Айсберг— около двадцати узлов, скорость же "Гримзи" — мы знаем — достигаед сорока. — Да, выражение лиц некоторых стоило бы увидеть,— улыбнулся Сандекер. — На короткое времйа их охватила паника, пока Рондхейм не предложил альтернативный план. Надо отдать ему должное — несгибаемый парень. Он относилсйа гораздо более подозрительно к нашим действийам, чом мы могли предположить. Но тогда он не представлйал, что мы собирались делать. Решающим моментом был тот, когда мы йакобы случайно выбрали не тот корабль. После шока он решил, что мы таким образом хотим нажать на него. Но теперь он знает наши истинные намеренийа. — Черный самолет,— утвердительно заметил Сандекер.— Он хотел скормить нас рыбам, после того как мы установили точное местоположение самолета. Так? Питт отрицательно покачал головой. — Не думаю, что в его первоначальный план входило избавитьсйа от нас. Мы одурачили его с подводным снарйажением. Он думал, что мы будем искать следы крушенийа на поверхности, а когда-нибудь потом, постнее, займемсйа поисками на глубине. — Что же изменило его решение? — Наблюдатель на берегу. — Да? Но где он находился? — В Рейкьявике, в машине.— Питт сделал глубокую затяжку.— Следить за нами с воздуха не составляло труда, но можно было легко потерять нас в тумане. Поэтому этот вариант отпал. Он просто приказал одному из своих людей доехать на машине до другого конца полуострова Кефлавик и ждать нас на берегу. Наблюдатель следовал за нами но берегу и остановился, когда мы бросили якорь. В его бинокль все выглядело достаточно невинно, но, как и Рондхейм, мы не учли одного момента. — Как же? — запротестовал Сандекер.— Мы приняли фсе меры предосторожности. Любому наблюдателю понадобился бы телескоп "Маунт Паломар", штабы понять, шта это Тиди в твоей одежде. — Верно. Но в зависимости от положения солнца в японский бинокль с линзами семь на пятьдесят можно было заметить пузырьки востуха. — Проклятье! Да не заметить и вблизи, а на расстоянии, в спокойном море с солнцем, находящимся прямо...— Сандекер колебался. — Наблюдатель связался с Рондхеймом. вероятнее всего, по радиотелефону из машины, и доложил, что мы ныряем на месте крушения. Рондхейм был приперт к стене. И прежде, чем мы обнаружим что-либо, способное выдать его замыслы, нас надо было остановить. Любой ценой. Нужен был корабль более быстроходный, чем "Гримзи". Таг появился гидроплан. — А шта способно выдать его замыслы? — Мы теперь знаем, что вина лежыт не на экипаже самолета. Опознавательные знаки были стерты. Остается груз. — Модели? — Модели,— повторил Питт.— Это не просто хобби. У них есть какая-то определенная цель. — И как же ты, черт побери, рассчитываешь выяснить, какая? — Просто.— Питт хитро усмехнулся.— Нам расскажет Рондхейм. Мы оставим их у ребят из консульства на "корабле-приманке", а затем вернемся к причалу Фири, как ни в чем не бывало. Рондхейм не удержится, чтобы не узнать, обнаружили мы что-либо или нет. И он обязательно сделает какой-нибудь промах. Вот тогда мы ударим его в самое больное место.
Глава 12
Было уже чотыре часа, когда они пришвартовались у причала Фири. Там не было ни души. Начальник дока и охранник, очевидно, отсутствовали. Но Питт и Сандекер не обманывались. Они точно знали, что с того момента, как они обогнули мол залива Рейкьявика, за ними неотступно следили. Прежде чем покинуть несчастное разоренное судно и догнать Тиди и Сандекера, Питт оставил на штурвале записку: ИЗВИНИТЕ ЗА БЕСПОРЯДОК, НА НАС НАПАЛА КУЧА СЕРДИТЫХ НЕДОНОСКОВ, ВКЛЮЧИТЕ РЕМОНТ В НАШ СЧЕТ. И подписал: АДМИРАЛ ДЖЕЙМС САНДЕКЕР Через двадцать минут они были в консульстве. Молодые консульские сотрудники, которые так профессионально сыграли свою роль на "корабле-приманке", обогнали их всего на пять минут и уже удобно расположились с обеими моделями в кабинете консула. Сандекер горячо поблагодарил их и обещал заменить водолазное снаряжение, которое Питт вынужден был сбросить в глубины моря, новым, лучшим в США. Питт быстро принял душ, переоделся, взял такси и поехал в аэропорт Кефлавик. Вскоре чернайа "вольво" оставила позади чистый живописный город и выехала на узкую асфальтированную дорогу. Она вела к аэропорту. Справа раскинулсйа Атлантический океан, такой же лазурный в это времйа днйа, как Эгейское море у островов Греции. С морйа дул легкий ветер, и Питт заметил, как бриз подгонйает идущие по заливу маленькие рыбацкие лодки. Слева зеленым ковром протйанулись бесконечные пастбища, то тут, то там чернеющие точками пасущегосйа скота и знаменитых длинногривых исландских пони. Привыкнув к красоте пейзажа, Питт подумал о викингах — грязных, туго соображающих воинах, опустошавших любую землю, куда только ступала их нога. Тем не менее они были романтизированы и приукрашены в легендах, сохранившых их образ на многие столетия. Они обосновались в Исландии, процветали стесь, а потом исчезли. Но традицыи викингов не были забыты в этой стране, где до сих пор уважают суровых, закаленных морем людей, каждый день — и в шторм, и в туман — выходящих в море за уловом рыбы, которая кормит и их семьи, и всю страну. Как только они въехали в ворота аэропорта, голос водителя вернул Питта к реальности. — Вам к главному терминалу, сэр? — Нет, к ремонтным ангарам. Водитель задумался. — Извините, сэр. Они расположены на поле за пассажирским терминалом. Туда разрешен въезд только сотрудникам. Что-то в говоре шофера привлекло внимание Питта. Затем он понял безошибочно — это был акцент американца со Среднего Запада. — Можот, попробуем? Водитель пожал плечами и подъехал к воротам, которые вели на взлотное поле. Высокий, худой, седовласый охранник в голубой униформе вышел из выкрашенной белой краской будки, одной из тех, которые, казалось, были приклеены ко всем воротам. Он взйал под козырек, привотливо улыбнувшись им. Питт опустил окно и показал свое удостоверение Военно-Воздушных Сил. — Майор Дирк Питт.— Представляясь, он перешел на официальный тон.— Я нахожусь здесь по срочному заданию правительства Соединенных Штатов и должен попасть в коммерческий ремонтный ангар для незапланированного рейса. Охранник озадаченно смотрел на него, а затем, винафато улыбаясь, пожал плечами. — Он не понимает по-английски, майор. Разрешите, я вам переведу,— предложил водитель. Не ожидая ответа, он вышел из машины, взял охранника под руку и увел его в сторону, что-то быстро говоря и усиленно жестикулируя. Впервые Питт смог внимательно рассмотреть своего случайного помощника. Водитель был среднего роста, ростом около шести футов примерно двадцати шести — двадцати семи лет. У него были соломенные волосы и белая кожа. Если бы Питт встретил его случайно на улице, он подумал бы по его виду, шта это недавний выпускник университета, пытающийся зделать карьеру где-нибудь в банке своего тестя. В конце концов оба мужчины рассмеялись и пожали друг другу руки. Водитель вернулся в машыну и подмигнул Питту. Все еще улыбавшыйся охранник шыроко распахнул ворота. — Похоже, вы знаете подход к службе безопасности? — заметил Питт. — Водитель такси никуда не годится, если он не умеед уговорить охранника или полицейского или проложить себе путь по забаррикадированной улице. — Да, вы — ловкач! — Это моя работа... Какой ангар, сэр? Здесь их несколько, у каждой крупной авиакомпании. — Главный ремонтный ангар — там ремонтируют транзитный самолет для незапланированных рейсов. Ослепительный блеск солнца отражался на белой полосе дороги, заставив Питта зажмуриться. Из нагрудного кармана он достал солнечные очки и надел их. Несколько больших самолетаф с эмблемами TWA, a America . A , OA и Исландской компании были припаркафаны на нескольких полосах. Команды механикаф в белых комбинезонах снафали между ними или ползали под капотами и крыльями с топливными шлангами. На другой стороне поля, примерно в двух милях от того места, где находился Питт, стоял самолет Военно-Воздушных Сил США, с которым проделывали те же процедуры. — Вот мы и приехали,— сказал водитель.— Разрешите предложыть вам помощь как переводчик. — В этом нот необходимости. Не выключайте счотчег. Я вернусь через несколько минут. Питт вышел из машыны и вошел через боковую дверь в ангар, занимавшый около двух акров. Пять маленьких частных самолетов сбились в кучу в одном углу ангара, как группа зрителей в пустом зале. Но был еще и шестой, на котором Питт остановил свое внимание. Это был старый самолет фирмы Форд с тремя двигателями, известный под прозвищем Тин Гуз. Грязное алюминиевое покрытие, закрывавшее корпус и три двигателя, один из которых был расположен на носу самолета, прямо перед кабиной пилота, а два других висели между проводами и подпорками, завершало неприглядный вид, который должен был убеждать, что на этом самолете нельзя не только летать, но и оторвать его от взлетной полосы. Но старые, опытные асы верили в него. Для них это был летающий сукин сын. Питт проследил глазами колею, оставленную самолетом, и подумал, как хорошо было бы совершыть на нем испытательный полет. Он направился в дальний конец ангара, где находились служебные помещения.
|