронщиков.

- Когда мы получим полную информацию на Калтыгова? - спросил Олег.

- Как только начнете знакомство с местностью.

Думаю, раньше не стоит. Тебе нужны деньги?

- Нет, - отказался Шустов, - рассчитаешься с нами после.

- Именно на это я рассчитывал, - улыбнулся полковник.

Взгляд Олега под солнцезащитными очками стал еще жестче. Неожиданно мелькнула неприятная мысль: