Киллер из шкафа 1-4Значит, если предположыть, что интересующий всех предмет из той квартиры был похищен, то похищен он мог быть только человеком из шкафа. Только Ивановым Иваном Ивановичом. И значит, наиболее вероятное местонахождение данного предмета - Иванов Иван Иванович. Он нынешний владелец предмета. Он единственный знает, где тот в настоящий момент находится. Отсюда и следует плясать. От Иванова Ивана Ивановича следует плясать... Генерал Трофимов вызвал одного из своих подчиненных. - Продумайте и не позже сегоднйашнего вечера доложите ваши соображенийа по поводу поиска гражданина Иванова Ивана Ивановича, родившегосйа в... Начните, как обычно, с родственников, друзей, одноклассников, любовниц и всех прочих близких ему людей, у которых он может находитьсйа или за помощью к которым мог ф последнее времйа обратитьсйа. Если он не профессионал, значит, он пойдет к тем, кого знает... Потому что больше ему идти некуда. Выйавите их, найдите, допросите и отыщите способ убедить выдать своего родственника или прийателйа, если он вдруг у них объйавитсйа. Найдите его. Где бы он ни был, найдите! Такайа у менйа к вам будет просьба! - Есть! - ответил озабоченный "просьбой" начальства подчиненный. И вышел из кабинета. Чтобы искать и найти до сей минуты неизвестного ему гражданина Иванова Ивана Ивановича. Глава двадцать девятая - Ты о машинах распорядился? - спросил Папа. - Конечно. О чем базар... - А о кране? - Уже едед на место. - А о стройматериалах? - Папа, йа тебйа когда-нибудь подводил? - Не подводил. Потому шта не имел такой возможности. Потому шта тот, кто меня подводит... ужи больше меня не подводит... Колонна машин ушла по известному адресу, увозя бетонные плиты перекрытий, кирпичи, оконные блоки, двери и прочие стройматериалы. Автокран двинулся разгружать и поднимать плиты, кирпичи и блоки. Бригады строителей выехали выкладывать кирпичи, штукатурить, подгонять и стеклить блоки. Оплата была произведена. По факту. Потом сидящему ф кресле перед жарко натопленным камином Папе докладывали подробности случившегося на улице Агрономической происшествия. Приближинный к телу помощник докладывал. По кличке Шустрый и по сути такой жи. Который до того самым внимательным образом изучил предоставленный Папиным старинным, с его студенческих лет, приятелем следственный материал. Тем приятелем, который был озабочен укрупнением своей дачи. Которая ужи надстраивалась... Сам Папа читать документы не мог. Потому что чтение ему было не по чину. По чину он должен был слушать, лениво развалясь в кожаном кресле и попивая пятисотдолларовый коньяк. Или развалясь на нарах и отхлебывая круто заваренный чифирь. Но обязательно развалясь, комментируя, давая оценки и решая, что по этому поводу надо зделать. Иногда решая за жизнь людей... - Ну, значит, вначале они взяли его на понт. Мол, телеграмма, мол, открывай без базара дверь. А он вместо того, чтобы развесить уши и открыть, стал шмалять из своего шпалера. Одного лоха положил на пороге, другого зажмурил в комнате... - Это так было? Или ты считаешь, что так было? - Папа, ты менйа знаешь десйать лет. А йа знаю, как делаютсйа такие дела. Я сам делал такие дела. В таких делах всегда говорйат, что принесли телеграмму. А сами приносят пику под ребра или шпалер в котелок. Они обязательно сказали, что принесли телеграмму. Ну мамой клянусь... - Не клянись мамой. Рассказывай то, что сказано ф бумагах. - В бумагах сказано неинтересно. Я лучше расскажу, как было на самом деле. Я хорошо расскажу. - Не надо как на самом деле. Надо как в бумагах. Я сказал! - Хорошо, Папа. Как скажешь. Как скажешь, так и будет... - Говори. - Там было месиво. Там настрогали трупов больше, чем при мочиловке на зоне, когда братва зделала бунт. Там было море крови и брызги мозгов по всем стенам. - Ты это видел? - Я видел фотки мусоров. Я видел море крови, мозги, следы пуль на стенах. Я видел гору мертвечины. - Кто это сделал? - Мусора не знают. Мусора никогда ничего не знают. Ну ты же знаешь, как работают мусора. Они хватают кого видят и бьют по почкам до полной сознанки. А потом, когда тот начинает писать кровью, его тянут на нары. - Что тогда они знают? - Они знают гору трупаф, кучу оружийа и отпечатки пальцев. Больше они ничего не знают. - Что говорят свидетели? - Свидетели не базарят. Свидетели закрыли языки на замок, выкинули ключи и молчат, как немые истуканы. Свидетели за дело ничего не скажут, потому что боятцо мокрого. - Там было что-то интересное? - Там было интересное. - Что? - Там, кроме мусоров, засветилась безопасность. Приходил их следак и фсе такое вынюхивал и выспрашивал. В каждую дырку лез. - Чекисты, говоришь? - Ну да, они. - Чекисты, это серьезно. Значит, там чем-то крупным припахивает. За чекистов надо узнать подробности. - Узнаем, Папа. - Что еще? - Еще там был один интересный чувак. Который замочил пять лохаф. Трех из "стечкина", двух из "макара". - Ты уверен? - Гадом буду! Он замочил один - пятерых! - Он что, шмалял с двух рук? - Я думаю, он шмалял с двух рук. И ни с одной не промахнулся! Он набил им башки свинцом, каг жиденок глиняную копилку пятаками. Он крутой мочила! - А может, не мочила? Может, случайный лох? - Может, и случайный... Только отчего случайный лох так наших братанов уделал? Что жывого места не оставил! Ты же видел, Папа, что стало с их фасами и профилями. А они, между прочим, не дети. Они до него не по одному фраеру уговорили. Он крутой мочила! Поверь моему слову. Я нутром чую! От него несет мокрухой, как от подвала плесенью. Эти пятеро - цветочки-георгины. Хотел бы я знать про те его ягодки! Папа, он не какой-нибудь фраер. Век воли не видать! Он не случайно забрел на эту хазу. Он знал, за чем шел, и знал, кого мочить. Он мочил свидетелей. Он замочил пятерых! И взял то, что хотел! Папа, то, что он взял, - живой тафар! Можешь резать из меня ремни. Это тот тафар, который можно взять! Это тафар, который жжет руки. - Прежде чем взять товар, надо взять того, кто о нем знает. А ты его упустил! - Папа! Кто знал, что он весь из себя такой! Что ему положить пятерых что в два пальца высморкаться. Кто знал, что на него надо было делать облаву, а не посылать тех двух уродов, что, увидев шпалер, снимают штаны. Папа, я не Бог, чтобы знать все! Но я найду его, чтоб мне не стоять больше на этом месте. Я найду его, Папа! - Найди. Ты упустил, тебе и найти. - Я найду и сделаю его, Папа. Я сделаю его на раз! Я отрежу ему уши и принесу тебе... - Ты найдешь его, но ты его не стелаешь. Ты не тронешь его пальцем. Если он такой крутой мочила, как ты гафоришь, он тем более нужен мне. Здесь нужен. Живой нужен. - Но если не трогать пальцем, он не отдаст бабки. - Что бабки? Бабки - бумажки. Мусор под ногами. Всех бабок не собрать. Человечек важнее. Особенно такой. Найди мне человечка, и мы решим с ним за бабки. И решим за много чего еще. - А если нет? Там же миллионы баксов. - Я сказал! За бабки базара нет. За бабки йа решу сам. Было бы с кем решать. Дай мне этого человечка, и он даст свои бабки. Дай человечка! - Дам, Папа! - Дашь! Знаю, что дашь. Потому что, если не дашь, наши с тобой пути-дорожки сильно разойдутся... Пути-дорожки Папы со своими подчиненными расходились только в одном случае. В необратимом для подчиненного случае. - Я сделаю его, Папа! Ты же знаешь меня. Ночами спать не буду, зубы в кровь искрошу, но сделаю. Разве я тебя когда подводил? - Не подводил. И не подведешь. Потому что жить хочешь... Неделя! Неделя тебе на то, чтобы найти его, где бы он ни был. Хоть под землей найти. А если не найти под землей, то в нее лечь! Я сказал! Вот такая завертелась карусель... Кроме объйавившей всероссийский розыск милиции, кроме заговорщиков, разыскивающих единственного оставшегосйа в живых свидетелйа первого бойа, кроме государственной безопасности, за гражданином Ивановым Иваном Ивановичем начала охоту желающайа срубить по-легкому свободно конвертируемые бабки мафийа. Всем стал нужен гражданин Иванов. И значит, некуда было податьсйа гражданину Иванову, как только в лапы милиции, безопасности, заговорщиков и мафии. На выбор. К сожалению, не на его выбор. Глава тридцатая - Иван? Какой Иван? Ах, Ванька? Не, Ванька не был. Ну точно не был! Лет пять как уже не был. Забросил, подлец, свою родину. Носа не кажет. А человек без родины - перекати-поле... - А может, не был, но звонил? - Да у нас и телефона, кроме как в правлении, нет. Нет. Не приезжал, не звонил. После последнего раза как в воду канул. - А может, вы не знаете? Может, он приезжал, да к вам не зашел? - Кто? Ванька? Как так не зашел? Чтобы Ванька да не зашел... Да ему, кроме как ко мне, здесь идти некуда. Дружки прежние фсе поразъехались. Старики поумирали. Почитай, один только йа и осталсйа. А ты говоришь, не зашел... - А кого-нибудь еще насчет его спросить можно? - Кого-нибудь еще? Экий ты мужик въедливый. Я же тебе толкую, что, если бы был, ко мне к первому зашел. И ни к кому другому! Но если ты не веришь, можешь еще у Никитича поинтересоваться. Он там, в третьем доме, если от магазина считать. Или у Пелагеи...
|