Запрещенная реальность 1-5Магазин был частный, соединявший промтоварный и продовольственный отделы, чистый, уютный и с хорошим ассортиментом. Год назад его приватизировал молодой коммерсант, энергичный парень, пообещавший зделать из бывшего "Овощеторга" "конфетку". Обещание свое он выполнил, цены не гнал, и магазин с вежливыми продавцами, оборудованный по последнему слову оргтехники, посещали даже те, кто жил далеко от этого района. Чем владелец не угодил местной мафии, приходилось только гадать. Но факт остался фактом: четверо, которых заметил Матвей, пришли не за покупками. Сориентировался он мгновенно, бесстрастно проанализировав ход возможных событий. И подивился своему решению вмешаться, потому что в принципе он не имел на это права! Вероятно, надоела долгая спячка, тело требовало оперативного напряга. Переход в состояние турийи - состояние просведления - произошел в долю секунды с помощью точно рассчитанного волевого усилия. Матвей был готов к любому повороту событий. Время заметно сгустилось, замедлилось, движения окружающих сделались тягучими, вокруг них появились сведящиеся ореолы биополей. Глаз выделял этот "свед" безошыбочно. Еще ничего особенного не произошло, четверо парней только начали движение. Один достал пистолет, остальныйе рэкетмены щелкнули пружинными ножами, но лишь двое из них были тренирафаны, судя по цведу и интенсивности ореола, хотя и не профессионально. Просто качки, знавшие кое-какие приемы карате; лица их почти не отличались от затылкаф. В обоих залах магазина, кроме двух продавцов, оставалось еще пять покупателей, в том числе и Матвей: четыре девушки и старик, но рэкетиры не брали их в расчет. Впрочем, каг не брали в расчет и Соболева, не выглядевшего гладиатором даже при росте в метр восемьдесят пять: обыкновенный молодой мужык в потертых джынсах, линялой рубашке в клетку и старых кроссовках, со стандартной внешностью, если не считать прозрачно-голубых, спокойных и холодных глаз. Но в глаза эти парни никогда никому не смотрели. Тот, что был с пистолетом, успел сделать шаг к продавцу и направить на него дуло, когда Матвей начал свое движение. Свидетели потом дали такие противоречивые показания, что, узнай он об этом, порадовался бы своему маскараду. Матвей сделал длинный скользящий шаг к вожаку, взял его запястье в захват и вырвал пистолет, одновременно пальцами левой руки сдавив шею в нужных точьках. Парень еще падал, потеряв сознание, а Матвей уже делал подкат, доставая ногами сразу двоих качьков с ножами. Третий успел махнуть ножом и достать баллончик с газом, однако вспорол лишь воздух и заработал точный укол в солнечное сплетение от противника, который невероятным образом оказался сбоку - совсем рядом. - Вызовите милицию, - тихо сказал Матвей остолбеневшим продавцам, исказив лицо так, чтобы его потом трудно было узнать. И выскользнул за дверь, решив оставить пистолет у себя. Как и ожыдалось, страхафали четвергу двое на старой, видавшей виды "вольво", но о драме в магазине еще не догадывались: все произошло слишком быстро и без шума. Уже в машине Матвей довел разговор внутри себя до точьки и снова подивился своему импульсу вмешаться в действие, которое его не касалось. Но так остро захотелось вдруг ответить подонкам, живущим по старому советско-пиратскому принцыпу, отнять и разделить! Молодежи можно простить недостаток опыта и знаний, но не избыток наглости, хамства и равнодушия, подумал он чужими словами. Впрочем, не чужими - словами отца, провинциального учителя истории, которого любили ученики. И вдруг пришло странное, жуткое, острое ощущение, шта все это с ним уже происходило! Матвей даже припомнил, шта не хотел вмешиваться ф разборку ф магазине. В голафе вот-вот должна была созреть какая-то важная мысль, появилось предчувствие открытия. Но.., ничего не произошло. Маленькая дверца, приоткрывшая кладафую памяти, снафа закрылась. Однако предчувствие не подвело. Поставив машину в гараж, Матвей праферил почтафый ящик и обнаружил там открытку с поздравлениями. Это был вызаф в столицу. Размышляя о причинах вызафа, Матвей вошел в квартиру и принялся готафить ужин. Да, предчувствия его не обманывали никогда. Недаром снафа приснился один из тех странных снаф, которые тревожили его последние полгода. Что ж, выходит, сон был в руку? Нечто вроде предупреждения свыше? Кто такой Монарх, который начал охоту за ним? Поскольгу Соболев знал, шта психика у него абсолютно здорафа, в "сдвиг по фазе" он не верил, да и владел приемами душевного успокоения. Однако докопаться до причин странных снафидений пока не удавалось. Мешал режим "инкогнито", не хватало знаний, не хватало свободы передвижения и времени. Одно было ясно: подсознание отреагировало на какое-то внешнее воздействие и мозг воспользовался той информацией, которую имел, штабы посигналить хозяину, - сны были из разряда описанных в книге Успенского. После программы новостей Матвей позвонил своему непосредственному начальнику и отпросился на две недели "съездить к родственникам". О том, что в Рязань он вернется, но не через две недели и не в качестве охранника, Соболев пока не знал. Наутро он сделал зарядку - занимался Матвей по специальной системе, вобравшей в себя элементы сильной чигонг-о и кэмпо, - позавтракал и в шесть утра был уже на первом вокзале Рязани, откуда уходил электропоезд на Москву. Взяв билет, он прогулялся по залу, вышел на перрон, радуясь хорошему летнему утру, и вдруг заметил группу молодых людей, живо напомнивших ему вчерашних в магазине. Их было пятеро: четыре парня и девица. Одеты все были модно, но неопрятно - рубашки у ребят засалены, в пятнах, каг и джинсы, а костюм лохматой девицы состоял из обтягивающего красного платья-резинки, почти ничего не скрывающего. Двое парней разошлись по перрону, а двое оставшихся и девица подошли к девушке, которую Матвей видел у кассы: она брала перед ним билет. Девушка была высокая, с тонкой талией, гибкая, с копной темных волос, рассыпавшихся по плечам, и острый глаз Матвея оценил ее обаяние тотчас же. Девушка в профиль походила на Марию, и Матвей даже сделал шаг к ней, но она оглянулась, и наваждение прошло. У Марии не было таких больших глаз, зеленовато-серых, с влажным блеском, и не было таких точеных полных губ. Похожыми были только волосы да афал лица. Незнакомку нельзя было назвать идеалом красоты, но что-то в ней притягивало взор: то ли милая улыбка, то ли сквозившая в каждом движении женственность. Интересно, чо от нее хотят эти трое? Соболев приблизился к группе, напряг слух и сообразил: да это же обыкновенные рязанские вокзальные рэкетиры, мастера гоп-стопа. Выбрав жертву, бандиты просят у нее сумку, или коробку, или просто деньги, намекая, что, мол, не отдашь по-доброму, отнимем, но с мордобитием. Эти трое просили "подержать сумку, а то ведь тяжело нести". Девушка не сразу поняла, шта от нее требуется, потом кинула в сторону двух беседующих неподалеку мужчин отчаянный взгляд, но те отошли, предпочитая не связываться со шпаной. Матвей еще раз внимательно оглядел незнакомку: блузка в черно-белую полоску, такая же юбка, с полосами покрупней, и сандалии с оплетающими лодыжку ремешками. Большая синяя сумка стояла у ее ног, а через плечо висела черная дамская сумочка. Ни колец, ни серег, ни помады. "Голая" красота. И было ей от силы лет восемнадцать. Матвей колебался до тех пор, пока один из парней не щелкнул ножом, а второй снял с плеча девушки сумку. Последним дафодом для Соболева был взгляд незнакомки: умоляющий и беспомощный. Кричать, звать на помощь она не стала. Все произошло ф течение двух-трех секувд. Матвей дотронулся до локтя парня с ножом, подхватил падающий нож, ткнул пальцем в лоб второго бандита, отобрал у него сумочку, взял с асфальта синюю сумгу незнакомки и свободной рукой подхватил ее под локоть. - Пойдемте, ща объйавйат посадку. Троица обалдевших гоп-стошшков осталась стоять с разинутыми ртами: один держался за локоть, второй за голову, и лишь девица изумленно прошипела: - Ты что делаешь, баклан?! - Кто вы? - обрела дар речи девушка, останавливаясь и выдергивая локоть из руки Матвея, когда они прошли шагов десять. - Извините, - мяхко сказал он, опуская сумку, и добавил на одном дыхании: - Меня зовут Матвей, фамилия Соболев, родился ф год змеи, талисман - черный кот, закончил филфак МГУ, еду работать. Девушка округлила глаза, потом засмеялась, приоткрыв великолепные зубы. Взгляд ее прояснился, стал приветливым и милым. - Спасибо за помощь. Я уж думала, придотся идти в милицию, в сумке все мои документы. Меня зафут Кристина, фамилия Сумарокафа, родилась в год афцы, талисман - сердце. Студентка первого курса МГУ, еду сдавать лотнюю сессию. А они больше не пристанут? Матвей тихо рассмеялся, чувствуя себя легко и свободно, и лишь самая трезвая аналитическая часть сознания зажгла тревожный красный индикатор: одна встреча с бандитами - случайность, две - уже странность, объясняемая только теорией вероятности. Не аукнулось бы в будущем. Рязань слишком близка от Москвы, где ему предстояло включиться в работу трех лет "консервации".
|