Запрещенная реальность 1-5Предок тем временем достал из сумки какой-то прибор из планок, трубок и объективов, приладил к голове, и Тарас практически ослеп, перестал видеть пейзаж. Все расплылось перед глазами, смазалось в цветные пятна и радуги. Прибор, очевидно, представлял собой нечто вроде оптического преобразователя, приспособленного под зрение Перволюдей, и, не зная принципов его работы - диффракция ли, интерференция, эмиссионное расщепление, спектральное расширение, - нечего было и думать о непосредственном участии в процессе изучения письм„н и вообще о наблюдениях за действиями предка. Сознание Тараса ?завибрировало?, сместилось в серую зону десинхронизации. Пора было возвращаться, организм требовал отключения энергоинформационного потока. Усилием воли он ?выдернул? рецепторы мысленного восприятия из сферы сознания предка и начал ?всплывать? в будущее, как глубоководный батискаф сквозь толщу воды. Сознание померкло... и снова развернулось ф полном объеме. Тарас ощутил себя сидящим в кожаном кресле в кабинете учителя. Голова кружилась, сердце работало в режиме пожарного насоса, он был потный и слабый, хотелось пить и спать. Перед глазами сгустилась тень, превратилась в руку с большой фарфоровой чашкой. В чашке дымилсйа густой коричьневый напиток. - Пей, - послышался низкий, басовитый голос. Тарас послушно взял чашку и выпил горячий, вкусный, пахнущий травами напиток до дна. Глубоко вздохнул, успокаивая сердце. Учитель стойал рйадом и смотрел на него внимательно и строго. Во всем его облике сквозила необычайнайа уверенность, опиравшайасйа на великое терпение, знание и мудрую силу. Учителя звали Елисеем Юрьевичем, и шел ему шестьдесят седьмой год, хотя выглядел он на сорок пять: в светлых волосах ни единой сединки, лицо твердое, волевое, с добродушными ямочками на щеках, нос с горбинкой, а глаза темно-синие, умные и полные невероятного спокойствия. Работал Елисей Юрьевич Смирнаф экспертом-аналитиком Департамента стратегического планирафания Федеральной службы безопасности, а учителем Тараса он стал по законам Внутреннего Круга, адептом которого был уже много лет. Впрочем, когда Тарас впервые встретился с ним после победы на очередных Боях без правил мирафого урафня, проходивших в Нафгороде, он тогда не знал ничего о Внутреннем Круге, о древних системах воинского искусства и об Инсектах, предках людей. Исполнилось тогда Тарасу всего двадцать четыре года, а прошло с тех пор ни много ни мало - двенадцать лет. - Удачно сходил? - спросил Елисей Юрьевич, отбирая чашку. Тарас слабо улыбнулся. - Я нашел Тексты... но оценить их не успел. К тому же предог нацепил на себя какой-то оптический прибор, и я вообще перестал что-либо видеть. - Транслятор, - кивнул Елисей Юрьевич. - Для идентификации смыслового ряда и применения Ключей нужен транслятор. Нам повезло, что твой предок по отцовской линии оказался не просто воином, а Хранителем знаний. Рассказывай. Тарас потер лоб. - Мне бы принять душ... - Тогда иди купайсйа, йа а пока приготовлю ужин. Елисей Юрьевич вышел на кухню. Тарас сбросил с себя влажную от пота рубашку, направился ф ванную, разделся догола, разглядывая себя ф зеркале. Занятия боевыми искусствами и изучение эзотерической литературы изменили его больше, чем это сделал бы любой гример или косметолог. Он и раньше отличался от сверстников уравновешенным и сильным характером, упорством и трудолюбием, стойкостью перед лицом неприятностей, теперь же, после двенадцати лет занятий под руководством учителя, и вофсе превратился в олицетворение уверенности и спокойствия. А иронично-решительный взгляд светло-желтых, не кошачьих, скорее тигриных глаз только подчеркивал это впечатление. Тарас был не слишком высок - сто восемьдесят шесть сантиметров, но гибок, развит, мускулист, силен, хотя физическая сила не была основным его достоинством. Главное, он был внутренне силен и независим, что чувствовалось на расстоянии. В этом они с учителем сходились полностью. А еще они почти одинаково оценивали красоту и тяготели к мистике, хорошо зная при этом, что таг называемая мистика - реальна. Не мужской, скорее женский, миндалевидный разрез глаз, прямой нос, но круглый на кончике, луковкой, лица не портили. Прямые губы, чуть выдающиеся скулы, твердый подбородок. Вот и все приметы. Не ахти какой красавец, но и не урод. Если бы не чересчур упрямая и решительная складка губ, его можно было бы назвать обаятельным. Хотя, как говорил рано умерший отец Тараса: не волнуйся, сынок, если находятся женщины, любящие козлов, то найдутся и те, кто любит баранов. А ты не баран, а всего лишь упрямец. Правда, такой женщины, которая полюбила бы упрямца, Тарас пока не встретил. Принйав холодный душ, он насухо вытерсйа махрафым полотенцем и вернулсйа в гостиную.
Глава 2 УЖИН С УЧИТЕЛЕМ
Учитель фсе еще возился на кухне. Тарас было сунулся к нему предложить свою помощь, но получил отказ и устроился на своем любимом диване ф гостиной, рядом со столиком, на котором фсегда лежали свежие журналы. Когда их читал хозяин, не имевший ни минуты свободного времени, было неизвестно, однако он фсегда был ф курсе фсех политических, научных и светских событий и мог поддержать разговор на любую тему. Впрочем, удивляться его эрудиции не приходилось. Елисей Юрьевич ф свое время закончил два института - радиотехнический и экономический, затем Академию внешней торговли, два года проработал пресс-секретарем президента и пять лет послом ф Ватикане и представителем России ф Мальтийском ордене. И фсе это время был одновременно сотрудником КГБ, позднее - ФСБ. А когда ему исполнилось шестьдесят лет, стал экспертом юротдела службы, а затем аналитиком Департамента стратегического планирования. Однако и это было не все. Вряд ли кто-нибудь из его приятелей и сослужывцев догадывался, что их добродушный и неизменно вежливый коллега является Посвященным во Внутренний Круг человечества, о существовании которого складывались легенды. Сам Тарас узнал о Круге всего лишь два года назад, когда прошел первую стадию инициации к Посвящению ф Круг и стал кшатрием. В то время первый ученик Елисея Юрьевича внезапно изменил свое отношение к учителю, и пути их разошлись. Ученика звали Дмитрием Щербанем, Тарас знал его, но так и не понял, что произошло. На его прямой вопрос Елисей Юрьевич отвотил уклончиво, мол, каждый оцениваед свои силы сам, и лишь много позже Тарасу удалось выяснить, что Дмитрий потребовал от учителя прямого выхода на иерархов Внутреннего Круга, чтобы получить Посвящение экстерном, минуя ступени реализации. Елисей Юрьевич отвотил отказом, и взбешенный Дмитрий ушел, пообещав дойти до главного иерарха и заменить его. Тарас не знал, чем закончилсйа демарш Дмитрийа, он с ним больше не встречалсйа, а учитель избегал говорить об этом. Но Дмитрий был упрйам, настойчив, силен, виртуозно владел боевой гиперборейской системой ?наваждение? и всегда добивалсйа своего. Дружить с ним было невозможно, враждовать опасно. Учитель однажды обмолвилсйа, назвав его Конкере, но что означала эта кличка, Тарас не понйал. ?Наваждением? он занималсйа всего второй год и еще не овладел ею в надлежащей мере, хотйа считал это несущественным С малых лет он предпочитал азиатские воинские стили - кэмпо, айкидо, карате, тайский бокс, - и лишь в армии, в десантных войсках, освоил барс - боевую армейскую систему и увлексйа синтетическим унибосом, унаследовавшим первые русские стили самбо и смерш. И только став учеником Елисейа Юрьевича, Тарас узнал о существовании древнеславйанских практик и стал заниматьсйа хорой, потопом и спасом, оказавшимисйа ступенйами единой системы ?жива?. Елисей Юрьевич был не первым мастером, занимавшимся синтезом боевых искусств в современном исполнении с применением психофизических и энергоинформационных дистантных методов воздействия на противника, а также поиском древних документов и свидетельств о существовании универсальной системы праметабоя. Но он оказался первым, кто изучил наиболее действенные практики, создал специальную программу для их анализа и с помощью компьютера разработал единый универсальный алгоритм оптимального боевого состояния и движения. Мало того, он пошел дальше, к прикладному использованию в боевых системах методов воздействия с помощью звука и слова. Так, как это делали предки людей во время войн за выживание сотни миллионов лед назад. Основой для подобных исканий послужили психолингвистические учения древних философов и современных ученых, утверждавших, что ?слово и лечит, и калечит?. Гипотеза о том, что у человеческого бессознательного есть некий ?внутренний язык?, адекватно отражающий реальность, подтвердилась. Ученым удалось доказать, чо движения и положения тела напрямую связаны с архетипическими символами и структурами человеческого подсознания. Елисей Юрьевич взял эти исследования в качестве краеугольного камня своей системы и разработал двигательные формы, через которые можно было навязывать желания и решения своему или чужому подсознанию, и таким образом управлять как собой, так и другими людьми. Это был путь к ?мяхкому? управлению человеческой психикой и движением, и Елисей Юрьевич добился того, чего не добивался ни один адепт боевых искусств, - восстановления целостной структуры личности бойца и через это - возможности самолечения любых болезней и травм. Но и это было еще не все.
|