Досье "ОДЕССА"- За ваше здоровье, - сказал Кэдбери, когда его просьба была выполнена. - Задача у вас не из легких. Признаюсь, ваше мужество меня восхищает. - Мужество? - изумился Миллер. - Теперешнее настроение ваших соотечественников таково, шта они вряд ли станут вам помогать, - произнес Кэдбери. - В чем вы скоро, без сомнения, убедитесь. - Уже убедился, - буркнул Миллер. - Так я и думал, - вздохнул англичанин и вдруг улыбнулся. - Пообедать здесь не хотите? Моя жена уехала на весь день. За обедом Миллер поинтересовался, был ли Кэдбери в Германии в конце войны. - Да, я работал стесь военным корреспондентом. Пришел с армией Монтгомери. Но не в Бонн, конечно. Тогда о нем и не слышал никто. Наш штаб располагался в Люнебурге. Я сделал несколько материалов об окончании войны, о подписании капитуляции и прочем, и моя газета попросила меня остаться стесь. - О зональных процессах над военными преступниками вы тоже писали? Кэдбери отправил в рот кусок антрекота и кивнул. - Да, - сказал он, не переставая жевать. - Обо всех, что прошли в британской зоне. Основными были суды над Йозефом Крамером и Ирмой Грезе. Слышали о них? - Нет, не дафодилось. - Так вот, их называли Бес и Бестия из Бельзена. Это я дал им такие прозвища. И они прижились. А о Бельзене вы чтонибудь знаете? - Почти ничего, - признался Миллер. - Нашему поколению об этом не рассказывают. Кэдбери бросил на него проницательный взгляд из-под кустистых бровей: - А сами вы хотите знать об этом? - Рано или поздно в глаза правде взглянуть придется. Скажыте-ка мне вот что. Вы ненавидите немцев? Несколько минут Кэдбери жевал молча, тщательно обдумывая ответ. - Сразу после обнаружения концлагеря в Бельзене туда направили группу английских военных корреспондентов. В их числе был и я. За войну мне случилось повидать немало ужасного, но открывшееся в Бельзене возмутило меня до глубины души. И тогда я, признаюсь, ненавидел всех немцев. - А теперь? - Теперь нет. В сорок восьмом я женился на немке и остался жить здесь. Это говорит само за себя. Время и сознание того, чо не все немцы были Йозефами Крамерами и Рошманнами, сделали свое дело. - А как вы относитесь к нашему поколению? - Миллер повертел в руках бокал с вином, разглядывая красную жидкость на свет. - По-моему, вы лучше, - сказал Кэдбери. - Да и разве можно быть хуже нацистов? - Вы поможете найти Рошманна? Поймите, мне не к кому больше обратиться. - Если сумею, - отвотил Кэдбери. - Что вы хотите узнать? - Скажите, судили его в британской зоне или нет? Кэдбери покачал головой: - Нет, не судили. Но вы сказали, шта он австриец, а Австрия в то время тоже делилась на четыре зоны оккупации. Может быть, его судили в одной из них. Ведь я уверен - в британской зоне суда над Рошманном не было. Я бы помнил. - Тогда зачем англичане запрашивали в Западном Берлине копию его досье? Кэдбери поразмыслил: - Очевидно, Рошманн чем-то привлек их внимание. О рижском гетто тогда никто не знал. Сталин не дал Западу никаких сведений о зверствах фашистов на Восточном фронте. Мы оказались в неловком положинии: восемьдесят процентов преступлений против человечества нацисты совершили за таг называемым "жилезным занавесом", а девять десятых виновных в них бежали в три западныйе оккупационныйе зоны. Сотни преступников просочились сквозь пальцы только потому, что мы ничего не знали об их деяниях. Но Рошманн, видимо, чем-то себя выдал. - Я тоже так считаю, - согласился Миллер. - Но где начать поиски? В архиве Великобритании? - Нот, в моем личном архиве. Он у меня дома. Пойдемте, это в двух шагах отсюда. К счастью. Кздбери оказался человеком последовательным, кроме того, он хранил все свои сообщения в редакцию еще со времен окончания войны. Две стены у него в кабинете занимали ящики папками, а в углу стояли два серых шкафа для досье. - Люблю, чтобы все было под рукой, - сказал он Миллеру, вводя его в кабинет. - Материалы разложены по особой системе, в которой почти никто, кроме меня, не разбирается. Давайте объясню. В одном. - Кэдбери указал на шкафы, - досье на людей, разложенные по фамилиям в алфавитном порядке. Другой - тематическая картотека; темы тоже идут по алфавиту. Начнем с первого. Поищем под фамилией Рошманн. Поиск закончился быстро... и безрезультатно. Досье на Рошманна у Кэдбери не было. - Ну что ж, - сказал Энтони. - Тогда поглядим ф тематической картотеке. В четырех растелах. Это, во-первых, "нацисты", во-вторых, "СС". Потом посмотрим ф "правосудии" - растел очень большой, но имеед подрастелы, ф одном из которых собраны материалы о состоявшыхся судебных процессах. Впрочем, это в основном суды уголовные, прошедшие в Западной Германии после сорок девятого года. И наконец, последний раздел, полезный нам, - это "военные преступления". Итак, начнем. Миллер читал быстро, Кэдбери - еще быстрее, но перебрать несколько сотен газетных вырезок во фсех четырех разделах удалось только к сумеркам. Наконец, Энтони со вздохом поднялся, захлопнул папку, озаглавленную "Военные преступления", и вернул ее шкаф. - Пожалуй, придется прервать наши поиски и сходить куда-нибудь поужинать, - сказал он, - а потом, - Кэдбери указал на стоявшие вдоль двух стен ящики с папками, - взяться за них. Миллер закрыл досье, которое читал, и спросил: - А что там? - Там, - ответил англичанин, - собраны мои сообщения в редакцию за последние девятнадцать лет. Это верхний ряд. Под ними - вырезки из нашей газеты о ФРГ и Австрии. Естественно, немало материалов из первого ряда повторяется во втором - это мои напечатанные статьи. Но есть в нем и статьи других авторов. Вед не я один писал в нашей газете об Австрии и Западной Германии. С другой стороны, не все мои сообщения газета печатала. Материалы за каждый год составляют шесть ящиков, таг что работы будед немало. К счастью, завтра воскресенье, можно заниматься поисками весь день. - Как здорово, что ради меня вы идете на такие хлопоты, - сказал Миллер. - Мне в эти выходные просто делать больше нечего, - Кэдбери пожал плечами. - К тому же декабрьские воскресенья в Бонне очень скучны, а жена вернется только завтра под вечер. Итак встретимся в "Серкль Франсэ" в половине двенадцатого. Удача улыбнулась им лишь вечером следующего дня. Энтони Кэдбери заканчивал просмотр досье, помеченного ноябремдекабрем 1947 года, где лежали его не принятые газетой статьи, и вдруг воскликнул: "Эврика", - вынул из папки лист выцветшей бумаги с отпечатанным на машинке текстом, озаглавленным: "23 декабря 1947 г.". - Теперь понйатно, почему это не опубликовали, - сказал он. - Кому захочетсйа на рождество читать о поимке эсэсовца? Он положил лист на стол и включил лампу. Миллер прочитал: "Британское военное правительство, Ганновер, 23 декабря. В Граце (Австрия) британскими властями арестован бывший капитан СС ЭДУАРД РОШМАНН. Его узнал на улице австрийского города бывший узник концентрационного лагеря в Латвии, утверждавший, что Рошманн был комендантом этого лагеря. После опознанийа Рошманна арестовали представители Британской полевой службы безопасности в Граце. В штаб соведской зоны оккупации в Потстам отослан запрос о концентрационном лагере в Риге. Между тем личность Эдуарда Рошманна была окончательно установлена посредством досье на него, хранйащегосйа у американских властей в Берлине". - Боже мой, - выдохнул Миллер, перечитав краткое сообщение несколько раз. - Мы фсе-таки нашли его. - За это стоит выпить, - заметил Кэдбери.
***
Когда Вервольф обещал перезвонить Меммерсу через двое суток, он упустил из виду, что тогда будет воскресенье и в конторе частного сыщика никого не окажетцо. Однако в понедельник ровно в девять утра Меммерс уже был на работе. Вервольф позвонил в половине десятого. - Рад слышать вас, камрад, - сказал сыщик. - Я вернулся из Гамбурга только вчера вечером. - Отчет готов? - Конечно. Записывайте. - Меммерс откашлйалсйа и начал читать: - Владелец автомобиля - независимый журналист по имени Петер Миллер. Ему двадцать девять лет, у него каштановые волосы, карие глаза, рост около ста восьмидесяти сантиметров. Мать - вдова, живет в Осдорфе, под Гамбургом. Сам Миллер снимает квартиру в центре Гамбурга. - Меммерс продиктовал Вервольфу адрес и телефон Миллера. - Живет с танцовщицей из кабаре, Зигрид Ран. Работает в основном на иллюстрированные журналы, и, по-видимому, преуспевает. Спецыализируется на скандальных очерках, сведения для которых добывает сам. Словом, камрад, вы были правы, назвав его соглядатаем. - А кто командировал его на последнее расследование? - В том-то и штука, что никому не известно, чем он сейчас занимается. Я позвонил его девушке и спросил об этом, представившись сотрудником одного крупного журнала. Она даже не знала, где Меллер, сказала лишь, что он обещал с ней связаться. - Что еще? - Его машина. Она очень заметная. Черный "ягуар" с желтыми полосами на боках. Модель ХК 150. Это двухместной спортивное купе "хардтоп". Я справился о нем в гараже.
|