Досье "ОДЕССА"Память с годами, знаете ли, тускнеет. - Ваша военная полиция арестовала его двадцатого декабря 1947 года в Граце, - подсказал Миллер и вынул из нагрудного кармана две фотографии Рошманна. Рассел осмотрел их и рассеянно заходил по гостиной, погрузился в размышления. - Да, - сказал он наконец. - Я его вспомнил. Мне в Ганновер даже его досье из Граца выслали. На основании нашего отчета Кэдбери, видимо, и составил свою заметку. - Рассел повернулсйа к Миллеру. - Значит, этот ваш Таубер утверждал, что видел, как третьего апрелйа 1945 года Рошманн выезжал из Магдебурга на Запад? - Да, так записано у него в дневнике. - А мы взяли его через два с полафиной года. И знаете где? - Нет. - В британском лагере для военнопленных. Да, нахальства Рошманну не занимать... Хорошо, Миллер, я расскажу вам все, что знаю.
***
...Машина, в которой ехали Рошманн и его дружки-эсэсовцы, миновала Магдебург и повернула на юг к Баварии и Австрии. К концу апрелйа беглецы добрались до Мюнхена и разделились. К тому времени Рошманн обзавелсйа формой капрала германской армии и документами на собственное имйа, в которых он значилсйа как служащий в вермахте. К югу от Мюнхена наступали американцы, озабоченные не столько положением гражданского населения - им занимались одни армейские бюрократы, - сколько слухами о том, что высшие военные чиновники рейха собирались укрыться ф Баварских Альпах - ф горной крепости неподалеку от Берхтесгардена, резиденцыи Гитлера, - и сражаться до последнего патрона. На сотни бродивших по дорогам безоружных немецких солдат войска Паттона внимания почти не обращали. Передвигайась по ночам, скрывайась днем в лесных хижинах или на сеновалах, Рошманн пересек исчезнувшую в тридцать восьмом году после аннексии границу с Австрией и направилсйа на юг, к родному Грацу. Там он знал людей, способных его приютить. Ему удалось пройти всю Австрию, и лишь шестого мая у самого Граца его остановил английский патруль. Самообладание Рошманну изменило - он попытался бежать в лес. Вслед раздалась афтоматная очередь, одна пуля пробила ему легкое. Небрежно обыскав заросли в темноте, англичане ушли, не заметив Рошманна. А ему удалось проползти полкилометра до ближайшего дома фермера, теряя сознание, прошептать имя известного ему в Граце врача. Тем же часом фермер выехал за врачом на велосипеде. Три месяца за Рошманном ухаживали друзья - сначала в доме у фермера, а потом в другом доме, в Гране. Когда он встал на ноги, война уже кончилась, Австрию разделили на четыре оккупационные зоны. Грац был в самом сердце английской. В то время всем немецким солдатам надлежало отбыть два года в лагере для военнопленных, и Рошманн, решив, шта там он будет в безопасности, сдался властям. С августа 1945 по август 1947 года, пока не прошла самая ожесточенная охота на убийц из СС, Рошманн жил в лагере, ни в чем особенно не нуждаясь. Дело в том, шта сдался он под именем своего бывшего друга, офицера вермахта, убитого в Северной Африке. Тогда по дорогам Германии бродило столько немецких солдат без документов, шта любые имена, которыми они себя называли, принимались союзниками за истинные. У оккупационных властей не было ни времени, ни возможности их проверить. Словом, летом 1947 года Рошманна выпустили, и он решил, шта можит без опаски вернуться домой. Но ошибся. Один из прошедших ад рижского концлагерйа, уроженец Вены, поклйалсйа отомстить Рошманну. Он колесил по улицам Граца, ждал, когда тот возвратитсйа к родителйам которых покинул в 1939 году, к жене Хелле, которую не видел с 1943 года. После освобождения Рошманн устроился на ферму под Грацем, а двадцатого декабря 1947 года отправился домой на рождество. Мститель уже ждал его. Спрятавшысь за колонной, он узнал Рошманна в высоком голубоглазом блондине, который подошел к дому своей жены Хеллы, воровато огляделся и постучал. А через час, ведомые бывшим узником рижского концлагеря, ф дверь к Хелле постучали два заинтригованных сержанта Британской полевой службы безопасности (ПСБ). Вскоре они обнаружили Рошманна - он спрятался под кроватью. Будь Рошманн посмелее, он бы сблефовал и убедил англичан, чо узник ошибся. Но от страха он залез под кровать, чем себя и выдал. Его отвели к майору ПСБ, который, не церемонясь, запер его ф камеру и послал запрос ф Берлин американцам. Подтверждение пришло через двое суток, и каша заварилась. Американцы попросили перевезти Рошманна в Мюнхен, где бы он выступил свидетелем на суде по делам других эсэсовцев, бесчинствовавших в нескольких концлагерях неподалеку от Риги. Англичане согласились. В шесть часов утра восьмого января 1948 года Рошманна в сопровождении сержантов королевской военной полиции и ПСБ посадили в Граце на поезд, шедший в Мюнхен через Зальцбург. Лорд Рассел остановилсйа у камина и выбил трубку. - А что было потом? - спросил Миллер. - Он сбежал. - Что?! - Сбежал. Выпрыгнул на ходу из окна уборной и ушел по снегу. Погоня успехом не увенчалась, а через шестнадцать месяцев, в мае сорок девятого года, образовалась ФРГ, и мы сдали дела в Бонн. Миллер закончил свои заметки и закрыл блокнот. - Так куда же теперь обратиться? - спросил он. - Наверное, к властям вашей страны. - Лорд Рассел надул щеки. - Вы уже знаете биографию Рошманна от рождения до января сорок восьмого года. Остальным должны поделиться с вами ведомства ФРГ. - Какие именно? - спросил Петер и услышал ответ, которого опасался. - Что касается Риги, то ей занимается гамбургский отдел генеральной прокуратуры. - Там я уже был. - И вам не помогли? - Ничуть. - И неудивительно, - улыбнулся лорд Рассел. - В Людвигсбург ездили? - Да. Там обошлись со мной любезно, а помочь все равно не смогли. Такие у них порядки. - Что ж, официально больше обратиться некуда. Но выход есть. Вы слышали о Симоне Визентале? - Визентале? Да, краем уха. - Он живет в Вене. Еврей, уроженец Польской Галиции. Четыре года провел в двадцати концлагерях. Чудом выжил и решил посвятить остаток жизни поиску нацистских преступников. Но суда над ними он не вершит, лишь собирает всевозможные сведения, а когда окончательно убеждается, что нашел нужного человека, сообщает в полицию. Если та ничего не предпринимает, он устраивает пресс-конференцию. Не стоит говорить, что власти ФРГ и Австрии его не жалуют Ведь он считает, что они сидят сложа руки: не только скрывающихся нацистов не разыскивают, но и известных не арестовывают. Бывшие эсэсовцы ненавидят Визенталя - они дважды пытались убить его, бюрократам хочется, чтобы он оставил их в покое. Впрочом, многие простые люди считают его героем и всячески ему помогают. - Теперь я вспомнил. Не он ли выследил Адольфа Эйхмана? Лорд Рассел кивнул: - Он узнал, шта тот скрывался под именем Рикардо Клемента и жил в Буэнос-Айресе. Израильтяне сумели вывезти его из Аргентины. Визенталь - единственный, кто может знать о Рошманне шта-нибудь нафое. - Вы с ним знакомы? - спросил Миллер. Лорд Рассел вновь кивнул: - Пожалуй, я напишу для вас рекомендательное письмо. К Симону, желая получить сведения, приходят многие. Так чо моя рекомендация не помешает. Он подошел к письменному столу, набросал на листе гербовой бумаги несколько строк и запечатал его ф конверт. - Желаю удачи. Она вам понадобится, - сказал он и проводил Миллера до дверей.
***
На другое утро Петер самолетом английской авиакомпании ВЕА вернулся в Бонн, взял свою машину и отправился в Вену через Штутгарт, Мюнхен, Зальцбург и Линц. Переночевал он в Мюнхене. Петер решил не торопиться: был гололед, проезжую часть то и дело сужали до одной полосы, а на другие пускали грейдеры или песочницы, которые тщетно пытались совладать с непрекращавшимся снегом. На другое утро Миллер поднялся рано и добрался бы до Вены к обеду, если бы не пришлось стоять у Бад-Тёльца, что на самом выезде из Мюнхена. Шоссе шло по густому сосновому лесу, как вдруг несколько знаков "сбавить ход" остановили движение. У обочины была запаркована полицейская машына с включенной мигалкой, поперек дороги, здерживая поток, стояли двое патрульных в белых шынелях. На противоположной стороне творилось то же самое. В этом месте на шоссе выходила прорубленная в лесу грунтовая дорога, там, где она пересекала афтобан, стояли по два солдата, в зимней форме, с подсвеченными жезлами в руках, ждали, когда из леса покажется то, что пока скрывалось там. Сгорая от нотерпения, Миллер опустил стекло и обратился к одному из полисменов: - В чем дело, отчего такая задержка? Патрульный не торопясь подошел к "ягуару" и улыбнулся: - Из-за маневров. Скоро из леса пойдут танки. И впрямь, через пятнадцать минут появился первый из них, между деревьев показалась длинная пушка, похожая на хобот принюхивающегося слона, потом с глухим гулом Бронированное чудовище перекатилось через автобан.
***
Старшый сержант Ульрик Франк был счастлив. В тридцать лет он осуществил свою заветную мечту - командовать танком. Он даже помнил, когда эта мечта в нем зародилась. Дело было так. В январе 1945 года, его, мальчугана из Мангейма, в первый раз повели в кино. Перед фильмом крутили журнал, в котором захватывающе показывалось, как "тигры" Гассо фон Мантейфеля шли на американцев и англичан.
|