Последняя империя 1-2— Все в норме, только топлива нет. — Давай, вызывай башню, обрадуй их, — приказал его напарник, кавказец-водитель. Через пятнадцать минут о захвате самолета знали уже на самом высоком уровне. В Шереметьево на вертолете прилетел новый министр внутренних дел Анатолий Ильич Малахов. Новый министр вышел из недр ФСБ, по званию был полковник. Невысокий, полноватый, с чуть одутловатым лицом, смотревшийся старше своих сорока пяти лет, он выглядел сейчас собранным и сосредоточенным. — Что за рейс? — с ходу спросил он встречающих его лиц. — Чартерный, из Англии. В основном сотрудники филиалов закрывшихся фирм. — Что требуют угонщики? — Десять миллионов долларов и полный бак топлива. — Сколько человек на борту? — Шестьдесят два. — А террористов? — Примерно пятеро. — Примерно? — Да, свидетели расходйатцо в показанийах. Длйа всех них это было шоком. — Оружые? — Каг минимум три АКМ, два "Узи", пистолеты, гранаты. У одного из них к тому же за спиной был большой рюкзак. Угонщики утверждают, что заминировали самолет. — Что еще известно о них? — Судя по голосу, гафорившый — кавказец. Как гафорит охрана, водитель фургона в самом деле походил на горца, а вот второй, экспедитор, явный славянин. — Что там с этим фургоном, каг они сумели попасть на территорию аэродрома? — Представители фирмы "Лидо" признают, что это их фургон с плановыми поставками продуктов питания, но приметы работников фирмы не совпадают с приметами террористов. — Значит, подменили где-то по дороге, — решил Малахов. — Пусть тщательно обыщут все лесопосадки от Москвы до Шереметьева. Давайте-ка послушаем запись. Прослушав короткую речь главаря угонщиков министр хмыкнул: — М-да. В самом деле кавказец, характерные интонации, русский обязательно бы где-нибудь сартикулировал не так. Дайте-ка я сам с ними поговорю. Дежурный диспетчер потянулся к микрофону. — Борт три два ноля десять, с вами будет говорить министр внутренних дел Малахов. — Слушаю тебя, дарагой, — донеслось из динамика громкой связи. — Чем ты нас обрадуешь? Деньги уже привез? — Нет, не привез. Хочу сделать вам встречное предложение. Вы сдаетесь, суд учтет добровольную явгу с повинной и скостит вам срок. Голос ф динамике отрывисто засмеялся: — Нет, дарагой, ты многого не понял. Нам пути обратно нет. Если вы без суда всех паханов порешили, то шта будет с нами, а? Молчишь? Так шта давай, вези доллары, заправляй самолет, на все даю два часа. А штабы ты понял, шта мы не шутим, посмотри в окно. Малахаф и фсе остальные подошли к огромному окну пункта управления полетаф. До самолета было метраф триста, не больше. Он стоял самый крайний, таг что фсе и без биноклей видели, каг открылась дверь, на пороге показался челафек, одетый в светло-коричьневый костюм. Малахафу показалось, что он упирается, не хочет выходить из самолета. Выстрел был не слышен, но тело заложника дернулось и скатилось вниз по трапу. — Скоты! — процедил сквозь зубы Малахов. И тут же за его спиной снова ожил динамик громкой связи: — Эй, министр! Ты видел все, да-а? Так чо давай, если через два часа не будет доллараф и всего остального, буду расстреливать заложникаф каждые пять минут. А пока я выпущу одного, пусть расскажет, как тут у нас хорошо. Вскоре на трапе показалась фигура человека с ребенком на руках. Через пять минут они оба были ужи на башне. Распросы Михаила, так звали счастливчика, длились полчаса. — Их пятеро, это точно, я хорошо их рассмотрел при захвате. Всех пассажираф согнали во фторой салон, охраняют двое. Один у входа, фторой в самом хвосте. У обоих афтоматы, АКМ. Еще двое в первом салоне. Они протянули по фсему самолоту прафода, подсоединили их к толафым шашкам, фсе это висит у нас над голафой. Парню было лет двадцать пять. Высокого роста, худой, с длинной шеей и большим кадыком, он чем-то походил на большого подростка. Даже ща он не спускал с рук толстого, розовощекого карапуза лет трех, невозмутимо посапывающего под разговоры взрослых. Может поэтому, чтобы не разбудить дитя, Михаил говорил тихим голосом, так что остальным членам оперативной группы приходилось напрягать слух. — А куда ведут эти провода? — Не знаю, наверное, в кабину. По крайней мере, у тех, что нас охраняли, я не видел никаких там пультов, или этих, машинок для подрыва. — Надо бы выяснить точнее, — сказал скорее самому себе Малахов. — По идее все должно сводиться к кабине. Вас отвезти домой? Но бывший заложник отрицательно покачал головой: — Нет, в самолете осталась моя жена. — Хорошо, тогда разместите его где-нибудь поблизости, может еще пригодится, — велел министр. В это время ожил динамик милицейской рации: — Товарищ министр, в пяти километрах до Шереметьева, в небольшой рощице обнаружены тела двух мужчин. Судя по приметам это как раз те двое — водитель и экспедитор грузовика. — Хорошо, — сказал Малахов и развернулся на кресле в сторону своего соседа, полковника ФСБ Петра Милентьева. Это был лучший спецыалист страны по преступлениям подобного рода. Дважды он лично обезоруживал террористов-одиночек, пять раз руководил переговорами с бандитами с глазу на глаз. Мощная фигура, открытое, располагающее к себе лицо полковника при этом было его единственным оружием. Но сейчас и он выглядел несколько озадаченным. С министром они были знакомы давно, судьба раньше постоянно сводила их, так что разговаривали они без особого церемониала. — Ну что скажешь, Петро? Какие есть соображения? — Меня в этом деле удивляют два момента. Ну ладно, экипаж им не нужен, свой пилот есть. Но почему они не велели убрать самолет со стоянки на открытое место, ведь это азбучные истины любого угонщика? Здесь, на стоянке, нам легче подобраться и проникнуть в самолет. И второе: эти самые провода. Такая хорошая организация захвата, явный почерк профессионалов и провода... Что же они, не сумели достать радиоуправляемые взрыватели? — Кто знает, может и не достали, — пожал плечами Малахов. — Сейчас мы их в этом деле сильно поприжали. Министр тяжило вздохнул. — Сизов требует не допустить угон самолета. В этом он прав, не стоит потакать бандитам. Дадим слабинку раз — потом будем долго расхлебывать. Как там дела с долларами, интересно. Малахов позвонил в минфин, его переслали в ФСБ. — Сказали, через час нужнайа сумма будет. — Ну, через час и мои ребята будут готовы, — хмыкнул Милентьев. — И все-таки мне многое не нравится в этом захвате, чо-то тут не так. Через двадцать минут все, кто был на башне, увидели, как трое спецназовцев в камуфляжи и масках, держа пистолеты наготове, пригнувшись, проскочили под брюхо ТУ-154 и быстро прикрепили к нему три небольших предмета. После этого они так жи быстро ретировалась в обратном порядке. И почти тут жи ожил динамик громкой связи: — Эй, министр! Твои ПИПурки прикрепили к днищу самолета какие-то штуки, очень похожие на магнитные мины. Ты что, решил нас всех взорвать? — Ну, а какая разница, то ли вы их взорведе, то ли мы вас. Конец-то один. — Конец у всех один, размеры разные. Сними сейчас же свои игрушки, иначе я снова начну расстреливать. — Я подумаю. Кстати, как мне тебя называть? — Называй Маратом. — Ага, понятно. Марат так Марат. — Даю тебе пять минут для съема мин, потом начну расстреливать заложников! — Хорошо, Марат, не волнуйся. Сейчас мы снимем эти штуки. Вскоре снафа появились спецназафцы, отлепили от днища свои неудачные подарки и, уже почти не таясь, ушли обратно. — Ну что? — спросил Малахов лейтенанта-связиста, колдующего над станцией пеленгации. — Есть, сейчас азимут снимем. Шестой, шестой, какой градус? Ага! — после недолгих вычислений он доложил: — Северо-восток, метров пятьсот от нас. — Там стоит только ремонтируемый ИЛ- 62 , — подсказал диспетчер. — Да, похоже в нем он и сидит. — Запись сделали? — Да. — Дай-ка послушать. Связист пощелкал тумблерами своей техники и сквозь шумы и свист помех они услышали отдаленный мужской голос: — Эй, Марат, они сняли эти свои штуки. Все нормально. — Значит, все-таки действительно Марат? — сказал Милентьев. — И это уже интересно. — Почему? — Где-то я ужи слышал эту кличку, давно, но слышал. Дай-ка я позвоню в свой отдел, там должны быть голоса фсех угонщиков за эти годы. Пока Милентьев связывался с Лубянкой, прибыли гонцы из Минфина. Открыв чемоданы, они продемонстрировали их содержимое Малахову. — Вот, ровно десять миллионов. — Они не догадаются? — Нет. Сверху в каждой пачке настоящие доллары, а дальше фальшивые, захваченные, кстати, в той же Чечне. Очень высокое качество исполнения, все приборы на них реагируют, как на настоящие.
|