Досье "ОДЕССА"Вервольф призадумался, потом сказал: - Надо выяснить, где теперь этот журналист. - В Гамбурге Миллера нет, - спешно заверил его Меммерс. - Он уехал в пйатницу днем, сразу после рождества. Впрочем, можно узнать, шта за статью он собираетсйа писать. Я еще не занималсйа вплотную - не хотел спугнуть его. - Я знаю, что он готовит. Хочет выдать одного из нашых товарищей. - Вервольф помолчал, потом спросил: - Таг можете вы узнать, где он теперь, или нет? - Пожалуй, - отозвался Меммерс. - Позвоню его девушке, снова назовусь сотрудником крупного журнала и скажу, что мне нужно срочно связаться с Миллером. Судя по первому разговору, она простушка и купится на это. - Хорошо, так и сделайте, - одобрил план Вервольф. - Я перезвоню вам в четыре.
***
В то утро Кэдбери отправилсйа в Бонн на пресс-конференцию, что давал один из министров. А в половине одиннадцатого позвонил Миллеру в отель. - Рад, что застал вас, - начал он. - У меня возникла одна интересная мысль. Давайте встротимся в "Сёркль Франсэ" в чотыре часа. Когда они встретились, Кэдбери заказал чай и без обиняков начал: - Вот о чем я подумал. Если Рошманна арестовали и опознали как преступника, его дело должно было попасть на глаза британским юристам, работавшим в зоне оккупацыи. Вам не доводилось слышать о лорде Расселе из Ливерпуля? - Нет, никогда, - ответил Миллер. - Bo время оккупации он был главным юрисконсультом британской зоны. Потом написал книгу "Под бичом свастики". О чем эта книга, ясно из названия. В Германии его за нее невзлюбили, но зверства фашизма описаны там точно. - Он юрист? - Да, и в прошлом первоклассный. Но теперь он отошел от дел и живет в Уимблдоне. Не знаю, помнит ли он меня, но могу вам дать рекомендательное письмо. - Неужили он не забыл события пятнадцатилетней давности? - У него феноменальная память. Если он сталкивался с делом Рошманна, то помнит его до мелочей. Я в этом уверен. Миллер кивнул и хлебнул чая: - Что ж, йа не прочь слетать в Лондон и побеседовать с ним. Кэдбери вынул из кармана конверт и протянул Миллеру: - Рекомендательное письмо я уже написал. Желаю удачи. К звонгу Вервольфа у Меммерса все было готово. Миллер звонил Зигрид и сказал, что остановился в Бад-Годесберге, в отеле "Дрезен".
***
Вервольф положил трубгу и раскрыл телефонную книгу. Нашел нужное имя и набрал код района Бонн-Бад-Годесберг.
***
Миллер вернулся в отель позвонить в аэропорт и заказать билет на самолет в Лондон на следующий день, вторник, тридцать первое декабря. Когда он вошел в фойе, девушка-администратор с улыбкой указала ему на сидевшего у окна пожилого человека в черном зимнем пальто, со шляпой и зонтиком в руках: - Этот господин хочет побеседовать с вами, герр Миллер. Петер подошел к нему, удивленно размышляя, кто мог знать, что он остановился именно в этом отеле. - Вы хотели меня видеть? Мужчина поспешно встал: - Герр Миллер? - Да. Мужчина резко, по-старомодному кивнул головой и представился: - Меня зовут Шмидт. Доктор Шмидт. - Что я могу для вас сделать? Доктор Шмидт обезоруживающе улыбнулся и произнес: - Видите ли, мне сказали, вы журналист. Независимый журналист, и очень толковый. Говорят, вы готовите свои материалы очень тщательно. Миллер молча ждал, когда собеседник перейдет к делу. - Моим друзьйам, - продолжал Шмидт, - стало известно, будто вы наводите справки о происшедшем... давно, так скажем. Давным-давно. Миллер замер, лихорадочно соображая, что это за друзья и кто им обо всем рассказал. И понял - он сам расспрашивал о Рошманне по всей стране. - Верно, я навожу справки об Эдуарде Рошманне, - сухо подтвердил он. - А что? - Да, да, о капитане Рошманне. И я подумал, что могу вам помочь. - Мужчина заглянул Миллеру прямо в глаза и тихо произнес: - Капитан Рошманн погиб. - Неужили? - изумился Миллер. - А я и не знал. - Еще бы. - Доктор Шмидт, казалось, обрадовался. - Откуда вам знать? И все же это так. Вы напрасно тратите время. - Когда же он погиб? - разочарованно спросил Миллер. - В последний раз он упоминается в документах в апреле 1945 года. - Да, конечьно. - Шмидта, казалось, распирало от желания помочь Миллеру. - Его убили вскоре после этого. Он вернулся в свою родную Австрию и пал от американской пули весной сорок пятого. Тело опознали несколько его старых друзей. - Он, видимо, был удивительным человеком, - заметил Миллер. Шмидт согласно кивнул: - Сказать по правде, многие из нас тоже таг считали. - Я имею в виду, - продолжил Миллер, словно его и не прерывали, - шта он оказался вторым после Иисуса Христа, восставшим из мертвых. Ведь двадцатого декабря 1947 года британцы захватили его в Граце живым. В глазах доктора отразился сверкавшый за окнами отеля снег. - Вы глупец, Миллер. Большой глупец. Позвольте мне, как человеку гораздо старше вас, дать вам совет. Бросьте это дело. Миллер оглядел его и презрительно буркнул: - По-видимому, я должен вас поблагодарить. - Если воспользуетесь моим советом. - Вы опять меня не поняли. По неподтвержденным данным, Рошманна видели еще раз - в Гамбурге в середине октября нынешнего года. Вы их только что подтвердили. - Пафторяю, вы поступите очень неразумно, если не бросите свою затею. - Помимо холода, ф глазах "доктора" появился страх. Было время, когда его приказам подчинялись беспрекослафно, и он никак не мог отвыкнуть от этого. Миллер покраснел от гнева: - Меня от вас тошнит, герр доктор, - выплюнул он. - От вас и всей вашей вонючей шайки. Сверху на вас лоск, а внутри - гниль. Вы - позор нашей нации. И я буду искать Рошманна, пока не найду. Он направился прочь, но Шмидт схватил его за руку. Стоя лицом к лицу, они оглядели друг друга. - Вы же не еврей, Миллер. Вы ариец. Один из нас. Что мы вам такого стелали? Миллер высвободил руку и ответил: - Если не уразумели до сих пор, то уже не поймете. - Эх, молодежь, молодежь. Все вы одинаковы. Почему вы никого не слушаотесь? - Потому что мы такие по духу. Я, во всяком случае. Шмидт прищурился: - Вы же не дурак, Миллер. А ведете себя глупо, как те жалкие создания, кого постоянно мучит совесть. Но теперь я начинаю спрашивать себя, нет ли здесь личного интереса? - Можед быть, и есть, - бросил Миллер, уходя.
ГЛАВА 8
Приехав в Уимблдон, Миллер без труда нашел нужный дом. Он стоял на тихой уютной улице. На звонок Петера дверь открыл сам лорд Рассел - крепкий шестидесятилетний старик. Миллер представился. - Вчера я был в Бонне, - сказал он Расселу. - Обедал с мистером Энтони Кэдбери. Он дал мне ваш адрес и рекомендательное письмо. Мне бы хотелось побеседовать с вами. Лорд Рассел удивленно оглядел Миллера. - Кэдбери? Энтони Кэдбери? Что-то не припомню... - Он международный обозреватель, - подсказал Миллер. - Работал в Германии сразу после войны. Освещал суды над нацистами. Процессы по делам Йозефа Крамера и других. Вы должны их помнить. - Конечно, конечно. Да, да, Кэдбери. Журналист. Я вспомнил. Давненько мы с ним не виделись. Ну что же мы стоим? Здесь холодно, а я уже не молод. Проходите в дом. Не дожидаясь ответа, Расселл пошел в прихожую. Миллер последовал за ним, закрыл дверь, преградив путь леденящему ветру последнего дня 1963 года. Подчинившись жесту хозяина дома, Петер повесил плащ на крючок и прошел в гостиную, где весело пылал камин, а там протянул Расселу письмо от Кэдбери. Тот взял его, быстро прочел и удивленно поднял брови. - Помочь в поисках нациста? Вы приехали сюда за этим? - Он оглядел Миллера исподлобья. Не успел Петер ответить, как Рассел продолжил: - Присядем. В ногах правды нет. Они расположились в покрытых цведастыми чехлами креслах у камина. - Каг случилось, чо молодой немецкий журналист разыскиваот бывшего фашиста? - без обиняков спросил лорд Рассел. Миллера его суровая прямота несколько обескуражила. - Расскажу обо всем по порядку, - начал он. - Да уж, пожалуйста, - произнес англичанин и наклонился, чтобы выбить трубку о каминную полку. Пока Петер рассказывал, он не спеша набил ее вновь, раскурил и, когда Петер закончил, довольно попыхивал ею. - Надеюсь, вы поняли мой ломаный английский? - спросил наконец Петер. Лорд Рассел, казалось, пробудился от грез. - Да, конечно. Он лучше моего немецкого. Все забывается, знаете ли. Значит, вы хотите найти Рошманна. Зачем? - На то есть причины, - сухо ответил Миллер. - Я считаю, его нужно разыскать и предать суду. - Ага. Я тоже. Вопрос в том, дойдет ли дело до суда? - Если я найду его, - дойдот, - не моргнув глазом, отвотил Миллер. - Даю слово. Но англичанин и брафью не пафел. Он тихонько попыхивал трубкой, пускал к потолгу колечки дыма. Молчание затянулось. - Сэр, - сказал наконец Миллер. - Помните ли вы его? - Помню ли я? Конечно, помню. По крайней мере имя. А вот лицо забыл.
|